Готовый перевод I’ll Be The Warrior’s Mother / Я стану матерью воина: Глава 29 (24).

Глава 29 (24).

Элен подумала, что ей крайне редко приходилось испытывать подобные противоречивые чувства.

Я прожила свою жизнь, думая, что я простой человек, но, оказывается, бывают дни, подобные этому, когда я решительно ничего не понимаю…

– Тогда в чём же истинная причина? Хотя, забудьте. Я спросила не ожидая, что Вы ответите, – спросив, Элен тут же махнула рукой и, опершись рукой на стену, добавила более мягким тоном, чем раньше: – В любом случае… Всё в порядке. Я пришла лишь для того, чтобы задать первый вопрос. Мне больше нечего здесь делать.

– …

– Если Вам больше нечего сказать, может быть, я пойду? – Элен немного подождала и, не услышав ни слова от своего мужа, протянула руку к плотно закрытой двери.

Внезапно большая и сильная ладонь преградила ей путь:

– Подождите, Жена.

– …?

– Могу я взглянуть на Ваше запястье?

Элен равнодушно закатала рукав и показала запястье:

– Вот.

Герцог Мэйхард покачал головой:

– Не это. Другое.

– … – Элен притихла.

Вместо того, чтобы без колебаний закатать другой рукав, девушка на мгновение задумалась, а затем сделала шаг назад:

– Если подумать, я не уверена, что это правильно, – добавила Элен, пряча за спину руку, на которую указал Герцог Мэйхард. – Даже несмотря на то, что мы женаты, не слишком ли много требовать, чтобы я вот так показывала Вам свою обнажённую кожу?

– …

– Думаю, я имею право выбрать время и место. Для начала, я предпочитаю ночь, а не день. Кроме того, я предпочитаю делать это в спальне с соответствующей атмосферой, а не в незнакомой комнате без всяких удобств, как эта…

– Элен.

– …

– Запястье.

Поджав губы, Элен посмотрела на возвышающегося над ней мужа.

– Пожалуйста.

Девушка вздохнула и наконец протянула Кайвину руку, ранее спрятанную за спиной.

Она неохотно закатала рукав платья, обнажая чёрный синяк на запястье. Этот синяк был в форме отпечатка ладони.

Кожа Элен была настолько бледной, что синяк был крайне заметен.

– Этого достаточно? – девушка тут же опустила рукав.

– Это сделал Инчан?

– Я ведь не могу сказать «нет», не так ли? – проворчала Элен.

Если бы было возможно, девушка бы не стала показывать Герцогу своё запястье, однако, в конце концов, она была обязана сделать это.

Ох, как стыдно…

Элен была возмущена тем, что её тело от природы было слабым и не могла поверить, что получила подобную травму от Инчана Маресон.

Это настоящий позор.

Герцог Мэйхард некоторое время молчал. Когда молчание затянулось, Элен подняла взгляд, который от смущения сосредоточила на полу.

И тут заговорил Кайвин. Возможно, это было из-за его настроения, однако его голос звучал напряжённо:

– Зачем Вы сделали это?

– …О чём Вы?

– Почему Вы позволили так сильно травмировать себя, чтобы раскрыть его преступление?

– Сейчас, когда вы упомянули о травме… – пробормотав что-то в попытке ответить, Элен быстро надулась.

Нет, честное слово, всё же совсем по-другому.

Но даже в этом случае результат недостаточно хорош, чтобы высказывать какие-либо жалобы…

Пусть Элен раскрыла и обнародовала преступление Инчана, однако Герцог Мэйхард был тем, кто нашёл свидетеля и показания, подтверждающие это преступление.

Как неловко…

Я обнаружила проблему и подняла её, но на самом деле решил её Герцог Мэйхард.

Меня же лишили чего-то важного, – вот почему девушка даже не могла заявить своему мужу, что он в долгу перед ней, как она планировала изначально.

Из-за этого Элен и была в таком плохом настроении. Между тем, услышав эти слова, которые, казалось, обвиняли её, сердце девушки взорвалось.

Элен открыла рот, намереваясь рассказать то, что она желала сделать:

– Почему? Из-за Вас.

– …

– Потому что Вы сказали, что не будете спать со мной!

– …Жена.

– Я хотела внести блестящий вклад, разоблачив интрижку Инчана, чтобы потому у меня был повод заставить Вас переспать со мной! Это была моя цель! Вот почему! Понятно? – со слезами на глазах Элен яростно выплёвывала слова, начиная с крика, а заканчивая фырканьем.

Однако, внезапно к девушке вернулась рассудительность:

– …

Я сошла с ума. Что я только что сказала? – Элен нашла место, куда уткнулась своим дрожащим взглядом, когда запоздалая волна стыда и смущения захлестнула её.

Герцог Мэйхард посмотрел на девушку, словно хотел что-то сказать, однако в следующее мгновение открыл закрытую ранее дверь:

– Я пришлю Вам лекарство.

Элен посмотрела на Герцога Мэйхард, который уже повернулся и собрался уйти, и вдруг сказала:

– Почему бы Вам самому не принести мне лекарство?

– …

– Принесите его в мою комнату и нанесите на синяк. Сегодня вечером, – сказала Элен, позаимствовав строки из книги.

С кризисом приходят возможности.

Вот так кто-то может стать успешным.

– Я не прошу Вас прийти и делать что-то, просто лекарство… – добавила Элен, испугавшись, что в её голосе прозвучало отчаяние.

– Хорошо.

Получив положительный ответ, Элен преодолела смущение и широко улыбнулась.

******

Во второй половине дня Инчан в итоге всё же признался во всех своих грехах.

Оказалось, что число жертв, оказавшихся втянутыми в эксперимент Инчана, достигало 20.

Под предлогом доставки трав он тайно кормил горничных лекарством и использовал их в качестве подопытных для своего эксперимента.

Элен, услышавшая это от Абби, чуть не разбила чашку.

Безумие…

Семье Маресон было немедленно отправлено письмо с обвинением их сына в преступлении и привлечением к ответственности.

После обсуждения было решено, что дело Инчана будет передано его семье. После этого его посадили в маленькую карету для преступников и вывезли из замка.

Элен стояла у окна и молча смотрела, как отъезжает карета преступника.

Действия Инчана Маресона были раскрыты, и Герцогство Мэйхард было сильно потрясено ими. Самыми взволнованными были горничные.

Они испытывали отвращение к тому, что могли стать жертвами, жалели своих бывших коллег, которые уже пострадали и, наконец, задавались вопросом: «Зачем он делал это?»

Они не понимали, почему Инчан так поступал.

Множество версий гуляло повсюду. Кто-то говорил, что он просто извращенец с грязными вкусами. Другие говорили, что причина была более глубокой.

Ходили слухи, что семья Инчана Маресона была сложной, и что детские травмы продолжали преследовать его.

Элен собрала все предположения и подумала: Пусть он получит удар молнии!

Это не моё дело. У меня нет ни одной причины понимать, почему Инчан совершал подобное.

Элен не была настольно великодушной, чтобы рассматривать историю преступника. Она лишь отчаянно желала, чтобы природа сама позаботилась об этой грязи и просто смотрела, как карета с Инчаном удаляется.

Вскоре Элен задёрнула занавеску на окне и обернулась.

Когда девушка обернулась, в своей руке она сжимала видеосферу. Когда она посмотрела на видеосферу, на лице Элен отразилось противоречие.

…Я рада, что мне не пришлось воспользоваться ей.

Если быть точным, девушке не нужно было воспроизводить разговор, запечатлённый во второй половине видео.

Именно во второй половине видео были оскорбительные замечания, которые Инчан сделал о Герцоге Мэйхард.

«Чудовище» – вот, что он сказал.

Элен задумалась, стоит ли раскрывать это, если Инчана уже обвинили в его грехах.

Раз его уже обвинили, в этом уже нет необходимости, – подумала она и ощутила настоящее облегчение.

Как бы я ни хотела, чтобы Инчан заплатил за свои грехи, я не хочу, чтобы он слышал подобные слова…

Элен управляла видеосферой, стирая всё записанное в ней.

Подлинное признание Инчана Маресона хранилось отдельно с помощью других видеоинструментов, поэтому в этой сфере больше не было необходимости.

Даже после того, как Элен убедилась, что стёрла все записи, она смотрела на сферу слегка встревоженным взглядом.

Это был не одноразовый предмет, поэтому девушка могла использовать его сколько угодно раз, но почему-то не хотела.

Лучше выброшу её.

Приняв решение, Элен быстро позвала дворецкого Бена:

– Избавься от этого.

От магических инструментов избавлялись по-другому.

Бен вежливо взял видеосферу и ушёл.

В ту ночь, как и было обещано, Герцог Мэйхард принёс лекарство в спальню Элен.

Элен намеренно приглушила в спальне свет, однако это было не всё.

Девушка также тайком принесла ароматические свечи и зажгла их.

Цель подготовки была очевидна, однако Кайвин ничего не сказал.

Элен не могла не отреагировать на равнодушное отношение своего оппонента.

Тц.

Что ж, я знала, что всё будет именно так.

Впрочем, я и не ожидала многого.

Элен уставилась на большие ладони, которые накладывали лекарство на её запястье.

Герцог Мэйхард действовал крайне осторожно. Он был так осторожен и деликатен, что девушке казалось, что он накладывает лекарство не пальцами, а пером.

Не в силах терпеть это щекотливое ощущение, Элен слегка съёжилась, заставив Кайвина замереть:

– Вам больно?

http://tl.rulate.ru/book/41745/1413117