Готовый перевод События города Нóвно / Третий технологический бунт: Глава 15

А я все не устаю получать повреждения. Кажется, я очень "радую" своего замечательного друга, когда возвращаюсь весь окровавленный и грязный. Вот и в этот раз его взору предстал я, с очередной раной.

Благо в это раз у меня всего-лишь продырявлена рука, без повреждения артерий или костей

Он подлатал меня, выказав ворчанием свое недовольство, а после мы, как много раз до этого, сели пить чай. Он вновь попросил меня рассказать ему во что я вляпался и зачем я полез туда, откуда вылез.

Но ради сохранности моего "личного" врача, способного обеспечить мне квалифицированную помощь, я не должен ему рассказывать об Авроре. Я и так подвергаю его опасности, когда возвращаюсь к нему, возможно даже толком не запутав следы.

Но, надо думать что делать далее.

Который раз я это уже произношу..?

Аврора хранится в том самом подорванном здании, в неповрежденной его части. В этом мои революционные друзья облажались.

Не знаю, будут ли переносить ее куда-то в иное место, есть ли копии, но надо избавиться от такой опасной вещи. Аврора предоставит правительству абсолютно все данные, в том числе и мыслепамять всех людей, которая, если верить Мадкею, сохраняется всегда.

Тогда авторитаризм нынешней власти будет превращен в тоталитаризм, где достаточно лишь что-то подумать против власти и получить проблемы.

Защищены лишь чистые от металлолома люди, как те революционеры-террористы.

Но что же делать? Как избавиться от Авроры?

Сложный вопрос. Так же: стоит ли рассказывать шайке о том, что я накопал?

Не знаю как они отреагируют на это, учитывая, что я, вроде как, мысленно порвал с ними перед тем, как устроить вылазку в разрушенный центр.

Я погорячился. Не так-то они и плохи, ведь Аврора на самом деле опасна и действительно содержится в том здании.

Можно относиться к ним как к "чистым" фрикам, которые несмотря ни на что поддерживают свой образ жизни. Снисхождение, как к антипрививочникам в старые года, когда люди верили, что в состав прививок входят плоды аборта и прочий кровавый бред.

Если террореволюционеры узнают, то могут предпринять новую попытку. В принципе это решит проблему, но, с другой стороны, за центром уже наблюдают. Заметят. И выйдут на базу. А оттуда, если никто не озаботится уничтожением всех файлов, и на всю сеть баз. Через тот спрятанный компьютер без подключения к общей сети.

Кому можно сказать, кроме них? Если так подумать, у меня нет идей. Журналистам, которые на подкормке у власти? Друзьям (ха-ха)? Самому чертовому правительству, пригрозить что опубликую информацию, чтобы уже завтра обнаружить себя в ближайшей канаве без головы, протезов и оставшихся конечностей.

Так не вычислят.

А если какой-нибудь любопытный полицейский решит проанализировать кровь расчлененного бродяги, то его тут-же осадят шишки сверху.

Все просто. Либо никому, либо революции.

Но от размышлений, которые, в принципе, подходили к логическому концу, меня отвлек стук в запертую дверь клиники. Друг пошел открывать, а я остался сидеть с чашкой в руке и начал было возвращаться во внутренний мир мыслей и деталей, как мне помешал все тот же стук.

Но в этот раз — стук старых кожаных туфель друга по полу нелегальной клиники.

Он бежал ко мне, но больше целился в открытую дверь позади меня. Рванул меня за рукав, чуть не опрокинув себя и меня на пол. Так и не выпущенная из руки кружка ошпарила обоих кипятком.

Но боль от ожога была самой малой вещью, которая могла меня занимать в данный момент. Потому что за другом неслись вооруженные люди, одетые как бродяги.

Одно из лиц показалось знакомым.

Это были революционеры.

И, судя по оживленно-ожесточенному выражению лиц, они рады были видеть меня здесь.

В этот раз моя очередь дергать за рукав студенческого приятеля, таща его за собой под укрытие тонких, но стен.

- Что им от нас надо?! - закричал в панике он, обращаясь то ли ко мне, то ли в пространство.

Но я все ж ответил.

- Информация.

О да, информация. Скорее всего кто-нибудь из шайки видел меня, заходящим в руины. Может следовал за мной, но тихо, либо по смежным улицам.

Видел выходящим с базы, и заходящим в центр.

Думают, что я перебежчик?

Судя по агрессии — да.

Стремительно соображающий мозговой процессор начал давать сбои. От старости или от необновления — кто знает.

Но я понял что не знаю куда бежать. Даже от кого бежать и зачем. Будто кто-то отрубил способность думать.

Благо, вовремя сообразивший и отошедший от шока доктор потащил меня к черному ходу по лабиринту хаотично построенного здания. Можно поблагодарить моду на стремительное строение хлипких и дешевых маленьких домишек. Благодаря этому, из большого количества разрушенных стен разных домов получаются ветвистые пути, и только завсегдатай подобного места может знать куда двигаться.

На ближе к концу пути я "отлагал" и вернулся в строй. Мы выбежали на "свежий" воздух и оказались гораздо севернее клиники. Даже в другом районе. Не удивительно, ведь путь пролегал не только по земле, но и через подвалы и этажи повыше, многочисленные переходы-мостики и прочее, прочее.

Теперь-то мы точно оторвались, если только у них нет собаки-ищейки.

Но не время расслабляться. Я не знаю расположение других баз, а они знают как я выгляжу и даже место, где я прячусь. Хотя, моя ошибка, я не был достаточно аккуратен чтобы прятать путь каждый раз, как выходил на улицу. Где была моя хваленая паранойя в этот момент?

Мы шли, шли и шли. Долго, пытаясь прятаться от любых скоплений людей, петлять, запутывая следы. Дважды мы обходили встречные патрули по закоулкам. Судя по переговорам, они потеряли нас, но не теряют надежды.

Складывалось ощущение, будто мы идем в сторону одной из баз.

Мозг устал быть в напряженном внимании, прислушиваться к любым звукам. Монотонная ходьба, с периодическими переходами на бег утомляла и расслабляла. Гипнотизировала.

Не знаю почему, но я начал вспоминать, как в детстве отец давал мне разделывать белку. У нее была приятная наощупь шкурка, но потом начала остывать. Шерсть то так и была мягкой и приятно щекотала пальцы, а вот внутренняя белая сторона, с жиром и молочными железами, стала просто мерзкой. Но отвращения к самому процессу я не испытывал. Это было увлекатель-

Задумавшись я и не заметил, как задел ногой спинку лавочки. Синяк на бедре будет как минимум.

Подняв светящийся взгляд с ушибленной ноги, я обнаружил знакомую локацию. Ха! Да это же та самая лавка, на которой я разлегся по пути к моему нынешнему спутнику и собрату по несчастью.

Два изгнанника из собственной клиники, что может быть нелепее.

Взглянув за горку, где тогда стояла пугливая детвора, я пересекся с взглядом очень любопытных глаз.

- Дяденька, вам больно? - с улыбкой вопрошала старая знакомая Канна, все в той же одежде, что и тогда, будто и не прошло тех долгих недель.

- Немного.

- А вы не умерли, дяденька. - мордочка приобрела ехидное выражение. Она тоже узнала меня.

- Спасибо за воду тогда. - вспоминая свое детство, кода я любил всякие укромные местечки, убежища, заброшки. Может... - А ты не знаешь случаем где можно надежно спрятаться?

- А что мне за это будет? - жадно-любопытное хитрое личико. Она точно знает подобное место.

Друг, смотревший на мое промедление с раздражением (зачем встал, забей на малявку и пойдем), тоже это понял и заинтересовался.

Пошарив по карманам, мы нашли одну пачку жвачки, пару монет, щепотку пыли и мятую бумажную салфетку.

Не густо.

Канна выбрала половину из списка, наиболее ценную, и отвела нас двоих в ее любимое место для игр. Оно располагалось недалеко от ее дома, но укромно запрятанное в "карман" трех домов, скрытое от посторонних глаз, ведь даже стены дома были без окон или балконов.

Убежище, построенное из старых засохших веток, выкинутого пластика и дырявого мусорного бака, лежащего на боку, убежище, способное вместить пять среднего телосложения взрослых человек.

http://tl.rulate.ru/book/44881/1088645