Готовый перевод I’m a Villainess, Can I Die? / Я злодейка, могу ли я умереть?: Глава 55

Оперный Театр разительно отличался от поместья Герцога.

Здание, которое, кажется, воплощает культурную жизнь, и к которому такой человек, как я, со строгим прошлым, даже не осмелилась бы приблизиться.

Когда я стояла перед лестницей, Джейкоб протянул левую руку, побуждая принять ее.

Я могла бы подняться на лестницы сама, нужно ли ему было предлагать свою руку?

Но Джейкоб посчитал, что он будет придерживаться этой странной позы, пока я не отвечу на его жест джентльмена.

Тяжко вздохнув, я все же положила руку на предплечье парня. Итак, все время приятно улыбавшийся Джейкоб, и я в плохом настроении, встали бок о бок и поднялись по лестнице.

— Это… Я не ожидал, что придут другие люди, поэтому зарезервировал только два места…… Что делать? — Джейкоб, что торжествующе смотрел на свою левую руку, на которую я положила свою ладонь, оглянулся на двух мужчин, следовавших за мной, и заговорил. По какой-то причине тон его голоса казался печальным, но выражение его лица было противоположным.

Сначала, казалось, он не хотел скрывать выражение своего лица, из-за того, что его беспокоили незваные гости… К сожалению для него, два человека позади меня на самом деле не были «незваными гостями», так что…

— Все в порядке.

Кроме того…

— Отец зарезервировал места заранее. — Я тоже подготовилась к этой ситуации.

Когда я сказала, что собираюсь посмотреть оперу, мать, отец и брат в ту же секунду выбежали, чтобы занять для меня место. В конце концов, победу одержал отец, что первым достиг цели.

Не понимаю, почему моя семья суетилась из-за чего-то подобного, но я не чувствовала за собой вину из-за этого, так что просто притворилась, что ничего не понимаю, и приняла помощь.

Проходя мимо ошеломленного Джейкоба, я вручила четыре билета персоналу в вестибюле. Капельдинер*, принявший карточки со спокойным лицом вдруг всполошился, выбежав из помещения, а потом вновь появился, ведя за собой целую ораву людей, которая встала предо мной торжественно встречая. Возможно, встретить человека из семьи хозяина поместья, где располагался оперный театр было очень шокирующе и нервно. (*Капельдинер — служащий театра, который проверяет билеты, помогает отыскать ваше место в зале, продает программки. Словом, капельдинер — это ваш проводник в театре.)

— Добро пожаловать, принцесса Селена. Сегодня я буду вам служить.

«Как он собирался делать это?»

Когда мы вошли в VIP-зал, на отгороженном балконе были расставлены четыре удобных на вид стула.

Я заняла второе место и посадила Эйдена рядом с собой, потому что подумала, как неудобно было бы сидеть рядом с другими людьми.

Лукас, наблюдавший за этой сценой, покачал головой и, естественно, сел рядом со мной. (п/п: хароош)

— ...Леди? — Поскольку места по обе стороны от меня были заняты, смущенный Джейкоб позвал меня.

«Кто первый встал, того и тапки» — Я пожала плечами, в глубине души надеясь, что он получил хороший урок.

— Что-то не так? — Когда я спросила, притворяясь, что ничего не понимаю, Джейкоб надменно поджал губы, как будто смирился. Это была жалкая улыбка.

— Ха... ничего.

«Если так, то все хорошо.»

Джейкоб, сидевший рядом с Лукасом, устремил взгляд на сцену, желая хорошо провести время.

Опера, которая вскоре началась, была историей любви между мужчиной и женщиной.

Это была трагическая история, где два человека, преодолев пропасть в статусе, страстно полюбили друг друга, и главный герой пожертвовал своей жизнью, чтобы защитить возлюбленную.

У меня никогда не было отношений, так что это на самом деле не тронуло меня с точки зрения истории. Тем не менее, песня была прекрасной, и выступления людей также были превосходными.

Наконец, когда пришло время всем оперным певцам выйти и поприветствовать публику, повсюду раздались крики и аплодисменты. Я также изо всех сил аплодировала им, ведь они проделали великолепную работу.

Вскоре певцы начали петь на бис.

Это был свежий и волнующий ритм, появившийся в первом акте. Под разноцветными огнями певцы улыбались и пели о счастье. Поскольку это была песня на бис, публика наслаждалась, аплодируя в процессе.

Должно быть, это была действительно хорошая сцена. Однако во рту у меня было горько, что не соответствовало этой веселой атмосфере.

«Если бы Ынджи увидела эту сцену, насколько бы ей это понравилось?»

Эта мысль вертелась у меня в голове. В моей прошлой жизни она была ребенком, который хотел лично посмотреть мюзикл… Насколько бы понравилось это представление Ынджи, в конце концов умершей, так и не сходив в театр?

Это действительно забавно.

Когда мы могли разговаривать друг с другом, то притворялись, что не думаем друг о друге, так почему же это происходит сейчас? Желали ли мы счастья друг другу и сожалели ли о прошлом?

И снова я погрузилась в бессмысленные мысли.

Это было неизбежно. Всего около трех месяцев назад я решила быть счастливой. Должно быть, это был слишком короткий период, чтобы охватить все 27 лет моей прошлой жизни. Независимо от того, как сильно я старалась, тени следовали за мной.

Я бы продолжала спотыкаться то тут, то там. Я до сих пор находилась в этом шатком положении, где-то между моей прошлой жизнью и реальностью.

Всего несколько дней назад я думала, что, держа маму за руку, сделаю ее счастливой, но сегодня, придя сюда, я почувствовала, что снова попала в тень прошлого.

«Такое жалкое состояние.»

Мне казалось, что бесконечные мысли, оборачиваясь вокруг моего тела, постепенно душат меня…

— Госпожа Селена. — Стараясь отдышаться от кошмаров прошлого, медленно повернулась на звук.

— Эйден.

Поскольку он внезапно позвал меня, я произнесла его имя очень осторожным и нежным тоном. Голова парня двинулась вверх-вниз, отвечая на мой призыв.

Это было странно.

На яркой сцене актеры радостно пели, и гости смотрели на них… И все же зеленые глаза Эйдена постоянно были направлены на меня.

«Почему ты смотришь на меня?»

«Почему... ты зовешь меня по имени каждый раз, когда я вот-вот утону в болоте прошлого?»

Несмотря на то, что я просто смотрела на него, не говоря ни слова, Эйден продолжал следить за моим каждым движением, не отводя взгляда.

— Все в порядке. — пробормотала я.

Голос был таким тихим, что даже я не могла сказать, обращалась ли я к Эйдену или к самой себе.

Обращенные ко мне глаза парня, были похожи на зелень. Великолепный лес. Просто мирное место, где нечего было бояться, ничто не раздражало и не беспокоило.

Я хотела что-то добавить, поэтому открыла рот, но, так ничего не сказав, я снова слепила губы и опустила взгляд.

В моем затуманенном видении глаза Эйдена все еще были на мне.

Именно после того, как ко мне вернулось дыхание, тень прошлого исчезла.

***

Глаза Селены медленно закрылись, и Эйден глубоко вздохнул. От неведомых ощущений у него онемели пальцы на ногах.

Это была первая опера, которую он когда-либо видел. Он жил как нищий и скитался по улицам, затем пришел в семью герцога в качестве слуги.

Первая опера, которую он увидел, была захватывающей. Оркестр и поющие голоса заполнили большой зал и заставили его сердце учащенно биться. Но, как ни странно, Эйден не мог полностью сосредоточиться на сцене. Он продолжал смотреть в сторону на лицо Селены снова и снова.

Ситуации, когда он шел позади нее, бок о бок с ней или наедине, были обычным делом, но это был первый раз с тех пор, как в тот день грохотал экипаж.

Парень посмотрел на Селену, державшую рот на замке, и тайно улыбнулся страстным аплодисментам, а затем окликнул мисс, когда ее глаза медленно опускались. Если быть точным, это было больше похоже на то, что слова слетели с его губ неосознанно.

— Госпожа Селена.

Эйден уже видел эти глаза раньше. В тот день, когда она чуть не упала с лестницы, у нее был точно такой же взгляд, как сейчас. Что-то темное и пустое… Голова леди медленно повернулась к нему. Время, которое потребовалось, на это, казалось вечностью. Он чувствовал, как громкий певучий голос постепенно затихает в его ушах.

В горле пересохло, и ему пришлось сглотнуть, но звук, с которым он сглатывал, казался слишком громким.

— Эйден. — Мисс назвала его по имени.

Его уши защекотал мягкий, воздушный голос. Зуд быстро распространился по всему его телу. Его кончики пальцев, ступни ног и даже волосы.

Эйден кивнул головой, и Селена непонимающе посмотрела на него.

Прошло мгновение тишины, и с губ девушки сорвалось тихое бормотание:

— Все в порядке. — однако четко понял каждое слово.

Некоторое время эти двое смотрели друг на друга.

Эйден взглянул в небесно-голубые глаза Селены и подумал о парящем небе. Он подумал, что если бы он лежал на поле и смотрел в небо, то чувствовал бы себя примерно так.

Селена открыла рот, как будто хотела что-то сказать, но промолчала и закрыла глаза.

Эйден все еще не сводил с нее взгляд. Он открывал и закрывал губы, как это делала Селена. Он хотел что-то сказать, но не мог.

Единственная разница между ними заключалась в том, что Селена даже не знала, что она собиралась сказать, но Эйден знал, однако не мог произнести это вслух.

Пристальный взгляд в его сторону, небесно-голубые глаза, которые он встретил в темном пространстве, медленный выкрик его имени, бормотание, которое говорило, что все в порядке.

«Я думаю, вы мне нравитесь.»

Это была фраза, которая очень долго крутилась у него в голове. Это щекотало кончики его пальцев, ступни ног, голову и сердце. Эйден тихо поднял веки и посмотрел на свою мисс, чьи глаза все еще были закрыты.

«Вы мне нравитесь.»

Мысль, которую он осознал, быстро охватила все его тело, выводя из-под контроля.

Эмоции, вырывавшиеся наружу подобно взрыву, были ошеломляющими, и он хотел выплеснуть их любым способом, но не мог.

Слуга и леди.

Это было бессмысленное сочетание, которое он читал только в книгах. Сказка закончилась прекрасно: возлюбленные держались за руки и любили друг друга.

«Они жили долго и счастливо.»

Казалось, Эйден собирался посмеяться над историей, которая была далека от реальности.

В очень юном возрасте он понял, что реальность и сказки - разные вещи.

Сказки были абсурдными фантазиями, а реальность - горькой правдой. Конец этой правды был бы трагичен, как и содержание этой оперы.

«Вы мне нравитесь, Гопожа.»

Эмоции, в которых он не мог признаться, проявлялись в другом месте. Эйден уставился на лицо Селены своим затуманенным водянистым зрением.

П/п: о боооже, кто бы что не говорил о Лукасе, по типу: он сможет ее защитить, он о ней волнуется и т.п., но ребят, посмотрите на действия Эйдена, он не волнуется, а заботится. И даже замечает то, что неподвластно другим. Я за него.

Пы.сы: надеюсь, я хорошо передала атмосферу душевных терзаний наших любимых)

Перевод: Nipple

http://tl.rulate.ru/book/39274/2760479