Готовый перевод The Job of an Imperial Concubine / Должность Императорской наложницы: Глава 9.2. Ласковый нож

 – А что у тебя на уме? Только что ты сказала, что ждала возвращения этого Чжэня, и теперь ты молчишь, – сказал Фэн Цзинь мягким голосом. – Теперь, когда Чжэнь прибыл, то не хочу, чтобы ты молчала.

 – Откуда Ваше Величество знает, о чём думает эта Пиньце? – Чжуан Лоянь в волнении потянула его за рукав. – То, что Ваше Величество прибыл, заставляет сердце этой наложницы биться от радости. Просто раньше эта Пиньце говорила неправильно и чувствовала себя расстроенной.

Услышав это, Фэн Цзинь остановился. Затем на его губах появилась улыбка.

 – Этот Чжэнь и есть твой муж. По какой причине ты должна чувствовать дискомфорт, чтобы сказать, что ждала моего возвращения?

Рука, сжимавшая мантию Фэн Цзинь, дрожала. Дрожь, казалось, вошла в его сердце, и оно внезапно перестало биться, пропустив удар. Он увидел в глазах Пинь Чжао радость и возбуждение, которые она пыталась скрыть. Рука Фэн Цзиня уже коснулась её мягкой головы, нежно поглаживая по волосам.

Если человек не осознаёт, что любовь не пришла, он не будет страдать. Она просто глупая женщина, которая была искренне влюблена и лгала сама себе. После того, как Фэн Цзинь даст ей несколько обрывков благосклонности, её сердце упадёт в ладони его рук.

Возможно, потому что Император знал, как сильно женщина в его руках любила его, или, возможно, потому что тело женщины в его руках было таким мягким и восхитительным, независимо от причины, Фэн Цзинь был полностью удовлетворён в течение всей ночи. Женщина в его объятиях уже погрузилась в глубокий сон, неосознанно положив руку ему на грудь.

Согласно протоколу, если императорская наложница хорошо удовлетворит Императора, ей будет позволено буквально спать с Императором в течение одной ночи. Её поза во время должна быть правильной и соответствовать дворцовым правилам. Однако эта Пинь Чжао на самом деле спала, накрыв своим телом Императора. Она вообще не следовала протоколу.

Тем не менее улыбка появилась на губах Фэн Цзиня. Из-за того, что они находились одни в её покоях, никто другой не был посвящён в какие-либо нарушенные правила. Он также не возражал против действий Пинь Чжао. Впрочем, с другими императорскими наложницами дело обстояло иначе. К счастью, они не подражали этому поведению. По этой причине Фэн Цзинь позволял ей делать всё, что эта наложница пожелает.

Кто сказал, что Император будет иметь такое терпение? Чжуан Лоянь нашла этого Императора полным энергии. Проснувшись утром, она увидела, что Император Чэнсюань уже надел свою официальную мантию. Она прищурилась, пристально глядя на этого человека. Благодарение Богу за его красивую внешность. Иначе её настроение было бы не таким приятным.

Фэн Цзинь оглянулся через плечо на кровать. Увидел влюблённый взгляд Чжуан Лоянь, он подошёл к кровати и сел.

 – Возлюбленная наложница проснулась?

 – Ваше Величество, – Чжуан Лоянь сделала вид, что пытается встать с кровати. А потом упала обратно. Она предсказала, что он подойдёт и поможет ей встать с постели.

 – Возлюбленная наложница устала за вчерашний вечер. Тебе не нужно просыпаться, чтобы прислужить мне, – после этих нескольких слов Император собрался уходить.

Кто знал, что в тот момент, когда он поднимется на ноги, девушка схватит его за одежду. Он повернул голову и посмотрел на неё. Мужчина наткнулся на её пристальный взгляд. Он не мог удержаться от того, чтобы спросить:

 – Возлюбленная наложница плохо себя чувствует?

Затем он увидел, как Пинь Чжао достала из-под подушки Саше. Девушка вложила его Императору в руку.

 – Ваше Величество много чего дарит этой Пиньце. Всё, что есть у этой наложницы, принадлежит Вашему Величеству. Только это саше было принесено из храма, в котором молилась эта Пиньце. Храмовый мастер сказал, что это саше может сохранить человека в безопасности и даровать ему удачу. Эта Пиньце отдаёт его Вашему Величеству.

На саше был вышит символ удачи. Хотя ткань мешочка была приличного качества, она не могла сравниться с имперскими товарами. Маленький мешочек был очарователен. Фэн Цзинь сунул его в рукав. 

 – Этот Чжэнь понимает чувства любимой наложницы. Теперь Чжэнь будет присутствовать на утреннем суде. Ты же должна немного отдохнуть.

Как только Фэн Цзинь покинул павильон Таоюй и сел в свой паланкин, он достал саше. С минуту Император молча смотрел на него, затем мужчина сунул его обратно в рукав, вместо того чтобы повесить на пояс.

Тем временем Чжуан Лоянь забралась в деревянную ванну. Позволив дворцовым служанкам помассировать ей талию и плечи, она переоделась в свежую одежду. Она привела Тинчжу и Юньси во дворец Цзинъян, чтобы отдать дань уважения Императрице.

Императрица была законной дочерью семьи Чжао. Её становление Императрицей было связано не с любовью Императора, а, скорее, с властью семьи Чжао. Хотя семья Чжао была могущественной, она не была высокомерной. Поэтому, хотя Император и не жаловал её все эти годы, он не относился к женщине холодно. Императрица также хорошо управляла императорским гаремом.

Однако Чжуан Лоянь чувствовала, что независимо от того, насколько властной была семья Чжао, Император всё равно хотел бы держать их власть в своих руках. Таким образом, у Императора Чэнсюаня могут быть некоторые планы для этой семьи. Это был только вопрос времени.

Девушка подождала, пока евнух доложит о её приходе, прежде чем войти в главный зал Дворца Цзинъян. Внутри сидели несколько императорских наложниц. Она честно подошла к Императрице, чтобы засвидетельствовать той свое почтение. Императрица не стала ей мешать. После того, как Чжуан Лоянь закончила своё приветствие, Императрица указала ей на отведённое место.

 – Младшая сестра Пинь Чжао сегодня немного опоздала, – голос Фэй Жоу был, как всегда, приятным.

 – Эта Пиньце поступила несправедливо. Пусть Ваше Величество Императрица дарует мне наказание, – сказала Чжуан Лоянь, поднимаясь на ноги и не сводя глаз с Императрицы.

Выражение лица Фэй Жоу слегка изменилось. Видя, что Императрица не выглядит расстроенной, она впилась взглядом в Чжуан Лоянь.

Улыбку Императрицы можно было описать одним словом: ласковая. 

 – В этом нет необходимости, Пинь Чжао. Вы усердно работали, ухаживая за Его Величеством, но всё же прибыли, чтобы отдать дань уважения этой Бэнь Гун. Вы очень вежливый человек.

Гуй Пинь Янь наблюдала за этим зрелищем с сияющей улыбкой. В глубине души она тоже улыбалась, но эта улыбка была более холодной. А как в присутствии Императрицы будет говорить Фэн Жоу? Пинь Чжао сильно ударила Фэй Жоу по лицу.

 – Ваше Величество Императрица благосклонна и не винит эту Пиньце. Этой наложнице стыдно, – Чжуан Лоян ещё раз поприветствовала Фэй Жоу. – Эта Пиньце также благодарит Фэй Жоу за дар императорского шёлка. Узор императорского шёлка, тысячеслойного Вэйцзы, кажется почти живым.

Тысячеслойный Вэйцзы изображал знаменитую породу цветов. Это означало самую благородную из вещей. Большинство императорских наложниц не могли использовать его, если только Император или Императрица не дарили этот шёлк им. Для Фэй Жоу подарить его Чжуан Лоянь было неуместно. Это вызывало вопрос о том, куда она поместила Императрицу в своих глазах.

Как только Фэй Жоу услышала эти слова, её ошибка поразила её саму, как гром среди ясного неба. Можно было бы опасаться, что она своим поступком вызвала гнев Императрицы.

 – Дворцовый шёлк, который Его Величество подарил Фэй Жоу, был щедро подарен Вам. Теперь, когда он у Вас есть, позаботьтесь о нём хорошенько, – сказала Императрица, с улыбкой взглянув на Фэй Жоу. – Мы все сёстры, которые ухаживают за Его Величеством. Вы тоже достаточно квалифицированы, чтобы использовать этот дворцовый шёлк.

Этот ответ заставил Фэй Жоу напрячься. Она поднялась на ноги и присела в реверансе.

 – Эта Чэньце потеряла хорошие манеры. Пусть Императрица дарует наказание.

 – Нас всех связывают сестринские узы, так что же это за манеры такие плохие? Фэй Жоу, ты слишком осторожна, – Императрица прикрыла свою улыбку носовым платком. – Поторопись и сядь.”

Фэй Жоу села, бледная как привидение. Она не осмеливалась заговорить снова.

Чжуан Лоянь опустила глаза. Императрица была полна хитрости. Внешне она говорила, что не винит её, но на самом деле предупреждала Фэй Жоу. Что независимо от того, насколько она была благосклонна, в присутствии Императрицы она ничем не отличалась от других императорских наложниц. Поскольку она была Императрицей, никто не мог встать перед ней.

Какой хороший ласковый нож. Он не мог убить, но всё же мог заставить человека желать смерти.

Она посмотрела на бледную Фэй Жоу, затем на других императорских наложниц, чьи улыбки не изменились. Наконец Чжуан Лоянь отвела свой пристальный взгляд.

Женщины в императорском дворце скрывали свои недостатки до последнего.

http://tl.rulate.ru/book/27336/737944