Готовый перевод That year the flowers bloomed 1981. / В тот год расцвели цветы 1981.: Глава 246. Рыба к рыбе, креветка к креветке, лягушка к жабе

Том 1. Глава 246. Рыба к рыбе, креветка к креветке, лягушка к жабе

Ли Даюн, держа в руках тысячу долларов, просидел всю ночь у подножия общежития для девушек.

В конце апреля в Пекине уже не было холодно, Ли Даюн был очень крепким, но к рассвету он невольно закашлялся.

Медвежий Ли Даюн всю ночь думал и всё равно не понимал, что имел в виду Ли Е, бросив на прощание эту фразу.

Это было не из-за недостатка ума у Ли Даюна, просто в простом обществе 83-го года, возможно, только романтичные поэты могли бы порассуждать о духовном и нежном слиянии.

Но фраза Ли Е: «Посмотри, что она тебе может дать, подумай, стоит ли она того», мучила Ли Даюна всю ночь.

— За тысячу долларов, что она мне даст? Такую же сияющую улыбку, как в начале наших отношений? Или тёплую заботу?

Ли Даюн смотрел на оживающее общежитие для девушек, в его сердце теплилась надежда.

В прошлом году Ли Даюна отвергла Ху Мань, и он был в унынии, но на встрече земляков из Дуншаня он познакомился с Линь Цюянь, студенткой второго курса.

Их родные города находились всего в пятидесяти километрах друг от друга, они говорили на одном диалекте, Линь Цюянь была старшекурсницей и с удовольствием помогала первокурсникам, Ли Даюн быстро нашёл утешение в её сияющей улыбке.

Затем, под добродушные шутки окружающих, они стали парой.

Ли Даюн впервые почувствовал заботу, когда кто-то подал ему платок, когда он весь вспотел.

Впервые он ощутил то чувство, которое описано в фильме «Любовь на горе Лушань»: мысли только о ней, желание видеться каждый день.

Но с какого-то момента, возможно, на этот Новый год, а может, ещё раньше, это чувство изменилось.

Ли Даюн всё ещё ждал встреч с Линь Цюянь, но каждый раз после встречи он чувствовал, что совершает «ошибки», и его беспокойство намного превосходило прежнюю теплоту.

А раздражительность и упрёки Линь Цюянь становились всё чаще.

Иногда Ли Даюн спрашивал себя: где та Линь Цюянь, которая водила его по кампусу, и их смех звучал повсюду?

Неужели я потерял её?

Ли Даюн изо всех сил пытался измениться, стать таким парнем «с амбициями», каким хотела видеть его Линь Цюянь, но после провала теста TOEFL все его усилия, казалось, были напрасны.

В чём же я ошибся?

Ли Даюн покачал головой, просунул руку в карман, чтобы достать сигарету и взбодриться, потом как следует поговорить с Линь Цюянь.

Но, просунув руку в карман, он вспомнил, что бросил курить.

Потому что Линь Цюянь не любила курящих парней.

Когда он готовился к поступлению в старшую школу, одним из самых больших желаний Ли Даюна было курить «Да Цяньмэнь», сколько хочешь, деньги позволяли.

Но когда он поступил в университет, он даже не смотрел на «Да Цяньмэнь», «Мудань» ему уже не нравились, он бросил курить.

— Ли Даюн, что ты здесь делаешь?

Удивлённый голос вывел из оцепенения Ли Даюна.

Он поднял голову и увидел двух девушек из своей группы, Шао Хуэйминь и Мэн Цинли.

Обе были в спортивной одежде, очевидно, собирались на утреннюю пробежку и увидели Ли Даюна, сидевшего всю ночь.

Ли Даюн смутился и засмеялся:

— О, я только что пробежался, жду здесь человека!

Шао Хуэйминь, видя слегка влажные волосы Ли Даюна, с недоумением сказала:

— Ты только что бегал?

Шао Хуэйминь бегала в школьной команде, она хорошо знала, как выглядит человек после пробежки.

Лицо Ли Даюна не было румяным, а скорее бледным, его волосы были влажными, а на скамейке была роса, всё это говорило о том, что он просидел здесь довольно долго.

Ли Даюн, заметив недоумение Шао Миньхуэй, поспешно сменил тему:

— Вы тоже собираетесь на утреннюю пробежку? Эй, ваши спортивные костюмы – это «Фэнхуа» из серии «Национальные товары должны быть сильными»? Действительно красивые!

Хотя смена темы была немного резкой, но когда зашла речь об одежде, девушки, конечно же, заинтересовались.

И новые спортивные костюмы на девушках действительно были намного красивее, чем распространённые синие спортивные костюмы.

— Да! Мы купили их в воскресенье, простояли в очереди два часа!

— Два часа? Вы что, билеты на поезд покупали? Стоило оно того?

Ли Даюн пошутил, хотя он знал, что продукция «Фэнхуа» отличная, но он не ожидал, что несколько отличниц будут стоять в очереди за покупками.

Ведь в то время в школе пропагандировалась «скромность и бережливость», у большинства студентов не было много денег, и одежда за несколько десятков юаней была недешёвой.

Мэн Цинли, улыбаясь, сказала:

— Мы простояли два часа в очереди и всё равно купили, это уже хорошо. Цюй Цяньцянь хотела купить повседневную одежду серии « Доукоу», в итоге простояла три часа и получила только предзаказ, а когда товар придёт – неизвестно!

— Серия « Доукоу»? — Ли Даюн кивнул. — Я знаю эту серию, она специально для молодёжи, качество и дизайн отличные.

— Это ещё мягко сказано, — Шао Хуэйминь сказала, с любопытством: — Мы слышали от Цюй Цяньцянь, что одежда в магазине дружбы даже хуже, чем серия « Доукоу», но её очень трудно купить.

— Правда? — Ли Даюн задумался. — На самом деле, у меня есть кое-какие связи, если вы захотите купить одежду «Фэнхуа», я, возможно, смогу помочь.

Девушки удивились, а затем радостно спросили:

— А ты можешь узнать, есть ли ещё в наличии серия «Лижэнь»? Моя сестра уже несколько раз ходила за покупками, но никак не может купить.

— Причина, по которой её невозможно купить, в том, что люди слишком поверхностны, не видят истину и позволяют себя обманывать мошенникам.

— …

Холодный голос раздался за спинами девушек, и сразу же испортил настроение.

Шао Хуэйминь и Мэн Цинли обернулись и увидели, что Линь Цюянь, держа в руках две книги, медленно шла к ним.

У Линь Цюянь была привычка читать по утрам, сегодня, выйдя из общежития, она увидела Ли Даюна и двух девушек, подойдя поближе, услышав их оживлённый разговор, она, не знаю почему, неожиданно сказала с сарказмом.

Ли Даюн нахмурился, собираясь что-то объяснить, но Шао Хуэйминь и Мэн Цинли рассердились.

— Линь Бучжань, что ты имеешь в виду? Кого ты назвала поверхностным? Кого ты назвала обманутым?

— Да! Ты сама любишь носить импортную обувь и брюки, а мы поддерживаем отечественного производителя, и что?

Девушки с трудом купили красивые и удобные спортивные костюмы, а Линь Цюянь назвала их «поверхностными» и «обманутыми», как они могли с этим смириться?

— Я что, назвала вас поверхностными?

Холодный взгляд Линь Цюянь остановился на Ли Даюне, а затем она сказала:

— Реклама одежды «Фэнхуа» два месяца назад гласила: «Национальные товары должны быть сильными», «Экспорт на внутренний рынок».

— Если бы это действительно было «Национальные товары должны быть сильными», то не следовало бы использовать «Экспорт на внутренний рынок» в качестве рекламного трюка, и не следовало бы обманывать людей, а вы… вас просто обманули.

Шао Хуэйминь удивилась и недовольно сказала:

— «Национальные товары должны быть сильными» и «Экспорт на внутренний рынок» — в чём противоречие?

— Наш товар качественный, поэтому его и экспортируют, а у наших людей есть спрос, поэтому его и продают внутри страны, в чём проблема? Разве это не лучше, чем тот некрасивый импортный товар, который продают за несколько сотен юаней?

У Линь Цюянь была двоюродная сестра, вернувшаяся из-за границы, поэтому у неё всегда были одна-две вещи из импортных товаров, она всегда считала свой вкус «модным», среди девушек это было настоящим магнитом для ненависти.

Но Линь Цюянь, отвечая на намёки Шао Хуэйминь, холодно сказала:

— Вы знаете, что компания «Фэнхуа» зарегистрировала свой бренд только после Нового года, а весенняя Кантонская ярмарка только что закончилась, так скажите, когда они успели экспортировать товар? Если не обман, то что это?

— …

Шао Хуэйминь и Мэн Цинли опешили.

Раз не было экспорта, откуда тогда «перевод на внутренний рынок»? Это действительно неоспоримый недостаток.

Две девушки посмотрели на свои новые спортивные костюмы, и они вдруг перестали казаться такими уж привлекательными.

— Ты не права, Цюянь, «Фэнхуа» не обманывает.

— …

Три девушки одновременно резко повернулись к говорившему Ли Даюну.

Взгляд Линь Цюянь стал ледяным, словно испускал холодный воздух.

Но Ли Даюн медленно встал и уверенно сказал:

— Бренд «Фэнхуа» с самого начала ориентировался как на внутренний, так и на зарубежный рынок, их ветровка «Лижэнь» с тремя пуговицами и поясом, модель «Доукоу» с коротким воротником, и спортивный костюм, который носит Шао Хуэйминь, из серии «Сасуан», получили награды на Токийском фестивале моды в марте этого года. А на только что завершившейся весенней Кантонской ярмарке «Фэнхуа» получила заказы из двадцати одного государства и региона на общую сумму более двух миллионов восьмисот тысяч долларов, эта новость была опубликована в газете Гуанчжоу.

Шао Хуэйминь, Мэн Цинли и Линь Цюянь опешили.

Особенно Линь Цюянь.

Она смотрела на спокойно говорящего Ли Даюна, словно время остановилось, и она вернулась на полгода назад.

Тогда Ли Даюн был таким же уверенным, открытым и интересным…

Но сегодня время и место неподходящие.

Линь Цюянь противостояла двум девушкам, а Ли Даюн на чьей стороне?

Он ослеп? Он изменил своим чувствам, влюбился в этих двух юных девушек?

Ли Даюн не ослеп и не изменил.

Но компания «Фэнхуа» — это дело братьев Ли Е и Цзинь Пэна, и даже если Ли Даюн был бы негодяем, он должен был защитить её честь.

Линь Цюянь сделала несколько глубоких вдохов, чтобы сдержаться и не начать ругать Ли Даюна.

— Контракты «Фэнхуа» только что подписаны, факт экспорта ещё не состоялся.

Линь Цюянь презрительно сказала:

— И раз уж ты так хвалишь «Фэнхуа», то знаешь ли ты, что модели «Фэнхуа» разработаны не нашими дизайнерами, а компанией из Гонконга, которая предоставила нам лицензию, так можно ли считать её национальным брендом? Если у нас есть отставание от международного уровня, мы должны честно это признать, а не использовать такие низкие методы, чтобы обманывать людей.

Шао Хуэйминь и Мэн Цинли были очень удивлены, они не ожидали, что случайная утренняя встреча принесёт столько новых новостей.

Но новости на этом не закончились.

Как только Линь Цюянь закончила говорить, две девушки увидели, что лицо Ли Даюна резко изменилось, стало очень серьёзным.

— А ты знаешь, что модели «Фэнхуа» разработаны нашими дизайнерами, но у них не было возможности участвовать в зарубежных выставках, поэтому они сотрудничали с Гонконгом, почему это не национальный бренд?

О том, как Ли Е изменял эскизы в мастерской Фань Сюлинь, Цзинь Пэн и Хао Цзянь всё видели, как же Цзинь Пэн мог не похвастаться этим перед своим хорошим другом?

Теперь, когда Линь Цюянь затронула эту тему, это было как удар в спину Ли Е, и Ли Даюн больше не смог сдержаться.

— К тому же, товарищ Линь Цюянь, я хочу напомнить вам, что Гонконг – это территория нашей страны, товары из Гонконга – это отечественные товары.

— …

Лицо Линь Цюянь резко побледнело.

Резкие слова Ли Даюна причинили ей сильную боль.

— Ли Даюн, ты знаешь, что говоришь? — голос Линь Цюянь немного дрожал.

Ли Даюну тоже было нелегко, но он всё же настаивал:

— Я проясняю ваши заблуждения, отечественные товары трудны в производстве, я надеюсь, что вы будете меньше предвзяты и окажете им больше поддержки.

На самом деле, ещё со времён магазина зерна Ли Е постепенно внушал восьми членам их группы мысль: «Зарубежье – это не так уж и круто, наша страна – самая лучшая».

Ли Даюн мог с улыбкой принять капризы Линь Цюянь, мог не спорить и не возражать, когда она хвалила импортные товары и мечтала о жизни за границей, но когда он столкнулся с таким явным непониманием и презрением, внутренний огонёк, зажжённый Ли Е, вспыхнул, поддерживая его праведный протест.

Линь Цюянь долго молчала, кусая губы, а затем холодно спросила Ли Даюна:

— Ты ждал меня здесь с самого утра, чтобы сказать мне это?

— …

Ли Даюн некоторое время молчал, но Мэн Цинли заступилась:

— Эй, я говорю, Линь Цюянь, Ли Даюн бегал по утрам и отдыхал здесь, почему он ждал именно тебя?

Линь Цюянь не обратила внимания на Мэн Цинли и посмотрела на Ли Даюна.

Ли Даюн опешил на мгновение, а затем вдруг рассмеялся:

— Да, я действительно ждал тебя здесь, и ждал тебя целую ночь.

Шао Хуэйминь:

— …

Мэн Цинли:

— …

Ли Даюн улыбнулся двум девушкам и попросил их уйти.

Когда две девушки ушли, Ли Даюн сказал:

— Я нашёл друга, который может обменять юани на доллары, я ждал тебя здесь…

Ли Даюн хотел сразу показать доллары, но вспомнил слова Ли Е и неожиданно решил устроить засаду.

И тогда Ли Даюн увидел, что холодный взгляд Линь Цюянь смягчился.

— Почему ты ждал целую ночь? И почему ты только что… с Шао Хуэйминь и другими…

— Я ждал целую ночь, потому что… хотел задать тебе вопрос,

Ли Даюн посмотрел на Линь Цюянь, поколебался и сказал:

— Я слышал, что многие студенты, увидев за границей роскошь, больше не хотят возвращаться на родину, а ты…

— Даюн, что ты говоришь? Ты хочешь меня погубить? Ты знаешь, что если эти слухи распространятся, моя стипендия на обучение будет немедленно аннулирована?

— …

Ли Даюн был застигнут врасплох внезапной вспышкой гнева Линь Цюянь, но его сердце постепенно холодело.

Реакция Линь Цюянь была слишком бурной.

Линь Цюянь не раз говорила Ли Даюну о своей кузине, которая училась в США, и о том, какой прекрасный мир она увидела в США.

Одежда, машины, товары в США были настолько продвинутыми, интеллектуалы в США были настолько уважаемыми, что после окончания учёбы она с неохотой вернулась в Китай только через несколько месяцев.

Это прямо противоречило тому, что Ли Е внушал ему последние два года.

— Ладно, Даюнь, я напишу тебе письмо, — Линь Цюянь вздохнула и сказала: — Сколько долларов у твоего друга? Один к пяти, один к шести, если один к семи, то я не буду менять.

Ли Даюн покачал головой, достал доллары, которые дал ему Ли Е, и сказал:

— Мой друг подарил мне, не нужно менять.

Линь Цюянь с удивлением посмотрела на Ли Даюна несколько раз, а затем безжалостно сказала:

— Ты стараешься казаться лучше, чем есть на самом деле, это только вызывает жалость. Ли Даюн, куда делись твоя сдержанность и скромность, когда ты только пришёл в школу? Ты пытаешься поддерживать свою уверенность в себе с помощью денег? Если ты не сдал TOEFL, ты можешь пересдать в следующем году, но если ты потеряешь уверенность в себе, какая у тебя будет надежда? Ты поступил в университет в Пекине из маленького городка, тебя баловали дома, и ты считаешь себя крутым? Ты знаешь, что в этом мире есть бесчисленное множество людей, которые лучше тебя, и которые работают усерднее?

— …

Ли Даюн с изумлением смотрел на Линь Цюянь, слушая её назидательные упрёки, и вдруг почувствовал… смешно.

Мою уверенность в себе ты, Линь Цюянь, и уничтожила!

Да, у Ли Даюна успеваемость хуже, чем у Линь Цюянь, он был в середине списка, в отличие от Линь Цюянь, которая была лучшей ученицей в школе.

Но он никогда не терял надежды, он постоянно старался.

Что касается того, что его баловали дома, то это тоже не ошибка.

У Ли Даюна никогда не было чувства гордости от того, что он сам зарабатывает деньги, он был «подтянут» Ли Е, Ли Е был как член его семьи.

Поэтому, когда Линь Цюянь постоянно призывала его к «самосовершенствованию», он смиренно принимал это.

Но теперь он вдруг понял, кто же не «подтянут»?

Один к пяти, один к шести, у тебя, Линь Цюянь, есть свои деньги?

Разве не твоя семья платит тебе за обмен долларов, чтобы ты училась за границей и увидела мир?

Рыба ищет рыбу, креветка ищет креветку, лягушка ищет жабу.

Линь Цюянь всё это время считала Ли Даюна жабой.

Но в магазине зерна Ли Е ясно дал всем понять: «Мы – золотые карпы, перепрыгнувшие через Драконьи ворота, мы превратились в драконов».

— Ха…

Ли Даюн запрокинул голову и посмотрел на небо, радостно рассмеялся.

Невидимые оковы, казалось, рассыпались на части вместе с этим смехом.

Освобождение мужчины всегда происходит в одно мгновение.

Поэтому многие люди ошибочно причисляются к «плохим парням».

Но на самом деле этот «плохой парень», возможно, долго, очень долго терпеливо переносил все трудности перед освобождением.

Ли Даюн сжал в руке 1000 долларов и решительно повернулся, чтобы уйти.

Линь Цюянь была в шоке, видя, как Ли Даюн уходит всё дальше, она сердито крикнула:

— Ли Даюн, что ты имеешь в виду?

Ли Даюн остановился, легко обернулся и улыбнулся.

— Ничего, больше не нужно писать мне письма, мы… не пара.

— …

— Ли Даюн, не пожалей!

— Не волнуйся, я никогда не пожалею!

Ли Даюн усмехнулся и побежал, словно боясь, что Линь Цюянь его догонит.

Чем быстрее он бежал, тем лучше ему становилось.

Оказывается, полностью отпустить – не так уж и больно.

— Ли Даюн, ты же только что бегал по утрам, почему ты так быстро бежишь?

Бегущего Ли Даюна встретили Шао Хуэйминь и Мэн Цинли, подсмеиваясь над этим влюблённым.

Но Ли Даюн «ха-ха» рассмеялся и ускорил шаг, выбежав за школьные ворота.

Он перебежал дорогу, сел в автобус и доехал до Пекинского университета, затем, запыхавшись, нашёл Ли Е и вытащил 1000 долларов.

— Брат, вот тебе.

Ли Е посмотрел на запыхавшегося Ли Даюна и лишь через некоторое время рассмеялся:

— Ты передумал?

— Передумал, она не плохая, но… не стоит.

Ли Даюн положил 1000 долларов в руки Ли Е и, улыбаясь, сказал:

— Брат, ты прав, я могу выбрать целый лес, мне не нужно никому уступать и не нужно страдать из-за кого-то, везде есть трава, я обязательно встречу девушку, которая по-настоящему меня любит, и которую я по-настоящему люблю.

— …

Даже Ли Е, уже кое-что подозревавший, был удивлён «ростом» Ли Даюна.

Неужели я вырастил романтического принца?

Ли Е подумал и серьёзно сказал:

— Даюн, ты должен рассказать мне, что случилось.

Ли Даюн не смутился и рассказал всё, что произошло сегодня утром.

— Брат, остальное неважно, но я наконец понял, что наши взгляды на жизнь не совпадают, она одновременно восхищается роскошью Запада, но презирает наше «трудолюбие и богатство», это противоречие.

— Действительно противоречиво, — Ли Е подумал немного и спросил Ли Даюна: — Линь Цюянь знала о дате регистрации компании «Фэнхуа» и о лицензии на дизайн из Гонконга?

Ли Даюн не заметил ничего необычного в Ли Е и кивнул:

— Да, её двоюродная сестра училась за границей и работает в системе внешней торговли, должно быть, она ей рассказала.

— О, вот как.

Ли Е кивнул и задал другой вопрос:

— Ты сказал, что твои однокурсники не могут купить одежду «Фэнхуа»?

Ли Даюн сказал:

— Да! Я тогда проговорился, что знаю, как достать, ну, десяток другой вещей не повлияет на продажи, да?

— Не повлияет, но твой метод неверен.

Ли Е подумал и сказал:

— Когда вернёшься в школу, свяжись со своим классным руководителем или студенческим советом, скажи, что компания «Фэнхуа» хочет провести в вашей школе специальную акцию для студентов, с 30% скидкой, спроси, заинтересованы ли они.

Ли Даюн опешил на мгновение и сразу же покачал головой:

— Брат, я просто хотел помочь нескольким однокурсникам, тебе не стоит из-за меня терять деньги ради рекламы.

— Кто сказал, что мы потеряем деньги? Ты видел, чтобы я когда-нибудь терял деньги? Быстро иди работай, теперь твоя очередь, как акционера, работать на благо всех.

Ли Е, улыбаясь, ударил Ли Даюна кулаком и отправил озадаченного медведя прочь.

Дети восьмидесятых были ограничены в опыте, они не знали, что студенты – одна из самых восприимчивых к моде групп, стоит только заслужить хорошую репутацию среди студентов, и влияние на бренд «Фэнхуа» будет огромным.

http://tl.rulate.ru/book/123784/5317252