Готовый перевод Three Lives Three Worlds, The Pillow Book / Три жизни, три мира: Записки у изголовья ✅: Глава 7

Закутавшись в плотный плащ, Фэн Цзю сидела у окна в западном крыле и зевала у огня, в седьмой раз переписывая псалом Дари. Так ее наказал учитель.

В детстве она была озорной и часто наказывалась своими учителями в Цинцю. Однако, поскольку родители ее соучеников в основном работали на ее семью, они обычно добровольно брали на себя ее наказания. Она так долго училась в школе, но ей никогда не приходилось даже пальцем пошевелить, когда ее наказывали. Теперь ей приходится отдуваться за все прошедшие годы. В возрасте 30 000 лет юной ее уже не назовешь. И будучи королевой, было прискорбно вдвойне, что теперь ей пришлось заняться школьной дисциплиной в лекционном зале Бийняо.

Из этого события Фэн Цзю сделала два вывода: во-первых, дракон не может сражаться против местной змеи; ее предки не обманули ее. Во-вторых, даже кабан закадычного друга может пережить десять волков; опять же, предки ее не обманули. Местная змея, о которой шла речь, был, конечно же, суровым школьным учителем Бийняо, а ее закадычным другом мог быть только Янь Чиу.

Как все закончилось таким образом? Фэн Цзю ломала голову в течение шести месяцев и решила, что все дело было в неизбежности судьбы.

Полгода назад она и воин Сяо Янь свалились на выступающий утес в долине Фаньинь. Проведя короткий миг в воспоминаниях о прошлом, они вдвоем снова беспомощно упали с обрыва вниз, на дно. Как назло, они приземлились прямо на макушку второго принца Бийняо, чей клан обитал глубоко под этими скалами. Так наступили их трудные времена.

Этот второй принц носил фамилию Сянли, а звали его Мэн. Его полное имя было, следовательно, Сянли Мэн, хотя обычно он упоминался как молодой мастер Мэн.

Именно в этом клане существовало древнее правило, запрещавшее неженатым мужчинам покидать долину самостоятельно. Но молодой мастер Мэн всегда грезил о сверкающем мире снаружи. Втайне он давно собирался уехать и выбрал удачный день, чтобы сбежать из дома. Но его мечтам было не суждено сбыться - Фэн Цзю упала с неба прямо на него; так он потерял сознание в тот момент, как покинул ворота города.

Янь Чиу был зажат между Фэн Цзю и молодым мастером Мэном. У него самого кружилась голова, но к тому времени, когда он пришел в себя, их уже связали и отвели в королевский дворец Бийняо. На королевском троне восседала королева птиц, мать молодого господина Мэна.

Было много предметов, которые Фэн Цзю не жаловала, но с историей у нее никогда не было проблем. Она знала, что у Бийняо и Цинцю были тесные связи. Она подмигнула Сяо Яню, давая понять, что они не должны раскрыть ее личность. Мозг Сяо Яня был плотнее стали. Он долго смотрел на нее и так и не смог понять, что она пытается сказать ему глазами. К счастью для нее, он никогда не знал, что она была королевой Цинцю.

Довести второго принца до обморока может быть большим делом, а может быть и маленьким. Если он так и не очнется, дело будет очень важным. Если бы он очнулся, и нашелся бы кто-то, кто мог бы все прояснить, дело оказалось бы не столь громким.

К счастью, молодой мастер Мэн проснулся вовремя и быстро успокоил гнев своей матери. Ранее она приказала казнить их обоих. На полпути к темнице приговор сменился водной тюрьмой, но ворота тюрьмы не успели подняться, как вышел другой указ, который гласил, что они не должны быть заключены в тюрьму вообще. Их тут же снова препроводили в большой зал, теперь уже с уважением и учтивостью.

Фэн Цзю и Янь Чиу под эскортом вернулись обратно к королевскому двору, где их предварительно допросили. Кто-то, видимо, поспешил в Большой зал минуту назад и высказался от их имени. После того, как было проведено расследование, было подтверждено, что эти двое на самом деле были молодыми принцем и принцессой из клана Сов за рекой. Восхищение соседней академией привело их сюда учиться. Они упали сверху на принца случайно, и все последующее было недоразумением.

По мнению Фэн Цзю, эта история была настоящим недоразумением. Но поскольку королева верила в это, кто сказал, что они должны уступить своему благому провидению?

На этот раз отношение королевы значительно изменилось. Она распорядилась, чтобы они стали гостями клана и, раз они настолько стремятся к знаниям, были приняты в Королевскую академию. Это удовлетворит их желание учиться, а также позволит молодым людям обоих кланов общаться.

Стоя внутри королевского двора Бийняо, Фэн Цзю подумала про себя, что, несмотря на ненависть к тому, чтобы весь день утыкаться лицом в книги, она посещала школу в течение тысяч лет; ей лишь нужно было нацепить маску послушания, и посещение школы не должно стать проблемой. Но воин Сяо Янь был свободолюбив и не любил ограничений. Скорее всего, он не сможет переварить строгие школьные правила. Возможно, он даже предпочел бы водную тюрьму книгам и чернилам.

По этой причине Фэн Цзю вдруг занервничала – что, если Янь Чиу проговориться и им снова будет грозить опасность? С его-то умом, подумала она, он вполне мог бы это сделать. Но на удивление его выступление было очень хорошим сегодня. Войдя в большой зал, он на некоторое время растерялся, но тревога в его глазах постепенно исчезла, и обычно вспыльчивый человек стоял, слегка склонив голову, словно покорно принимая распоряжения королевы.

К счастью, он просто стоял и молчал. С его красивым и скромным внешним видом, им и в голову не пришло, что он был лидером клана демонов. В это время Фэн Цзю чувствовала себя немного странно. Она проследила за Сяо Янем, когда он прошел мимо стоящих с двух сторон придворных, и его взгляд остановился на молодой женщине в белых одеждах и вуали на лице. Поскольку Сяо Янь вел себя странно, Фэн Цзю внимательно наблюдала за ней. Однако она никак не могла понять, чем она отличается от других девушек в белых одеяниях, и, в конце концов, выбросила это из головы.

В ту ночь они вдвоем отдыхали в королевской академии Бийняо.

В течение первых нескольких дней Фэн Цзю все еще думала о побеге из этой долины. Но после небольшого расследования она обнаружила, что выхода действительно нет. Возможно, решение нашлось бы, сумей она использовать магию, но самое странное в этой долине было то, что использовать магию можно было только в пределах границ имперского города. Даже самая мощная магия не сработала, как только они отошли от города. Сначала она думала о волшебном перемещении прямо из центра. Магия будет использована внутри города, чтобы перенести их ко входу в долину. Результат: она и Сяо Янь переместились из западной части города в восточную, приземлились в доме вдовы, пока она купалась, и были выгнаны ее слепой свекровью с метлой.

Боясь, что она застрянет здесь на неопределенный срок, беспокойство Фэн Цзю увеличивалось день ото дня. Она подумала о виновнике произошедшего, Дун Хуа Дицзюне с 13-го неба, из-за которого она оказалась в этой ловушке. Она хотела держаться от него подальше, но среди всех форм жизни за пределами этой долины Дун Хуа был единственным, кто знал, что она попала сюда. Поэтому она все ждала и ждала, когда он придет и спасет ее. Конечно, она знала, что обидела его перед тем, как упасть в эту долину. Нельзя было ожидать его прибытия через три-четыре дня. Она дала ему немного остыть. Если он прибудет через месяц и заберет ее домой, то она великодушно забудет о его проступке, что он привез ее на гору Фуюй и подверг опасности. Несмотря на слухи, которые утверждали, что долина Фаньинь открывается только каждый цикл цзя-цзы, она верила, что если Дун Хуа захочет спасти ее, он обязательно найдет способ.

Но прошел месяц, два месяца, потом три, а Дун Хуа все не появлялся.

Долина Фаньинь была совершенно удручающей ночью. Фэн Цзю, завернувшись в одеяло, время от времени думала о том, каким мелочным был Дун Хуа. Они, если можно так сказать, были не совсем чужие друг другу, и он мог бы попытаться немного больше заботиться о ней, как о младшей. Но когда она повернулась в постели, то стала думать по-другому – ведь кто вообще в этом мире мог предсказать действия Владыки Дун Хуа? Когда она была еще лисенком, то хорошо понимала Дун Хуа. Он всегда был холоден ко всем и вся. Цзи Хэн была, пожалуй, единственным исключением.

Обычно она изо всех сил старалась сохранять спокойствие. Но, как оказалось, она еще не достигла того возраста, когда человек может спокойно размышлять о жизни. Только то, что Дун Хуа не пришел ей на помощь, опечалило ее на несколько дней. Когда, наконец, ее настроение приподнялось, она подумала еще раз и решила дождаться следующего цикла цзя-цзы, чтобы долина Фаньинь открылась вновь. Она не покривит душой, если скажет, что это место было не так уж и плохим. По сравнению с тем, чтобы быть уборщицей во дворце Тайчэнь, это было в десять раз лучше. Ее семья, вероятно, будет искать ее, но они не должны слишком волноваться, зная, что она никогда не попадет в серьезную опасность. Она приободрилась после этих мыслей.

К этому моменту прошло уже полгода.

В слегка заснеженный день под мягким солнечным светом Фэн Цзю написала десять копий священных писаний. Она осторожно взяла пергамент за уголки и подула на него, чтобы чернила высохли. Затем она сложила его, планируя завтра передать своему учителю.

Академия долины Фаньинь проводила турнир каждые десять лет, чтобы проверить своих студентов. Призом победителя был плод Саха этого года, который рос на дереве рядом с источником Цзею. Источник Цзею был священным ручьем в долине Фаньинь. Он начинался во внутреннем дворце, а на его берегу стояло дерево Саха. Это дерево цвело каждые 10 лет, приносило плоды каждые 10 лет, причем лишь один плод в каждом цикле. Плоды каждый раз отличались друг от друга и содержали различные магические примочки, зависящие от урожая этого года. Согласно легенде, Саха был одним из пяти волшебных деревьев на Небесах. Остальные четыре дерева назывались Грифлес, Джамбул, Бодхи и Лунхуа. «Губы Будды того же цвета, что и малиновый оттенок Саха» - так было написано в древних рукописях. Но десять тысяч лет назад по какой-то причине все деревья Саха на Девяти Небесах перестали приносить плоды. Сегодня в Нижнем царстве осталось только одно дерево рядом с источником Цзею в долине Фаньинь, которое все еще приносило плоды. По этой причине оно стало еще более драгоценным. Более того, ходили слухи, что в этом году плоды Саха все еще обладали чудодейственной силой. Для смертных он мог оживлять мертвых, для бессмертных – увеличить уровень культивации, для женщины – мог помочь сохранить красоту и молодость, стать ярче, чем персики, выращенные в саду вдовствующей королевы на Девяти Небесах. Поскольку сила этого фрукта была настолько экстраординарной, не было ни одного студента, который бы не боролся за него. Конкурс еще не начался, но волнение уже распространилось повсюду.

Благодаря этому состязания учитель с усами получил дополнительную власть от королевы Бийняо. Поскольку количество участников было в два раза больше, чем в прошлом году, не было ни одной школы, которая могла бы вместить их всех. Академия проинформировала королеву, и она решила, что этот учитель упростит процесс, отфильтровав претендентов перед конкурсом. Таким образом, согласно королевскому эдикту, одно слово усатого учителя могло решить, кто будет соревноваться, а кто нет. Его власть в Академии была теперь самой большой, если не абсолютной.

Фэн Цзю выкроила немного времени, проскользнула к источнику Цзею и посмотрела вдаль, где росло дерево Саха. Между зелеными блестящими листьями лежал легендарный темно-красный плод, который сравнивали с цветом губ Будды с Дальнего Запада. Она стояла вдалеке и долго не сводила с него глаз. Если этот крошечный плод действительно мог вернуть плоть и кости мертвых, она хотела хоть раз попытать счастья, чтобы спасти давно умершего человека.

Теперь Фэн Цзю ни словом ни делом не могла обидеть могущественного учителя, который мог помочь ей заполучить плод Саха. Когда он наказал ей переписывать священные писания, она больше не могла забросить их в угол. Если она должна была переписывать писания, она сделает это без колебаний. Она стала послушной всем своим телом и разумом. Кроме того, она постоянно размышляла о том, чтобы ей такого совершить, чтобы стереть ее прошлые проступки. Теперь она должна была не только быть послушной, но и помириться с ним.

Но как она будет льстить своему учителю? Фэн Цзю нахмурилась и открыла книгу. Ее наказанием было переписать псалом Дари пять раз. Но она переписала его десять раз. Разве это не отличный способ выказать свое почтение к учителю? Не было ли это также своего рода лестью? Все же она чувствовала себя немного странно. Что, если она добавит внизу: «Да будет господин Цзи Хань благословлен Небесами и проживет долгую жизнь»?

Нет-нет, а если учитель не будет в настроении читать, и так и не дойдет до конца? Разве ее усилия тогда не пропадут втуне? Или лучше будет написать эту отвратительную фразу в верхней части страницы? Она уже подняла кисть, готовясь писать, но глядя, как за оконными стеклами скапливается снег, растерялась. Старика зовут Цзи Хань или Хань Цзи?

В это время в покои вошел Янь Чиу, на его одежде лежали хлопья снега. Поскольку они считались королевскими братом и сестрой клана Сов, их поселили в одном доме. В названии резиденции также чувствовался характер Бийняо. Он назывался Дом Шторма и располагался прямо рядом с лекционным залом. Янь Чиу, казалось, забыл о принцессе Цзи Хэн и обратил все свое внимание на даму в белом, которую они встретили в Большом зале. Каждый день, когда занятия в школе заканчивались, он заходил к ней поболтать, и у него оставалось мало времени, чтобы беспокоить Фэн Цзю. Так прошло полгода в дружном мире в большом имении.

Фэн Цзю подняла голову в сторону Янь Чиу, который сейчас поправлял свою мантию, и спросила: «Ты знаешь, как зовут нашего Фу-цзы?» [1]

Крайне удивленный, Сяо Янь ответил: «Разве его зовут не Фу-цзы?»

Затем он шагнул ближе и взволнованно переспросил: «У старикашки есть другое имя?»

___________________________

[1] Фу-цзы – учитель

http://tl.rulate.ru/book/32932/726516