Готовый перевод I’m a Villainess, Can I Die? / Я злодейка, могу ли я умереть?: Глава 42

— Прости. — Мне казалось, что сегодня я приношу извинения на всю оставшуюся жизнь.

Как только я закончила, сэр Лукас, на губах которого играла унылая улыбка, покачал головой и крепко прижал ладонь ко лбу. Он вел себя так, словно был расслаблен. Что ж, я удивлена. Думаю, что это определенно не актерская игра.

Рыцарь глубоко вздохнул и посмотрел на меня своими проницательными глазами:

— Ты же не планировала подниматься на ту башню с часами.

Как и ожидалось, он лишил меня дара речи.

— Иногда мои планы меняются… — Должно быть, это был плохой ответ, потому что взгляд мужчины стал острее настолько, что казалось, из его глаз появятся лазерные лучи. Может быть, в романе был скрытый злодей? Мог ли это быть Лукас?

— Просто шучу.

При следующих словах он слегка вздохнул:

— Ну, я хочу, чтобы ты кое-чему научилась.

«Я так не думаю». Однако вместо этого я пожала плечами и закрыла рот, подумав, что если скажу такое, то ситуация выйдет из-под контроля.

— Честно говоря, я был зол. В тот день, когда меня не было, а те часы... Прошло совсем немного времени. Я так старался защитить тебя.

Да, я это заслужила. Он повсюду ходил за мной по пятам, но все оказалось напрасно. Вот почему я извинилась.

— Да… Я был зол. Но больше нет.

То, что последовало за этим, было весьма неожиданным. Я думала, что будет много придирок… Когда я подняла склоненную голову, наши глаза встретились. Он улыбался. Уголки его рта были приподняты, а глаза, изогнутые, как полумесяцы, смотрели на меня.

— Потому что ты выжила.

«Потому что я выжила». Я ничего не могла ответить. Было странно, что история, которая, казалось, принадлежали Селене, стала моей. Ситуации, в которых я была прощена просто за то, что жила… Когда я молча кивнула, с улыбкой на губах Лукас взглянул на мою руку и пошевелил бровями:

— Я видел рану на твоей руке раньше, так что позаботься о ней хорошенько, а то она может загноится. Силы священника Яна иссякли, когда он залечил твою смертельную травму на голове и подавил боль после твоего пробуждения. Он сказал, что она(боль) вернется через несколько дней… Так что будь осторожна.

— О нет, он, должно быть, устал из-за меня.

— Неужели священник Ян единственный, кто устал?

Лукас встал и отодвинул стул к стене. Похоже, сейчас он собирался уходить. Какое облегчением. У меня больше не было сил общаться с людьми. Я планировала что-нибудь съесть и снова лечь спать после ухода мужчины.

Приведя в порядок свою одежду, рыцарь кивнул мне. Я последовала за ним, склонив голову, и хотела ответить на его слова, по поводу того, что я осталась жива:

— Дорогой друг моего дорогого брата. Я с нетерпением жду вашей дальнейшей поддержки.

Лукас повернулся и посмотрел на меня. Снова эта злодейская улыбка.

— Пожалуйста, позаботься обо мне, Селена.

В более высоком, чем обычно, голосе звучала радость. На мгновение я вспомнила Лукаса, который в прошлом вел себя враждебно. У меня было ощущение, что что-то не так… Мне не следовало открывать рот…

«Ну, это уже пролитая вода. Давай просто будем мыслить позитивно».

После того, как рыцарь вышел, я осела.

Может быть, это было потому, что люди продолжали приходить и уходить с того момента, как я открыла глаза, поэтому в этой пустой комнате стало тише. Однако вскоре вновь раздался тихий звук до такой степени, что показался сентиментальным.

*Урчание живота*

Мне казалось, что я должна наполнить свой голодный желудок. Я подняла свою слабую руку и потянула за шнур.

После того, как я съела водянистый суп, я почувствовала себя так, словно я ничего не ела. Вообще, у меня был небольшой желудок, но сейчас все равно чувствовала голод, даже после того, как я опустошила тарелку.

«Если бы я съела больше, что случилось бы с моим телом? Я бы заболела?»

Нет, но я собиралась умереть от болезни через 4 года.

«О Боже мой. Может быть, через 4 года мне придется есть только такие продукты».

Вскоре на ум пришла Ынджи. Прямо перед смертью она едва могла выжить на жидкости, потому что никакая другая пища не проходила через ее желудок. Она покачала головой с бледным лицом, и щеки персикового цвета, которые выглядели как иллюзия, наложились на нее.

«Да, это случилось 4 года спустя. Давай подумаем об этом после. А пока, как сказала Ынджи, сосредоточимся на том, чтобы жить моей жизнью каждый день».

После того, как я закончила есть, я влила в себя все лекарства и лениво села на кровать, чтобы немного отдышаться. Горничная, подававшая еду, переставила тарелки на поднос и убрала все вокруг.

— Ах, позови Эйдена.

— Да, моя госпожа.

Я откинулась на спинку кровати, наблюдая за горничной, когда та вытаскивала поднос на колёсиках. Время близилось к ночи. Я собиралась попросить ее поднять занавески, потому что хотела увидеть небо…

Через некоторое время на звук стука вошел не Эйден, а служанка, которая вышла с посудой.

— Что насчет Эйдена?

— Сказали, что он ушел рано утром. И не вернется до завтра.

«Ушел рано?» Оглядываясь назад, я понимаю, что раньше он выглядел не очень хорошо. Но, очевидно, именно из-за меня парень был не в лучшем состоянии…

«Оу. Он ушел раньше из-за меня».

Стресс определенно был корнем всех недугов. Парень также был свидетелем шокирующей сцены из первых рук… Могло ли это быть посттравматическим расстройством?

Внезапно мое сердце наполнилось сожалением. Я думаю, единственное, что ждало моего пробуждения, - это извинения… Прежде всего, я решила отложить Эйдена до завтра. Ему пришлось уйти пораньше, потому что он был болен.

— Ах… Это так? Ну, мы ничего не сможем сделать. Тогда, не могла бы ты поднять занавески вон там?

— Да, моя госпожа. — Улыбающаяся служанка подняла шторы. Яркий лунный свет проникал в комнату, но из-за того что я лежала на кровати, я не могла видеть небо.

«Мне очень хотелось сегодня увидеть его. Какая жалость».

На мгновение я подумала о том, чтобы попросить горничную помочь мне, но из-за внезапного прилива усталости решила просто увидеть небо во сне. (п/п: ну это жиза)

«Должно быть, я сегодня слишком много извинялась. Казалось, что моя энергия иссякла, пока я делала это».

«Завтра я хотела бы сначала поблагодарить священника Яна, а затем навестить Эйдена и немного поговорить...» — Мои глаза медленно закрылись, когда я с измученным телом вспомнила завтрашнее расписание.

***

— Мисс, как вы себя чувствуете сегодня?

— За исключением скованности при пробуждении по утрам… все хорошо.

Доктор осторожно закатал мне рукава. Конечно, раны остались неизменными. Чем больше я на них смотрела, тем красочнее они становились.

— Синяки, скорее всего, со временем пройдут. Если вы не переусердствуете с вашими треснувшими костями, они быстро заживут, но проблема в том, что... — Взгляд мужчины скользнул по ране на моей левой руке. Она была недостаточно длинной, чтобы ее можно было зашить, но достаточно существенной, чтобы остался шрам.

Огромный след на теле дворянина. Не то чтобы опасения доктора были чем-то беспочвенным, но, честно говоря, для меня такая рана была не очень впечатляющей.

Этого же было достаточно, чтобы выглядеть большим и сильным, верно? Если кто-то пытался спорить, один из них закатывал рукава и говорил: «Разве вы не знаете, кто я?». И все бы убежали в ответ.

Если бы он знал, что я думаю о такой глупости, то не сделал бы такое лицо.

— Что в этом такого особенного? Это чудо, что я жива.

Как только я заговорила тверже, лицо Доктора мгновенно просветлело. До этого момента он с беспокойством смотрел на мою руку… А сейчас с улыбкой вскочил и потянул священника Яна, стоявшего позади него.

Служитель, сбитый с толку внезапным действием, моргнул, а врач похлопал его по спине.

В любом случае, я тоже была немного озадачена.

— Сила священника Яна немыслима! Она заживила рану в одно мгновение. Откуда взялся такой талантливый человек...! — глупые похвалы продолжились дальше. Доктор посмотрел на Яна, уши которого начали краснеть все больше и больше.

Независимо от того, знал ли он о состоянии ушей священника, которые вот-вот должны были сгореть, восторженные похвалы Доктора не прекращались. Казалось, он очень гордился Яном.

— Я польщен. Однако другие травмы не поддались лечению из-за моей слабости. — Служитель, которому было невыносимо это слышать, оборвал свои слова на полуслове. Это был спокойный голос, но его тон был выше, чем когда он поздоровался ранее.

Доктор, потерявший дар речи, тяжело вздохнул и посмотрел на Яна. Когда на мгновение воцарилось молчание, похожее на кульминацию пьесы, священник взглянул на врача.

С точки зрения третьего лица, это было довольно интересно.

Доктор закрыл рот и медленно покачал головой, вздыхая, посмотрел прямо на Яна, затем повернулся, чтобы посмотреть на меня. Когда я наклонила голову, задаваясь вопросом, почему он смотрит так в это время, рот мужчины, который был закрыт, широко открылся.

— Он еще и скромный! Не волнуйтесь, мисс. Травмы - моя специальность! Отдохните хорошенько, а я залечу раны на вашей руке!

«Нет, доктор. Единственный, кто сейчас нуждается в лечении, - это священник Ян, который тает рядом с тобой».

Как только они вдвоем ушли, в комнате стало тихо. Был ли Доктор изначально таким шумным человеком? Священник Ян, казалось, каким-то образом спровоцировал его.

Благодаря этому мое «спасибо» стало очень маленьким. Очевидно, я опустила голову… «Кстати, а я поздоровалась?»

— Миледи, хотите апельсиновый или виноградный сок на закуску?

Я посмотрела в окно на вопрос горничной. Теплый солнечный свет лился в комнату. Это была идеальная погода для прогулки. Конечно, и для того, чтобы полежать тоже.

— Сока не нужно, попроси упаковать один или два торта.

— Торт?

— Да, торт.

***

Через некоторое время в моей руке оказались два хорошо завернутых пирожных, а служанка с тортом все еще смотрела на меня так, как будто ничего не понимала.

Я предложила один из них горничной, смотревшей на меня.

— Это тебе.

Хотя прошло всего три дня с тех пор, как я проснулась, служанка оставалась рядом со мной и заботилась обо мне. Она помогала мне утром, кормила, мыла и поддерживала меня.... Было ли что-нибудь более хлопотное и трудное, чем уход за пациентом? Это был факт, который я знала лучше, чем кто-либо другой.

В этом смысле торт был подарком.

Я не знала, любит ли она его, но поскольку это была довольно элитная закуска в этом мире, то этого было бы достаточно, чтобы выразить мою искренность.

— ...Моя госпожа... — Как и ожидалось, этого оказалось вполне достаточно. Горничная, держа торт обеими руками, посмотрела на меня с взволнованным лицом.

Если вчера комната была полна слез, то сегодня, казалось, она была полна волнения. Похоже, что тематика комнаты менялась ежедневно.

Было приятно наблюдать за суетливой девушкой, переполненной эмоциями, с тортом в руке, но был еще один человек, которому я должна была доставить другой до того, как взбитые сливки опустятся.

— Лучше помоги мне.

С тортом в руке неугомонная горничная быстро кивнула головой. Это был такой страстный кивок, что послышался хруст.

Я взяла коробку с десертом, стоявшую рядом со мной, когда кое-кто пришел мне на ум.

После нескольких шагов мое тело сильно пошатнулось, прежде чем я добралась до конца, где была дверь. Вероятно, это были первые шаги, которые я сделала после пробуждения, поэтому казалось, что моим ногам не хватает силы.

Горничная, что была ниже ростом, спотыкалась вместе со мной, так как она была довольной слабой, чтобы поддержать меня. Мы чувствовали себя как два новорожденных олененка.

«О, может, мне сдаться?»

Подумав об этом, когда передо мной появилась дверь, я покачала головой.

Посттравматическое расстройство требовало быстрого решения. Эйден, который хвастался профессионализмом, был шокирован до такой степени, что спрятался.

Я никогда не была в пристройке для сотрудников, но знала, где она находится. Все служащие жили в большом двухэтажном особняке за поместьем герцога.

Учитывая, что большинство дворян отодвигали жилые помещения своих служащих в угол первого этажа, это было поистине фантастическое благосостояние.

К тому времени, когда мы почти добрались до цели, я оглянулась и тихо вздохнула.

Перевод: Nipple

Редактор: Mara

http://tl.rulate.ru/book/39274/2760460