Готовый перевод A'mai Joins the Army / Амай: На перепутье. К взаимной выгоде. Предположения (1)

Ван Си (династия Сун, начало XI века), комментатор «Искусства войны»:

«Будучи сильным, кажись слабым. Будучи храбрым, кажись нерешительным. Будучи собранным, кажись рассеянным. Будучи наполненным, кажись пустым. В мудрости кажись глупым. Обладая многим, делай вид, будто у тебя ничего нет. Наступая, покажи отступление. Двигаясь быстро, кажись медленным. Если берешь, покажи, что оставляешь. Будучи в одном месте, показывайся в другом.»

Расположение Тайсина очень удачно: этот большой город раскинулся на берегу реки Ваньцзян и обращён к равнине Цзянчжун. Перекрестье крупных торговых путей, водного и сухопутного, сделало город богатым и оживлённым. В него спешили торговцы, было открыто множество лавок, город процветал. Но таким оживлённым Тайсин ещё никогда не был. Особенно оживлённо было в двадцати ли от города: солдаты Северной Мо там валили деревья, а мастера строили из этих деревьев камнемёты.

Командующий восточным войском генерал Чжоу Чжижень медленно шёл вдоль кромки леса. Выражение его лица нельзя было назвать приятным.

Чжоу Чжижень был крепким мужчиной чуть более пятидесяти лет. Он не был высок ростом, но в его присутствии у других людей возникало ощущение, что он их подавляет. У него были густые брови, небольшие глаза, широкая борода. Он был из тех людей, про которых говорят: «способен внушить страх не показывая своего гнева».

– Это тот камнемёт, что вы притащили? – Чжоу Чжижень спросил тихо, но от его слов у стоявших рядом людей сердца ушли в пятки.

– Докладываю генералу! Около Тайсина нет старых лесов, толстых деревьев больше не осталось, – осторожно ответил офицер, отвечающий за подготовку осадных орудий. Он то и дело украдкой посматривал на выражение лица Чжоу Чжиженя.

Чжоу Чжижень был явно недоволен ответом, но ничего не сказал. Неожиданно позади послышался голос юноши:

– Какой смысл строить эти камнемёты? От них не будет никакого толка! Пустая трата сил! Будет лучше, если солдаты...

– Закрой рот! – Чжоу Чжижень оборвал юношу, оглянулся и строго посмотрел на него.

Юноша тут же замолк. Избегая острого взгляда Чжоу Чжиженя, он отвёл глаза, опустил голову и тихо сказал:

– Дядя*...

• Дядя со стороны матери.

Чжоу Чжижень холодно фыркнул.

– Во время службы я тебе не дядя! Ещё раз, и тебя накажут по всем правилам!

Юноша был прав, и Чжоу Чжижень знал это. Постройка всех этих камнемётов действительно была бесполезным делом, стены Тайсина ими не пробить. Но даже зная это, строить камнемёты надо. Ведь как иначе убедить людей Южной Ся? Все должны видеть, что город осаждён и идет подготовка к его штурму. Так что все при деле: южане рассылают почтовых голубей, а северяне прорежают лес и строит осадные орудия. Всё идёт как надо.

Чжоу Чжижень посмотрел на север. К этому времени Чан Юйцин уже должен был быть в ущелье Циньшань. Чжоу Чжижень тихо вздохнул. Эх, молодежь… Нынешний император так юн, может потому он окружает себя молодыми людьми? Неужели, он, Чжоу Чжижень, постарел? Но пятьдесят лет – это самый расцвет сил, как можно считать его старым?

Юноша услышал вздох дяди и решил, что тот расстроен из-за осады Тайсина. И хотя дядя его только что отругал, юноша не смог удержаться и начал рваться на задание:

– Дядя, дай мне двадцать тысяч отборных солдат! Я возьму Тайсин для тебя! Мне даже эти негодные камнемёты не нужны! Дай только несколько таранов!

Чжоу Чжижень обернулся, пристально посмотрел на племянника и хотел сделать ещё один выговор: небо высоко, куда уж ему дотянуться? Но, посмотрев на юное и наивное лицо, вдруг подумал: а что, если император именно потому и использовал их? Все эти молодые генералы действительно не знают того, как высоко небо, того, что замыслы, которые им велено исполнить, очень рискованны и опасны. Но если б они знали, то не смогли бы и исполнить. 

Подумав об этом, Чжоу Чжижень проглотил готовые сорваться с языка слова и принялся учить племянника:

– А`янь*, битву можно выиграть храбростью, но только на неё полагаться нельзя. Война – это гораздо больше, чем просто храбрость. Тебе понятно? У Северной Мо есть не только наше восточное войско, но и западное генерала Чана. Сейчас сражаться должны не мы. Используй свою голову, думай! Не торопись просто убивать! Иначе ты останешься всего лишь храбрым генералом, но никогда не станешь великим. Ты понимаешь?

• 阿 – а – префикс фамилий, имен, прозвищ, терминов родства, привносящий в обращения оттенок ласкательности и близости, отделяется при помощи апострофа (например: А`май). Там, где ласкательность не уместна, будем считать, что 阿 является частью имени и его следует писать слитно (например: Амай).

Юноша почесал затылок и улыбнулся дяде.

Глядя на него, Чжоу Чжижень понял, что говорил напрасно, всё впустую. Он отвернулся и продолжил смотреть на север.

Юноша видел, что дядя постоянно смотрит на север и недоумевал. Проследив за взглядом Чжоу Чжиженя, он долго время смотрел туда же, но так и не заметил ничего заслуживающего внимания. Горы Уланьшань протянулись более чем на тысячу ли и, постепенно спадая, заканчивались на северо-западе от Тайсина, не дойдя до него всего несколько десятков ли. Тут горы сменялись пологими склонами, поросшими лесом. Юноша думал о том, что в этих лесах должно быть много зверья.

К востоку от этих склонов лежал почтовый тракт, идущий с юга на север. На северо-восток от тракта уходила дорога, к развилке с южной стороны приближалась запряженная мулом повозка. Возница соскочил со своего места, обошел повозку, приподнял занавес и сказал кому-то внутри:

– Почтенный*, дорога впереди разделяется. Куда ехать дальше?

• По отношению к этому персонажу используется вежливое обращение 先生 – xiānsheng, которое может означать учителя, наставника, учёного, врача, гадателя, мастера.

– Мы точно подъехали к развилке? – изнутри повозки послышался чуть визгливый голос.

Возница опустил занавес, огляделся и повернулся обратно к повозке.

– Ага, дорога разделяется, тут есть поворот на восток!

Занавес колыхнулся, тонкая белая рука приподняла его, высунулась нога в чёрном сапоге. Из повозки неторопливо спустился худощавый мужчина сорока с небольшим лет, он не выглядел крепким здоровьем. Мужчина начал разминать затёкшие ноги и стряхивать пыль с одежды. Затем он заложил за спину руки и подошёл к развилке. Глядя на развилку, он покачал головой и произнес:

– На севере Юйчжоу, а на востоке Цинчжоу. Юйчжоу – город большой, стоит у реки. Из него можно послать подмогу как на север в Цзинъян, так и на юг в Тайсин. Вокруг поля с посевами, в городе большие запасы продовольствия и фуража. Да, стратегически важное место, за него надо бороться. Цинчжоу же место опасное, сложное. На севере река Цзыя, на востоке горы Тайханшань. Легко защищать, трудно атаковать. Из него можно пойти на запад, спасти Юйчжоу. Отступая из Цинчжоу, можно устраивать засады и ловушки, местность позволяет...

Из всего этого возница понял только одно: дорога на севере ведёт в Юйчжоу, а на восток – в Цинчжоу, остальное осталось для него неясным. Возница нетерпеливо прервал мужчину:

– Почтенный, так куда ехать?

Мужчина обернулся к вознице, погладил бородку и закатил глаза.

– Дурак*, дурак, деревенский дурак...

– Почтенный, я возница, а не рыбак*, – поправил возница. – Почтенный, надо ехать быстрее! Северяне позади совсем близко! Они едят человеческое мясо и пьют кровь! Поторапливаться надо, боюсь не успеем...

• Написание этих слов разное, но произносятся они совершенно одинаково.

– Хватит! – худощавый мужчина оборвал возницу. – Успокойся, никто за нами не едет. Мне надо посмотреть, какую дорогу выбрать...

Он вынул из-за пазухи небольшую бамбуковую трубочку, откинул крышку и высыпал несколько медных монет, а затем присел на корточки.

– Посмотрим расклад, послушаем, что скажет Небо... – сам себе говорил он.

Едва он бросил монеты на землю и взглянул, какой стороной они упали, раздался крик возницы:

– Почтенный, почтенный! Смотрите! Кто-то спускается с горы!

Мужчина встал, прищурился и посмотрел, куда указывает возница. Недалеко от них с горы действительно кто-то спускался. То был высокий и тощий подросток – его волосы были завязаны не в пучок, а в косичку*. Темно-серые штаны, короткая куртка, на поясе меч. Издали казалось, что одежда подростка в крови.

• Во времена до династии Цин (1644-1911 гг.) ханьские мальчики завязывали волосы в косичку до пятнадцатилетнего возраста.

– Почтенный, плохо дело! Вот и разбойник! Скорее в повозку! – закричал возница и бросился к мулу.

– Постой!

Худощавый мужчина остановил возницу и, присмотревшись, спокойно добавил:

– Это не разбойник.

Это была Амай. Она шагала так быстро, что почти переходила на бег.

Амай заметила эту повозку с вершины склона и обрадовалась: наконец-то средство передвижения! Она хотела закричать путникам, но побоялась, что только испугает их, и потому поспешила вниз, не поднимая лишнего шума.

Добежав, она почтительно поклонилась и, часто дыша от бега, приветствовала:

– Почтенный!

Потребовалось много времени, чтобы она смогла отдышаться и продолжить:

– Я – Амай из крепости Хань. Могу ли я узнать имя почтенного?

Мужчина закатил глаза и несколько надменно ответил:

– Почтенного зовут Сюй Цзин.

– О! Почтенный Сюй! – Амай поклонилась ещё раз.

Соблюдая приличия, Сюй Цзин небрежно сложил руки в ответном приветствии.

Амай неплохо разбиралась в людях. Одежда Сюй Цзина и то, как он держал себя и говорил – этого было достаточно для того, чтобы уяснить, каков его нрав. Такой человек привык следить за своими манерами. Даже если всё вокруг будет в огне, он будет изъясняться высоким литературным стилем.

Амай очень вежливо и церемонно продолжила:

– Капитан гарнизона крепости Хань Тан Шаои поручил Амай доставить сообщение в Тайсин. Дело срочное и очень важное. Могу ли я одолжить у почтенного повозку с мулом?

– Тайсин? – переспросил Сюй Цзин.

– Да! Общие интересы важнее личных! Надеюсь, почтенный Сюй одолжит Амай повозку. Почтенный может отправиться в Тайсин вместе с Амай. В Тайсине Амай отблагодарит почтенного.

Сюй Цзин насмешливо фыркнул.

– Ты не сможешь попасть в Тайсин.

Амай удивилась, она не ожидала, что западное войско Чан Юйцина опередит её.

– Войско Северной Мо уже у города?

Сюй Цзин с надменным видом кивнул.

– Тайсин в осаде вот уже три дня. Если хочешь попасть туда, сначала отрасти себе крылья.

Амай ничего не понимала. Она в пути всего лишь сутки и должна была добраться до города раньше северян. Как так вышло, что Тайсин был окружен три дня назад? Что происходит? Неужели она ошиблась в своих расчётах, и нападение на Тайсин не было ложным? Но даже если и так, три дня назад войско северян было на подступах к крепости Хань.

Глядя на удивленную Амай, Сюй Цзин усмехнулся.

– Командующий войском Северной Мо Чжоу Чжижень привел сто тысяч солдат через Синье. Тайсин окружен со всех сторон. Попасть в него? Мечтай дальше!

Сюй Цзин повернулся к вознице:

– Старина Чжан, трогай! Едем на север, в Юйчжоу.

Амай стояла в оцепенении и пришла в себя только тогда, когда повозка проехала мимо. Она догнала повозку, запрыгнула на неё и приподняла занавес.

Сюй Цзин в испуге и гневе уставился на неё.

– Ты...!

– Поворачивай на восток! – холодно приказала Амай.

Сюй Цзин вышел из себя:

– В Цинчжоу? Нет! Я только что гадал! Моё место в Юйчжоу! Я там возвышусь! Зачем мне в Цинчжоу?! Ты что, не слышал того, что я сказал тебе? Это моя повозка! С какой стати я должен отдавать её тебе? Слезай и проваливай!

Амай вытащила меч, направила его на Сюй Цзина и холодно сказала:

– А я говорю поворачивать на восток!

Сюй Цзин замер. Чтобы осознать происходящее ему потребовалось время. Делать нечего, Сюй Цзину пришлось крикнуть:

– Старина Чжан, поворачивай на восток!

Старина Чжан был человеком послушным. Не задавая лишних вопросов, он повернул мула на восток.

Сюй Цзин мрачно смотрел на Амай и сдерживал готовые вырваться проклятия. Кончик меча Амай касался его груди, так что он не осмеливался произносить их вслух. Выражение лица Сюй Цзина несколько раз переменилось. Видя это, Амай сказала:

– Пусть почтенный не винит меня за грубость. Возможно, потом почтенный поблагодарит меня за спасение своей жизни.

На лице Сюй Цзина появилось удивление.

Он был человеком умным и сразу же догадался: раз капитан гарнизона крепости Хань отправил этого подростка с посланием, то этот подросток должен что-то знать об армейских делах.

Сюй Цзин тут же спросил:

– В Юйчжоу что-то случилось?

Амай удивленно посмотрела на Сюй Цзина.

Сюй Цзин усмехнулся: что взять с молодых? Ничего скрыть не могут, всё написано на лице. Если такому человеку доверили секретное донесение, значит в крепости Хань никого более подходящего не осталось.

– Мальчик, не смотри на меня так. – Сюй Цзин презрительно скривился и продолжил. – Ты весь в крови. Очевидно, что совсем недавно ты был на грани жизни и смерти. На нас напала Северная Мо, других неурядиц нынче нет. Должно быть, помимо войска Чжоу Чжиженя есть еще одно, идущее с запада. Крепость Хань мала, ей не выстоять против войска Северной Мо. Крепость пала. От крепости Хань войско Северной Мо может повернуть либо на юг к Тайсину, либо на север к Юйчжоу. Пойти на юг, объединиться с пришедшим с востока войском Чжоу Чжиженя и угрожать Тайсину – да, в этом есть смысл. Но также есть смысл и в том, чтобы пойти на север к Юйчжоу, отрезать сообщение между нашим севером и югом, зажать триста тысяч солдат Цзинъяна в тиски, чтобы они не смогли бы прийти на помощь в Тайсин. Ты идёшь из крепости Хань. Думаю, ты знаешь, куда отправилось войско Северной Мо. Ты пошел в Тайсин или чтобы предупредить, или чтобы просить о помощи. Узнав, что Тайсин в осаде, ты повернул в Цинчжоу, а не в Юйчжоу. Значит, ты шёл в Тайсин за помощью. Тайсин и Юйчжоу вот-вот погибнут, только Цинчжоу может прислать войска на помощь. Старик говорит верно?

Амай слушала Сюй Цзина и покрывалась холодным потом. Всё было так, за исключением одного: она хотела отправиться на восток не ради подкрепления из Цинчжоу. Она планировала попасть в провинцию Цин, затем двинуться вдоль гор Тайханшань на юг, пробраться в Ипине на корабль и переправиться через реку туда, где нет войны.

Сюй Цзин смотрел на Амай, на его лице появилась самодовольная улыбка. Он невольно расправил плечи, и его тощая грудь случайно коснулась острия меча. Лицо Сюй Цзина тут же изменилось, он поспешил отодвинуться и сердито сказал:

– Мальчик, убери меч и будь осторожен! Поранишь старика – потом пожалеешь!

Амай была так напугана, что послушалась и спрятала меч в ножны. В её голове проносились разные мысли. Она подняла голову и с выражением глубокой почтительности посмотрела на Сюй Цзина, а затем расправила одежду, поклонилась и с совершенно искренним видом сказала:

– Амай был груб и просит почтенного простить его! Амай просит почтенного о помощи!

Удивление на лице Сюй Цзина сменилось высокомерием. Принимая поклон Амай он выпрямил спину и недовольно хмыкнул.

Не обращая внимания на это, Амай опустила голову и продолжила:

– Амай человек глупый, но даже он видит, что таланты почтенного измеряются небом вдоль, а землей поперек*! Придёт время, когда имя почтенного будет известно на всю страну!

• Метафора, описывающая людей, обладающих высоким интеллектом и большими талантами, тех, кто способен сделать очень хорошую карьеру и управлять миром.

Лестные слова достигли цели. Сюй Цзин довольно погладил тощую козлиную бородку и подумал о том, что мальчишка, конечно, глуп, но некоторого понимания не лишен. Гнев Сюй Цзина пошёл на убыль.

– Почтенному было достаточно одного только взгляда на Амай, чтобы понять нынешнюю боевую обстановку! Почтенный рассказал всё так полно и ясно! Почтенный – необыкновенный человек! Амай безмерно уважает его! 

Сюй Цзин прищурился, его недовольство Амай стало еще меньше.

Украдкой наблюдая за ним, Амай продолжила:

– Почтенный хотел ехать в Юйчжоу, чтобы спасти простых людей от бедствий, но невежественный Амай помешал ему! Амай действительно виноват! Но крепость Хань пала, все солдаты погибли на стенах, начальник гарнизона господин Лю жестоко убит в бою! Капитан Тан велел Амай спешить в Цинчжоу и привести подкрепление на помощь! Прошу почтенного простить Амай проявленную ранее грубость, ведь Амай всем сердцем предан своей стране!

Амай так сказала это, что недовольство Сюй Цзина полностью исчезло. Он заговорил с ней совсем иначе:

– Амай всецело думает о стране, старик понимает.

Со слезами на глазах Амай поклонилась ему ещё раз.

Сюй Цзин протянул руку и помог ей подняться.

– Ты храбрый человек. Поднимись, ни к чему все эти церемонии перед Сюй Цзином.

Как только Амай услышала, что она больше не «мальчик», а «храбрый человек», у неё прибавилось уверенности. Она вытерла глаза чистым уголком рукава и сказала:

– Мы с капитаном Таном условились: он отправился предупредить Юйчжоу, а я – в Тайсин за помощью. Но Тайсин сейчас окружен, поэтому я должен срочно попасть в Цинчжоу. Прошу почтенного оказать мне помощь.– Говори.

Амай вынула бронзовый жетон, который ей отдал Тан Шаои, двумя руками протянула Сюй Цзину и сказала:

– Это личный жетон капитана Тана, с его помощью можно добиться встречи с начальником гарнизона Цинчжоу. Амай просит почтенного обратиться к начальнику гарнизона вместо него!

– Но...

– Пусть почтенный послушает, что скажет Амай. Сейчас так неспокойно! Я провожу почтенного до Цинчжоу, а затем сразу же отправлюсь в Юйчжоу.

Амай вытерла слезы и с грустью продолжила:

– Капитан Тан спас мою жизнь, отныне я до самой смерти должен следовать за ним. К тому же я слишком глуп и не смогу найти слов, чтобы ясно рассказать о случившемся. Едва ли у меня получится убедить начальника гарнизона Цинчжоу прийти на помощь. Прошу почтенного помочь мне.

Сюй Цзин смотрел на испачканный в крови бронзовый жетон у себя в руках и медлил с ответом. Наконец он поднял взгляд, на его лице было выражение готовности помочь правому делу. Сюй Цзин кивнул и сказал:

– Не волнуйся. Сюй Цзин говорить умеет, он сумеет убедить начальника гарнизона Цинчжоу отправиться на помощь в Юйчжоу.

Они поклонились друг другу еще раз, выпрямились, а затем со слезами на глазах пожали друг другу руки.

В полдень повозка остановилась на отдых, Амай и Сюй Цзин спустились из неё рука об руку. Старина Чжан от удивления так широко открыл рот, что в него можно было бы запихнуть и гусиное яйцо. Когда Амай отошла, он подмигнул Сюй Цзину и украдкой спросил его:

– Как почтенному удалось сладить с разбойником?

Сюй Цзин мельком взглянул на стоявшую поодаль Амай, чему-то улыбнулся и хотел было уже ответить, но тут вспомнил, что перед ним всего лишь дурак Чжан, которому бесполезно что-либо объяснять. Сюй Цзин закатил глаза и сказал:

– Правь повозкой, и не суй нос. Я знаю, что делаю.

Так они и ехали дальше, в полном согласии, но каждый со своими мыслями и намерениями.

На восьмой день около полудня они услышали приближающийся стук копыт. Сюй Цзин и Амай нахмурились: из-за внезапной войны на дороге было мало путников, а ещё меньше тех, кто ехал верхом. Сюй Цзин осторожно приподнял занавес и выглянул, а когда обернулся обратно, лицо его было серьезным.

– Военный разведчик, – сказал он.

Амай потемнела. Раз появился военный разведчик, значит где-то рядом есть и военные. Вот только какие? Чужие или свои? Может из Северной Мо пришло столько войск, что они уже захватили весь Цзянбэй?

Сюй Цзин разглядел, что это разведчик Южной Ся, но не обрадовался этому. Если за разведчиком по дороге в Тайсин двигалась армия из Цинчжоу, то смысла от его с Амай поездки в Цинчжоу за помощью для Юйчжоу уже не было никакого.

Через некоторое время разведчик проскакал мимо них в обратную сторону. Не прошло и половины большого часа, как впереди показался отряд – более десяти всадников.

– Амай, должно быть, это солдаты Цинчжоу, – прошептал Сюй Цзин. – Будь осторожен в словах, чтобы они не приняли нас по ошибке за шпионов Северной Мо.

Как и следовало ожидать, их повозку окружили. Кто-то из солдат приподнял занавес копьём и громко приказал:

– Выходите!

Сюй Цзин и Амай поспешно вылезли из повозки. Сюй Цзин вынул жетон Тан Шаои, высоко поднял его и громко сказал:

– Мы прибыли по поручению Тан Шаои, капитана крепости Хань! У нас есть срочное донесение для начальника гарнизона Цинчжоу! Просим провести нас к начальнику гарнизона!

Разведчик взял бронзовый жетон и убедился, что он, несомненно, принадлежит офицеру армии Южной Ся. Разведчик ещё раз внимательно осмотрел Сюй Цзина и Амай, обернулся и сказал другим всадникам:

– Присмотрите за ними. Я доложу генералу.

Затем он развернул лошадь и умчался обратно.

Проехав ещё более двадцати ли, они увидели армию Южной Ся – подкрепление, которое спешило в Тайсин. Армию вел молодой, двадцати с небольшим лет генерал в белых одеждах и блестящей броне. Он был очень красив и смотрел на других высокомерно.  

Это был командующий гарнизоном Цинчжоу Шан Ичжи, генерал по прозвищу Сао Бао.

Шан Ичжи был хорошо известен в столице как богатый бездельник, сын очень знатных родителей, предводитель других таких же богатых бездельников. Он не должен был оказаться в Цинчжоу, но очередная скандальная шалость вышла за все рамки приличий, чаша терпения отца оказалась переполнена, и Шан Ичжи выслали из столицы.

Откуда такому, как он, понимать военное дело? Когда Шан Ичжи прибыл в Цинчжоу, он стал известен как «четыре нет»: нет военной форме, нет посещению казарм, нет тренировкам, нет изучению тактики и расстановки войск. Он каждый день одевал роскошное белое платье и занимался сложением стихов о луне и ветре.

• Ветер и луна — распространенный образ чувственных удовольствий.

Не успели жители Цинчжоу избавиться от «генерала Цао Бао»*, как заполучили «генерала Сао Бао»*. Народ в Цинчжоу злословить не любит, но вы когда-нибудь видели генерала, которой берет себе в охранники только тех, кто молод, красив лицом и хорошо сложен телом?

• 草包 – cǎo bāo – цао бао – [соломенный мешок / бездарь, никчемный, неуч]
• 骚包 – sāo bāo – сао бао – современный китайский термин, означает выпендреж, нарциссизм, чванство, показушность. Так могут назвать человека, когда он хвастается известными брендами. Может быть как безобидной насмешкой среди друзей, так и оскорблением.

骚 может быть переведено как [распущенный, развратный, циничный].

包 может быть переведено как [пышный, роскошный].

骚包 иногда переводят как [шлюха; распутный, развратный человек (в основном о женщинах)].

А вот в северных регионах Китая 骚包 означает [умный, находчивый]. 

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/43904/1048455