Готовый перевод Taming a Munchkin / Укрощение Манчкина!: Глава 16.

- Ты что-то натворил?

Кинемея мрачно огляделась по сторонам.

- ...Нет, совсем ничего. Ты просто выглядела так, будто еще не совсем проснулась.

«Это потому, что она не теряет бдительности?»

Нет, честно говоря, не имело значения, было ли ее сердце полностью открыто или нет. Это должно было сработать, если бы в ее сердце существовала хоть малейшая трещина. Он уже несколько раз экспериментировал с детьми, которые презирали его в волшебной башне, так что сейчас условия были идеальными.

Тогда ответ может быть только один - магия не действует на Кинемею Лайон, точнее, она бессознательно отфильтровывает магию, которая могла бы нанести ей вред.

«Как же так? Как она это делает?»

Его начали терзать новые вопросы. Возможно ли это, если человек чрезвычайно чувствителен к магии? Возможно ли что-то подобное на самом деле? До такой степени, что она ничего не чувствовала? Видя, что она даже не понимает, что он использует магию, он чувствовал, что она скорее была невосприимчивой к магии, чем чувствительной.

«Тогда как же...»

- Скажи мне правду.

Когда он повернулся лицом к Кинемее, которая снова воздвигла перед ним барьер, вопросы, плавающие в его голове, мгновенно утихли.

«…?»

Затем его сердце замерло до такой степени, что он должен был признать, что это было странно. Его разум, который мгновение назад был черным как смоль, быстро стал совершенно белым, как будто вся тьма обратилась в бегство.

«...Почему?»

Эйан медленно открыл и закрыл глаза. До сих пор он всегда находил ответы на свои вопросы любой ценой. Не важно, кто его цель, не важно, как они отреагируют.

«Что-то вроде этого, я никогда не чу...»

- Эйан. – Прорычала Кинеменя его имя.

«Тц» - он мысленно щелкнул языком, затем попытался успокоить ее.

- Серьезно, ничего особенного.

- Тогда что же это было?

- Ты казалась сонной. Ты даже не можешь полностью открыть глаза прямо сейчас.

Хотя, даже с этим оправданием, она почти раскусила его…

- Но, Мия, ты, кажется, очень близка со своим дядей, судя по тому, как он использовал твое прозвище.

Он заговорил, об этом, пытаясь отвлечь её от темы, за что получил от нее пристальный взгляд и вздох, прежде чем она ответила.

- Это потому, что он - моя единственная семья. Я не могу часто бывать в столице, но мы регулярно обмениваемся письмами.

Полностью скрыв свое волнение, Эйан продолжал дружелюбным тоном:

- Разве благородные семьи не имеют ужасных отношений друг с другом из-за борьбы за власть?

- Возможно, это относится и к другим домам... но мой дядя не интересуется подобными вещами. Даже сейчас его единственное желание - уехать далеко, чтобы писать стихи. Видишь ли, он мечтает когда-нибудь стать вторым Явеном Ветеллером в империи.

Явен Ветеллер был популярным поэтом из герцогства Люк. Ее дядя был так глубоко впечатлен его поэзией, что, стремясь подражать поэту, каждое утро погружался в ванну с розовой водой, выпивал немного крепкого спиртного и лирически рассуждал о красоте и трагедии мира на языке ныне вымершего Вакта. Хотя, как только он услышал замечание профессора: - «у вас грамматика совсем неправильная», - он выплакал целое ведро слез и соплей.

Веселье, которое щекотало ее изнутри, наконец вырвалось наружу, когда она вспомнила об этом. Эйан молча уставилась на нее. Теплое чувство расцвело в глубине его холодного сердца, как будто увядший цветок распустился заново.

- Наверное, он хорошо сочиняет стихи.

- Нет.

Она решительно отвергла это замечание с торжественным выражением лица. Затем она объявила, что должна использовать этот шанс, чтобы сообщить ему, что хобби и профессиональные навыки - это разные вещи.

- Хммм.

Он нежно пригладил ее непослушные волосы, пока она продолжала болтать.

«Кажется, у нее каждое утро волосы дыбом встают.»

Это было слишком, для него. Вспомнив, как сразу после пробуждения ее волосы торчат во все стороны, Эйан беззвучно рассмеялся. В этот момент она перевела взгляд на него.

- ...Волшебные башни - это так по-варварски.

- Да неужели? – Спросил он хихикая.

Словно всерьез рассердившись из-за волшебной башни, она повторила:

- Да, по-варварски.

- Но почему? Потому что они ранили меня, чтобы я не стал Рикашей?

- Нееет!

- Тогда почему?

- Даже не знаю.

- Ну скажи мне. В чем же причина? А?

- Я же сказала, что не знаю.

Видя, как она ворчит из-за него, он почувствовал странное возбуждение. Поняв, что ее нарастающее подозрение исчезло без следа, он почувствовал, как в его сердце закипает озорство.

- У меня нет семьи. Меня бросили в семь лет.

Ее глаза задрожали, отражая извинения, беспокойство, тревогу, сочувствие, жалость. Эйан решил, что он предпочел бы видеть ее такой, а не настороженной, как раньше, и в конце концов подумал, что будет неплохо удовлетворить свое любопытство в другой раз.

- Мой отец бросил меня в лесу с завязанными глазами.

Хотя он сказал это с озорным намерением подразнить её, это не было ложью.

- Ах…

Ее глаза метались повсюду, пока она подыскивала слова, словно, не зная куда их деть.

- ...

- ...

Между ними воцарилось неловкое молчание.

Кинемея то открывала, то закрывала рот, пытаясь найти слова утешения, но это оказалось нелегко. Эйан изо всех сил старался сдержаться, чтобы уголки его губ не приподнялись.

«Может, мне остановиться?»

Он сделал печальное лицо и склонил голову набок.

- Я такой жалкий, правда?

Не заметив его шутливый тон, она взволнованно закусила губу, а затем воскликнула:

- Н-Нееет! О чем ты говоришь? Разве я не более жалкая? Мои родители умерли из мести, понимаешь?!

- Правда?

Закончив свою решительную тираду, как будто это было соревнование, в котором она не хотела проигрывать, она утвердительно закивала головой и погрузилась в молчание. Затем она надула губы с выражением, полным сожаления.

- …Хмм…

Ее вид быстро стал печальным, и она стала походить на кролика с обвисшими ушами.

- Ты совершенно права. Наша Мия еще более жалкая, чем я. Так что я должен хорошо к ней относиться.

Эйан погладил ее по голове, внутренне посмеиваясь.

- Не делай этого.

- Но почему? Я просто поглаживаю тебя по голове, вот и все.

- Я ухожу.

Она встала, но Эйан быстро схватил ее за руку, и вскинув другую руку, щелкнул пальцами.

В мгновение ока они добрались до ее комнаты. Пошатнувшись, она упала на пол, но он поднял ее и поставил прямо на ковер.

- ...Не мог бы ты сначала предупреждать меня об этом?

- Я сделаю это в следующий раз.

- Ты и в прошлый раз так говорил.

- Ах, похоже ты меня подловила.

- …

- Ты сердишься?

Она не сказала ни слова и только отвернулась от него.

- Ах, точно. Я тут вдруг кое-что вспомнила.

- Ммм?

- Почему ты тогда не телепортировался с помощью магии?

- Когда?

- Когда мы искали вывеску с лягушкой.

- Аааа…

- Ты мог переместиться с помощью магии, после того как нашел её. Так же просто, как и сейчас.

Она продемонстрировала его движение пальцами, вызвав у него очаровательную улыбку.

- Я не могу этого сделать, если это место мне незнакомо.

Она смотрела на него широко открытыми глазами, как будто не могла понять, говорит он правду или нет. Заметив это, Эйан добавил уверенным голосом.

- Это все еще невозможно до моего второго пробуждения.

Вместо ответа она слегка поморщилась.

Люди, которые обладали мощной маной, подобно магам, проходили процесс, называемый вторым пробуждением, в течение периода их вторичного роста. Это явление, когда их мана будет расти до такой степени, что многие даже, вероятно, не справятся. Это означало, что вся мана, собранная в теле человека до его второго пробуждением недоразвита.

Но, чтобы стать Рикашей еще до второго пробуждения, уровень его маны, должно быть, был чудовищным.…

- Я собираюсь умыться.

Она махнула рукой и направилась прямиком в ванную. Что ж, ей все равно удалось благополучно добраться до места назначения, так что теперь это не имело для нее никакого значения. Войдя в ванную, она сняла одежду и отбросила ее в сторону, затем поставила ногу на край большой ванны.

«Меня бросили в семь лет».

Честно говоря, эти слова все еще звучали у нее в ушах. Однажды она прочитала ту часть оригинального романа, где Эйан кратко коснулся своего прошлого.

Там он тоже говорил об этом небрежно. Как будто в этом нет ничего особенного.

Но разве может быть такое, чтобы он не…

Кинемея погрузилась до подбородка в теплую воду.

«Семь лет…»

Это должно было произошло примерно в то время, когда умерла моя мать. Вспомнив тот период, когда она довольно долго ревела как сумасшедшая, она закрыла глаза. Даже она не могла себе представить, что чувствовал семилетний Эйан.

«…»

Когда внезапный шквал эмоций захлестнул ее беспокойный разум, она погрузилась еще глубже в воду.

http://tl.rulate.ru/book/35177/1100241