Готовый перевод The Kudryavka Sequence (Hyouka, vol.3) / Последовательность Кудрявки (Хёка, том 3): 5-1. Четыре человека, четыре культурных фестиваля (ч.2)

055 - ♦11

Фуку-чан и Чи-чан с нетерпением ждали третий день Культурного Фестиваля, рассчитывая продать побольше «Хёки». Но они не единственные, кто в последний день хочет продать все оставшиеся антологий. В Клубе Манги ситуация точно такая же.

Еще до того, как мы начали работу, несколько участников клуба уже стояли у дверей Лаборантской №1 в ожидании посетителей. К счастью, людей было больше, чем в предыдущие два дня. Лично я была очень рада этому факту, ведь многие из посетителей с удовольствием покупали постеры, даже не спрашивая их цену. Если серьезно, то мы могли бы продавать каждый плакат иен за 100 и получить с них хорошую прибыль, но правила Фестиваля это запрещают. Несмотря на то что президент Юаса не из тех, кто пойдет на подобный риск, в этот раз она продавала плакаты всем, кто о них спрашивал.

И все закончилось тем, что мы сами вырыли себе яму.

Дело в том, что мы не рисовали большого количества персонажей, поэтому единственное, что нам оставалось - это рисовать их в различных позах.

Сегодня на мне был френч Мао цвета хаки со множеством карманов и армейская кепка. Многие пытались догадаться, чей это косплей, но удалось только Коочи-семпай:

- Может быть, тот попугай, которого преследовал детектив?^[1]

- Да.

- Больше смахивает на уменьшенную копию, правда?

Я проигнорировала ее замечание по поводу моего роста. Кстати, Коочи-семпай сегодня тоже одета как детективный персонаж – она косплеила детектива-воительницу Чунь Ли из известной видеоигры «Street Fighter». На Коочи-семпай было ципао, которое еле прикрывало ее бедра. Не знаю, сама ли она шила этот костюм, но должна признать, что сделан он был с особым вниманием к деталям. Так что шипы, торчащие из ее браслета, выглядели довольно пугающе.

Уйдя в работу с головой, я оставила позади все мысли о том, что произошло вчера. Инцидент «Дзююмодзи», «К вечеру - прах». Но правда в том, что если я забуду обо всем этом сейчас, то потом, когда закончу рисовать, буду чувствовать себя еще ужасней. Я закончила очередной постер, отложила ручку и стала стирать следы карандашного наброска.

- С этим все. Следующий.

- Пожалуйста, нарисуйте этого персонажа.

Есть, сэр.

Я положила перед собой чистый лист бумаги и задумалась о том, что делать дальше. В кабинете полно народу, а это означает, что дела идут куда лучше прежнего. Кажется, «Дзеамис» продается хорошо. Косплей Коочи-семпай пользуется успехом у мужчин, поэтому, развлекая их, она не может заниматься постерами. Ее обязанности взял на себя ее «фан-клуб». Но одного взгляда на них достаточно, чтобы понять, что с такой скоростью и навыками они и в подметки ей не годятся. Пусть я не очень лажу с Коочи-семпай, а для того, что бы описать поведение ее прилипал, в моем лексиконе вообще не найдется слов, но я должна признать, что рисует она очень хорошо.

Вода в чашке, где лежала пастелевая ручка, стала грязной, поэтому кто-то решил ее заменить. Этим занялась какая-то первогодка, которую я не знала. Но кабинет был настолько переполнен, что пробраться через его центр было не возможно, и ей пришлось обходить комнату кругом. Когда она проходила мимо меня, на ее лице читалось такое удовольствие, которое можно увидеть на морде у дракона, столкнувшегося с тигром, или кота, повстречавшего мышь.

- О боже! – будто нарочно она зашаталась и несколько капель воды попали на мой стол.

До сих пор она ничем особым не выделялась, поэтому я все сразу же поняла. Она решила преподать мне урок за то, что я посмела сказать что-то против ее любимой Коочи-семпай. Кажется, нескольких капель воды хватило, чтобы утолить ее жажду мщения.

Однако на этом все не закончилось. Не знаю толком, что произошло, но кажется, из-за того, что класс был забит битком, кто-то на кого-то наткнулся, и все закончилось тем, что эта первогодка, окончательно потеряв равновесие, пролила всю воду из чашки.

И окатила меня ею с головы до ног.

- …

Хотя нет, все-таки на голову мне не попало. Чашка перевернулась мне на грудь, в результате чего одежда с правого плеча до живота оказалась испачканной водой. Той самой грязной от краски водой, которую нужно было заменить. Кажется, от меня воняет.

До этого белый лист бумаги, над которым я все еще раздумывала, тоже приобрел серо-желтый оттенок.

- И - Извини, Ибара! Я не хотела…

Девушка выглядела так, будто сейчас расплачется.

Не знаю почему, может быть, потому что холодная вода, оказавшись на мне, охладила все мои чувства, но я не особо сердилась. Достав из кармана носовой платок, я вытерла капли, оставшиеся на пиджаке. Белый платок быстро превратился в грязно-желтый.

Ну, моя одежда цвета хаки, так что пятно не должно быть очень заметно.

Оживленная до этого Лаборантская погрузилась в тревожное молчание. Ну, простите. Я встала, и, найдя глазами президента, сказала:

- Извините, президент. Позаботьтесь, пожалуйста, об остальном.

Костюмы Коочи-семпай были такими, что по улице в них особо не походишь, поэтому ей приходилось переодеваться в школе. Я же могла приходить в школу уже переодетой. В конце концов, я все еще не хотела, что бы при взгляде на меня все сразу же понимали, что это косплей, да и Фуку-чан сказал, что во время Фестиваля будет сложно найти лишнее место для переодевания. Но прямо сейчас важнее другое – моя форма осталась дома, и мне не во что переодеться.

К счастью, у меня есть форма для физкультуры. Обычно я забираю ее домой, чтобы постирать, но наш последний урок был отменен, и я оставила ее в школе. Я нашла комнату, где обычно надевают свои костюмы члены Драмкружка, и переоделась.

Интересно, как дела в Клубе Классики. Фуку-чан, кажется, что-то задумал, а вот у Чи-чан мало что получается. Я тот, кто допустил ошибку в заказе, поэтому должна помочь им хоть как-то, пусть и в последний момент.

Цвет спортивной формы Старшей школы Камияма можно описать как «асаги-иро» (светло-голубой), но это название сразу же ассоциируется с легендарным Шинсенгуми^[2], так что лучше подойдет «цвет морской волны». Как бы то ни было, переодевшись в спортивный костюм цвета морской волны, я направилась в Кабинет Геологии. Войдя в Специальный блок, я медленно поднялась на третий этаж и вдруг услышала, как кто-то бежит мне навстречу.

 - О! Маяка-сан!

Чи-чан радостно помахала рукой. Я собиралась спросить, куда она так спешит, но в этот момент ощутила тепло ее руки на своем запястье.

Мы же на лестнице, это довольно опасно.

- С - Стой! Чи-чан!

Не обращая внимания на мои возгласы, она заговорила:

- Слаба богу, с твоей помощью будет легче. Понимаешь, я не уверена, что у меня получится. Пойдем со мной? Ты же сейчас свободна?

С моей помощью?

 - Э, подожди, чем я должна помочь?

Ее правая рука все еще оставалась на моем запястье, а в левой была зажата какая-то книжка, похожая на антологию. Судя по переплету, книга была не очень дорогой. Я спросила:

- Что это?

Когда она показала обложку, я невольно вскрикнула:

- О - Откуда у тебя это?!

На обложке я увидела до боли знакомый портрет девушки, смотрящей в сторону. В руках у Чи-чан было не что иное, как «К вечеру – прах».

- Ну, это не совсем мое. Мне дал ее Ореки-сан.

Тогда позвольте мне перефразировать вопрос. Откуда у Ореки «К вечеру - прах»? Он продавался только на прошлогоднем Культурном Фестивале в самом темном углу школьного коридора. В моей голове промелькнула мысль, не стащил ли он ее у меня, но это было маловероятно. Бессознательно я протянула руки к книге, но Чи-чан крепко прижала ее к груди и спросила:

- Маяка-сан, ты видела эту мангу раньше?

Я убрала руки.

 - Ну да, видела.

- Тогда ты знаешь, кто ее написал, да?

Кто написал? Я не знала, что ответить. Сказать «Аджиму Такуха», псевдоним с обложки, или «Анджо Харуна», настоящее имя автора. Наверное, почувствовав мое замешательство, Чи-чан переспросила:

- Я имела в виду, кто ее нарисовал.

- Честно говоря, я не знаю.

Тогда она взволнованно продолжила:

- Понимаешь, мне кажется, что тот, кто нарисовал рекламный плакат для Культурного Фестиваля, и тот, кто нарисовал эту мангу – одно лицо! Я пытаюсь это выяснить. Это никак не выходит у меня и головы!

Понятно.

Теперь все ясно. Всегда, когда Чи-чан становится что-то интересно, она начинает искать ответ. Мне никогда не быть такой же любопытной, как она. Но прямо сейчас я начинаю понимать, что она чувствует, когда что-нибудь становится ей интересно. Я часто видела манги, в которых стиль рисования очень похож. Тогда я задавалась вопросом, не один ли автор нарисовал эти работы.

И теперь она говорит, что рекламные постеры для Культурного Фестиваля и «К вечеру – прах» рисовал один и тот же человек?

Если это так, то мне надо лично все проверить. Тогда я буду знать и автора и художника. Автор - Анджо Харуна – перевелась в другую школу, но если художник до сих пор учится здесь, то «Аджиму Такуха» все еще может вернуться.

От переполнявших меня эмоций, мой голос стал громче:

- Где этот плакат?

Чи-чан начала спускаться по лестнице, все еще держа меня за запястье:

- Рядом с Конференц-залом!

Отлично, вперед!

На плакате были нарисованы ученик, ученица и надпись «42-й Фестиваль Канья», рядом с которой располагалось подробное расписание.

Мы внимательно рассматривали этот самый плакат. Цвета очень контрастные. В «К вечеру - прах» все рисунки черно-белые, плакат же цветной. Так что приходится смотреть очень внимательно.

На самом деле, довольно трудно определить, один ли и тот же человек рисовал мангу и плакат.

Но не в этот раз. Художник стал по-другому рисовать женщин, а вот стиль, используемый для изображения персонажей мужского пола, не поменялся. Один взгляд, и сходство очевидно. Чтобы убедиться, я сначала сделала шаг назад от плаката, чтобы рассмотреть его целиком, а затем шаг вперед, чтобы рассмотреть детали. Чи-чан сказала, что школьная форма в манге и на плакате нарисована одинаково, я же смотрела на то, как художник изображал уши. Манера одна и та же.

Я посмотрела на Чи-чан:

- Я процентов на 80-90, нет, на 99 процентов уверена, что их рисовал один человек.

Услышав это, Чи-чан прижала руку к груди, словно испытывая облегчение:

- Ясно. Спасибо большое, ты сняла груз с моей души.

Кажется, я ей помогла. Я улыбнулась, чего не делала уже давно.

- Ха-ха, кажется, тебе очень хотелось это узнать, не так ли?

- Да, но я не была уверена, что справлюсь сама…

- Я тоже. У меня нет никаких специальных знаний для выявления сходства.

Теперь, чтобы удовлетворить уже собственное любопытство, я постучала в дверь Конференц-зала.

- Войдите.

Дверь открылась. Человек, вышедший нам навстречу, был похож на парня с постера. Судя по воротнику, он был на втором году обучения. Парень смотрел на нас, пытаясь понять, кто мы такие.

- Доброе утро, Танабе-сан, - сказала Чи-чан и поклонилась.

Это, кажется, Танабе, президент Комитета по Общим вопросам. Он производит впечатление хорошего человека. Кстати, Чи-чан на самом деле очень хорошо запоминает имена. Моя память тоже не плоха, но до уровня Чи-чан мне далеко.

Услышав свое имя, Танабе-семпай улыбнулся:

- Э, привет, эмм…

- Мы из Клуба Классики.

- А, да, конечно же. Чем могу помочь на этот раз?

На этот раз помощь требовалась мне, поэтому я вышла вперед, и, раз мы официально уже знакомы, опустив все формальности, спросила:

- Простите, вы случайно не знаете, кто нарисовал плакат на доске объявлений?

Брови Танабе-семпая взлетели вверх. В конце концов, это понятно. Для Культурного Фестиваля рисовалось огромное количество плакатов, так что тут даже ему будет сложно сразу же ответить. Конечно, было бы хорошо, если бы он вспомнил, но больших надежд я не питала.

- Хмм, этот, да?

- Да, с девушкой и парнем.

После короткой паузы, Танабе-семпай тихо закивал. Он что-то вспомнил? Как и ожидалось от председателя Комитета по Общим вопросам. Он коротко ответил:

- Этот рисовал Кугаяма.

Э?

Чи-чан отреагировала быстрее меня:

- Кугаяма Мунеёши, президент Школьного совета?

- Да, именно этот Кугаяма.

Услышать это имя я никак не ожидала. Даже я знала, кто такой президент Школьного совета Кугаяма Мунеёши. Он создает впечатление человека, увлекающийся спортом. Никак не думала, что он способен рисовать мангу.

Так это он художник, скрывающийся под именем Аджиму Такуха. Я смогла очень смутно представить его лицо. В это время Танабе-сан заговорил. В его словах слышалась гордость.

- Вы, наверное, подумали: «Ничего себе, значит, он может так круто рисовать», да? У него отлично выходит, не правда ли?

- Да! Мне кажется, это замечательно!

- Ха-ха, я уверен, ему было бы приятно услышать ваши слова.

Итак, теперь я знаю и автора и художника. Кажется, черная полоса закончилась, и началась белая. Прямо сейчас я чувствовала себя сумасшедшей фанаткой, гоняющейся за своим кумиром. Меня так и подмывало спросить, использует ли Кугаяма-семпай какой-нибудь псевдоним, но думаю, Танабе-сан не в курсе. Ничего, потом спрошу у него лично. Значит, воссоединение с Анжо Харуной всё еще возможно.

Если так, то….. Мне до смерти хочется увидеть их новую работу. В тот момент меня переполнила надежда.

Поклонившись, мы вышли из Конференц-зала.

После того, как любопытство Чи-чан было удовлетворено, на ее лице засияла широкая, до ушей, улыбка. И мы радостно побежали вверх по лестнице в Кабинет Геологии.

056 - ♠15

- Теперь мы знаем, кто это! – сказала Читанда, вбегая в кабинет. Она быстро вернулась, чему я даже отчасти рад. Но опять же, она делала это не для меня, а чтобы удовлетворить  свое собственное любопытство.

- Правда? Так это один и тот же человек?

Спросив, Сатоши поднял голову, но не дожидаясь ответа, произнес :

– Э? Маяка?

Действительно, за Читандой в кабинет вошла Ибара, одетая в спортивный костюм. Но она должна сейчас косплеить. Или, может, костюм – часть косплея… Не, вряд ли. Спортивная форма Старшей школы Камияма остается спортивной формой Старшей школы Камияма, как на нее не посмотри. Ибара выглядела веселой, как будто предвкушала что-то хорошее.

- Маяка, разве в Клубе Манги не аврал? - спросил Сатоши, на что Ибара слегка улыбнулась и закивала.

- О, меня кое-кто подменил.

Кое-кто подменил? Я не в курсе, что там у них происходит.

Словно пружина, Читанда подскочила ко мне и положила на стол «К вечеру - прах».

- Это один и тот же человек, и мы знаем его имя.

- Да? Здо́рово.

- Это Кугаяма Мунеёши-сан! Я всегда считала его достойным человеком, но и подумать не могла, что он так хорошо рисует. Это неожиданно.

- Кто это? - я посмотрел на Сатоши. - Ты его знаешь?

Услышав мой вопрос, Сатоши замер:

- Х - Хотаро, ты шутишь, да?

- Он такой известный? Ну, я же не знаком со всеми странными ребятами и фриками, с которыми ты водишься.

Сатоши закрыл глаза и покачал головой. Весь его вид говорил о том, насколько я безнадежен. Подойдя к нему, Ибара посмотрела на меня как на идиота, и прошептала:

- Он президент Школьного совета.

Президент Школьного совета, Кугаяма Мунеёши.

- А…аааааааааа! Ну конечно… – с каждым звуком мой голос становился все тише. Все это время я читал его фамилию как «Рикуяма»^[3]. Не думаю, что стоит им об этом говорить. Я, конечно, слышал о нем, но он не из тех, кем я особо интересуюсь. Пытаясь сменить тему, я поднял «К вечеру - прах» и сказал:

- Так, Кугаяма – художник, скрывающийся под псевдонимом Аншинин Такуха?

Но, несмотря на мою попытку сменить тему, Сатоши так и продолжал, закрыв глаза, разочарованно качать головой. Чувак, это раздражает. Наконец он успокоился и сказал:

- О каком таком Аншинине ты говоришь? Это храм какой-то?

- Разве имя не так читается?

- Оно так написано, а читается «Аджиму». Это место на Кюсю, известное своими виноградниками.

- Это город?

- Ну, формально говоря, да, это город.

Это что-то общеизвестное? Остальные знают?... Я настороженно глянул на Читанду, на что она растерянно ответила:

- Здесь рядом с именем мелким шрифтом написано произношение… вот тут.

Что? А, вот, очень мелкая надпись: «Аджиму Такуха».

К моему удивлению, Ибара выглядела довольно угрюмой. Ее глаза были широко распахнуты, рот приоткрыт, как будто она хотела что-то сказать. Кажется, узнав, что за вещь позаимствовала у меня Читанда, она впала в некоторое подобие шока. Интересно, это как-то связано с ее увлечением мангой?

Стоявший рядом со мной Сатоши посмотрел на «К вечеру - прах»:

- Ну, раз ее одобрил сам Хотаро, значит, вещь стоящая.

- …Угх….

Этот звук, это что, Ибара? Сатоши, кажется, ничего не услышал и продолжил как ни в чем не бывало:

- Но этот псевдоним, Аджиму Такуха, как бы сказать? Они могли придумать и более короткую фамилию, а то три кандзи^[4] выглядят как-то грубо.

Ты просто не мог не вякнуть что-нибудь подобное, да?

- …Э-Это не так… – Читанда пошатнулась и чуть не упала. Ее фамилия тоже записывается тремя знаками^[5].

- Нет! Я не это имел в виду! – Сатоши в панике стал размахивать руками, пытаясь отменить сказанное им. - Когда я говорил про три знака, то имел в виду имена, а не фамилии.

Да неужели?

Почувствовав на себе мой взгляд, Сатоши отвел глаза. Мое имя состоит из трех кандзи^[6].

- Ну, знаете, Хотаро - это особый случай.

Не знаю, где он берет такие оправдания. Разве проблема не в том, что ты умудрился забыть, что имя твоего друга записывается тремя знаками?

- Так, значит, Ореки – это особы случай, да?

Кажется, до Сатоши стало доходить, что он только что ляпнул. Его глаза налились слезами. Все потому что имя Ибары тоже состоит из трех кандзи^[7]. Не сказал бы, что имена из трех кандзи такая уж редкость, так что, пытаясь приободрить Читанду, он сам вырыл себе могилу. Ему стоило сказать, что он имел в виду псевдонимы, а не настоящие имена.

Позволив драме разыгрываться дальше, я снова посмотрел на все еще зажатый в моей руке «К вечеру - прах». Манга сама по себе интересная, но ее послесловие, кажется, связано с тем, что происходит сейчас.

Внезапно Ибара прекратила орать на Сатоши и подошла ко мне:

- Президент Кугаяма – художник, а автор текста - некто Анджо Харуна.

- Правда? – спросил я, оторвав взгляд от книги. – Ты читала эту мангу?

- Это моя любимая манга. Я купила ее на прошлом Культурном Фестивале.

Ибара не из тех, кто с легкостью разбрасывается комплиментами, даже если речь заходит о вещах, которые ей нравятся. И вот только что она произнесла слово «любимая». Ну, теперь все еще интересней. Посмотрев на книгу, Ибара без напряжения спросила:

- Эй, Ореки, ты не мог бы мне ее одолжить?

…Ого, а книжка-то пользуется популярность, да? Сначала ее попросила Читанда, а теперь она понадобилась и Ибаре?  Я с радость одолжу ее, но сначала…

- Конечно, но чуть позже.

- Я могу подождать. Но как долго ты заставишь меня ждать?

Я немного подумал, а затем открыл страницу с послесловием:

- До тех пор, пока не запомню это… Как только у меня будет копия, я ту же отдам книгу тебе.

Ибара озадаченно уставилась на меня. Кажется, я не очень хорошо объяснил. К тому же я сам не знал, зачем мне это нужно. Возможно, мне стоило сказать: «Пока я не узнаю, имеет ли это послесловие какое-нибудь значение».

Неожиданно Читанда сложила руки вместе:

- Ах, да, мне надо вам кое-что сказать.

- В чем дело?

- Ну, Клуб Радио пригласил меня на интервью, которое состоится в обед.

Что?

- Та самая программа, которую мы слушали вчера?

- Да.

Сатоши присвистнул:

- Это фантастика, Читанда-сан! Ты молодчина, заставила самый крупный медиа-клуб обратить на нас внимание! Инцидент «Дзююмодзи» поможет нам продать всю «Хёку»!

- На самом деле, я ничего не сделала. Это они меня попросили.

- Так это еще лучше! Отлично, как постоянный слушатель я расскажу тебе, какие вопросы обычно задают гостю.

Что ж, пусть Сатоши разбирается с масс-медиа. Я же снова уставился на послесловие.

По какой-то непонятной причине мне казалось, что в этом тексте есть подсказки, связанные с «Дзююмодзи». Я три дня следил за прилавком. И теперь я не рассматриваю это занятие как самое простое дело, позволяющее сберечь побольше энергии. Теперь это способ увеличения продаж. Но для этого надо как-то поймать «Дзююмодзи». Как иронично, Читанда так долго и упорно усмиряла свое любопытство, чтобы «Хёка» хорошо продавалась, и вот он я, здесь, забив на все свои энергосберегающие принципы, забочусь о том же самом. Я положил голову на руки и смотрел на страницы «К вечеру - прах». Читать ее я даже не собирался.

Я начал думать.

[ОСТАЛОСЬ 118 КОПИЙ]

057 - ♥13

Я слушала Фукубе-сана, который давал мне советы, и вдруг заметила, что Ореки-сан стал вести себя как-то иначе.

Маяка-сан и Ореки-сан вместе с младших классов. Фукубе-сан, насколько я знаю, самый близкий друг Ореки-сана.

Но почему же они не замечают этого изменения?

Он сидел неподвижно и как будто смотрел в одну точку и никуда одновременно.

Так происходит, когда он о чем-то размышляет.

И в результате таких размышлений он находит ответы, о которых я даже подумать не могу. И если впоследствии появлялись какие-то факты, то они полностью согласуются с его выводами.

Вот почему, слушая Фукубе-сана, я то и дело поглядывала туда, где сидел Ореки-сан.

058 - ♠16

- Вот, что я думаю. А что насчет тебя, Хотаро?

Хмм?

Услышав, что меня кто-то позвал, я поднял глаза и увидел, что Сатоши, Читанда и Ибара уставились на меня. Я почесал ухо:

- Прости, повтори еще раз.

Сатоши глубоко вздохнул.

- Хотаро… Мы обсуждаем интервью, которое определит дальнейшую судьбу Клуба Классики. Такое отношение, друг, никуда не годится.

Когда это у нас успела начаться подобная дискуссия, к тому же такая важная?

Не знаю по какой причине, но Читанда глядела на меня, затаив дыхание. Ее глаза были такими же огромными, как и всегда, но было в них что-то ещё.

- Ч-что такое, Читанда?

- …Что ты думаешь?

- О чем?

- Неважно… - вздохнула она. Такое поведение больше в духе Сатоши. Ч-Что происходит? Что я сделал не так, что она так вздыхает?

Ох, ладно, я немного застопорился в своих рассуждения. Чтобы двигаться дальше, мне нужно услышать чужое мнение…

Но Читанда может помешать.

Я посмотрел на Сатоши и махнул ему рукой:

- Иди сюда.

- Хмм? Ты что-то сказал? – произнес он, подходя ближе. В этот момент я понял, что сижу здесь уже довольно давно.

- Прости, не мог бы ты пойти со мной?

- Куда это ты собрался в такой ответственный момент?

- Это напрямую связано с этим ответственным моментом, все равно куда идти, подойдет любое место.

Ибара, сидя на столе и болтая ногами, сделала вид, что смотрит вдаль:

- Может, это как-то связано с инцидентом «Дзююмодзи»?

Прекрати воспроизводить все свои догадки вслух! Как я и думал, глаза Читанды заблестели.

- А! Это правда, Ореки-сан?! Неужели ты что-то придумал?

- Нет, нет, ничего.

- Так это не связано с «Дзююмодзи»…?

«Недоразумения должны быть немедленно устранены», - это больше похоже на девиз Сатоши, но вопрос Читанды прозвучал так искренне, что я не мог ей соврать. Она сразу же заметила мою нерешительность.

- … Так все-таки связано!

- Ну, нет.

Читанда поднесла руки к груди и сжала их в кулаки. Интересно, заметила ли она сама, как изменилось ее поведение?

- Э-Это всё не выходит у меня из головы… но почему ты рассказываешь только Фукубе-сану…?

Она говорила тише обычного. Ее голова была наклонена, от чего глаза оказались закрыты челкой. Такими темпами я буду проклят, а потом устану вымаливать у нее прощение.

Что мне делать? Я точно не хочу, чтобы сейчас Читанда узнала мои мысли…

Мне не остается ничего другого, кроме как что-нибудь придумать. Я никогда раньше так не делал, интересно, сработает ли… Я сделал серьезное лицо:

- Да, я хотел поговорить с Сатоши о чем-то, связанном с инцидентом «Дзююмодзи», но...

- Правда? Можно и мне…

- Но разговор пойдет кое о чем не очень пристойном. Ты не против?

Ха, кажется, сработало. Эффективно.

Всего один раз. Прости, Читанда, что мне пришлось совершить сексуальное домогательство. Я взял «К вечеру - прах» и, оставив в кабинете ошеломленную Читанду, вышел из кабинета вместе с Сатоши. На лице у него блуждала злорадная улыбка. По моей спине бежали мурашки от холодного пристального взгляда, которым сверлила нас Ибара.

- Ну и о каком таком непристойном деле ты мне хочешь рассказать? – сказал Сатоши, наконец-то отдышавшись после громкого смеха.

Для разговора с Сатоши я выбрал крышу соединительного коридора. На ней не проводилось никаких мероприятий, связанных с Фестивалем, поэтому место здесь было относительно тихое.

Я угрюмо сказал:

- Прости, что вытащил тебя сюда.

- О, нет, это было весело. Я бы хотел, чтобы инцидент «Дзююмодзи» закончился именно в Клубе Классики.

... Все же я думал не совсем об этом.

На мгновение Сатоши одарил меня злорадной улыбкой:

- Ну, я очень надеюсь на тебя, Хотаро.

Ну, не могу ничего обещать. Я положил руку на перила и сказал:

- Особо не надейся. Это только моя интуиция. Я просто обдумываю все это.

- Ну, интуиция, конечно, может дать ответы на многие вопросы, кроме самого важного – кто такой этот «Дзююмодзи»?

- Да уж, моя интуиция тут бессильна. Правда, это не особо важно.

- Ты нашел недостающее звено?

«Недостающее» что?

Увидев мой непонимающий взгляд, Сатоши ухмыльнулся:

- Недостающее звено. Я имею в виду, нашел ли ты последний элемент, помогающий выяснить, что связывает все клубы, на которые нападает «Дзююмодзи».

Эээм, это не совсем то, что я пытаюсь сказать. Попробуем еще раз.

- …Нет, я не об этом.

- Тогда, ты обнаружил, что «Дзююмодзи» допустил какие-то ошибки?

- И снова нет.

Неожиданно Сатоши остановился и посмотрел на меня предельно серьезным взглядом, чем нехило меня напугал. Затем он заговорил:

- Снова не то? Мы говорим о деле призрачного вора, серийного вора. Деле, в котором тысяча подозреваемых. И ты мне говоришь, что у тебя есть какие-то мысли, и они не связаны ни с недостающим звеном, ни с ошибками, допущенными вором, и даже не с личностью самого вора?

- Ну… ага, как-то так.

- КАК ЖЕ ТАК?!

Для того, чей интерес к детективам ограничивается рассказами о Шерлоке Холмсе, не слишком ли бурно ты реагируешь, Сатоши? Хотя, это же Сатоши. Я не удивлюсь, если он уже забросил Конан Дойля и перекинулся на Такаги Акимитсу^[8].

- Я еще не знаю, кто все это делает. Я просто пытаюсь собраться с мыслями, готов выслушать? – спросил я Сатоши. В ответ он почему-то пожал плечами. Прежде, чем я успел что-либо понять, он снова натянул свою привычную улыбку.

- Конечно же, друг.

Он, так же как и я, перекинул руки через перила и прислонился к ним. Мы оба почувствовали как между нами проносится осенний ветер.

Что ж, с чего же начать?

Я сделал паузу. Все же цель этой беседы не просто рассказать все Сатоши, а систематизировать свои мысли. Я начал с того, что загнул указательный палец правой руки:

- Во-первых, почему «Дзююмодзи» решил обокрасть именно десять клубов и стащить из каждого из них только по одному предмету? Это связано с его именем, которое буквально означает «десять символов». И это то, от чего мы сейчас отталкиваемся.

- Не думаю, что кто-нибудь может с этим не согласиться.

И я того же мнения. Я загнул еще один палец:

- Во-вторых, зачем «Дзююмодзи» оставляет на месте преступления открытки? Сатоши, у тебя есть с собой одна из них?

- Да, вот, - сказал он, вынимая из сумки на шнурке карточку, найденную в Кулинарном Клубе.

Половник Кулинарного Клуба утерян. Дзююмодзи.

- Такая же открытка была найдена в Клубе Иллюзионистов. Не хочешь ли ты сказать, что собираешься выяснить, где продаются эти открытки, и узнать, кто их купил?

Кто вообще станет заниматься таким нудным делом?

Если подумать… То, как «Дзююмодзи» пишет эти открытки. Это легко не заметить, но тем не менее. Я загнул третий палец:

- В-третьих, почему в открытках «Дзююмодзи» использует слово «утерян»? Почему просто не сказать «Половник Кулинарного Клуба украден»?

Следующий вопрос тоже касается деталей, которые засели у меня в голове. Я загнул четвертый палец:

- В-четвертых, зачем он оставляет еще и экземпляр «Путеводителя по Фестивалю Канья»?

Если он пытается скопировать «Убийство по алфавиту», тогда он оставляет путеводители, потому что хочет показать людям список всех клубов. Так как путеводитель создан для посетителей, то его легко достать.

- О, у меня есть один, - снова порывшись в сумке на шнурке, Сатоши достал «Путеводитель по Фестивалю Канья». - Это тот, который мы нашли в Кулинарном Клубе.

Сатоши не их тех, кто закрывает глаза на детали. У меня уже был свой путеводитель, но я все равно взял копию, которую он мне протянул.

Я загнул мизинец, и моя правая рука превратилась в кулак. Последний вопрос напрямую связан с Клубом Классики.

- Пятое. Почему «Дзююмодзи» выбрал для нападения Клуб Садоводства ([E]NGEI BU), хотя мог выбрать Клуб Кинематографии ([E]IGA KENKYŪ KAI) или Драмкружок ([E]NGEKI BU)? Они тоже начинаются на [E]. Опять же, почему не Клуб изучения Оккультизма ([O]KARUTO KEN), название которого проще отнести к начинающимся на [O]? Почему он выбрал Кулинарный Клуб ([O]RYŌRI KENKYŪKAI), у которого не совсем стандартное название?

- А, от этого зависит, какой клуб он выберет последним: Клуб Классики ([KO]TEN BU) или Клуб Технического Моделирования ([KŌ]SAKU BU), да?

Несомненно, это самый главный вопрос. И он требует скорейшего решения.

Тем не менее, я настроен довольно оптимистично. Редакция Стенгазеты упомянула нас как «одну из последних целей», плюс у нас в кармане интервью в Клубе Радио, поэтому мы более или менее заявили о себе.

Я разогнул указательный палец:

- Шестое. Когда я читал мангу, ты сказал, что «Дзююмодзи» пропустил [KU] и перешел сразу к [KE]. Ты, наверное, думал, что я не придал этому никого значения, да?.... Напротив, это очень любопытный момент.

- Но я был уверен, что он сделал это только для того, чтобы его не поймали. Я уже говорил, что Клуб Глобальных Инициатив хорошо охранялся, поэтому там было невозможно что-либо стащить.

В его рассуждении, конечно, есть смысл, но, думаю, он понимает, насколько такое поведение необычно для «Дзююмодзи». В любом случае, у меня есть еще один вопрос. Я разогнул средний палец:

- Седьмое.

Я открыл «К вечеру - прах», который прихватил с собой, и показал Сатоши послесловие, ткнув пальцем в часть, где говорилось: «…думаем порадовать вас новой мангой… она будет основана на сюжетах одной-двух самых известных работ Агаты Кристи», и задал вопрос:

- Сатоши, какие работы Кристи сразу же приходят на ум?

Сатоши неколеблясь ответил:

- Давай посмотрим, «И никого не стало»^[9], «Убийство в Восточном Экспрессе», «Убийство Роджера Экройда» и «Убийство по алфавиту»…. да, эти четыре.

Я кивнул.

- Я бы добавил еще «Загадочное происшествие в Стайлзе», хотя не важно. Название новой манги «Последовательность Кудрявки». На каком из этих произведений она может быть основана, как ты думаешь?

В отличие от меня, Сатоши не очень-то силен во всем том, что касается детективов. Но как человек, гордящийся своей Базой Данных, он, возможно, сможет определить, что это за «знаменитое» произведение. Он постоял секунд десять, скрестив руки, и осторожно заговорил:

- Если я правильно помню, Кудрявка – это имя собаки, которую отправили в космос. Она умерла, когда в космическом аппарате закончился запас кислорода. Она погибла, все еще веря, что вернется на свою планету.

- И это все?

Серьезно, кто вообще может понять, о чем думает собака?

- Так или иначе, «И никого не стало» подходит больше всего. Но раз в названии манги есть слово «последовательность», то может подойти и «Убийство по алфавиту».

- Согласен. Если по сюжету манги жертвы должны исчезать одна за другой, то нет никакого смысла сообщать им, кто из них следующий. Так что я склоняюсь к «Убийству по алфавиту».

- Думаешь? «Кудрявка» больше наталкивает на мысли о внезапной смерти, а произнося «Убийство по алфавиту» скорее подумаешь о какой-то игре, чем о смерти. Так что я за «И никого не стало».

Вот как?

…Неважно. Главное, что я навел порядок в голове, нет никого смысла достигать согласия.

- Кажется, я понимаю, к чему ты клонишь, Хотаро, - пошептал Сатоши.

Перед тем, как он скажет то, что хочет сказать, я должен кое-что проверить.

- Сатоши, продается ли в этом году на Фестивале манга «Последовательность Кудрявки»?

- Не, не слышал о такой. Все, что продается на Фестивале проходит регистрацию в Комитете по Общим вопросам. К тому же если бы ее продавал Клуб Манги, то Маяка бы точно знала.

Как я и думал. Я посмотрел в небо.

- «К вечеру - прах» продавался на прошлом Культурном Фестивале. Его послесловие содержит обещание новой работы, которая должна быть основана на нескольких известных произведениях Агаты Кристи. Мы пришли к выводу, что это или «И никого не стало» или «Убийство по алфавиту». Чтобы обезопасить себя, можем включить в этот список «Убийство в Восточном Экспрессе» и «Убийство Роджера Экройда». Сейчас тот год, о котором говорится в послесловии. И в этот год мы стали свидетелями ряда событий, похожих на «Убийство по алфавиту», что соответствует седьмому пункту моих размышлений. Является ли всё это случайным совпадением?

- Хотаро, - подхватил Сатоши, - ты хочешь сказать, что в «К вечеру - прах» говорится об инциденте «Дзююмодзи»?

Ну, я еще не до конца в этом уверен.

- Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой. Возможна ли связь между «К вечеру - прах», «Последовательностью Кудрявки» и инцидентом «Дзююмодзи»? Дзююмодзи не стал бы делать то, что он делает, ради собственного удовольствия, при этом прождав целый год, да?

Конечно, это риторический вопрос. Он бы не стал делать подобное ради простой забавы. Сатоши молчал, значит, он согласен со мной.

- Сатоши, во всем этом есть смысл. Точнее, за всем, что происходит, есть скрытый мотив. Вор действует без предупреждения, сохраняет инкогнито, не пытаясь прославиться. Плюс вещи, которые он украл - водный пистолет, свечи - они украдены не ради забавы. Мне кажется, Дзююмодзи хочет завершить свое дело, и при этом никому не навредить. Но все же, пропустить [KU] не в его стиле. Если бы его целью был какой-нибудь клуб, начинающийся на [KU], то он обязательно бы обокрал его, независимо от обстоятельств. Тогда почему он его пропустил…?

Я остановился. Надо подумать.

После непродолжительного молчания, Сатоши медленно заговорил:

- … Я возвращаюсь в класс. Не могу отправить Читанду-сан на интервью без подготовки, - сказал он с горькой улыбкой.

- Пожалуй, да. Мы рассчитываем на тебя.

- А ты, Хотаро?

- Хочу еще немного поглазеть на все, что ты мне дал.

Кивнув, он развернулся и пошел обратно в кабинет.

Ах, да, почти забыл. Вне зависимости от «Дзююмодзи», мне надо убедиться, что Клуб Классики привлечет к себе внимание, в котором так нуждается. Не думаю, что Сатоши и Ибара забудут, но на всякий случай:

- Сатоши, скажи Читанде, пусть скажет в интервью, что мы готовим предмет, который начинается на [KO].

Остановившись, Сатоши повернул голову и злорадно улыбнулся.

- Приманка для посетителей, да? Мы зашли слишком далеко, делая из себя цель. Будет плохо, если мы ничего не подготовим… Не беспокойся, я что-нибудь придумаю. Может быть, что-то типа «завершенной рукописи» ([KO]URYOU GENKOU). Никогда бы не подумал, что ты со своими раздумьями зайдешь так далеко, Хотаро.

Ох, ты мне льстишь.

- О, и мы надеемся, что ты последишь за прилавком, - сказал он, развернулся и пошел в здание кампуса, махая мне рукой.

Беседа, действительно, помогает упорядочить мысли. После разговора с Сатоши я пришел к одной догадке. Думаю, это довольно смелое предположение.

Я посмотрел на открытку, на «Путеводитель по Фестивалю Канья» и на «К вечеру - прах».

В помещении, конечно, было бы удобнее, но почему-то я рассматривал их на открытом воздухе, обдуваемый всеми ветрами.

Думай.

У меня есть улики. Осталось их только упорядочить.

Взять все выводы и собрать их воедино.

Этот ветер слишком холодный….

[ОСТАЛОСЬ 118 КОПИЙ]

059 - ♣19

Прежде чем вернуться в здание кампуса, я обернулся, чтобы еще раз взглянуть на Хотаро.

Прислонившись к перилам, он смотрел в осеннее небо.

Интересно, куда сейчас ведут его мысли? Этого я никогда не узнаю.

Не могу знать.

Улыбка исчезла с моих губ.

Ветер был слишком холодным, отчего я опустил глаза.

[1] Имеется в виду Нанаиро Инко – искусный вор, герой манги «Радужный попугай» (1981 - 1982). Автор – Осаму Тедзука.

[2] Шинсенгуми – военно-полицейский отряд, который был сформирован во времена бакумацу (смутное время с 1853 г.  по 1869 г., завершающее эпоху Эдо). Отряд действовал на стороне сёгуна против сторонников императора. Одна из форм шинсенгуми имела бело-голубую расцветку.

[3] Хотаро неправильно читал первый кандзи в фамилии Кугаямы Мунеёши

[4] Фамилия «Аджиму» записывается тремя кандзи: 安心院 (А-джи-му)

[5] 千反田 (Чи-тан-да)

[6] 奉太郎 (Хо-та-ро)

[7] 摩耶花 (Ма-я-ка)

[8] Такаги Акимитсу (1920-1995 г.г.) - известный японский писатель, автор детективов и научно-фантастических романов.

[9] В России данный роман Агаты Кристи также известен под названием «Десять негритят»

http://tl.rulate.ru/book/31463/761446