Готовый перевод Naruto / Le choix d'Itachi / Наруто / Выбор Итачи: Глава 3. Часть 1

Сакура глубоко вдохнула.

Средние показатели в плечевом сосуде, низкие - в области желудка, равномерно распределенные по глазным воротам.

Она сдержала победный смех, когда голубоватое свечение озарило ее кулаки, дойдя до середины предплечий.

Она взломала код!

Ну, хорошо: она почти разгадала этот чертов код. Как только она попыталась усилить поток чакры, возмущения, вызванные цепями, стали настолько сильными, что она, сама не зная как, направила энергию в мышцы спины. Голубой свет, характерный для чакры, проецировался на стену, к которой она прислонилась. Цунаде-шису рухнул бы со смеху: вот и хорошо, Сакура, ты прикрыла спину!

Саннин всегда отличался плачевным чувством юмора.

Неважно, - покачала головой юная джоунин. Она была на правильном пути.

Сакура нахмурилась. Точка живота казалась ключом к области предплечья: что, если попытаться как увеличить, так и уменьшить чакру, проецируемую туда? Возможно, возмущения будут реагировать в обратной пропорции, позволяя большему количеству энергии защищать лучевую и локтевую кости.

Но сколько ей следует направить на Врата Глаза, чтобы быть уверенной, что чакра не только защитит ее тело, но и укрепит мышцы?...

Когда в животе снова заурчало, Сакура постаралась не обращать на это внимания. Головоломка занимала все ее внимание; ей нужно было еще несколько часов, чтобы проработать детали, расшифровать последнюю часть кода и направить чакру с предельной точностью, необходимой для получения именно той реакции, которую она хотела получить. Сбои усиливали малейшую ошибку, и Сакура даже не попыталась бы обойти их, если бы не ее многолетний опыт нин-медика, зашивавшего кишки шиноби, избегая при этом прокола мешочка с ядом, прилипшего к его печени. Если бы она знала, что этот опыт придаст ей достаточно уверенности, чтобы сбежать из убежища Акацуки...

По ее виску потекла капелька пота. Она стиснула зубы, когда острая боль пронзила ее желудок, словно кто-то из Суны пытался вызвать все ее желудочные соки. Ей не стоило об этом думать - она сможет поесть, когда окажется в Конохе, на свободе и вдали от угрозы Мангекё. Но не сейчас. Она была слишком близка к тому, чтобы сдаться, даже если бы внезапная боль в животе затуманила ее мысли.

Искра гнева зажгла зеленые глаза. Она была джоунином Листа, а не каким-то жалким генином, застрявшим в Лесу Смерти, и не отсутствие еды могло помешать ей разгадать эту проклятую загадку. Если Ино узнает, что она слабеет после четырех дней голодания, это будет означать для светловолосой чуунин вечный перевес в весе. О, приготовьте большую тарелку для Сакуры! Ей нужно много есть, у нее кружится голова, если она не ест... Да, поэтому она так много тренируется, пытается сжечь калории, понимаете... Нет, это нелегко, бедняжка.

Как будто свиноматка Ино собиралась так легко отделаться, ха!

Когда боль в животе утихла, Сакура наклонилась, чтобы втянуть струйку воды, стекавшую в угол между стеной и полом. На вкус жидкость больше напоминала мочу, чем воду, но она старалась не думать об этом. Когда жажда немного утихла, она закрыла глаза и начала вызывать образ своей сети чакры.

Ее концентрация была такова, что она едва не пропустила звук шагов в коридоре. Она едва успела рассеять всю сконцентрированную чакру, как дверь распахнулась перед высокой фигурой Учихи Итачи и так же быстро закрылась.

Он был таким, каким она его помнила. Его чёрный плащ, казалось, всасывал слабый свет факела, а красные облака, похожие на пятна свежей крови, соответствовали его багровым глазам. Шаринган безжалостно вращался в неумолимом, гипнотическом ритме, и Сакура подумала, не связаны ли длинные темные круги старшего Учихи с его слишком мощными зрачками.

Был ли он бледнее, чем в прошлый раз, или она потеряла привычку к этой тошнотворной белизне? Сакура незаметно оценила ниндзя: его кожа не была такой синюшной, когда она видела его в последний раз. Где-то внутри себя шиноби ощущала яростную радость, поднимающуюся при виде ослабленного врага, а доктор не могла сдержать первобытного желания исцелить.

Сакура стиснула зубы. Порой работа медиком-нином вызывала самые странные и нежелательные инстинкты. Ей хотелось убить его, и больно, спасибо большое, не понять, как Шаринган влияет на ее глазную выносливость.

Но когда он заговорил, его хриплый голос почти не скрывал усталости. Либо это ловушка, - размышляла Сакура, - либо он уже давно сражается.

Послала ли Коноха спасательную команду? Пришлось ли дезертиру сражаться с ними? Вряд ли - даже хорошим следопытам потребуется не меньше недели, а если они хотят скрыться от бдительности Акацуки, то и больше. Так что же тогда?

«Как часто совершаются обходы вокруг Конохи?»

Сакура на мгновение сдержала типичное для врачей желание профессионально вырубить своих пациентов. Он был явно измотан, его додзюцу, должно быть, стоило ему чакры, она видела пятна грязи на нижней части его плаща, а он продолжал задавать ей вопросы, как будто ничего не произошло? Если бы она вернулась в Коноху, то пошла бы к Ируке-сенсею и попросила бы ввести в программу Академии курс о том, как важно слушаться врача и отдыхать после миссий. Склонность шиноби верить в то, что они бессмертны, определенно раздражала.

Да и, честно говоря, с чего она взяла, что будет отвечать? Неужели великий Учиха Итачи вообразил, что сорок третий раз заданный им вопрос окажется более действенным, чем сорок второй? Ну и черт с ним. Сакура упрямо молчала.

Конечно, ее решение было бы куда более театральным, если бы желудок не выбрал этот момент для настойчивого урчания.

Итачи уставился на нее с удивлением. Куноичи почувствовала, как кровь прилила к венам, застыв между смущением и унижением: как же она ненавидела эти цепи и эту темницу! Если бы она контролировала свою чакру, ее тело никогда бы так не предало ее!

http://tl.rulate.ru/book/125376/5272112