Готовый перевод Rebirth of Black Belly and Growing U / Возрождение Интригана и Взросление: Глава 18

Когда группа вернулась из универмага с полной поклажей, разговор между Цю Цзумином и его бедным зятем был завершён. Они молчали, но по лицу Цю Цзумина было видно, что он не в духе. На первый взгляд казалось, что Лю Цзяшэн не чувствовал себя проигравшим.

С мрачным лицом Цю Цзумина Лю Цзяшэн и все остальные поужинали с улыбками. За одно это мужество его теща, Ван Сюаньтин, осталась очень довольна.

Ужин затянулся до позднего вечера. Лю Цзяшэн и Цю Яньни были в полусознательном состоянии, и даже Лань Фенгу Цю Цзумин налил несколько рюмок. К концу вечера четверо выпили больше двух бутылок. Цю Цзумин придерживался простой идеи: если в разговоре он не мог одолеть парня, то решил использовать мужской способ выяснить, кто сильнее.

Как мог Лю Цзяшэн, который редко пил, состязаться с Цю Цзумином, для которого вино было как вода? Даже Цю Яньни напилась, пытаясь защитить мужа. В конце концов, если бы не вмешательство Ван Сюаньтин, которая остановила их, чтобы братья не поссорились, Лю Цзяшэн проиграл бы ещё хуже.

Как только они вошли во двор, раздался громкий звон — из западного крыла вылетели горшок с цветами и миска с супом, едва не попав в кого-то из присутствующих.

– Что происходит?

– Ничего! Спасибо за труды, помогите занести людей внутрь. Я останусь, чтобы разобраться с ситуацией здесь.

Лю Цзяшэн, совершенно сбитый с толку, вместе с женой попросил нескольких охранников семьи Цю перенести его прямо в комнату.

Под покровом ночи я увидел, как моя бабушка вышла из комнаты, присела в углу и тихо плакала, даже не заметив, что я подошёл. Я знал, что в западном крыле этого двора живёт особый человек. Истории о нём из моей прошлой жизни всё ещё были со мной.

В фильмах и телевизионных произведениях все, кто участвовал в той битве, стали героями. Битва при Сюэлине на корейском фронте даже была названа иностранными СМИ одной из величайших битв века. На самом деле, по историческим данным, в начале этой битвы более 10 000 добровольцев нашей армии были окружены более чем 20 000 вражеских сил.

Чтобы прорваться, полк, в котором служил Лю Ханьжуй, второй мастер семьи Лю, почти полностью понёс потери. Опираясь на крепкие оборонительные позиции с тоннелями, они успешно привлекли основные силы врага, храбро и упорно сражаясь с наступающим противником, прикрывая основные силы для проведения контратак.

Когда враг понял, что его обманули, он начал отправлять подкрепления, а наша армия также активно пополняла свои ряды. По последующим подсчётам, вражеские войска в битве при Сюэлине задействовали более 60 000 солдат, более 300 орудий и более 100 танков. Было отправлено более 100 самолётов.

Наша сторона вложила более 40 000 человек, и битва длилась более 30 дней. Полк, окружённый врагом, успешно привлёк основные силы противника, став героическим полком. Они удерживали свои позиции в течение 10 дней, выиграв драгоценное время для основных сил, чтобы прорвать окружение.

В конце концов, в героическом полку осталось лишь несколько человек. Согласно воспоминаниям, у многих из них не было ни патронов, ни еды, и они, измождённые, проливали последнюю каплю крови, чтобы умереть вместе с врагом.

По статистике, в той битве число вражеских солдат, уничтоженных этим полком, достигло ужасающих 6000. Согласно описаниям выживших врагов, они до сих пор вспоминают глаза китайских солдат из той битвы и просыпаются посреди ночи в холодном поту.

Лю Минжуй, второй мастер семьи Лю, принял должность молодого политрука полка. Командир погиб, заместитель командира был на грани. В конце концов, именно под его командованием полк, который был на грани краха, снова ожил. Когда они хотели пить, они ели снег, когда хотели есть, делились сухим пайком, взятым у врага.

Второй мастер семьи Лю обнаружил, что он ещё дышит, когда его вынесли с поля боя. Однако его ноги были оторваны, а рука раздроблена. Его просто перевязали, и он лежал в окопе, командуя оставшимися в живых.

Битва при Сюелинге сделала его знаменитым и одновременно разрушила все его надежды. После всех почестей, соболезнований и забот со стороны окружающих он отказался жить в санатории Сяншань, где условия были лучше. В конце концов, он выбрал уединение и молчание в западном крыле традиционного китайского дома — сыхэюань.

– Сяо Си, ты здесь! Где твой отец? – Ли Лихуа вытерла слезы и подняла взгляд.

– Они все пьяны. Я только что видела, как отсюда выбросили миску. Давай посмотрим, – ответила я, глядя на бабушку передо мной. Я предположила, что второй хозяин внутри, должно быть, обладает весьма вспыльчивым характером. Но, какой бы плохой характер у него ни был, это не повод доводить бабушку до слез. Почему говорят, что бабушка — его невестка? Или они думают, что бабушка уже не в силах сопротивляться, и потому можно обращаться с ней как угодно?

– Ничего страшного, Сяо Си, иди спать, – Ли Лихуа не хотела, чтобы внучка вмешивалась, и пыталась отправить её прочь. Она не желала, чтобы та переступала порог западного крыла. – Выходи, Сяо Си.

Но мне было любопытно узнать, что происходит с этим героем, и я, конечно же, не ушла. Мало того, что я не послушалась, я ещё и быстро закрыла за собой дверь на замок.

Войдя в комнату, я почувствовала, что внутри царит полная темнота, никакого света, и ощущался резкий запах. Это был запах многолетних лекарственных трав и тепла, накопившегося в помещении.

– Что ты опять здесь делаешь? Уходи отсюда! – низкий голос раздался в темноте.

Раздался щелчок, и свет включился. Я увидела старого человека с измождённым лицом и седыми волосами, лежащего на кровати. Его глаза были тусклыми, словно он был брошен и забыт всем миром. Это был тот самый бывший герой? Лю Ханьжуй, который в фильмах и книгах был готов умереть в окопе, продолжая командовать. От увиденного у меня навернулись слёзы.

– Это не место для тебя. Выключи свет и уходи! – Лю Ханьжуй уставился в потолок пустым взглядом, его хриплый голос звучал как эхо из далёкого мира.

– Я просто пришла найти того, кто выбросил еду, – нашла тему для разговора я, продолжая мысленно обдумывать следующую фразу. Даже если в прошлой жизни я так ненавидела семью Лю, когда видела на экране битву при Сюелинге, образ Лю Ханьжуя всё ещё вызывал гордость за его имя. Но остался ли человек передо мной тем самым героем? В его глазах не было и тени желания жить, но он продолжал существовать.

– Всё, можешь уходить. Это последний раз, когда я это говорю.

– Дедушка, раз уж вы живёте в такой боли, почему бы не покончить с этим?

Наконец, его тёмные и мутные глаза взглянули на меня.

– Я тебя не видел. Ты дочь Цзя Шэна? – Он многое узнал об этой семье от Ли Лихуа. Сколько времени прошло? Он запер себя в этой комнате. Все его боятся, никто не решается подойти, только невестка всё эти годы продолжала заботиться о нём. Теперь она даже стала его глазами.

– Вы заставили бабушку плакать.

– Мне не нужно, чтобы кто-то обо мне заботился. Если ты не уйдёшь, я не против заставить плакать и тебя.

Когда он это произнёс, мне показалось, что я столкнулась с капризным ребёнком. Моё ощущение не обмануло. Лань Фэн и я вели себя так же, когда ссорились. Использовал ли он такой капризный метод, чтобы привлечь внимание? Так по-детски слабо и наивно, как будто пытался выманить чью-то заботу из своего угла. Но кто в этой семье всё ещё обращает на него внимание? Даже в канун Нового года он не вышел из западного крыла.

– Чем вы собираетесь заставить меня плакать? Мне интересно. Ваше величество, у вас нет величия дедушки Цю Цумина. И в ваших словах сейчас нет той грозности, которая могла бы напугать меня.

– Я не смогу заставить тебя плакать, но я просто хочу быть один. Это моя комната, и я имею право отказать гостям.

Он не смог меня напугать. Что, он пытается сейчас со мной спорить? Мне стало смешно.

Я не знала в тот момент, что даже сам Лю Ханьжуй не мог поверить, что разговаривает с ребёнком. Обычно, стоило ему что-то сказать, как другие уже пугались до смерти. Его брат и сестра приводили своих детей к нему, и все без исключения плакали, едва увидев его на кровати. Он даже не угрожал им словами. Девочка перед ним была немного похожа на Цзя Шэна в детстве, но тогда он был далеко не таким вспыльчивым и мрачным, как сейчас.

– Но у вас нет права выбрасывать еду. Вы знаете, что сейчас многие люди не имеют достаточно пищи? Вы помните, почему говорят, что пот капает в почву в полдень, когда вспахивают землю?

– Если бы мы не жертвовали своими жизнями на поле боя, как бы ты жила сегодня? Ты хочешь читать мне проповедь? Я имею право её выбросить, – его удивило, что маленькая девочка учит его за миску риса. Но, говоря о ней, её знание древних стихов было впечатляющим.

Очень полезно запоминать и правильно использовать информацию. Внезапно Лю Ханьжуй начал спорить. Ему хотелось посмотреть, насколько упорным окажется Лю Си. Как долго он уже не говорил с кем-то так искренне и с таким удовольствием?

Если бы он знал, что Лю Си — потомок из будущего и настоящий мастер деловых переговоров, решился бы он на такой спор?

Дорогие читатели, добро пожаловать! Самые свежие, быстрые и популярные серийные произведения — все они оригинальные!

http://tl.rulate.ru/book/129621/5772893