Готовый перевод Chronicles of The Hardships of Komachi in The Sengoku Era / Хроники тягот жизни старшеклассницы в период Сэнгоку: Глава 32

Вернув одолженную быструю лошадь, Сидзуко направилась прямо к покоям Кимёмару. Войдя в покои, Кимёмару лежал, отдыхая.

"Пожалуйста, поставьте ведра с горячей водой в каждом углу комнаты. Также приготовьте, пожалуйста, холодную воду и полотенца для рук... и как можно больше сменной одежды".

Сидзуко дала указания наставнику Кимёмару, который оставался рядом с ним.

"Делай, как говорит Сидзуко".

Кимёмару приказал своему наставнику, который не решался претворить слова Сидзуко в жизнь. Он поклонился, вышел из покоев и начал давать указания служанкам.

"Хотя я примчался сюда на быстрой лошади, все равно путь был кружным, так что по времени все должно быть в порядке".

Изначально лучше было бы оставить его на полдня, подумала Сидзуко, доставая маленькую бамбуковую трубочку. Внутри был дайкон и мед, или, другими словами, дайкон-аме, лекарство от боли в горле. Она зачерпнула деревянной ложкой немного прозрачной жидкости сверху и положила в рот, чтобы проверить ее состояние. Поскольку вместо крахмального сиропа она использовала мед, это лекарство отличалось от ее обычного дайкон-аме, но Сидзуко решила, что оно имеет соответствующую сладость и содержание воды.

"Что это...?"

"Дайкон-аме. Честно говоря, я хотела использовать крахмальный сироп, но так как у меня его не было, я использовала мед. Он хорошо помогает при боли в горле".

Ферменты, содержащиеся в дайконе (амилаза, липаза, протеаза), помогают пищеварительной системе и подавляют воспаление слизистой оболочки горла. Его можно пить как есть, а можно предварительно разбавить горячей водой. Его также легко приготовить: нарежьте дайкон кубиками, замочите его в крахмальном сиропе или меде и просто оставьте в таком виде. Через некоторое время из дайкона выделится жидкость. Эту жидкость, называемую супернатом, можно зачерпнуть и выпить. Однако ферменты дайкона чувствительны к нагреванию, поэтому нужно быть осторожным.

"...ммм, он сладкий".

"Ну, я все-таки добавила мед. Я попрошу вас съесть побольше. Важно, чтобы твой желудок работал, чтобы поддерживать твое здоровье".

"Ну... у меня нет такого большого аппетита, но я постараюсь".

После этого наставник вернулся с полотенцем и водой в ведре. Сидзуко вытерла пот с Кимёмару полотенцем и переодела его в промокшую от пота одежду. Она была озадачена тем, что Кимёмару оказал некоторое сопротивление, когда она вытирала его тело. Это была застенчивость, соответствующая его возрасту, но она не обращала внимания на нежное сердце мальчика.

"Какой позор... Что это вообще такое?"

Кимёмару посмотрел и спросил о, казалось бы, стеклянном стержне, который Сидзуко принесла с собой и насильно засунула ему в подмышку.

"Мм, это термометр... 37,9 градусов. Поскольку я не знаю твою вчерашнюю температуру, я не могу сказать многого, но столько, по крайней мере, не опасно для жизни".

"Я не понимаю, что вы говорите, но я определенно чувствую, что моя жизнь в опасности..."

"Ну, мы мало что можем сделать, кроме как повысить вашу выносливость и дать вам возможность восстановиться самостоятельно. Пока что я положу рубленый зеленый лук у твоей кровати. Для еды я приготовила пропаренный рис со сладким картофелем, тертым имбирем и зеленым луком в прозрачном бульоне. Также, возможно, позже я добавлю жареный умэбоси... Тем не менее, во время болезни хорошее питание и питательные вещества - это самое важное".

"...как бы это сказать, это кажется слишком простым, заставляя меня чувствовать беспокойство вместо этого...".

Хотя продукты, полезные при простуде, такие как имбирь, весенний лук, дайкон и сладкий картофель, уже существуют, идея использовать их в качестве лекарства все еще не существовала в эпоху Сэнгоку. Начнем с того, что основной принцип традиционной китайской медицины заключается в создании тела, способного противостоять болезням, с помощью ежедневного рациона питания, поэтому в ней не так много симптоматических лекарств, как в западной медицине. В эпоху сэнгоку еда в первую очередь должна была утолять аппетит, что вполне понятно, поскольку понятие питательных веществ еще не было открыто. Поэтому, с точки зрения Кимёмару, он действительно не может понять, почему Сидзуко сказала, что это необходимо.

"Не волнуйся, доверяй своей госпоже Сидзуко".

"Нет, я не то чтобы не доверяю тебе... понимаешь?"

Это была не просто пустая фраза. Для Кимёмару Сидзуко уже стала "человеком, с которым он может поговорить, не заботясь о социальном статусе, выгоде и потерях". Если бы Сидзуко была мужчиной, она стала бы его самым близким другом, с которым он мог бы откровенно поговорить. В этом смысле было очень жаль, что Сидзуко - женщина. Но он также подумал, что раз она женщина, то они могли встретиться именно так.

"Человеческие отношения - действительно загадочная вещь, не так ли?".

Кимёмару пробормотал эти слова, закрыв глаза. Холодное полотенце на его лбу было приятным. Возможно, по мере того, как усталость настигала его, его сознание постепенно ослабевало.

"А? Уже заснул? Ну что ж... спи спокойно, Чамару-кун".

Когда ее последние слова достигли его уха, он уже проваливался в глубокий сон.

О болезни Кимёмару от кашля также сообщил некий человек на далеком поле боя (Икусаба).

"Что, Сидзуко?".

Этот человек, Нобунага, атаковал замок Инабаяма, резиденцию Сайто в Иногути, провинции Мино. Как только он услышал, что Кимёмару заболел кашлем, он приказал отправить кусуси, практиков, похожих на современных врачей. Однако даже по прошествии недели не было никаких сообщений о его выздоровлении. Он остановился бы на этом, будь это любой другой ребенок, но Кимёмару был его драгоценным наследником. Он не хотел, чтобы его сын сейчас умер от болезни. Когда он размышлял, что ему делать, пришло сообщение, что Сидзуко взяла на себя лечение болезни Кимёмару.

"Действительно. По словам членов семьи, она даёт много странных указаний. Например, поставить ведра с горячей водой в углах комнаты или положить нарезанный зеленый лук рядом с его кроватью... Кроме того, она заказывала различные продукты".

"..."

Приложив руку к подбородку, Нобунага погрузился в раздумья.

Согласно отчету, Кимёмару почувствовал себя загнанным в угол приближающейся смертью и открыл свою личность Сидзуко. Несмотря на этот обман, Сидзуко все же попыталась излечить его от болезни. Размышляя о ее намерениях, Нобунага подумал, что эти размышления сами по себе являются признаком недоверия к ней.

(Если бы эта девушка умела ловко лавировать в мире, она бы не пришла ко мне. Короче говоря, "она вовсе не размышляет". Она просто лечит Кимёмару, который является близким ей человеком, из чистой доброй воли).

"Прикажите всем членам семьи следовать указаниям Сидзуко. Пусть они сделают все возможное, чтобы обеспечить ее всем необходимым. Скажите Сидзуко, что я хочу услышать от нее об этом в подробностях позже".

"Как прикажете!"

Ответив и глубоко поклонившись, вассал повернулся, чтобы передать слова Нобунаги посыльному.

"Значит, Сидзуко-доно разбирается не только в сельском хозяйстве, но и в болезнях?"

пробормотал Мори Ёсинари, слегка пораженный. Нобунага уже собирался согласиться с этим, но, поразмыслив немного, он указал на свою голову и сказал следующее:

"Мудрость Сидзуко удивительна, но это не единственное ее достоинство. Что делает ее еще более грозной, на мой взгляд, так это ее богатый словарный запас, который позволяет ей подобрать правильные объяснения для каждого человека."

Получив доклады от Кимёмару, Нивы и Айи, Нобунага заметил один общий фактор. Сидзуко обладает обширными знаниями, но способна "объяснить эти знания в легкой для понимания манере" "другим".

Осознав это, Нобунага перечитал "Искусство войны" Сунь Цзы, а также другие книги по военному искусству и биографии из Намбана. Каждая книга была более сжатой, чем любая другая книга по военному искусству, но все же изложена в легкой для понимания манере. Толкования также были последовательными, а трудные для понимания места были снабжены соответствующими аннотациями.

Нобунага подумал, что было сделано все, чтобы сделать его понятным для людей без особых предварительных знаний.

"Все так, как вы говорите, мой господин. Когда ее просят объяснить, она обобщает и лаконично излагает основные моменты".

"Верно. Ну, хватит о Сидзуко. Что стало с тем помощником Токугавы?"

"Он уже передан Токугаве Дзюгоигэ Микава-но Ками".

"Ммм, тогда все в порядке. Я не хочу сейчас беспокоиться о ненужных раздорах. Возможно, это будет слишком легкомысленно, но я ограничусь строгим предупреждением самого человека."

"Я действительно впечатлен проницательным взглядом моего господина. Учитывая, что мы находимся накануне битвы с Мино, и вы, должно быть, напряжены от беспокойства по поводу предстоящего сражения".

Находиться в неопределенности, является ли Микава врагом или союзником, в то время как у Овари осталось мало сил, было очень нежелательно для Нобунаги. В зависимости от ситуации, препятствовать соседним провинциям вмешиваться в дипломатию - больше хлопот, чем пользы. Поэтому Нобунага решил не раскачивать лодку в случае с Тадакацу. В итоге Нобунага расценил "визит" Тадакацу в деревню Сидзуко как "ничего не было", а его хорошие отношения с Нива - как "ничего не было". Конечно же, Тадакацу согласился с этим без каких-либо возражений. С самого начала он был готов согласиться на любые условия, лишь бы не связываться со своим господином Иэясу.

"Какова ситуация в замке Инабаяма?"

При этом вопросе выражение лица Мори Ёсинари напряглось.

"Мы закончили сжигать город-крепость Игути, обнажив замок Инабаяма. Мы только что закончили устанавливать деревянные баррикады вокруг замка".

"Отлично, переходим к следующей фазе. Разделите солдат на каждой базе. Пусть они сформируют группы по 10 человек, 7 из которых будут дежурить днем, а 3 - ночью."

"А...?"

Мори Ёсинари ответил в замешательстве. Он смог понять приказ до разделения солдат на группы, но то, что последовало за этим, было выше его понимания.

Однако Нобунага не обращал внимания на внутренние мысли Мори Ёсинари, и на его губах заиграла злая улыбка.

"Теперь все зависит от терпения".

Сайтоу Тацуоки поручил своим подчиненным разведать базу Нобунаги, но полученные донесения привели его в глубокое замешательство. Почти половины воинов Нобунаги нигде не было видно, что давало армии Сайто большое преимущество. Однако действия оставшихся солдат были совершенно бессмысленны. Разведчики тоже не понимали, что они делают, и лишь передавали бесполезные доклады о том, что видят вражеских солдат, наваливающих грязь и роющих ямы. Единственное, что они понимали, так это то, что Нобунага осаждает их.

В результате этих сообщений вассалы разделились между тем, чтобы затаиться, готовясь к осаде, или использовать эту возможность для нанесения удара по своим врагам. Сам Тацуоки находился в раздумьях, какой путь выбрать. Пока что он решил отправить гонца к триумвирату Мино - Инабе, Урабэ и Андо - и дождаться их ответа, прежде чем принимать решение. К счастью, они ответили сразу же: "Поскольку мы сейчас заняты армией Оды, то прибытие наших воинов займет около десяти дней". С этим его решение было принято. Тацуоки решил укрыться в замке Инабаяма и вести осаду в ожидании подкрепления. Его вассалы тоже не возражали, так как определили, что пропавшие силы Нобунаги атакуют Западный Мино.

На первый взгляд, это решение было разумным, однако они упустили из виду небольшое, но решающее изменение, которого не следовало допускать. В прошлом армия Ода атаковала бы замок всей своей армией, как только перешла бы реку Нагара. На этот раз они разделили свою армию по прибытии, причем одна половина направилась в Западное Мино для достижения неизвестной цели. Или как триумвират Мино мог сразу ответить, что им потребуется 10 дней до прибытия подкрепления.

Хотя каждая из этих мелочей сама по себе была незначительной, фракции Тацуоки не хватало взгляда на ситуацию с высоты птичьего полета, который позволил бы им увидеть неизбежный вывод, к которому приведут эти небольшие изменения. Что они уже танцуют на ладони Нобунаги и что их конец быстро приближается.

Приказ, который Нобунага отдал своим приближенным после окружения замка Инабаяма, был предельно прост. "Пусть ваши люди сражаются без перерыва в течение следующих семи дней и ночей, сводя наши потери к минимуму", а также "Пусть атакующие действуют поочередно и поочередно отдыхают, чтобы постоянно поддерживать боевой дух на передовой" и "Меняйте места наиболее ожесточенных боев, чтобы они не могли сосредоточить всю свою оборону в одной точке".

Хотя они не видели цели Нобунаги и колебались, его вассалы добросовестно выполняли его приказы и повторяли неамбициозные сражения. Естественно, что его вассалы не знали о его целях, ведь Нобунага сейчас даже не смотрел на Тацуоки.

Гора Кинка - крутая гора с множеством обрывов. На ее вершине возвышается замок Инабаяма с многочисленными башенками, оградой и большим количеством солдат, что делает его неприступной крепостью. Кроме того, большинство солдат - крепкие ветераны, пережившие бесчисленные сражения. Нобунага прекрасно понимал, что разбить их наголову будет нелегко. Поэтому сначала он решил разбить этих свирепых воинов. Стратегия, которую он использовал для этого, была "Унылые сражения весь день и ночь".

День и ночь буквально означали 24 часа без перерыва. То же самое относится и к скучным сражениям: посредственные, ничем не примечательные стычки. С первого взгляда эти действия казались бессмысленными, но это было потому, что данная стратегия не имела немедленного эффекта. Однако, несмотря на то, что они были опытными элитными солдатами, невидимыми невооруженным глазом, "это" медленно, но верно накапливалось.

"Стресс" из-за постоянной повышенной боеготовности. "Недостаток сна" из-за того, что они были вынуждены не иметь возможности спокойно спать.

"Недостаточное питание и гидратация" из-за невозможности нормально питаться.

Пока они являются людьми, это будет слабостью, которая будет у них всегда. Если "недостаток сна" будет продолжаться, их концентрация снизится, и они не смогут мгновенно реагировать на чрезвычайные ситуации. Кроме того, по мере ослабления иммунной системы их физическое состояние будет ухудшаться. В сочетании со "стрессом" от необычной ситуации, связанной с нахождением на поле боя, им будет трудно контролировать свои эмоции. Недостаточное потребление воды приводит к обезвоживанию, тепловому удару и гипотонии. Более того, если человеческое тело потеряет 15% воды, это серьезно повлияет на функции организма, а если больше 20% - приведет к смерти.

Нобунага не был слишком хорошо знаком с человеческим телом. Он лишь знал по опыту, что постоянный голод, жажда и недостаток сна могут быть опасны. Именно Сидзуко подробно рассказала о том, что произойдет, если такое состояние будет продолжаться. Не имея базовых знаний о человеческом жизнеобеспечении, Нобунага не мог судить, правда это или нет. Поэтому он решил выяснить это в этой битве.

(...Что ж, посмотрим, что из этого выйдет.)

Через несколько дней он узнал, что "Недостаток сна" и "Недостаточное питание и гидратация" чрезвычайно смертельны для человеческого организма.

Шел четвертый день осады замка Инабаяма. Вассалы клана Ода, до сих пор оказывавшие ожесточенное сопротивление, заметили, что контратаки опытных ветеранов, с которыми они столкнулись, стали менее эффективными. И хотя им казалось, что сейчас самое время атаковать, они сдерживали свое нетерпение, поскольку Нобунага приказал им вести скучные сражения в течение "7 дней". Однако эта сдержанность продлилась лишь до шестого дня. В ночь перед седьмым днем несколько воинов обратились к Нобунаге с просьбой разрешить им напасть.

"Мой господин, пожалуйста, разрешите этому Сару взять с собой один отряд. Я непременно принесу вам голову этого проклятого Тацуоки".

Первым, кто прибыл в главный лагерь, был Хидэёси, который сразу же спросил об этом Нобунагу, как только тот сел. Нобунага, жевавший сушеную картофелину, проглотил, прежде чем ответить.

"Я понимаю, почему ты так говоришь, Сару. Остальные, вероятно, тоже скоро появятся. Садись и жди".

Повинуясь его словам, Хидэёси устроился в углу главного лагеря. Примерно через час почти все воины, участвовавшие в осаде, прибыли в главный лагерь.

"Каково было сражаться в скучных битвах последние шесть дней?"

спросил Нобунага собравшихся воинов. Большинство из них не могли ни прочесть намерений Нобунаги, ни скрыть своего замешательства, но самые сообразительные открыли рот без малейшего колебания.

"В первый и второй день их сопротивление было ожесточенным, и нам было трудно сдерживать потери, но к четвертому дню стало очевидно, что они потеряли всякий импульс".

"На пятую ночь их наблюдательный пункт совсем не работал, и они не реагировали, пока наши стрелы не обрушились на них".

"Я также получил сообщения, что обороняющиеся солдаты падали в обморок от истощения во время битвы".

После того, как Мори Ёсинари и Хидэёси высказались, остальные воины один за другим вступали в разговор.

"На моем фронте тоже было похоже".

"Теперь, когда вы об этом заговорили, их реакции, возможно, не хватало остроты, начиная с пятого дня..."

"Вражеский генерал пытался вдохновить свои войска, пока его голос не стал хриплым, но движения их солдат были вялыми, а их боевой дух угас".

"Наши потери уменьшались день ото дня".

После этого воины продолжили свой пандемический обмен мнениями. Нобунага просто молчал и слушал. Даже когда разговор перешел в более или менее пустую болтовню, он просто молчал и слушал. Когда их слова были почти исчерпаны, Нобунага воспользовался случаем и заявил с небольшой улыбкой на губах:

"Все, похоже, у вас накопилось много сдерживаемого недовольства.

Вы вольны выпустить их на врагов завтра".

Это не был четкий приказ, но все воины поняли его как "Разрешение на тотальную атаку дано". После этого собрание закончилось без происшествий, и все вернулись на свои позиции. Как только они вернулись, то сразу же приказали своим подчиненным готовиться к атаке. Конечно, они продолжали ночную атаку в соответствии с первоначальным планом. Все, кроме солдат, дежуривших ночью, получили достаточно пищи и сна, чтобы быть прекрасно подготовленными к завтрашнему дню.

Достижения на войне - это честь для воина. На седьмой день осады замка Инабаяма они получили возможность сделать это. Поэтому они готовились еще более тщательно, чем прежде, и проявили максимум заботы, чтобы предотвратить любые непредвиденные обстоятельства. Среди них только Мори Ёсинари не изменил своей обычной позиции. Своим восторженным подчиненным, которые были охвачены жаром момента, он сделал замечание:

"Ваш энтузиазм велик. Однако потерять точку опоры из-за нетерпения - это действия воина второго класса. Воин первого класса в своем стремлении к славе в первую очередь думает о своем выживании и успехе своей миссии. Только когда они будут выполнены, он сможет добиться успеха в жизни".

При этих словах Мори его подчиненные осознали свою ничтожность и в стыде повесили головы. Отругав их, Мори Ёсинари, с одной стороны, мягко улыбнулся и продолжил свои слова, глядя на них, как отец на сына.

"Желание добиться славы в бою не является чем-то неправильным. Но если твои глаза затуманены жадностью, они подведут тебя, когда ты будешь в них больше всего нуждаться. Для молодежи вполне естественно стремиться к большим высотам. Священник Кууя однажды сказал: "Только рискуя жизнью, можно найти возможность". Однако я думаю, что это должно звучать так: "Только если ты останешься в живых, появится возможность".

Не спешите, заботьтесь не только о себе, но и помогайте окружающим, выживайте, чтобы вместе стремиться к новому миру, который покажет нам наш господин."

Успокоив своих подчиненных, Мори Ёсинари провел ночь так же, как и предыдущие дни. Киношита Тоукитиру (Хидэёси), напротив, делал все с точностью до наоборот. Он собрал часть своих людей, одновременно давая различные указания большинству своих войск. Пока обе стороны вихрились в своих мыслях, наступил рассвет седьмого дня осады замка Инабаяма Нобунагой.

http://tl.rulate.ru/book/51034/2463822