Готовый перевод HP: Heirs of the Founders / ГП: Наследники основателей: Глава 44

Формально попрощавшись, Гарри и Гермиона вышли из пятиугольного зала, держась за руки. Двери за ними громко захлопнулись, и Гермиона глубоко вздохнула, прежде чем произнести:

– Это... Это было так сильно, Гарри.

– Я бы согласился, но тебе, Миона, кажется, было хуже. Есть идеи, почему? – мягко спросил Гарри.

– Ты должен был это почувствовать, – ответила Гермиона, слегка запыхавшись. – Воздух был настолько густым, что, если бы не картины, мускусный запах был бы просто невыносимым. Нам пришлось бы проветривать мантии, прежде чем встретиться с кем-то, особенно с учителем. Иначе нам пришлось бы отвечать на множество вопросов.

– Каких вопросов? – спросил Гарри, хотя он уже знал ответ.

– Обо мне, о тебе и... ну, ты знаешь, – смущённо пробормотала Гермиона.

– Я знаю?

– Да ладно, Гарри, – раздражённо сказала она. – Ты наверняка заметил поведение Ровены или её не очень тонкие намёки. Если бы она могла, она бы отвела меня за стол, и другие Основатели поощрили бы её быть... ну, творческой, я уверена.

– Мне любопытно, Миона, – игриво сверкнул глазами Гарри. – Это было бы плохо, или ты просто удивилась бы?

– Я никогда не думала, что люди времён Основателей могут быть настолько... ну, не знаю... открыто... сексуальными. Я представляла их себе... ну, знаешь... более сдержанными.

– Хладнокровие – это изобретение викторианской Англии, – просто сказал Гарри. – На мой взгляд, это неестественно и подавляюще. Наше поведение друг к другу говорит о том, что мы разделяем эти чувства, но это всё в стороне. Какой магией были известны Основатели?

Гермиона задумалась, глядя вверх и вправо, а затем ответила:

– Я читала в первой главе книги "Хогвартс: История", что Кандида Когтевран преуспела в Трансфигурации и Арифмантике...

– Я спрошу у гоблинов, можешь ли ты пользоваться их библиотекой, Миона, – небрежно сказал Гарри. – Тебе нужен более надёжный источник. И, заметь, хотя история гоблинов может быть настолько сухой, что Сахара покажется болотом, она подробна и точна до мельчайших деталей.

– Я вижу, Гарри, я страдаю от плохой болезни источников, – с лёгкой иронией сказала Гермиона. – Итак, мистер Хорошо Осведомлённый, расскажи мне, чем они были известны?

– Ну, очевидно, они преуспевали в таких предметах, как Трансфигурация, Заклинания и так далее. Но они были известны как лучшие ритуалисты своего времени. Что ты знаешь о ритуальной магии?

Гермиона задумалась, прежде чем ответить:

– Практически ничего, Гарри, за исключением того, что многие считают её одним из утраченных искусств. Я не думаю, что её когда-либо преподавали в Хогвартсе.

– Её не преподавали, но чтобы понять Основателей – в частности, Кандиду Когтевран – нужно знать немного об этих искусствах. Иначе ты никогда не поймёшь их, скажем так, непринуждённый подход к... э-э-э... сексуальности, – застенчиво добавил Гарри.

[Я не могу поверить, что обсуждаю это с девушкой, особенно с той, с которой познакомился только вчера, – подумал Гарри. – Может ли моя жизнь стать ещё более сюрреалистичной?]

– Мне... Мне интересно, – сказала Гермиона, не зная, что она чувствует – волнение или страх. Но она должна была узнать то, что знал Гарри. В конце концов, это её природа – не больше, не меньше. – Продолжай...

Гарри заметил, что её дыхание слегка сбилось, а взгляд стал отрешённым. Он продолжил, тщательно подбирая слова:

– Ритуальную магию можно условно разделить на две категории: основанную на жизни и основанную на смерти. Кандиду с раннего возраста готовили к работе в команде магов-ритуалистов, основанных на жизни.

– Их наставник? – удивилась Гермиона. – Я ничего не читала о наставниках.

– Мерлин, – сказал Гарри.

Гермиона только кивнула, подумав: [Это не так уж удивительно.]

– Ты знаешь, что такое "ритуальная чаша"? – спросил Гарри.

– Это богато украшенный сосуд, который использует священник во время мессы, – ответила Гермиона.

– Ну, да, в христианских традициях это так. Но в языческих традициях ритуальная чаша была центральным сосудом Таинства, – объяснил Гарри, внимательно наблюдая за её реакцией. – В ритуалах, основанных на жизни, центральный акт обычно был... ну... сексуальным по своей природе. Кандида Когтевран была, по сути, избранной ритуальной чашей Основателя. Однажды она заявила – конечно, это апокриф, – что хотела бы, чтобы ритуалы были длиннее, и чтобы её тело могло вместить больше участников.

Если бы это было возможно, Гарри был уверен, что из ушей Гермионы пошёл бы пар. Вместо этого у неё были остекленевшие глаза, расширенные зрачки и неровное дыхание, что наталкивало Гарри на довольно зрелые мысли.

Гермиона же была в замешательстве. [Что я чувствую? – спрашивала она себя. – Ошеломление, потому что Когтеврану, если Гарри прав, нравится, когда её используют? Или зависть, потому что её используют? О чём я вообще думаю? Чего я хочу? Что он подумает? Мне нужно поговорить с мамой, или с тётей Нэнси, или... – она посмотрела на дверь в комнату Основателей, – с Ровеной Когтевран.]

– Ты в порядке, Миона? – спросил Гарри. – Ты похожа на загнанную в угол лисицу, которую вот-вот разорвут гончие.

С раскрасневшимися щеками и остекленевшими глазами Гермиона глубоко вздохнула и ответила:

– Я в порядке. Просто это немного сложно, вот и всё.

– Сложно? Как это?

– Это... Это связано с одной из вещей, о которых нам нужно поговорить, Гарри. Обо мне и моей семье тоже, я думаю.

– Давай снова сядем, – предложил Гарри, подводя её к дивану.

Они сели, и Гермиона с трудом выдавила:

– Это... Это очень трудно для меня. И я... Я боюсь, что не понравлюсь тебе после того, как расскажу.

– Единственное, что ты можешь сказать, чтобы мне не понравиться, это то, что ты действительно Волан-де-Морт в драже, – игриво сказал Гарри, надеясь разрядить обстановку. – Но если ты Сама-Знаешь-Кто в драже, то ты хорошо это носишь, и мне придётся кое-что переосмыслить о себе, Миона.

– Кретин, – сказала она, шлёпнув его по плечу.

[КМ...]

– Пожалуйста, будь серьезным, Гарри. Это очень, очень тяжело для меня, и я... – начала Гермиона, но голос её дрожал.

– Ну же, Миона, мы же рассказываем друг другу свои секреты, – подбодрил он. – Я же говорил тебе, что являюсь наследником древнего и благородного Дома Блэков. Теперь твоя очередь.

Гермиона глубоко вздохнула, медленно выдохнула, затем снова вдохнула и наконец произнесла:

– Гарри, я другая.

– Ну... да, я бы сказал, что ты ведьма и суперумная. Конечно, ты другая, – улыбнулся он.

– Не только я, но и моя семья. У моих родителей... эм... необычные отношения, – сказала она, тщательно подбирая слова. – Отношения, которые большинство людей не понимают, не говоря уже о том, чтобы принять. Многие осуждают их как жестокие и неправильные. Гарри, ты считаешь себя открытым человеком, когда речь заходит об отношениях или... сексуальности?

– Хм... – Гарри задумался. – Я не уверен, как на это ответить. У меня не было большого опыта в отношениях, а мои тетя и дядя никогда бы не стали обсуждать такие темы – особенно со мной. Думаю, у меня открытый ум. Надеюсь, что так. А почему ты спрашиваешь?

– Что ты думаешь об альтернативном образе жизни? – спросила она, глядя на него с тревогой.

– Я... – Гарри замялся. – Я не думаю, что когда-либо задумывался об этом. Мне всего одиннадцать – это никогда не было проблемой. Я... ах... знаю, что это такое, вроде как, но мои учителя не очень понимали...

– Гарри, – недоверчиво начала она, – ты хочешь сказать, что гоблины устроили тебе «Разговор»?

– Ну... да, наверное, – покраснел он. – Это была одна из тех вещей, которым ты не хочешь, чтобы тебя учили. Все это было довольно... ах... клиническим. Я бы хотел, чтобы мои родители были здесь. Они могли бы объяснить это лучше. Они были частью этого «образа жизни» много лет и всегда были очень откровенны со мной. Они должны были быть.

– Они должны были? – Гарри явно был озадачен.

– Да, – кивнула Гермиона. – Я всегда была... очень любопытной. Если бы мои родители пытались скрыть от меня свои... э-э-э... особенности, я бы все равно узнала. Но в детстве я не умела держать язык за зубами. Если бы я сказала что-то неосознанно, это вызвало бы нежелательные вопросы...

– Твои родители не... – начал Гарри, но она резко перебила.

– Конечно, нет! – Гермиона была возмущена. – Мама и папа любят меня. Они никогда бы не причинили мне вреда и не прикоснулись бы ко мне так специально. Но другие могли бы усомниться в их пригодности как родителей, потому что они другие.

– Я... прости, Миона, я не должен был... – начал извиняться Гарри.

– Все в порядке, Гарри, мне тоже жаль. Я не должна была так на тебя огрызаться. Просто до сих пор мои родители и тетя Нэнси были моими единственными друзьями. Я просто очень, очень защищаюсь, вот и все. Твой вопрос – если принять во внимание все обстоятельства – был не совсем беспричинным. Особенно если я тебе кое-что расскажу.

– Ладно, теперь мне любопытно. Ну, мне уже было любопытно. О чем ты хочешь рассказать? – спросил он, наклоняясь вперед.

Гермиона отвела взгляд, изучая комнату. Затем она снова посмотрела в его зеленые глаза и сказала:

– Я и моя семья являемся теми, кого люди называют нудистами. Мы предпочитаем термин «натуристы». В нашем доме принято не носить одежду, когда мы не ждем гостей.

Гарри покраснел, когда в его сознание невольно ворвались образы тети, дяди и кузена.

– Я... я знаю, что это довольно странно, Гарри, – осторожно сказала она, заметив, как он посмотрел на нее.

– Дело не в этом, Миона, – поспешил он ответить. – Я просто... эм... думал о своей семье и испытал один из тех «фу» моментов. Дурсли не очень-то беспокоятся о том... ах... состоянии, в котором они находятся. Возможно, сегодня мне будут сниться кошмары. Тем не менее, я думаю, что для тебя и твоей семьи это нормально. Думаю, ты бы хорошо смотрелась голой...

Гарри замолчал, покраснев, но не мог отвести глаз от подруги. [Что я говорю!] – крикнул он мысленно.

– Неужели... неужели ты думаешь, что я буду выглядеть... – Гермиона закрыла рот руками и выругалась про себя. [Я не могу спросить его об этом! О чем я вообще думаю? Неужели он хочет увидеть меня голой? Это так раздражает!]

http://tl.rulate.ru/book/117194/4672245