Готовый перевод That year the flowers bloomed 1981. / В тот год расцвели цветы 1981.: Глава 109. Как он узнал, что у меня 37-й размер?

Том 1. Глава 109. Как он узнал, что у меня 37-й размер?

Пекин, девять часов пятнадцать минут утра.

Лао Лу встал со стула в почтовом отделении, поразмял руки и ноги и начал разбирать деревянную стойку, где хранились письма и телеграммы.

Там осталось несколько невостребованных писем, старый Лу записал их, чтобы вечером, когда получатели будут возвращаться с работы, напомнить им забрать почту.

«Динь-динь-динь».

В девять двадцать пять почтальон точно в срок прибыл в почтовое отделение во двор «Чжунлян».

— Лу, ты отдыхаешь? Помоги, пожалуйста!

Почтальон был молодым парнем, он снимал почтовые мешки с велосипеда и болтал со старым Лу.

На самом деле, вещей было немного, он просто любил болтать.

Лао Лу был хорошо знаком с этим шалуном и сказал:

— Откуда ты взял, что я отдыхаю? Я очень занят, положи вещи и уходи! Не болтай без умолку.

— Эй, если ты здесь не отдыхаешь, то во всём Пекине нет места для отдыха, ты сидишь целый день, лежишь целый день, а в конце месяца получаешь больше, чем я за три месяца… не надо так издеваться.

Почтальон передал почтовые мешки через окно почтового отделения, продолжая ворчать.

Он каждый день работает в любую погоду, а его зарплата составляет двадцать два с половиной юаня в месяц, а старый Лу сидит в почтовом отделении и отдыхает, получая семьдесят три с половиной юаня в месяц, ну разве это не обидно?

— Завидуешь? Это легко исправить!

Лао Лу закатил глаза и указал на свою левую грудь:

— Сделай здесь отверстие, и когда ты доживёшь до моего возраста, ты будешь получать сто юаней.

— Ладно-ладно, я не могу с тобой спорить, — почтальон поспешно ушёл, бормоча. — Я просто не попал в подходящее время, иначе бы я тоже получил высшую награду, чтобы ты посмотрел.

— Да пошёл ты! Быстро катись!

Молодой почтальон быстро сел на велосипед, испугавшись до смерти.

Ему нравилось дразнить стариков, таких как лао Лу, добавляя немного энергии в свою скучную жизнь.

Лао Лу выругался ещё пару раз, не успокоившись, он разбирал письма и посылки, бормоча себе под нос.

— Подходящее время? Даже ты смеешь так говорить, я бы перестрелял твоих родителей и бросил тебя в могилу, посмотрим, будет ли это подходящее время.

Через две минуты старый Лу разобрал письма и посылки и написал имена получателей на чёрной доске перед почтовым отделением, напоминая им проверить почту.

Во двор почтальоны не заходят, старый Лу тоже не доставляет почту до адреса, если письмо потеряется в личном почтовом ящике, это может вызвать конфликт между соседями.

За пять минут старый Лу выполнил большую часть своей работы за день.

Он заварил чай, взял свежую газету и начал отдыхать.

Почтальон-шалун был прав, работа старого Лу была действительно лёгкой.

После того, как несколько десятков лет назад он получил пулю в грудь, здоровье старого Лу ухудшилось, и он постоянно находился «под опекой», он мог выбирать любую лёгкую работу.

Но если работа лёгкая, то и должность не повысится, поэтому в старости он получил работу сторожа.

Но многие завидовали этой работе сторожа.

Несколько месяцев назад в соседний третий двор приехал человек по фамилии Мэй, он считал себя старше старого Лу и хотел с ним поменяться местами, чтобы старый Лу охранял третий двор, а он – первый.

Старый Лу стулом его ударил.

— Чёрт, ты старше меня, и что с того? Ты потел за страну, а я проливал кровь!!!

Хотя это были дворы одной и той же системы «Чжунлян», в третьем дворе проживало более ста семей, в основном, старики, вместе с родственниками, отношения были очень сложными.

Даже если целый день ничего не происходит, но столько людей, прошедших через войну, могут ещё больше болтать, не надоедает ли это?

А вот нынешний двор номер один, где жил Лао Лу, совершенно другой.

Там всего-то десять-восемь семей, и «чем выше чин, тем меньше дел», они практически не общаются друг с другом,

Лао Лу живёт спокойно, на праздники и фестивали ему всегда достаётся часть подарков, так что зачем ему меняться с Лао Мэем? Это же глупость!

Лао Лу выпил две чашки крепкого чая, стал бодр и весел, от безделья его глаза бегали по сторонам.

Он отвечает за дела только днём, вечером во дворе дежурят охранники, поэтому даже муха не пролетит мимо его внимания.

«Ззззз…»

Новенький велосипед выехал из глубины двора и, пошатываясь, остановился у двери конторы.

Девушка на велосипеде дважды внимательно посмотрела на доску объявлений, потом снова села на велосипед и, пошатываясь, выехала за ворота двора.

Лао Лу наблюдал, как девушка катается на велосипеде туда-сюда по улице за воротами двора, и невольно улыбнулся.

Эта девушка недавно переехала, говорят, её родители очень влиятельные люди, но в последние несколько лет они явно жили бедно, когда она только приехала, она даже не умела кататься на велосипеде.

Эх, родители этой девочки, что за глупость, зачем ей купили велосипед «Эрбадаган», разве велосипед «Фэнхуан» 26-го размера так трудно купить?

Но у бедных детей есть и свои достоинства: они выносливы.

В летнюю жару, под палящим солнцем, она каталась два часа подряд, а на багажнике у неё ещё были два мешка, весом не менее ста килограммов.

Она тренирует ноги!

Ноги у неё длинные, стройные и сильные, как у медсестры в армии в те годы.

Вэнь Лэюй прокаталась на велосипеде два часа подряд, почувствовала голод и вернулась во двор,

проезжая мимо ворот, она невольно снова посмотрела на доску объявлений, и её охватило разочарование.

Уже несколько дней, а письма всё нет.

Но вместе с разочарованием у Вэнь Лэюй появилась и надежда: теперь она может перевозить сто килограммов, ещё немного потренируется, и сможет возить Ли Е по всему городу.

Лао Лу, сидевший в конторе, тоже заметил взгляд Вэнь Лэюй. Он хотел сказать ей, что как только придёт письмо, он сразу же передаст, но в итоге Лао Лу промолчал, люди сами по себе, а он сам по себе, но надо знать меру.

«Ту-ту-ту-ту-ту-ту…»

Звук мотоцикла послышался с конца улицы и быстро приближался.

Лао Лу выглянул и увидел мотоциклиста в зелёной форме, его зелёный мотоцикл тарахтел, как мотоцикл немецких солдат в кино.

Это курьер почты, доставляющий срочные телеграммы.

В семидесятых-восьмидесятых годах почтовые телеграммы делились на два типа: обычные и срочные. Обычные телеграммы, если повезёт, отправленные утром, доставлялись днём, а если нет, то на следующий день.

Но срочные телеграммы отличались: их доставляли специальные курьеры на мотоциклах, и если ты готов заплатить, то стоимость срочной телеграммы была не один-два цзяо.

«Вииии…»

Зелёный мотоцикл резко затормозил и очень эффектно остановился перед дверью конторы Лао Лу.

Вэнь Лэюй услышала звук тормозов, повернула голову, чтобы посмотреть на ворота двора, но руль дёрнулся, и велосипед упал.

Лао Лу, увидев, как Вэнь Лэюй упала, рассердился и заорал на курьера:

— Ты чего выпендриваешься, испугал девочку, понял?

— …

Курьер моргнул и не посмел ответить.

В то время курьеры, доставляющие срочные телеграммы, ездили на больших мотоциклах, носили защитные очки, они были очень важны, без связей такую работу не получишь.

Но важность тоже должна быть уместной, перед этим двором он не мог позволить себе выпендриваться.

— Срочная телеграмма, я торопился, извините.

Курьер передал Лао Лу телеграмму, заставил его расписаться и уехал.

По правилам, срочные телеграммы должны доставляться лично в руки, но раз он не мог войти, то пришлось отдать Лао Лу.

Старый Лу посмотрел и, высунувшись из комнаты отдыха, крикнул Вэнь Лэюй, которая только что подняла велосипед:

— Девушка, вы Вэнь, да? Кажется, есть телеграмма для вашей семьи.

Вэнь Лэюй опешила, с трудом поставила велосипед и быстро вернулась.

Взяв телеграмму, холодная девушка вдруг слегка улыбнулась.

Зачем так спешить? Срочная телеграмма не стоит дороже.

Недовольство прошло мгновенно, и Вэнь Лэюй тут же почувствовала больше облегчения и радости.

Быстро доехав домой, она вошла в свою комнату и только там открыла телеграмму.

Пятисотсловная телеграмма поразила Вэнь Лэюй.

Да это же не телеграмма, а письмо!

Через мгновение Вэнь Лэюй открыла запертый ящик и достала чёрный кожаный дневник.

На первой странице дневника было написано довольно поэтичное стихотворение.

На второй странице был список дел:

1. Отвести его к Мавзолею, погулять по Хухай.

2. Отвести его в Национальную библиотеку, в Пекинский планетарий.

3. Погулять с ним по храму Чэнхуанмяо, угостить его любимыми закусками. (три дня)

4. Сходить с ним в магазин «Дружба», подарить небольшой подарок. (35 купонов)

6. …

Вэнь Лэюй взяла ручку и очень аккуратно добавила ещё один пункт:

10. Поговорить с ним серьёзно, не разрешать ему бездумно тратить деньги, научиться экономить.

Написав это, Вэнь Лэюй помолчала, добавила в скобках после слова «экономить»: (Кто может признать свою ошибку, тот и есть настоящий мужчина), после чего кивнула, снова улыбнулась и заперла дневник.

Только после этого Вэнь Лэюй начала читать телеграмму. Странно, в тот момент, когда она взяла телеграмму, она хотела прочитать её прямо у ворот двора.

Но получив её, она наоборот, стала спокойнее.

Дорогая Сяони, извини, я некоторое время путешествовал по нашей прекрасной родине, только сегодня увидел твоё письмо…

Телеграмма начиналась с неожиданного обращения.

Близок ли он? Он называет себя её однокурсником. А он дистанцируется? Он называет её «Сяони». Это… противоречиво.

И таких маленьких противоречий в тексте из четырёх-пятисот слов было немало.

Сама Вэнь Лэюй не замечала, как по мере чтения телеграммы её спокойствие, как тёплый весенний ручей, немного волновалось.

Дочитав до последней фразы, Вэнь Лэюй опешила.

— Как он узнал, что у меня 37-й размер ноги?

Удивление Вэнь Лэюй было не без оснований.

Потому что несколько лет назад ей и её маме жилось очень трудно, обувь из ткани ей шила учительница Кэ.

Чтобы такая обувь была долговечной, её нужно было делать немного большего размера, добавляя несколько слоёв ткани или ваты спереди,

если бы обувь была впору, то через месяц большой палец Вэнь Лэюй прорвал бы её.

Поэтому Вэнь Лэюй очень удивилась, как Ли Е смог узнать, что под её обувью 38-го размера, на самом деле, 37-й размер.

Лёгкий румянец появился на щеках девушки, словно весенний персик, нежно расцветающий.

***

— Сяони, ты опять на велосипеде?

Крик у входа в дом вывел из задумчивости Вэнь Лэюй, которая уже довольно долго сидела в тишине.

Она поспешно спрятала телеграмму и вышла в гостиную.

Кэ Лаоши, неся большой пакет, только что вошла в дом и переобувалась.

Вэнь Лэюй поспешила взять пакет и спросила:

— Мама, почему ты вернулась в обед?

Кэ Лаоши улыбнулась:

— Сегодня я была на собрании за воротами Цзяньгомэнь, заодно купила кое-что, вечером ещё нужно вернуться.

— О, я тогда приготовлю еду, сделаю лапшу с помидорами и яйцами!

— Не надо, я купила готовой еды, нам с тобой хватит, ты сначала примерь эти туфли, потом я вернусь и поменяю.

Кэ Лаоши достала две коробки с обувью и протянула их Вэнь Лэюй.

Вэнь Лэюй открыла коробку и удивилась:

— Туфли на каблуках? Мама, зачем ты мне их купила?

Кэ Лаоши засмеялась:

— Ты ещё спрашиваешь? Вчера к нам приходила Сяо Цинь, ты всё смотрела на её туфли, а сегодня забыла?

— Я просто посмотрела…

Вэнь Лэюй тихо пробормотала, примеряя туфли, и вдруг вспомнила одну мелочь.

Несколько месяцев назад, вечером, в зерновом магазине в уезде Циншуй, Вэнь Лэюй забыла там вещь и вернулась за ней.

И тогда она услышала, как Цзинь Пэн, Ли Даюн и Ли Е с восторгом обсуждали «прелесть туфель на высоких каблуках», а вчера к Вэнь Лэюй пришла подруга детства, на ней были очень красивые туфли на высоких каблуках, Вэнь Лэюй, естественно, посмотрела на них.

Кэ Лаоши, чувствуя вину перед дочерью, сегодня купила ей туфли.

И сразу две пары: 37-й и 38-й размер.

Вэнь Лэюй примерила обе пары, 37-й размер оказался самым удобным, чуть великоват, но не жмёт.

— При твоём росте 37-й размер велик, это редкость.

Кэ Лаоши улыбнулась, убрала 38-й размер, чтобы вернуть его, и тут заметила, что лицо Вэнь Лэюй немного покраснело.

— Что случилось, Сяони, тебе плохо?

— Нет, просто немного запыхалась, ездила на велосипеде.

— Ооо…

Кэ Лаоши косо посмотрела на дочь и вдруг спросила:

— Письмо от Ли Е пришло?

— …

Вэнь Лэюй, не будучи соперницей, замялась на секунду, улыбнулась и сказала:

— Нет, пришла только телеграмма.

— Ооо…

Кэ Лаоши протянула звук, вызвав у дочери лёгкое раздражение.

http://tl.rulate.ru/book/123784/5239990