Готовый перевод A'mai Joins the Army / Амай: Бой. Братья. Ветер над травами (2)

Когда сражение перед ущельем Фэйлун утихло, главный интендант армии Цзянбэя Ли Шаочао, напротив, стал очень деятельным: острый ваньдао тут, уцелевший боевой конь северян там...

Небо совсем потемнело, но глаза Ли Шаочао светились ярко. Он указывал своим подчинённым, какие трофеи им следует подбирать, размахивал руками, кричал до хрипоты, брызгал слюною.

В армии Цзянбэя были правила. Одно из них гласило, что после боя основные силы – пехота и конница – должны быстро собраться и привести себя в порядок во избежание нового удара неприятеля. За очистку поля после сражения отвечали солдаты, которые числились в интендантстве.

Битва в этот день удалась на славу, к тому же в ней принимала участие отборная конница Северной Мо, которая была экипирована лучше, чем прочие дивизионы северян, и потому Ли Шаочао чувствовал, что ему катастрофически не хватает рабочих рук.

После недолгих раздумий Ли Шаочао поспешил на запад от поля боя к располагавшемуся там лагерю пехоты. Найдя Ван Ци, Ли Шаочао сразу же перешёл к делу:

– Одолжи мне один батальон! Соберём всех убитых и раненых лошадей, а я потом из их кожи нашью вам всем высоких сапог!

Ван Ци не хотел давать Ли Шаочао батальон и начал отговариваться:

– Высокие сапоги годятся красавчикам из конницы, пехоте они ни к чему. Ступай, найди Чжан Шэна, может он тебе даст людей.

Ли Шаочао был настроен решимо и не сдавался. Он прищурился, несколько раз моргнул и продолжил:

– А что, разве у тебя нет своего отряда разведчиков? Им новые сапоги просто необходимы!

Ван Ци немного подумал и, в конце концов, согласился. Вызвав командующего одного из батальонов, он приказал раздать людям факелы и отправить их с Ли Шаочао собирать трофеи.

Когда Амай, Линь Миньшэнь, Чжан Шицян и другие охранники подъехали к полю боя, Ли Шаочао только-только привёл туда пехотный батальон.

Увидев, что на поле боя остались солдаты какого-то батальона, Амай удивилась и велела одному из охранников съездить узнать, что происходит. Вскоре охранник вернулся вместе с Ли Шаочао. 

Ли Шаочао широко улыбнулся и сказал:

– Я одолжил этих солдат у Ван Ци! Северяне оставили немало добра, было бы жаль всё это бросить!

Брови Амай сдвинулись, она заставила себя сдержаться.

Охраннику было приказано отправиться за Ван Ци. 

Явившись, Ван Ци ещё издали крикнул:

– Господин, что случилось?!

Амай была совсем мрачной. Подстегнув лошадь, она подъехала к Ван Ци, взмахнула хлыстом и огрела его.

Не только Ван Ци, но и все прочие пораженно застыли. 

Даже став главным генералом армии Цзянбэя, Амай всегда обращалась с другими людьми обходительно и любезно. Никогда ранее не видели, чтобы она выходила из себя, не говоря уже о подобных наказаниях.

Амай гневно крикнула:

– Какой сейчас час?! Вместо того, чтобы заниматься усилением обороны лагеря, ты отправил людей убирать поле боя?! Тебе жить надоело?!

Ван Ци опустил голову и ничего не ответил.

Ли Шаочао стало неловко. Когда-то он был командиром роты Амай, и вот теперь наказание досталось не ему, а Ван Ци. После некоторых колебаний Ли Шаочао произнёс:

– Господин, это произошло по вине подчиненного.

Амай холодно взглянула на него.

– А я и не говорю, что ты сделал всё верно. Ты думаешь только о вещах! Но если мы умрём, ничто из вещей нам больше не понадобится!

Ли Шаочао согласно закивал, а Ван Ци продолжал молчать. Очевидно, что он не мог смириться со случившимся. Ли Шаочао торопливо дёрнул Ван Ци и ответил:

– Мы сейчас же пойдём и займёмся усилением обороны лагеря!

Амай посмотрела на Ван Ци и всё так же холодно сказала:

– Скажи Чёрному Лицу прикрыть лагерь повозками и отправь больше разведчиков. Надо быть готовыми к нападению северян.

Ван Ци угрюмо отозвался и развернулся, чтобы уйти.

Вдруг в стороне послышался удивлённый возглас, заставивший всех оглянуться. Неподалёку стояли солдаты, они сгрудились, что-то освещали и держали наготове копья. Один из солдат обернулся и крикнул Ван Ци:

– Генерал Ван! Тут крупный улов!

Ван Ци взглянул на Амай, развернулся и широким шагом пошёл к тем солдатам. Приблизившись, он обнаружил, что солдаты указывают копьями на лежащего северянина с генеральскими знаками отличия: на нём было множество ран, броня вся в крови, а нога лежала так неправильно, что было очевидно, что она сломана. Ван Ци забрал у солдата факел и принялся внимательно рассматривать северянина. На вид ему было не более двадцати лет, смугл, красивые правильные черты лица искажены, взгляд полон гнева... 

Почему-то он казался знакомым. Ван Ци вдруг вспомнился Чан Юйцин, которого он видел со стен Цинчжоу. От удивления и радости сердце Ван Ци застучало сильнее, он громко вскрикнул:

– Господин! Улов и впрямь большой! – он взволнованно обернулся к Амай. – Смотрите! Это Чан Юйцин! Мы поймали Чан Юйцина!

Амай удивлённо замерла. 

Раненый северянин плюнул в Ван Ци кровью и принялся сквозь зубы ругаться:

– Размечтался, собака! Оставь свой бред при себе! Как мог наш генерал попасться таким недостойным, как вы? Скоро он вас всех перебьёт и подвесит над воротами Цинчжоу!

Один из солдат замахнулся копьём и хотел добить северянина, но Ван Ци протянул руку и остановил его. 

Сперва Ван Ци неторопливо отряхнул свою одежду, потом опять посмотрел на северянина, пнул его по сломанной ноге и принялся ругаться в ответ.

– Это мы ещё посмотрим, кто кого над воротами подвесит! Пожалуй, совсем скоро висеть там будешь ты!

– Ван Ци! Стой!

Амай подъехала ближе и посмотрела на лежащего на земле человека – он действительно был чем-то похож на Чан Юйцина. Оглядев его доспехи, она сказала:

– Это не Чан Юйцин. Надо полагать, это Чан Юйцзун.

– Чан Юйцзун? – удивился Ван Ци и ещё раз взглянул на лежащего человека. – Тот самый Чан Юйцзун, которого мы побили в долине Белые Кости?

Амай кивнула.

Ван Ци рассмеялся.

– Неудивительно, что мне показалось, будто мы с ним где-то уже встречались! Мы действительно встречались!

Ван Ци присел на корточки рядом с Чан Юйцзуном и с улыбкой спросил:

– Эй! Мы тебя как-то раз уже побили! У тебя настолько короткая память?

Стоявшие рядом солдаты расхохотались, а Чан Юйцзун покраснел от гнева и крикнул:

– Если хочешь убить, так и убивай, а не болтай попусту, словно женщина!

От этих слов все вокруг развеселились пуще прежнего, даже на лице Амай появилась улыбка. Она велела Ван Ци:

– Найди врача, пусть посмотрит что с ним. Будь осторожен, не убивай его.

– Понял! – весело отозвался Ван Ци и с широкой улыбкой обернулся к Амай. Казалось, что недавний удар хлыстом уже совсем стёрся из его памяти.

Приехал ординарец и доложил о положении дел у Му Хая.

Ещё до начала битвы на восток был отправлен возглавляемый Фу Юэ трехтысячный авангард. Он должен был помешать армии Цзянбэя скрыться в ущелье, но кто ж знал, что Амай была готова к этому и приказала правому заместителю Му Хаю устроить засаду?

Фу Юэ допустил промах и был вынужден уводить своих бойцов, спасаться бегством на север. Му Хай со своими людьми преследовал Фу Юэ до берега реки Цзыя. Фу Юэ переправился через Цзыю и направился вдоль её берега на запад, а Му Хай продолжил преследовать его вдоль другого берега, не забыв отправить ординарца с донесением.

Подумав, Амай велела ординарцу вернуться к Му Хаю и передать ему, что за действиями Фу Юэ надлежит очень внимательно наблюдать.

Отпустив ординарца, Амай направилась искать Сюй Цзина.

Только она отъехала, как где-то вдали послышался бой барабана – сигнал тревоги. Быстрая дробь началась и тут же резко оборвалась. Было очевидно, что поднявшего тревогу кто-то заставил замолчать. Ушедшие северяне вернулись?

Посреди ночи разглядеть происходящее не просто. Вскоре послышались встревоженные крики и частый топот копыт. Амай даже не успела опомниться, а Линь Миньшэнь уже выехал и остановился перед её лошадью. 

Время от времени до них доносились звуки ударов металла о металл. Наконец, в ночной темноте показался белый боевой конь и всадник на нём – весь в темной броне и с копьём в руках – Чан Юйцин.

Чан Юйцин вернулся на поле боя, искал и не мог найти Чан Юйцзуна, а потом увидел вдалеке свет факелов и поехал на него. На пути ему попадались солдаты интендантства, пытавшиеся преградить путь, но Чан Юйцин ехал напролом, раскидывал всех копьём и громко звал:

– Одиннадцатый! Одиннадцатый!

Тем временем Чан Юйцзуном был занят Ван Ци. Услышав крики, Ван Ци удивлённо застыл, а Чан Юйцзун из последних сил приподнялся и громко позвал:

– Седьмой брат! Я тут!

Чан Юйцин узнал голос Чан Юйцзуна, обрадованно сжал бока Сияния Ночи и устремился к брату. Чан Юйцзун оттолкнул державшего его солдата и, волоча перебитую ногу, пополз навстречу. Ван Ци опомнился. Даже не задумываясь, он замахнулся и рубанул по Чан Юйцзуну. Клинок большого дао Ван Ци угодил прямо по спине, голос Чан Юйцзуна прервался на полуслове, тело рухнуло на землю.

Чан Юйцин был уже совсем рядом и всё хорошо видел. Его зрачки резко сузились, вырвался крик, рука метнула в Ван Ци копьё.

Амай была на расстоянии, но видела это и чуть не задохнулась:

– Ван Ци! Беги!

Заученным движением Ван Ци взмахнул дао, чтобы закрыться им от удара. Дао ещё поднималось, а холодный наконечник копья уже пробил доспех и прошёл сквозь грудь.

Ван Ци удивлённо замер, недоверчиво опустил голову и посмотрел на копьё в груди. Он не чувствовал боли и не мог поверить, что это тело действительно его.

Чан Юйцин дёрнул копьё обратно. Увлекаемый копьём, Ван Ци шагнул вперёд, из его груди хлынула кровь.

– Ван Ци! – крикнула Амай и, не обращая внимания ни на что, бросилась вскачь к нему.

Перепуганные за неё охранники удалили пятками лошадей и поскакали следом. Лошадь Линь Миньшэня ещё не остановилась, как он спрыгнул с седла и оказался перед Амай. Длинный обоюдоострый меч в его руках летал и колол, пытаясь достать до уязвимых мест Чан Юйцина. Но Чан Юйцин сидел высоко, одно за другим отбивал все удары копьём и заставлял Линь Миньшэня отступать назад. Воспользовавшись удачным моментом, Чан Юйцин склонился к земле и подхватил Чан Юйцзуна, а затем продолжил отбиваться от солдат южан. Наконец, он смог прорвать окружение и помчался на северо-запад.

За Чан Юйцином отправилась погоня, оставшиеся же спешились и окружили Ван Ци. Амай уже давно скатилась с лошади, хваталась за Ван Ци и отчаянно зажимала его кровоточащую рану. Обернувшись, она крикнула:

– Приведите врача! Быстрее ведите врача!

Кто-то рядом отозвался и уехал. Подошёл Линь Миньшэнь, кончиками пальцев легко коснулся нескольких акупунктурных точек Ван Ци, а потом чуть заметно покачал головой. Копьё пробило грудь и прошло через жизненно важное место. Разве возможно остановить эту кровь?

Ван Ци начал чувствовать боль и дрогнувшим голосом спросил:

– Я... умираю?

– Нет! – взорвалась криком Амай. – От нескольких ран не умирают!

Ван Ци взглянул на лица других стоявших рядом. На них были скорбь и негодование. Всё поняв, Ван Ци перевёл взгляд на Амай.

– Амай...Я должен кое-что сказать тебе...

Горло сжало, дыхание перехватило. Пересилив себя, Амай выругалась.

– Это всё ерунда! Тебе надо отдохнуть! Сейчас привезут врача, он остановит кровь!

Линь Миньшэнь поднялся, молча отошёл в сторону и отвернулся от всех.

– Амай, – сказал Ван Ци, – все мы, братья, сегодня здесь благодаря тебе...

– Не болтай вздор!

Ван Ци не обратил внимания на грубость её слов и продолжил:

– … но не из-за тебя.

Сдерживаясь, Амай заставила себя ответить:

– Знаю.

Ван Ци был бледен, на его лице начала проступать синева. Он хотел было глубоко вдохнуть, чтобы набраться сил, но закашлял кровью.

– Помнишь, о чём мы говорили, когда были в одном отряде? Что если кто-то из нас умрёт раньше прочих, остальные братья займут его место? Что родители погибших станут родителями для тех, кто остался?

Амай кивнула.

– Помню.

Ван Ци с трудом улыбнулся, его дыхание слабело.

– Десятник наш из Уань. У него осталась мать, одного ляна в месяц будет вполне достаточно... Старина Хуан из Цзиньгуань, о родителях позаботятся его родные братья. У него остались жена и дочь. Он сказал, что если жена захочет выйти замуж повторно, он не будет против, если же нет... он просил помочь им обеим...

Задыхаясь, Амай не могла ответить и только кивнула.

– Я из деревни близ Шуньпин, единственный сын. Отец назвал меня Ци – Седьмым, чтобы все думали, что у меня много старших братьев, и потому не смели...

Ван Ци замолк, перевёл дыхание и с трудом нащупал за пазухой именной генеральский жетон. Трясущейся рукой он вложил его в ладонь Амай.

– Я всё не хотел менять имя, боялся, что родители не узнают, кем я стал. Они знают, что их сына зовут Ван Ци...

Его голос становился тише, а паузы между словами делались дольше.

– Амай, – его глаза стали тускнеть, а голос стал еле различим. Она наклонилась совсем низко, чтобы разобрать его слова. – Расскажи им про меня... Что их сын Ван Ци...

Его губы еще несколько раз беззвучно открылись, а потом с легким вздохом его голова медленно опустилась, зажатая в ладони Амай рука стала тяжёлой.

Этот человек подрался с ней в первый же день, как она попала в казармы. Они оба в наказание были оставлены без ужина и украдкой напополам съели хлебец.

Этот человек прошёл с ней множество ли по горам Уланьшань. Они были так голодны, что едва держались на ногах, а он с улыбкой протянул ей сырого кролика, которого ему посчастливилось поймать.

Этот человек не соблюдал формальностей, называл её просто Амай, смеялся на тем, как она выглядит, но в бою сражался плечом к плечу.

Этот человек сегодня был наказан ею и получил удар хлыстом...

Из груди поднялся жар, подступил к глазам, перелился и неудержимо покатился к подбородку.

Чжан Шицян вытирал ладонью лицо.

– Десятник, Ван Ци... он...

Амай обернулась, гневно посмотрела на него и резко прикрикнула:

– Слёзы! Опять слёзы! Он умер?! А кто не умрёт?!

Чжан Шицян смотрел на неё и не мог ничего сказать.

Охранник пригнал коня и привёз армейского врача. Врач обвёл всех быстрым взглядом и испугался. Спустившись, он присел на корточки и дотронулся до остывающей шеи Ван Ци.

Амай осторожно опустила Ван Ци на землю, встала и торопливо вытерла лицо. Обренувшись она приказала Чжан Шицяну:

– Пусть Ван Ци отвезут в Цинчжоу. Хэ Яньчжao назначается временным командующим пехотой.

Хэ Яньчжao. Выходец из армии Юйчжоу, вместе с армией Шан Ичжи побывал в горах Уланьшань, был некогда капитаном третьего батальона армии Цзянбэя, потом был повышен в звании до заместителя генерала, после прибытия в Цинчжоу был повышен до заместителя командующего пехотой.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/43904/1494342