Готовый перевод The Mine Lord: A Dwarven Survival Base-Builder / Лорд Шахты: Выживание и строительство базы дворфов: Глава 23: Труды Пламени

Они рубили дерево за деревом, пока зимнее небо не оказалось открытым над ними. Слэджфист сделал крюк, чтобы перекатывать обрубленные бревна, и костёр горел, пока они работали до глубокой ночи, двое всегда стояли на страже с копьями с костяными наконечниками. Каждое утро они проверяли ловушку издалека, надеясь на успех. Даже эта работа по расчистке долины должна скоро прекратиться, если ловушка их подведёт. Йорвиг опасался, что им придётся уходить дальше от безопасности их участка на охоту. Георазведчики с Длинных Холмов бежали от ürsi более ста лет назад. Кто мог бы научить его, как руководить участком, несмотря на врага?

Нога Йорвига продолжала беспокоить его. Вместо боли он в основном ощущал слабость, как будто она могла подломиться в любой момент, и иногда он действительно спотыкался без предупреждения, однажды упав на колено. На второй день Йорвиг нашёл саженец кедра, корневой клубень которого рос на плоском камне, длинные корни простирались в землю по обе стороны от камня. Он вырвал его и обрубил корни и верхушку, но не выбросил стебель. Он срезал кору своим кинжалом. Это было не так длинно, как полноценное древко копья, больше узловатое, где росли маленькие ветви. Что-то в нём привлекло его внимание, возможно, корневой клубень, напоминавший крючковатый, деформированный клюв. В любом случае, костыль стал неудобен, но это он мог держать рядом для поддержки, когда нужно, а в крайнем случае клубень на конце мог бы нанести сильный удар.

Обрезка и перекатывание первых ста бревен в кучу оказались большей задачей, чем их рубка. На пятый день они услышали громкий визг со стороны реки. Осторожно, четверо подошли. Визги доносились из ямы, и сначала они испугались ужасных звуков, не зная, какое существо могло их издавать. Оказалось, что это был огромный дикий кабан, раненный при падении на один из колов в яме. Йорвиг даже не подозревал, что такие звери обитают в лесах. Он знал, что они могут быть опасны. Огромный кабан должен был весить четыреста или больше фунтов. Они прикончили его ударами копий в горло, а затем разделали его в яме, соблюдая правило, что двое всегда на страже. Потребовалось три похода, чтобы принести мясо и внутренности обратно к штольне. Они не могли не улыбаться и подшучивать. Они пировали на органах той ночью, и коптильни вновь загорелись. Мёд был почти исчерпан, чтобы сохранять в нём мясо.

С новыми силами они продолжили работу. Они засыпали бревна землей, чтобы они не сгорели, когда подожгут остальные. Позже им придётся откопать бревна, чтобы дать им высохнуть, прежде чем они смогут превратить их в уголь. И они продолжали работать.

В конце второй недели даже Йорвиг колебался продолжать рубку долины. Деревья, лежавшие на земле, были густыми, перекрывая весь обзор. Запах смолы и хвои был невыносим. Среди веток они едва могли видеть на несколько ярдов в любом направлении. Деревья лежали друг на друге, некоторые были подперты, зигзагом, так что движение в любом направлении стало затруднительным. Если враг нападёт на них в этом хаосе, это будет плохо.

Снег растаял под сильным юго-западным ветром, дующим вверх по долине, и земля стала влажной. Но сосна была полна смолы, и часть её уже высохла. Она бы загорелась, если бы её подожгли. И Йорвиг приказал развести костры. Они подожгли упавшие деревья в трёх местах, а затем отступили в штольню, закрыв за собой дверь. Дым последовал за ними. Они наложили влажный кусок бинта на решетку в двери. Им всё ещё нужен был свежий воздух. Они могли видеть свет от огня даже через ткань, и вскоре казалось, что ветер снаружи удвоил свою силу. Он превратился в рёв, и тряпка над решёткой стала тёплой на ощупь. Если бы они не поставили каменную дверь, старая деревянная наверняка бы сгорела. С тряпкой или без, запах дыма был невыносимым.

«Как долго это будет продолжаться?» — спросил Шайнбут.

«Не знаю, но предлагаю ночевать в нижних туннелях этой ночью».

Итак, они спустились вниз по пятнадцатиметровому колодцу в давно заброшенные туннели, где была найдена аметистовая жила, и там они провели ночь, всё ещё ощущая запах горящей долины. Некоторое время Йорвиг боялся, что подверг их опасности. Дворфы знали о вентиляции и движении воздуха, и они знали, что огонь поглощает его, и что газы могут взаимодействовать с пламенем. Дворфы следили за цветом своих свечей, так как газы горели разными цветами. Дворфы не были такими хрупкими, как люди, когда дело касалось таких вещей, — и это одна из причин, почему короли Лэйта порабощали их в прошлом, — но нужно было соблюдать осторожность, так как в глубинах можно было найти карманы ядовитых паров, и хотя их чувствительные носы могли обнаружить большинство паров, иногда потоки зловредного воздуха могли быстро двигаться.

Они проснулись утром, а Йорвиг — несколько раз за ночь. Запах дыма был густым, но дышать можно было, даже когда они поднимались по лестнице к штольне. Йорвиг отодвинул теперь уже сухую ткань с решетки и выглянул наружу. Дым заполнил долину, как дымка, и он не мог видеть дальше двадцати-тридцати ярдов. То, что он увидел, было обугленной землёй под дымкой. Ветви деревьев, которые они срубили, сгорели, оставив только обугленные стволы, а в местах, где они были сложены густо, не осталось даже этого. Тлеющие угли всё ещё горели на концах. Ветер поднял завесу и показал ему край вырубки, которую они сделали. Несколько деревьев торчали обугленными на десять футов в воздухе, а некоторые возвышались выше, лишенные зелёных иголок и веток, и оставались почерневшими. Папоротники, кустарники и другие подлески исчезли.

Шайнбут снова намочил тряпку и надел её на лицо, когда вышел проверить коптильни. Он пополнил огонь внутри дровами из штольни, а затем вернулся. Йорвиг надеялся, что коптильни не превратились в печи, обугливающие мясо. Он должен был подумать об этом раньше. К счастью, Шайнбут сообщил, что мясо, по его мнению, не пропало, так как коптильни находились рядом с прудом и вдали от сильного пламени.

«Что мы будем делать теперь?» — спросил Слэджфист.

«Мы будем добывать руду», — сказал Хобблфут с ноткой удовлетворения в голосе.

«Мы продолжим туннель, пока дым не рассеется», — ответил Йорвиг.

«Зачем продолжать туннель?»

«Потому что, если огонь сработал, мы сможем увидеть всю долину и нижние склоны с Высокой Штольни. Это будет самый безопасный способ для нас приходить и уходить».

«Нам понадобится новая лестница», — сказал Шайнбут. Йорвиг вспомнил о наклонном дереве, которое он срубил.

«Это не будет лестницей».

Если бы погода была суше, дворфы могли бы сжечь сотни квадратных миль. Тем не менее, огонь поднялся по сторонам долины, но не сжёг другие склоны. Возле реки огонь распространился на небольшое расстояние вверх и вниз по течению. Горящее дерево упало в их ловушку, но деревья были менее густыми вдоль скалистого берега, и земля была влажной. Огонь погас.

Со свиным мясом и редкой рыбой в качестве пропитания, они продолжали шахтёрские работы. Год давно сменился, но зима всё ещё царила. В один из дней Хобблфут стоял в конце рабочего туннеля, снова проверяя свои расчёты.

«Всё верно. Поворачиваем здесь,» — сказал он.

И через неделю они пробили выход, и дневной свет хлынул внутрь, заставляя их щуриться от яркости. Расчёты Хобблфута оказались неверными на двадцать дюймов, и Слэджфист поддел его.

«Ты проверял мои расчёты,» — сказал Хобблфут, «и не внёс изменений.» Это заставило Слэджфиста замолчать. Йорвиг подошёл к краю верхнего входа в штольню и посмотрел на долину. Дым давно рассеялся. Чёрные обугленные останки деревьев возвышались вокруг. Берёзы не пережили пожар, но на дальнем краю долины Йорвиг заметил несколько клёнов, которые могли выжить. Но, что ещё важнее, он видел весь путь от крутого верха долины до реки, и там было бы трудно спрятаться — по крайней мере, большому количеству ürsi — за насыпью хвостохранилища, которая образовала дамбу пруда. Дамба стала больше после их зимних работ, протягиваясь почти через всю долину. Пруд расширился вместе с ней.

«Теперь можно разрабатывать жилу!» — воскликнул Слэджфист.

«Нет,» — ответил Йорвиг.

«Что опять?»

«Древесный уголь.»

«Древесина ещё сырая.»

«Древесина, которую мы накрыли, сырая,» — сказал Йорвиг, указывая на обгоревшие деревья в долине. «А вся вот эта — не совсем.» Пожары оставили многие стволы и брёвна сильно обугленными. Это не даст столько угля, сколько нужно, но должно хватить, чтобы начать. Им нужны были сверла, кирки и больше зубил, и клиньев, если они собирались достичь значительного прогресса.

Слэджфист тяжело вздохнул. Он понимал, что Йорвиг прав. Просто это ему не нравилось.

Теперь, когда они могли видеть дальше, только один из них стоял на страже, пока остальные работали в долине, срубая остатки хвойных деревьев и скатывая брёвна в три большие кучи в центре долины. После дней труда они покрыли кучи толстым слоем земли. В каждой куче был доступ с одного конца, противоположного маленькому глиняному воздухоотводу. Почва в долине была неглубокой, и им пришлось соскребать землю до скалы, чтобы накрыть кучи деревьев толстым слоем земли. Они разожгли огонь в каждой из закопанных куч древесины, а затем засыпали доступ ещё большим количеством земли, оставив только узкий глиняный дымоход.

Медленно, в течение следующих дней, кучи осели, и дым начал подниматься из узких дымоходов и просачиваться через наслоенную землю. Главное было поддерживать медленный поток воздуха внутри, чтобы древесина тлела, превращаясь в древесный уголь. Потребовалось пять дней, прежде чем они решили, что работа огня завершена. Они вскрыли кучи, почувствовав, как жар поднялся вверх.

Хотя уголь получился не таким, каким он должен был быть из хорошо высушенной древесины, у них всё же был уголь — несколько тонн. Они надеялись на гораздо большее количество после того, как раскроют кучу с зелёной древесиной, которую они сложили до пожара и дали ей высохнуть, но это было хорошее начало. Они сгребли уголь в большую кучу возле Нижнего входа в штольню.

Следующим шагом было строительство глинобитной блумерийной печи. Дизайн был простейшим. Это была круглая башня с открытым верхом, пять футов в диаметре, сделанная из глинобитного кирпича и покрытая ещё одним слоем глины для уплотнения. Внешне она напоминала высокий глиняный горшок, сужающийся кверху. Внизу были два узких отверстия, одно больше другого. После строительства её необходимо было просушить с помощью огня, а затем снова уплотнить.

Затем они достали гематитовую руду из недр — руду, которую они нашли ещё до того, как обнаружили аметист. Все они знали основные операции этих задач. Ни один дворф с половиной мозгов не отправился бы в дикие места без таких знаний, хотя более опытные мастера по выплавке металлов в диких условиях, без сомнения, могли бы указать на не одну ошибку в их выполнении. Они начали с того, что нагрели руду в обычном огне, пока она не начала раскаляться, проявляя первые оттенки цвета. В руде открылись трещины, и они разбили её молотами о камень.

Они разожгли дровяной огонь в блумерийной печи, и когда он начал гореть, добавили древесного угля, пока узкое отверстие внизу не засветилось ярко-оранжевым. Они следили, чтобы воздух поступал через заднюю часть. Затем они начали медленно добавлять больше угля в верхнюю часть блумерийной печи, затем слой размельчённой, подогретой руды, потом ещё угля и так далее, пока не заполнили блумерийную печь до самого верха.

Пока образовывалось больше пространства, они добавляли уголь сверху и снизу, внимательно следя за цветом пламени, потому что цвет означал тепло, а градации тепла — это разные условия для разных задач. Они знали изменения цветов различных металлов в кузнице и пламени и углей. Каждый имел своё значение, подходящее для разных времен и работ. Но в блумерийной печи им нужно было ярко-белое пламя. К счастью, они увидели нужный цвет. Один раз стенка блумерийной печи треснула и начала всасывать воздух, но они замазали её влажной глиной. Холодная глина защищала их руки, пока они запечатывали трещину, но даже так, жар охватывал их, угрожая опалить бороды.

Это было примитивно, конечно, и они могли лишь надеяться на элементарную плавку. Можно было построить гораздо лучшие плавильни, но они начали с блумерийной печи, осваивая основы. Было приятно почувствовать тепло в холодный зимний день, и они стояли вместе, наблюдая за цветом пламени.

«Если Хардвеллы привезут сверла, я заплачу от радости,» — сказал Слэджфист с усмешкой.

«Они не привезут сверла,» — ответил Хобблфут.

Йорвиг подозревал, что Хобблфут прав. Сверла были тяжёлыми, длинными и громоздкими для транспортировки. Пробираясь через дикие просторы дальних Красных Гребней, Хардвеллы, Вармкоут и Саввиярм могли бы привезти много других полезных предметов за те же усилия, которые требуются на одно сверло. Если Хардвеллы вообще придут. Йорвиг всё ещё не был в этом уверен.

После того, как блумерийная печь горела от восхода до заката, они зашли внутрь, чтобы отдохнуть и утолить жажду в безопасности каменных стен. Им хотелось эля или пива после такой работы, но у них была только родниковая вода.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/117075/4650990