Готовый перевод Sin and Vice / Грех и порок: Том 1. Часть 7

Её пригласил в Александрию профессор, ведущий семинар, и после поспешного международного разговора по Летучему пороху с Дамблдором (из-за разницы во времени в Шотландии было довольно рано, и Дамблдор отвлёкся, бормоча что-то о Стэне Шунпайке, пока она пыталась добиться от него того или иного ответа по Египту).

Маглы считали, что Александрийская библиотека сгорела дотла в древние времена, унеся с собой бесценную информацию. На самом деле она была вычеркнута из истории Маглов после вступления в силу Статута секретности. Это была самая большая коллекция истории волшебников в мире, и Гермиона была на седьмом небе от счастья.

Ее участие в проекте началось в библиотеке: она работала с рунами и Нумерологией, занималась исследованиями. Это было удивительно увлекательно, но когда коллега профессора спросил ее, не хочет ли она поработать в гробницах, она с трудом смогла отказаться.

Пирамиды были, мягко говоря, интересными. Она провела много времени, вглядываясь в иероглифы и рассуждая о различных рунных языках. В какой-то момент она поймала себя на том, что пишет свои заметки по проекту глифами.

Блеск с проекта сошел, когда она оказалась заперта в гробнице на два дня. Кто-то из посторонних включил защиту, закрыв ее камнем. Ей повезло больше, чем Тиму, другому студенту, которого привели с семинара. Он был раздавлен закрывающим камнем.

У нее не было еды, а вода была только наколдованной, но этого хватало, чтобы поддерживать жизнь. Однако она слишком много времени проводила в полумраке. Свет ее Волшебной палочки почти не проникал в темноту гробницы, и она не могла избавиться от ощущения, что за ней наблюдают мертвецы, словно ждут, когда она присоединится к ним, чтобы разорвать ее на куски. Когда остальные наконец открыли гробницу, она была в ужасном состоянии. Они отправили ее обратно в Англию, извинившись, но явно вытирая о нее руки.

Шестой поворот: с 5 декабря 1995 года по 20 июля 1995 года.

Директор школы был недоволен ее появлением в Хогвартсе, когда он думал, что она пробудет в Египте еще месяц. Он бросил на нее очень разочарованный взгляд, еще раз просмотрел книгу расписаний и отправил ее обратно в июль.

И снова Гермиона сильно заболела. Не так сильно, как в прошлый раз, но все же болела. После потрясения, вызванного пребыванием в гробнице, она не могла избавиться от ощущения неправильности происходящего. Она чувствовала себя не в своей тарелке.

Самым сложным было вернуться в Александрию. Дамблдор очень свободно обращался с несанкционированными Порталами, и, поскольку библиотека была предназначена для обмена информацией, ей не нужна была особая группа или причина, чтобы попасть туда. Сложность заключалась в мыслях. Пирамиды так близко, песок пустыни повсюду напоминал ей о том, что только что произошло.

На этот раз ей не пришлось утруждать себя официальными исследованиями. Она назвала им имя Лиз Бельвю (хотя войти мог любой желающий, все должны были зарегистрироваться на стойке регистрации, чтобы они могли следить за ними; некоторые книги были опасны). Когда ее потом спрашивали, она говорила, что Джен Бельвю - ее сестра, поэтому они так похожи.

Гермионе нравились египетские халаты. Свободный, струящийся хлопок светлых тонов и такие красивые платки. Женщинам полагалось прикрывать волосы на людях, но она часто забывала об этом, погружаясь в книгу, и шарф в итоге рассыпался по плечам. Ее любовник, австралиец по имени Роджер, считал это милым.

Легкие халаты оказались еще и очень впитывающими. Однажды вечером они с Роджером читали в недрах библиотеки, и она наткнулась на, возможно, самую пыльную книгу, которую когда-либо находила. Она стряхнула большую часть пыли платком и провела приятный вечер, погрузившись в древнюю книгу. Книга, конечно, была не из приятных. Она была полна Темных заклинаний, их препарирования, объяснения того, как они работают, откуда берется их сила.

Она была на три четверти книги, рассматривая особенно жуткую иллюстрацию последствий проклятия, которое, к счастью, было утеряно со временем, когда ее осенило. Не было ни нарастания, ни предупреждения. В один момент она была приятно расслаблена, читая через стол от Роджера, а в следующий момент ее с криком подбросило со стула.

Позднее Целители рассказали ей, что проклятие хлестнуло ее по спине, как плеть. По их подсчетам, было нанесено сорок ударов, причем все они были более или менее одновременными. На спине почти не осталось кожи. Потребовалось два дня, чтобы отрастить кожу, и все это время она смазывала сырую плоть кремообразным зельем, чтобы не допустить заражения. Заражение, конечно, все равно произошло: книга была не из приятных.

В конце концов ее спина превратилась в сплошное месиво. Кожа восстановилась раньше, чем мышцы и плоть под ней. Это было хорошо, потому что она не была сырой и открытой для инфекции. Но это означало, что на спине остались сильные шрамы. Огромные, глубокие впадины, четко обозначающие места, где каждый удар врезался в ее плоть.

Ночью, когда ее наконец выписали из больницы, она лежала на животе на кровати, а Роджер проводил кончиками пальцев по новой чувствительной коже. Она знала, что он не знает, что сказать. Она никогда не могла сказать, о чем он думает, когда проводит пальцами по новым бороздкам. Она и сама не знала, что думает о них.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: идёт перевод

http://tl.rulate.ru/book/116834/4640054