Готовый перевод To Help You Understand / Чтобы помочь вам понять: Глава 39.

Решив первым делом поубавить профессиональные навыки Филипа, вместо того чтобы объяснять свои истинные мотивы, Уинтер решительно произнес:

- С каких это пор массаж стал таким трудным делом? Такой человек, как я, с детства работавший не покладая рук, и кормивший себя сам, с легкостью справится с этим.

- В самом деле?

В течение трех лет брака Уинтер старался скрывать тот факт, что в детстве работал прислугой, но, когда Вайолет узнала об этом, на удивление открылось множество возможностей, которые он мог с пользой использовать для себя.

Когда Уинтер стал поливать дорогим ароматическим маслом ноги Вайолет, она сказала:

- А разве Филип использовал так много ароматического масла?

- У него свой метод, а у меня свой.

При этом вопросе Уинтер, имевший вспыльчивый характер, рассердился, но кое-как сумев сдержать свой гнев, обхватил обеими руками ноги Вайолет, по которым текло масло. Однако, как только он энергично начал массировать ступни большими пальцами, Вайолет задрожала.

Она не понимала, действительно ли он умел делать массаж или нет, но больше всего ей хотелось, чтобы это побыстрее закончилось. В отличии от Филипа, который осторожно массировал её ступни, опасаясь причинить даже малейшую боль, Уинтер беспечно надавливал и растирал своими сильными руками ступни и икры Вайолет, словно совсем не задумывался, делает он ей больно или нет. Не в силах вымолвить ни слова, из-за боязни обидеть его, Вайолет только кусала губы и терпела боль.

Между тем, посреди интенсивного массирования, Уинтер вдруг почувствовал что-то неладное, глядя на покрасневшую кожу на ногах Вайолет, и посмотрел на нее.

- Тебе больно? – Спросил Уинтер, сдвинув брови к переносице, когда увидел, что на её глазах выступили слезы, как будто ей было больно, но она терпела.

Вместо ответа Вайолет слегка кивнула, на что Уинтер в волнении сказал:

- Тогда тебе нужно было просто сказать мне об этом.

- Жаловаться человеку, который так старается для тебя, не так-то просто…..

Как оказалось, массировать нежные женские ступни с такими большими руками было совсем не просто.

Что бы он не предпринимал, толку было мало, и тогда он решил добавить еще ароматического масла, подумав, что может быть это улучшит ситуацию. Но и тут он переусердствовал, вылив почти целый флакон на её ступни, из-за чего густой запах жасмина разлился по всей комнате.

Кое-как закончив массаж, Уинтер принес тапочки и надел их на ноги Вайолет. Но как только она встала с кресла, тапочки моментально слетели с ее ног, потому что они были скользкими от ароматического масла.

И хотя Вайолет выглядела спокойной, как и всегда, она, вероятно, была немного подавлена таким массажем, так как следом тихим голосом произнесла, будто бы говорила сама с собой.

- И почему Филипа так нужно было выгонять?

- ……

Уинтер промолчал, не зная, что сказать на это.

Затем все так же молча он подобрал тапочки, упавшие с её ног, и опустился на колено перед ней. Потом он поднял глаза и взглянул на Вайолет.

Она смотрела на него чуть более эмоциональным взглядом, чем обычно.

Когда Вайолет немного приподняла по очереди ноги, Уинтер одной рукой обхватил её лодыжку, а другой надел тапочки. Сила его рук была так велика, что Вайолет совсем могла не беспокоиться о том, что надетая тапочка снова слетит с её ноги, пока он держал её в своей ладони.

В тоже время Уинтер, увидев, как его жена смотрит на него сверху вниз, неожиданно вспомнил глаза дворян, которых он ненавидел больше всего на свете. Глаза, из-за которых его глаза казались еще более отвратительными.

Однако благородные глаза Вайолет, были ненавистны ему сильнее всех тех, что он видел прежде. С головы до ног, с момента рождения и до самой смерти, казалось, что она была самим воплощением элегантности. Этот совершенный, безукоризненный внешний вид, предназначенный только для того, чтобы доминировать над вами.

Из-за взгляда этих глаз, он вдруг подумал, что, возможно, хотел бы, чтобы Вайолет прямо сейчас упала и оказалась в его объятиях.

«Тебе ничего не нужно делать. Просто оставайся беспомощной и живи в созданном мною королевстве.»

Неожиданно пронесшиеся в его голове мысли, были вызваны каким-то всепоглощающим, необузданным чувством.

«Разве есть чувства, которые намного сильнее ненависти? Что это, черт возьми, еще за чувство такое?»

Уинтер был поражен этими внезапным чувством, природы которого он совсем не понимал.

Может это просто возросшее чувство ненависти?

Первой, кто нарушил затянувшееся молчание, была Вайолет, потому что Уинтер, даже надев тапочки, крепко держал его за лодыжку, и просто смотрел на неё снизу-вверх, совсем не двигаясь.

- Так зачем же ты пришел?

- Кхм.

Только тогда Уинтер отпустил её ногу и поднялся.

- Вчера я рассказал родителям о переезде.

- Ох, вот как.

- И, кажется, они были не в восторге от этой затеи.

- …..Понятно.

- Тем не менее, ты была права, когда сказала, что мне сложно ездить туда-сюда, поэтому я сказал им, что хочу обустроить свой дом в столице. Рано или поздно, я устрою резиденцию в столице, и когда мне придется оставаться там на несколько месяцев, ты будешь приезжать и оставаться там вместе со мной. А о том, чтобы полностью переехать, я подумаю после этого.

Вайолет, расстроенная мыслью, что переезд невозможен, после его первых слов о родителях, наконец запоздало поняла, что он имеет в виду, и спросила:

- Это правда?

- Да. Дом можешь выбрать сама. В любом случае, все что меня волнует, это удобная кровать, на которой я могу спать.

- Тогда мы можем просто жить в отеле.

- Не говори глупостей. Столица - это место, где вечеринки проиходят гораздо чаще, чем здесь. Будет неудобно отказывать людям в приглашении к себе домой, когда нас станут приглашать на разные приемы.

Не имело значения, отель это или дом. И то, и другое, её вполне устраивало. Она думала, что будет счастлива, даже если бы он пообещал ей только один месяц в году, но такое предложение означало уже нечто большее.

Выразив свою радость слабой улыбкой, Вайолет вскоре вспомнила слова Уинтера, просившего выражать радость яснее.

Но, просьба прыгать вверх или хлопать в ладоши, казалась, немыслимой, поэтому Вайолет шагнула ближе к нему, вместо этого. Затем она взяла его за руки и склонила голову к его ладоням, замерев в очень неловком положении.

- Спасибо.

- ...Что ты делаешь?

Она старалась изо всех сил показать свою радость, но, когда Уинтер совсем окаменел и задал вопрос грубым тоном, она отступила, подумав, что совершила ошибку.

- Ты сказал, что не понимаешь, когда я по-настоящему счастлива.

- И?

- Так я выразила её тебе. Если тебе это не нравится, я больше не буду так делать.

Когда Вайолет подавила смущение и заговорила спокойно, Уинтер внезапно обнял ее за талию. Она подняла глаза и посмотрела на его лицо, на котором сейчас было довольно суровое выражение.

Не имело значения, закрыла бы она глаза или нет, она бы все равно почувствовала, то сильное чувство, отражавшееся сейчас на его лице. Острый нос, плотно сжатые губы, темные брови и прямой лоб, даже по отдельности, казалось, они выдавали его жестокий характер.

А его серые глаза, которые все еще олицетворяли символ бедности, переполняли гордость и высокомерие преуспевшего человека.

- Ты злишься на меня? – Тихо спросила Вайолет.

- Я не такой мрачный, когда злюсь.

- .....Ааа.

Вайолет больше не нашлась, что сказать. Но под пристальным взглядом Уинтера, продолжавшего просто смотреть на нее, она начала испытывать смущение, и наконец, снова открыла рот.

- Нас пригласили на обед. Если я не начну собираться, в таком случае мы опоздаем.

- Мы можем опоздать.

- Джентльмен никогда не опаздывает на встречу.

- Где, черт возьми, ты увидела во мне джентльмена?

- А почему нет? Ты старший сын в семье Блуминг.

- Каждый раз, когда я говорил это, дворяне смотрели на меня кроличьими глазами, как будто не могли поверить в это. Для них я был не более чем, бездомный грязный кот из трущоб, которого подобрали, отмыли и одели в шелка.

- Это не так.

- Все так, как я сказал. Ты просто не видела их глаза в тот момент.

- Я видела, когда мы менялись телами. Все не так, как ты думаешь. В их взглядах я отчетливо видела страх. Они боятся твоей подавляющей личности. И если ты не будешь вести себя как джентльмен, они будут смеяться над тобой за спиной.

- ……

- Ты можешь напугать своего собеседника, даже не будучи высокомерным.

Уинтер, который слушал ее спокойно, вскоре фыркнул.

- Вот почему наша принцесса всегда ведет себя так скромно.

- Мы сейчас говорим не обо мне.

- В любом случае, мое мнение остается прежним, ведь ты говоришь о том, чего не знаешь. О, кстати, в прошлый раз ты сказала, что можешь поменяться со мной телами в любое время, верно? Есть один день, когда я хотел бы, чтобы ты поменялась со мной и сходила в одно место. Ты поймешь, что я имею в виду, когда окажешься там.

- И что же это за место?

- Монастырь Кантус. Я бы хотел продавать вино, изготавливаемое в монастыре, исключительно в своем отеле, но там все слишком высоко задирают свой нос.

- Итак, ты говоришь о вечеринке в первое воскресенье сентября, устраиваемой в монастыре Кантус. – Сказала Вайолет и тут же пошутила, зная, о чем он говорит. – Со множеством людей, которые делают легкие вещи трудными.

При этих словах Уинтер невольно рассмеялся. Вайолет следом тоже тихо рассмеялась, думая, что момент, когда муж оценил её шутку, был восхитительным.

- Хорошо, тогда я поменяюсь с тобой телами в тот день. Сходим туда вместе.

- Отлично, значит будь готова к выходу.

Вайолет кивнула и отступила, слегка пошатнувшись, так как ее ступни все еще были скользкими. Заметив это, Уинтер без раздумий подхватил её на руки и понес в гардеробную, как ни в чем не бывало.

- Я могу идти сама. – Сказала Вайолет, удивленная его поведением.

- Я знаю. – Ответил Уинтер, не останавливаясь.

Вскоре он поставил жену перед гардеробной и включил свет.

- Кстати, почему, черт побери, ты опять носишь эти черные платья? В столице ты одевалась намного ярче.

Вайолет посмотрела на Уинтера, раздумывая, с чего бы начать объяснять то, о чем он понятие не имел.

Через некоторое время созерцания его лица, она немного взволнованно спросила:

- А ты не хотел бы сходить кое-куда?

- И куда же?

- В субботу твоя мама устраивает небольшое чаепитие в саду. Она не делает этого летом, потому что слишком жарко, но в конце августа она снова их начинает устраивать, когда летний зной идет на спад. Оно будет проходить в субботу, и я могла бы поменяться с тобой телами на день раньше... Конечно, ты можешь быть в этот день занят, но если ты не занят, пожалуйста, сходи туда за меня.

- Во-первых, я сказал, что пойду на любое мероприятие с тобой, но не сказал, что пойду туда один. А во-вторых, какое отношение имеют твои ужасные платья к тому, что я туда пойду?

- Я прошу тебя об этом, потому что это важно. Просто подумай об этом. Когда решишь, скажи мне, чтобы я все подготовила.

Как только Вайолет договорила, она сразу же вошла в гардеробную и закрыла за собой дверь.

Оставшись одна в тихой комнате, она на некоторое время погрузилась в свои мысли.

После поездки в столицу, она решила, что слова мужа о том, что он не ненавидит её, могли не быть ложью.

Более того, муж даже принял в серьез и рассмотрел её просьбу о переезде, чему она была теперь несказанно рада.

И, если бы теперь он согласился пойти на чаепитие своей матери в её теле, он мог бы узнать, как к ней относятся все на юге, и понять насколько ей здесь одиноко.

Может быть, если бы только муж понял, что она чувствовала все это время, он бы узнал и о её попытках умереть.

Размышляя над этим, Вайолет вдруг поняла, что боится того, что должна будет сделать.

«Возможно, этот раз будет последним, и я больше никогда не смогу поменяться с ним телом», - внезапно подумала Вайолет.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/35046/1331145