Готовый перевод Hard to Escape / Трудно сбежать: Глава 23.1

По правде говоря, даже до сих пор я не знала своего китайского имени. Из имени “Алисия Тан” я только сделала вывод, что моя фамилия, вероятно, Тан. Французские СМИ очень мало писали обо мне. Там было всего несколько отрывочных фраз, когда мадам Тейлор принимала новых учеников. После этого, видимо, не было статей. Даже после моего исчезновения было только заявление в полицию. Еще более странным было то, что среди материалов, которые дал мне Фрэнк, кроме записей с его главной документальной ленты, не было никаких записей моих публичных выступлений.

Тайны громоздились одна на другую.

Почему опытному артисту балета не выступить на сцене хотя бы раз за 8 лет, даже не посетить ни одного балетного конкурса и даже не существовать в балетном социальном кругу? Как будто ее намеренно подавляли. Эти 8 лет она как будто была спрятана в снежном одеяле и одета в плащ “любимой ученицы мадам Тейлор”. Первоначально она могла положиться на это, чтобы подняться на гору и стать балериной в центре внимания. И все же она полностью исчезла из поля зрения публики.

Неважно, я ли это после амнезии или я до амнезии, след, который мы оставили на земле, был настолько хрупок

Напротив,  Инь Сюань не была такой. Больше всего о ней любили сплетничать модные таблоиды. Ее конкурсные награды можно было проследить вплоть до того момента, когда ей было 10 лет. Она была заметной молодой дамой в высших слоях французского общества. По телевизору показывали громкое интервью, которое она дала после возвращения в страну. В интервью было объявлено, что она скоро снимется в фильме “Один я танцую”, большом блокбастере.

Я сидела в резиденции Инь, глядя на молодое и гордое лицо Инь Сюаня на экране.

- Я впервые попробовала себя в роли актера, потому что эта тема мне нравится. С тех пор как я начала танцевать в возрасте 4 лет, танец был огнем в моей жизни. Мне очень нравится сценарий. Я буду играть главную женскую роль. Я хотела бы поблагодарить директоров за предоставленную мне такую возможность.

Ведущий шоу улыбнулся и спросил: - «Я слышал, что режиссер Мэн планировал этот фильм уже три года, но так и не нашел подходящую актрису. Я думаю, что он долго искал такого идеального человека, как госпожа Инь, чтобы начать его. Балетные достижения госпожи Инь достойны внимания даже во Франции. За всю историю Китая не было другого человека, который достиг бы вашего уровня балетного мастерства и признания имени в столь юном возрасте. “Один я танцую” будет иметь много балетных танцевальных кадров. Иметь возможность найти мисс Инь - это счастье всех нас. Нам даже не нужно платить цену, чтобы иметь возможность оценить такое элегантное, утонченное балетное представление”.

Инь Сюань спокойно приняла похвалу ведущего. На ее лице читалось самодовольное благородство и суровая гордость, как будто все было так, как должно быть. Такая жизнь по праву принадлежала ей. С Инь Ли в качестве защитника и Корпорацией Инь в качестве поддержки она могла преследовать все, что хотела. Все, что она считала помехой, будет разбито вдребезги.

Даже по сей день на ее лице не было и следа сожаления, не говоря уже о стыде или страхе. По большей части она глубоко верила в своего брата и верила, что меня вытащили из открытого океана в трясину, и как бы я ни старалась, я никогда больше не смогу вызвать рябь.

Ее путь был полон славы и великолепия, и ее будущее было таким же ярким. Напротив, я даже не знала, что делала в прошлом.

-“Янь Сяо, ужин готов,” голос Инь Ли был нежным. Когда он открыл дверь и вошел, то тоже увидел на экране Инь Сюань. Я взглянула на него, и выключил телевизор. Лицо Инь Сюаня внезапно исчезло.

Инь Ли, вероятно, чувствовал себя немного неловко. Он погладил меня по голове и наклонился, чтобы поцеловать в лоб. -“Инь Сюань изначально вернулась только для того, чтобы снять этот фильм. Если ты не хочешь ее видеть, я попрошу ее навсегда остаться во Франции.”

Он был очень уверен, что я не стану использовать закон, чтобы наказать Инь Сюань.

Садясь за стол, я чувствовала себя так, словно жую воск. Все было безвкусно. Откусив несколько кусочков, я бросила палочки. – «Инь Ли, я хочу посмотреть балетную студию Инь Сюань.»

Инь Ли убрал со стола, потом кивнул и повел меня. Он не мог понять, что у меня на уме, и только смотрел на меня с некоторым сомнением.

Когда дверь в балетную студию открылась, нас встретила волна пыли. Это был второй раз здесь, но мое настроение было совершенно другим.

На стене все еще висел ряд фотографий Инь Сюань, великолепно исполнявшую эти балетные позы.

- Ты можешь объяснить, что скрывается за каждой картиной?” Я повернулась и спросила Инь Ли. - Я чувствую, что такая жизнь, когда учишься балету с самого раннего возраста, должна быть чудесной. Как это было, когда Инь Сюань училась?”

Позже я расспрашивала Инь Ли о своем прошлом. Но результаты оставили меня разочарованной. Он не совсем знал это и мог только слегка набросать ту часть, когда Инь Сюань пересеклась со мной. Однако он очень хорошо знал Инь Сюань. Каждая частичка, от юности Инь Сюань до ее сегодняшнего дня, от ее детства до ее роста и ее трансформации, была вырезана в его памяти.

-“Эта фотография сделана, когда Инь Сюань было 15. Следующая - через полгода. Она немного подросла”.

- «Это театральная фотография, когда она была Эсмеральдой в постановке« Горбун из Нотр-Дама ». Именно в этом спектакле она поступила в балет Парижской оперы. До этого представления она никогда не выступала на сцене. Сначалй она было непривычно и падала так сильно, что могла только сделать укол кортизона и продолжить танцевать.” Инь Ли изначально планировал описать все это простым, спокойным тоном. Но чувства все равно выскользнули из его слов. Инь Сюань была его единственной сестрой. Когда он смотрел на фотографии, на стене, даже если он пытался сохранить нейтральное настроение, его гордость за Инь Сюань незаметно просочилась.

http://tl.rulate.ru/book/43340/1417719