Готовый перевод The Twilight Poet: Eve smiles at dawn / Сумеречный песнопевец: Четвертый аккорд: Встреча Пустоты и Рассвета

Часть 1

Шла тихая ночь. Чуть тёплый ветерок беззвучно влетал в комнату, словно в шутку касался шеи и исчезал в никуда.

— Мда, слишком уж тихо. Вроде бы это и хорошо, но я, почему-то, не могу собраться…

Горько улыбнувшись, Миррор встал с кресла и сильно потянулся.

Он находился в приёмной на первом этаже административного здания. Эту комнату на время отдали в пользование приглашённым извне академии женщине-лектору и ночному сторожу.

У дежурящего сегодня учителя возникли какие-то неотложные дела, и он отпросился домой, а Миррор вызвался его подменить.

Учительская была для него слишком большой, чтобы спокойно думать, а библиотека уже давно закрылась, поэтому Миррор счёл приёмную наилучшим местом, чтобы тихо поразмышлять в одиночестве.

— В любом случае, пока я не сделаю что-нибудь с вот этим, точно не успокоюсь.

На столе перед ним лежал листок с ответами.

Рядом с ним высилась гора старых словарей и справочников по морфологии, каждый из которых был толщиной в несколько сотен страниц.

— Я, конечно, многого ожидал, но накопилась такая куча…

«В музыкальном языке Селафено есть не относящиеся к нему неизвестные слова… А может быть наоборот? Есть вероятность, что тот Селафено, которым мы сейчас пользуемся, — лишь ответвление от изначального завершённого языка. В таком случае, слова, записанные в «заметках» Клюэль, относятся к этому самому истинному языку».

— Если вся суть песнопений заключается в истинных духах, то такой истинный язык стоит называть мантрами, — полушутя пробормотал Миррор.

И в тот же момент…

Бум.

Что-то коснулась оконного стекла.

Миррор сразу же поднял голову. За окном на фоне заполненного чернотой ночи пейзажа была видна чья-то стоящая спиной фигура, одетая в тёмно-фиолетовый плащ.

— Кто там?!

Одновременно с криком, Миррор подскочил к окну и открыл его. Однако за это время неизвестный уже испарился.

«Это был не учитель. Значит, ученик? Нет, я не помню учеников, носящих такой плащ. Да и вообще, им нет необходимости подглядывать за приёмной через окно».

— Кто же это был?..

«Я совсем не заметил, что за мной наблюдают. И как давно он там появился-то? Да и вообще, что он высматривал в этой комнате?»

— Ну вот, а ведь я только подумал, что сегодня уж слишком тихая ночь.

Часть 2

Мокрый ветер струился по коже. Руфа шёл по мощёной дорожке, рассекая воздух, в котором ещё чувствовалось остаточное тепло.

С его сухих губ чуть не слетели слова: «Не люблю такие ночи».

«Чуть тёплый, прерывистый ветерок. Слишком уж тихая ночь. Эти застывшие над головой облака. Дни, в которые всё это присутствует вместе, никогда не бывают хорошими. Сердце сильно дрожит от какого-то предчувствия… А кстати, в день, когда исчез Арвир, стояла такая же ночь».

Последнего в своей жизни ученика Руфа любил как сына. Он прибыл в академию в том числе для того, чтобы найти зацепки о нём, но никак не ожидал оказаться в настолько похожей ночи.

— Клюэль Софи Нэт, хм?

«А ведь на деле, я практически не видел её. Только на фотографии, которую показала мне Салинарва на собрании «Ля минор». По приезде в академию я полностью сосредоточился на сборе информации с Адой и Зеа».

— Я слишком спешил. Это совсем на меня не похоже.

Горько улыбнувшись, старик коснулся закреплённого у него на спине гила.

«Я почти не видел лица этой девушки. Смогу ли я вообще различить её этой ночью, в такой-то темноте?»

— Ну, как-нибудь да справлюсь.

Когда Руфа вышел из медпункта, время приближалось к одиннадцати.

«В такое время по академии вряд ли бродит много людей. Ученица явно будет выделяться. Различить её будет легко… Времени достаточно, могу особо не торопиться».

С напряжением вглядываясь в окружающую темноту, Руфа двигался в направлении общежитий.

***

— Эй, Клюэль, ты здесь? Если да — отзовись. А если нет — скажи, что тебя нет!.. — крикнула Ада, стоя на дорожке около корпуса четвёртых классов.

Девушка десяток секунд стояла на месте, дожидаясь ответа, но услышала только больно бьющую по ушам тишину.

— Ну, если бы её было так просто найти, то и проблем бы не было.

Сжимая в левой руке гил, Ада двинулась дальше по мощёной дороге.

Отведённой ей зоной поисков были окрестности достаточно удалённых от административного здания корпусов третьих и четвёртых классов. Нейт, Мио и Тинка же отправились осматривать территорию около расположенных поближе корпусов первых и вторых классов.

«Сейчас Малыш с остальными, наверное, обыскивают корпус первогодок».

Аде достались самые удалённые места, поскольку она действовала одна и могла двигаться налегке. Но в любом случае, осмотреть настолько большую территорию всего впятером было очень непросто. И хотя они договорились привлекать к поискам охранников, те вряд ли смогли бы так уж сильно помочь.

— Эх, была бы здесь сама Клюэль с её Фениксом, можно было бы поискать с воздуха. Мне тоже стоит побыстрее выучить какое-нибудь удобное песнопение. И всё же…

«Клюэль была не в том состоянии, чтобы взять и подняться с постели, однако всё же вылезла через окно и куда-то сбежала. Здесь явно что-то не так. Обычно она никогда бы так не поступила. В таком случае логично предположить, что тут замешано что-то ещё. Неужели похищение? Нет, замок на окне можно было открыть только изнутри».

— А-а. Становится всё запутаннее и запутаннее. Как бы всё было просто, если бы это, и правда, оказался просто лунатизм… Ты так не думаешь?

Ада очень резко остановилась.

Её ноги замерли. Но вот звук шагов исчез на одно мгновение позже.

«Слабые навыки преследования. Если хочешь следить за гилшэ, то надо идеально совпадать в звуке шагов».

Ада почувствовала странное присутствие сразу же после того, как отделилась от Нейта и остальных.

«Значит, оно ожидало, пока я останусь одна?»

— Эй, я к тебе обращаюсь, сталкер недоделанный!

Не разворачиваясь, Ада перехватила гил обратным хватом и направила его кончил назад.

— Сейчас я получу все ответы. Даже если придётся применить силу.

***

Академия Тремия, около корпуса первых классов…

— Простите, что вам приходится помогать в поисках так поздно ночью. Этим должны заниматься мы, взрослые, — извинилась стоявшая ближе всех к зданию Тинка.

— Это не так. Клюэль — дорогой для нас человек. Разумеется, мы тоже будем её искать.

Нейт не сбавляя ходу прошёл мимо остановившейся Тинки.

«Какими бы ни были обстоятельства, нельзя бросить её, больную, одну».

— Да-да. К тому же, если не будем искать все вместе, то ни за что не найдём Клулу на такой большой территории.

— Спасибо, Мио. А кстати, у меня есть к тебе один вопрос. Когда Клюэль поступила в академию, то уже проявляла такой невероятный талант к песнопениям? Например, могла призвать Феникса?

«Когда Клюэль поступила в академию, меня ещё здесь не было…»

Взгляды Тинки и Нейта сосредоточились на Мио.

— Хм, сейчас вспомню, — сказала Мио, задумчиво сложив губы. — Результаты её тестов были такие же, как и сейчас — ниже среднего, но практические навыки были примерно на моём уровне. Но в любом случае: Клулу это Клулу. Наверняка она в тайне тренировалась изо всех сил, так что кто знает…

Мио прервалась, затем пробормотала «А кстати…» и продолжила:

— После объявления о состязания Клулу сначала выбрала в качестве катализатора краску, потому что она подходила для таких новичков, как мы… Если подумать, то прямо перед состязанием она выглядела до ужаса обычной.

— Прямо перед состязанием… Это совпадает по времени с переводом в академию Нейта.

— Э?..

Неожиданно услышав своё имя, Нейт перевёл взгляд с Мио на Тинку.

— Салинарва рассказывала о вас с большим интересом. Наверно, ты не знаешь об этом, Нейт, но она крайне редко чем-то интересуется.

«То, что время моего перевода и момент, когда Клюэль резко улучшила свои песнопения, совпали это совпадение?»

— Хо-хо. Такова чудодейственная сила любви Клулу и…

— Я же говорил, что всё не так!

— Ох, значит мимо? — спросила Тинка, посмотрев на Нейта очень серьёзным взглядом.

— Да и в конце концов, Клюэль ведь постоянно спасала меня и всё.

— Нет. Уже это само по себе замечательно. Да и твои недавние слова о том, что «Клюэль — дорогой для нас человек» не совсем не к месту?

«Э-э… И вы туда же, госпожа Тинка?»

— Послушай, Нейт. Когда люди растут, они обязательно на что-то опираются, — кристально ясным голосом сказала Тинка, смотря на Нейта притворно невинным взглядом. — Клюэль спасала тебя, но, думаю, ты тоже в свою очередь поддерживал её.

Несомненно, Нейт искренне хотел, чтобы всё было именно так.

Но сам он никогда этого не чувствовал.

— Не знаю… Но думаю, было бы неплохо, чтобы было так.

В любом случае, сейчас было необходимо искать Клюэль.

На дверях корпуса первых классов как обычно висел замок. Точно так же как и с окном в медпункте. Его явно никто не пытался взломать.

— Похоже, здесь её нет.

— Угу. Если бы она куда и пошла посреди ночи, то только сюда. Вряд ли мы найдём её в корпусе вторых классов.

— Давайте сперва всё-таки поищем и там. Всегда существует хотя бы маленький шанс, даже если он один на миллион, — сказала Тинка, перехватив поудобнее свой чёрный чемодан.

— Интересно, что же на самом деле случилось с Клулу… — безразличным голосом пробормотала Мио.

В голове у Нейта проносились сказанные Клюэль слова: «Чем ближе рассвет, тем быстрее растёт цветок».

«Она хотела передать мне эти слова и чувства… Рассвет и цветок. Тогда, в медпункте мне одному она сказала: «Возможно, внутри меня находится не Феникс, а нечто иное». Другими словами, «рассвет» указывает на её истинного духа — Феникса — Божественную птицу рассвета? Но тогда что означает «цветок»? В мире есть сотни или даже тысячи цветов. Не думаю, что речь идёт именно о настоящих цветах. Тогда что же это за «цветок»?»

— Это же…

«А кстати… «Цветы». Я помню, что видел, что-то связанное с цветами. На полу медпункта лежали алые цветы. Это были…»

Нейт вспомнил, как в первый день после его перевода Клюэль призвала в лаборатории цветок. Тогда она сказала что-то вроде «Амариллис. Мне с давних пор нравятся эти цветы».

«Это были амариллисы. Позавчера, когда я погнался за песней и поднялся на крышу, я увидел там райский сад алых цветов. И хотя они исчезли в одно мгновение, будто иллюзия, я полностью уверен — они были настоящими».

— На крыше?..

— А, что случилось, Нейт?

«Я не знаю, на какой именно крыше… Но, если песню тогда пела Клюэль, то…»

— Госпожа Тинка, Мио!

Глазами цвета Ночи Нейт осмотрел своих спутниц.

— Возможно, Клюэль находится где-то на крыше.

Часть 3

— Как ожидалось, в мужском общежитии её нет.

После того, как облако закрыло лунный свет, Руфа перевёл взгляд обратно на землю.

— И всё-таки, с каждым разом я действую всё более и более легкомысленно.

«Осматривать термриторию вокруг общежитий я вызвался сам. Мужское-то ещё ладно. Но если какой-то посторонний старик зайдёт на территорию женского так поздно ночью, то его явно не так поймут. Тут бы больше подошла Ада, или та же Мио».

— Итак, что же делать?

Руфа стоял на развилке. Дорога справа вела к мужскому общежитию, а слева — к женскому.

Достав из кармана часы, старик проверил время. До назначенного времени оставалось чуть больше получаса. Если бы он вернулся в медпункт прямо сейчас, то вряд ли бы нашёл там кого-нибудь.

«Ничего не поделать… Надо приготовиться к тому, что меня воспримут как нарушителя и обыскать только территорию вокруг общежития».

Бросив взгляд на табличку, сообщавшую о начале территории женского общежития, Руфа двинулся вперёд по дороге. Осмотрев мрачное здание с окрашенными в цвет охры стенами, старик обошёл его вокруг.

— А кстати, это место мне Ада не показала.

На пустой ночной дороге царила ещё более застоявшаяся атмосфера, чем обычно. Вглядевшись, Руфа сумел рассмотреть широкую, напоминавшую площадь лужайку.

— Ясно, это задний двор?

Ворота решетчатого забора не были заперты, и лишь обдуваемые чуть тёплым ветром проржавевшие прутья издавали режущий уши звук.

«Эх, мне очень не нравится сегодняшний ветер».

На открытом месте, которое Руфа сначала принял за лужайку, в беспорядке росли одни только сорняки, да высокие деревья протянули ветки во все стороны.. Здесь совсем не чувствовалось искусственного порядка, привнесённого руками человека.

— Понятно, это место действительно не очень приятное.

Это пустое пространство никогда не накрывала тень какого-либо здания. Вполне естественно, что из-за угрюмой, промозглой атмосферы ученики не ходили сюда. И уж тем более такие соображения были верны для страдающей от высокой температуры и по неизвестной причине впавшей в кому девушки.

«Похоже, здесь её тоже нет».

В тёмной ночи были видны только длинные тени от возвышавшихся вокруг деревьев. Сколько бы Руфа не напрягал глаза, результат был один, — он не видел ничего похожего на человеческую фигуру.

— Ничего не поделаешь, пора уже возвращаться в медпункт…

Уже собравшись сдвинуться с места, Руфа вдруг остановился. Нет, остановился не он сам. Ноги старика замерли помимо его воли.

Потому что, прежде чем он успел развернуться к выходу, его ушей коснулся звук.

lu…w…i…lis…her…

«Что… это… песня?»

Мелодия очень напоминала оратории певчих и всё же чем-то отличалась.

Она была обманчиво похожа на известные Руфе оратории, но…

…wi…O…La…Se…ah…

— Что… Что за загадочный напев?

Напев был красивым, грустным и торжественным. Руфа не был уверен, что его можно описать, даже собрав все слова этого мира. Внутри этой мелодии, похожей на расстилающийся перед глазами мираж, который невозможно ухватить руками, скрывалась не выразимая никакими словами красота. Руфа впервые слышал такую песню за почти семьдесят лет своей жизни.

— Быть не может, Шанте?.. Нет, это что-то другое.

Когда он впервые услышал голос дивы из «Ля минор», его сердце содрогнулось. С тех пор, он был убеждён, что среди певчих та обладала самым выдающимся голосом.

«Что же это за песня?»

Эта мелодия не заставляла сердце дрожать, но овладевала им…

Руфе казалось, будто он замер перед бесконечным обрывом, в глубинах которого терялся взгляд. Будто бы он стоит совершенно один перед бесконечным морем, и куда бы он ни бросил взгляд — увидел бы лишь горизонт.

Он ощущал себя как человек, оказавшийся в одиночестве перед чем-то невероятно огромным.

— Поблизости… Так где же и кто?!

И в тот же миг…

Жестокий порыв ураганного ветра пронёсся с неба к его ногам.

Мелодия на одно лишь мгновение стала неясной.

— Сверху! — помимо собственной воли выкрикнул Руфа, чувствуя странное, не знающее предела напряжение.

«Там, на крыше женского общежития».

Когда Руфа поднял взгляд вверх, то там, в вышине несомненно стояло что-то небольшое, напоминающее человеческую фигуру.

Хи-хи… А-ха-ха.

«Она смеётся?»

Такой тёмной ночью и на таком расстоянии он никак не мог видеть выражение лица человека.

И всё же Руфа интуитивно понял, что там наверху стоит девушка. Молодая девушка.

И к тому же, «она» смеётся. Она смотрит на него с этой высоты и смеётся.

— Кто это?

Его вопрос никак не мог достичь девушки.

Незаметно для себя самого Руфа сжал гил левой рукой. Его правая рука слабо дрожала и, похоже, не могла двигаться.

Хи-хи. Хи-хи-хи… А-ха-ха…

«Не ожидал, что получу настолько вызывающее приветствие».

— Но это же замечательно!

Руфа безжалостно воткнул гил в тыльную сторону бесполезной правой руки. Дрожь в ней, наконец, унялась, изгнанная острой болью.

«Что ж, Зеа, мы с тобой и правда постарели…»

Бросив вызов неизвестному существу, Руфа впервые ощутил настолько сильный ужас.

***

— Сейчас я получу все ответы. Даже если придётся применить силу.

Когда Ада обернулась, то не увидела противника, чьё наличие она почувствовала, но само присутствие всё ещё было прямо перед ней.

«Это же!..»

У Ады уже было неясное предчувствие подобного.

Почти в один день с нападением Мишдера, в женское общежитие вторгся невидимый враг. И честно говоря, Ада была готова к тому, что встретится с ним вновь.

— Я уже знаю твои трюки!

Приготовив гил, Ада побежала вперёд, ориентируясь на присутствие.

— Не обижай это дитя, — раздалось сопрано, по которому нельзя было определить пол говорящего.

«Это же прямо с того места, которое я чуть не проткнула гилом».

— Тьфу!

Машинально остановив удар, Ада отскочила на несколько метров назад.

«Что это был за голос? Неужели сейчас говорило это странное существо?».

— Нет. Это дитя не умеет говорить.

То место, где не было никого видно, вдруг исказилось, подобно струящемуся от жара воздуху. Затем из ниоткуда возникла похожая на человека тень, постепенно приобретавшая цвет.

Первым из пустоты появился тёмно-фиолетовый, ещё более глубокого цвета, чем виноград, плащ.

— Хоть Арвир и научил меня ходить бесшумно… я всё-таки не могу двигаться так же хорошо, как он. Миррор Кэй Эндуранс тоже сумел обнаружить меня, — тихо вздохнул человек в плаще, едва заметно покачав головой.

На напоминавшем дождевик плаще имелся капюшон. Мишдер пользовался таким капюшоном, чтобы скрыть своё лицо, однако этот человек даже не пытался что-то прятать.

— Ты кто такой?..

Не ослабляя бдительности, Ада рассматривала стоявшего перед ней противника.

Выглядывавшее из-под капюшона лицо принадлежала мальчику, нет, девочке?

На детском лице, по которому было абсолютно невозможно определить пол, выделялись дрожащие чёрные глаза. Волосы почти такого же цвета ровными линиями спускались до плеч и даже немного ниже. Сама по себе причёска напоминала горшок, в который впихнули ещё один поменьше. Человек был примерно одного роста с Адой и явно ниже Клюэль или Сержес. Его в целом хилое телосложение можно было различить даже через плащ.

И кроме всего этого, по его сопрано было крайне трудно определить пол.

«Нейт?..»

Первым на ум Аде пришёл её одноклассник.

Хотя и Нейт, и этот неизвестный, оба обладали андрогинным внешним видом, их черты лица, да и стрижка явно различались. Их голоса невозможно было перепутать. Но почему-то по общему впечатлению образы этого человека и Нейта совпадали.

— Может быть, ты знаешь кого-то очень похожего на меня?

«Правильно. Он прочитал меня по лицу?»

— В этой академии… Вот как. Видимо, мы с ним настолько сильно напоминаем друг друга.

— С ним?

— Ты же подумала о Нейте Йеллемиасе, верно?

Услышав эти слова, сказанные безразличным голосом, Ада нахмурилась.

— Стой, он же только в конце прошлого триместра перевёлся, так откуда ты его знаешь?!

— Объяснить причину, почему я знаю… сложно. Потому что я это я. Никак по-другому не скажешь. Это что-то вроде способа летать у птиц: они его знают, потому что знают.

— Кто ты вообще такой?

— Моё имя — Xeo [Ксео].

«Слова «Ксео» нет в современном языке. Обычно такое имя нигде не услышать».

— Но ты уже знаешь это слово.

Isa Yer she riena «xeoi» pel

[Давай позвоним в колокольчик цвета «ночи»]

Внезапно человек, назвавший себя Ксео, что-то пропел.

«Это сейчас была песня?»

— Давным-давно… Девочка цвета Ночи исполнила перед мальчиком цвета Радуги песню Начала. И в ней прозвучало моё имя. «Xeo» означает «ночь». Такое имя и правда нечасто услышишь.

«Девочка цвета Ночи? Мальчик цвета Радуги?»

— Да. Имя «Neight», которое означает «рассвет», тоже достаточно редкое. Оно происходит из музыкального языка Селафено, а не из повседневного языка.

Как будто намеренно игнорируя Аду, Ксео просто рассматривал её пустым взглядом.

«Трата времени… От него я ничего не узнаю. Судя по его поведению и манерам, легко сделать вывод — он ни за что не расскажет мне того, о чём я хочу услышать».

— Это я поняла. В таком случае, что находится сбоку от тебя?

Позади Ксео, словно повинуясь ему, дрожала подобно на струящемуся воздуху пустота. И хотя она была, как и раньше, прозрачной, даже невооружённым глазом можно было понять, что там что-то есть.

— Пустотник. И поскольку это дитя такое же слабое, как и я, не обижай его.

— Призванное существо?..

— Да, оно призвано моим песнопением.

«То есть он — зачинщик всего. Однако… песнопением? Я никогда не слышала о песнопениях, призывающих полностью прозрачных существ. Какого же они цвета?»

— В нём нет ничего особенного. Насекомые, птицы, звери… В этом мире есть множество существ, способных сливаться с окружением. И это их продолжение.

«Он что, угадывает мои мысли?»

Когда Ада пересеклась с Ксео взглядами, то ощутила дискомфорт. Постепенно это чувство становилось всё более отчётливым. Хотя девушка ничего не говорила, собеседник очень точно предсказывал её слова и отвечал на них.

«Он читает меня по лицу? Нет, слишком высокая точность предсказаний. Такое чувство, что он видит мои мысли».

— Если в нём нет ничего особенного, то не подскажешь мне какого оно цвета?

— Wird [Пустоты], — одними губами тихо ответил Ксео.

«Пустоты? Это же вообще нельзя назвать цветом».

— По заложенному в него смыслу это прозрачный, превосходный цвет. К тому же, ты уже много раз видела цвет, который очень похож на Wird.

— Видела? Извини, но я такого не помню.

— Это потому что ты фундаментально не понимаешь суть «того цвета».

«Мы топчемся на одном месте… Я давно не проверяла время, но мне кажется, что уже пора спешить на встречу с остальными»

— Ладно. Я изменю вопрос. Чего ты пытался добиться, посылая это не слишком известное существо в обычную школу песнопений.

— Я не собирался причинять кому-либо вред.

— Я тебе не верю! Оно ведь напало на меня.

И это был факт. Такая провокация должна была заставить противника колебаться, вынудить оправдываться, дабы обелить себя. Однако человек по имени Ксео повёл себя с точностью до наоборот…

Он не говоря ни слова очень решительно поклонился.

— В тот день ты почувствовала это дитя и последовала за ним. Ты очень хороша в ощущении чьего-то присутствия и не собиралась бросать погоню, ведь так? Поэтому ему оставалось только отогнать тебя… Я очень хотел когда-нибудь за это извиниться. Прошу прощения.

«Что он делает? Он что, правда передо мной извиняется?»

Подобные слова в такой ситуаций казались Аде каким-то цинизмом. Однако поведение Ксео совсем не выглядело таковым. Он не пытался сохранить внешний вид недолговечной ложью, а искренне, от всего сердца сожалел о своей ошибке. Всё это явно читалось в направленном на Аду взгляде.

И в этот раз впечатление от него тоже полностью совпали с образом мальчика цвета Ночи.

«Их причёска, цвет волос, цвет глаз, даже форма лица совсем другие, разве нет? Но почему тогда он настолько сильно напоминает Малыша?»

— Но ведь это совсем не объясняет, почему оно оказалось в женском общежитии.

Прежде чем её уверенность поколебалась, Ада крепче сжала в руках гил.

«Да, именно. Почему в академию Тремия, почему в женском общежитии. Даже директор и «Ля минор» уделили так много внимания именно этому вопросу».

— Как я уже сказал, я совсем не хотел причинять кому-либо вред. Просто там находился человек, о состоянии которого я хотел узнать.

— Состоянии?

— Клюэль Софи Нэт. Я хотел понаблюдать за ней.

«Из всех возможных вариантов, именно Клюэль?!»

— Нет, правильнее было бы сказать за той, кто находится внутри неё, ещё одной clue-l-sophie neckt. «Цветком», который нарушил алый завет — Армаририс, Той кто обнажила клыки на завет.

«Находится внутри неё?.. О чём это он?»

— Если заинтересовалась, можешь сходить на крышу женского общежития. Мне кажется, что уже пришло время Руфе Онсу Гилшувешеру тоже направиться туда. Но вот встретитесь ли вы с «ней», зависит от «её» настроения.

Ксео не просто назвал имя старейшины гилшэ, но даже знал где тот находился.

Ада сразу же предположила, что до встречи с ней этот человек уже знал обо всём в академии.

И в этой тишине…

lu…w…i…lis…her…

«Песня?..»

Услышав внезапно возникшую мелодию, Ада машинально обернулась. Песня звучала очень ясно, хотя рядом с Адой и Ксео не было других людей.

«Кто же поёт её?»

— Это… мантра Армаририс?

Впервые на лице Ксео появилось хоть какое-то выражение. В нём отражалось то ли нетерпение, то ли гнев, то ли горечь.

Словно испугавшись, словно разыскивая что-то, Ксео уставился вдаль. Он не моргая смотрел в сторону женского общежития академии.

— Что это значит, Армаририс? Почему ты специально поёшь мантру в этот час, в этой академии?

Его изящное лицо казалось каким-то одиноким и мрачным.

Часть 4

Пройдя мимо серого забора, Руфа встал перед дверью женского общежития.

— Как я и думал — закрыто.

Поняв, что дверь накрепко заперта, Руфа мгновенно развернулся. Медлить было нельзя.

Сверху, подобно дождю, лились звуки песни.

«Пока я слышу её, то могу быть уверен, что на крыше кто-то есть. Однако не понятно, когда этот кто-то уйдёт. В любом случае, мне надо попасть туда как можно быстрее».

— Этого было не избежать…

Вокруг первого этажа общежития, был выстроен ещё один двухметровый решётчатый забор. Схватившись за него руками, Руфа оттолкнулся от земли и одним прыжком перескочил через него.

«Итак, лестница должна была быть на северной стороне».

Сегодня, во время разведки вместе с Адой он запомнил план здания. Сжимая гил в левой руке и изо всех сил стараясь скрыть звук шагов, Руфа несся вверх по лестнице общежития.

Первый этаж, второй, третий… В мгновение ока, вид снизу стал совсем маленьким. Затаив дыхание, Руфа встал перед последним пролётом перед входом на крышу.

И в этот же момент песня внезапно прекратилась.

«Неужели меня заметили?»

— Раз добрался сюда, то тебя уже не отпущу!

Скрывать звук шагов больше не было смысла. Закусив губу, Руфа на полной скорости рванул вверх.

И как только он взлетел по лестнице на крышу…

Всё поле зрения закрыли бесчисленные алые цветы.

— Что это?!

Руфа в панике протёр глаза.

Здесь должна была быть просто крыша и холодный бетонный пол, но повсюду здесь буйно цвели бесчисленные цветы.

«Сад на крыше? Нет, даже в этом случае уж слишком…»

— Итак, ты пришёл… Руфа Онс Гилшувешер.

Подул ветер, и цветы, словно убегая прочь, взметнулись в воздух.

Откуда-то зазвучал незнакомый Руфе голос девушки.

— Ты знаешь моё имя. Кто же ты?

Оглядываясь по сторонам, Руфа подошёл к центру крыши.

«Как странно. Голос звучит очень близко, но здесь нет ни одного человека».

— Могу я считать, что это ты недавно пела песню?

— Ты её услышал?

Голос девушки стал немного оживлённее, как будто бы она удивилась и к тому же обрадовалась.

— А, понятно. Или ты соприкоснулся с «Рассветом», или же это влияние Радужного из вашего «Ля минор». Но в любом случае, я рада, что моя песня достигла тебя.

«Радужный из «Ля минор»… Это, наверно, о Ксинсе. Но почему вдруг возникло его имя? И кроме того, на кого указывает слово «Рассвет»?»

— И что же ты здесь делала?

— Угрожала.

— Угрожала?

— Да. Потому что пришёл Xeo.

«Xeo? Надо вспомнить это слово. Верно, на музыкальном языке Селафено оно означает «ночь»».

— Кто такой Ксео?

— А, так ты искал Ксео?

В голосе послышался смех.

— В таком случае могу дать ценную подсказку. Я покажу тебе кое-что хорошее.

Затем по холодному ночному небу разнёсся звон колокольчика. Это был тихий и лёгкий звук, похожий на удар по стеклянному сосуду. Его музыка была неясной и призрачной, готовой вот-вот раствориться в лёгком ветерке.

И одновременно со звоном, пространство будто треснуло, и в нём появились разломы. Прямо в воздухе нарисовался узор в форме круга, а из разломов вырвалось ослепительно яркое сияние.

— Это свет песнопения?..

«Что за чушь? Значит эти разломы в воздухе — канал?»

Оставив после себя звук, напоминающий бьющееся стекло, свет канала разделился на мелкие частицы и исчез. А вскоре и сами частицы одна за другой поднялись в пустое, окрашенное в цвет Ночи небо и постепенно растворились там.

Затем на глазах у Руфы окружающую его пустоту исказило нечто, напоминающее струи горячего воздуха.

«Я наткнулась на полностью невидимого противника», — пронеслись у него в голове слова Ады.

Руфа рефлекторно направил гил в сторону искажений.

«Так это и есть то загадочное существо, о котором говорила Ада!»

— Не пугайся ты так. Это дитя призвала я. Оно ничего не сделает.

— Это призванное существо или что?..

— Да, призванное существо. Ксео зовёт их пустотниками. Разве не замечательно, что их можно так легко отыскать?

«Здесь не было чего-то похожего на ораторию. Я даже про катализатор ничего не знаю. Кто же может сразу поверить в такое песнопение?»

— О, но ведь ты уже слышал от Ксинса о цвете песнопений, который бесконечно напоминает Wird.

«От Ксинса? В последнее время я слышал от Ксинса только то, что в этой академии есть мальчик по имени Нейт, который владеет еретическом цветом песнопений».

— Да, именно. Wird — это прозрачный цвет, который отражает мир таким, какой он есть. А сочинённый Евой Ezel [Ночь] — это прозрачный и сверкающий цвет, который отражает прозрачное сияние вселенной таким, какое оно есть. Суть обоих цветов — отражающее мир зеркало, и поэтому они бесконечно близки.

Как будто опьянённый собственными словами, девичий голос продолжал говорить:

— Похоже, что Ева и Армадеус намеренно не стали этого объяснять, но… Интересно, что вы теперь собираетесь делать? С нынешними песнопениями цвета Ночи, пока вы не осознали их суть, у вас нет способов победить лазутчиков серых песнопений.

«Ева, Армадеус, а теперь лазутчики?»

Мысли в голове Руфы пришли в панический беспорядок из-за всех услышанных им впервые слов.

— Всего лазутчиков тринадцать. Двенадцать из них очень прямолинейны, но вот последний предельно низкий трус. Он будет скрываться до самого конца, пока не станет слишком поздно.

— Кто ты такая?.. Стало бы намного проще, если бы ты показалась сама. — выкрикнул Руфа в пустое небо, прервав слова девушки, которая не собиралась останавливаться.

— Ох. Но ведь я и раньше встречалась с тобой много раз, десятков раз, даже сотен.

— Что это значит?..

— Ты просто забыл. Поэтому я больше ничего не жду от тебя. Потому что я уже определилась с тем человеком, которому могу всё доверить.

Руфа интуитивно понял, что слова «ничего не жду» были прощанием.

— С-стой! Тьфу!

Танцевавшие в воздухе алые цветы сорвались с крыши и унеслись в ночную даль.

А затем почти в тот же момент…

Прямо за спиной у Руфы раздался звук падения.

На бетонной поверхности лежала высокая девушка примерно такого же возраста, что и Ада. Цвет её волос был таким же, как и у росших здесь недавно алых цветов. Она была одета в больничную белую одежду.

«Быть не может, это Клюэль Софи Нэт?»

Внезапно пропавшая из медпункта девушка почему-то оказалась здесь.

«И все же, какая она красивая…»

Подняв бессознательную девушку, Руфа горько вздохнул.

«У неё чистый облик это да, но сейчас, во сне, она обладает ещё и какой-то потусторонней, не телесной красотой, которая очаровывает людей. Я не знаю, что именно так красиво, но не могу унять дрожь. Когда я смотрел на фотографию из доклада Салинарвы, этой дрожи точно не было».

Руфа впервые видел человека, который выглядел настолько прекраснее в момент сна, а не бодрствования.

— Но у меня нет времени об этом думать…

Руфа закинул девушку, которая была выше его ростом, себе на спину и стал поддерживать её правой рукой, а в левую взял гил. Время было близко к полуночи. Ему надо было спешить к месту встречи.

— Ну вот и что я им скажу?

«Привлечённый песней, я поднялся на крышу, но дал загадочному человеку сбежать, а на его месте я обнаружил Клюэль… Даже у меня случаются ужасающие ошибки».

***

— Вот значит что… Поскольку я попытался войти в контакт с Клюэль Софи Нэт, Ты специально появилась и стала мне угрожать, Армаририс? Ты воспользовалась мантрой только ради насмешки. Ты просто представилась и «поболтала» со мной.

Отведя взгляд от женского общежития, Ксео горько улыбнулся и пожал плечами.

«Армаририс?»

Ничуть не изменившись в лице, Ада мысленно нахмурилась.

— Цветы, которые любит Клюэль Софи Нэт, называются амариллисы, и в то же время истинный дух, которого она носит в себе, зовётся так же — Армаририс[✱]Прим пер: Здесь необходимо пояснить, что на японском название цветка и имя персонажа действительно записаны одинаково アーマリリス [а:маририс]. По всей видимости, автор не знал как пишется амариллис на английском, когда записывал имя персонажа на селафено Armariris. На мой взгляд, для мира новеллы язык Селафено первичнее, поэтому имя персонажа и названия цветка в переводе не совпадают. Ты знала, что на языке цветов «амариллис» значит «болтовня[✱]Ни в одном из языков цветов такого значения у амариллиса нет. Обычно он обозначает «гордость, неприступность», а в японском языке цветов — «застенчивость, робость»»?

«Амариллис… цветок с алыми лепестками. Я видела, как Клюэль иногда призывала его на тренировках».

— Чем ближе рассвет, тем быстрее растёт цветок… Феникс был призван уже три раза, и всё равно это слишком рано. Значит, Клюэль Софи Нэт настолько замечательный сосуд?

Тон голоса Ксео ничуть не изменился, но вот уголки его губ едва заметно приподнялись. Он не смеялся, не насмехался и не улыбался. Выражение его лица было самоуничижительным.

— Я расскажу тебе одну историю. Однажды, один единственный раз в истории, человек сотворил чудо и превратил себя в истинного духа.

«Человек... в истинного духа?!»

— Правда это или ложь, решать тебе. Но я хочу, чтобы ты задумалась: в чём разница между людьми и истинными духами? Одни призывающие, а другие — призываемые? Суть не в этом. Потому что и люди, и истинные духи — «все пробуждающиеся дети» — все они в равной степени есть «все заветные дети».

Ксео говорил так, словно пытался убедить Аду. Он был похож на поэта, зачитывающего вслух своё произведение.

— Вот и в наши дни существует девушка, которая носит в своём сердце спящего истинного духа. Этот истинный дух, как «цветок», получает силу расти каждый раз, когда она исполняет песнопения. Именно поэтому она изначально боялась пользоваться песнопениями. Да, это твоя одноклассница, девушка с алыми волосами.

По описанию «Девушка с алыми волосами» Ада могла вспомнить только одного человека.

— И всё же, она попала в обстоятельства, которые принудили её пользоваться песнопениями. Потому что другого презумптивная судьба допустить не могла. И поэтому девушке пришлось встретиться внутри себя с пробуждающимся истинным духом.

«Состязание, исследовательский институт во время школьной поездки, затем нападение Мишдера. Действительно, за этот месяц с чем-то Клюэль исполняла необычные песнопения одно за другим. Но ведь чем больше она их исполняла, тем больнее ей становилось!»

— Именно. Её сердце разрывается от конфликта между Клюэль Софи Нэт и истинным духом. Это и есть причина того, что она внезапно потеряла сознание.

«Это не те сведения, в которые можно поверить сразу же. Но приняв такое объяснение, можно стройно объяснить все с трудом связывающиеся вместе загадки. Правдоподобность высока».

— Вот и всё, что я могу сказать. Если истинный дух и сознание Клюэль продолжат сталкиваться друг с другом, то сосуд, именуемый Клюэль, будет разбит до основания...

— …!

«Высокая температура и кома. Все понимают, что Клюэль долго не продержится».

— Что нужно сделать?! Что нужно сделать, чтобы Клюэль…

— Этого я и сам не знаю. Хотя и мне тоже нельзя потерять Клюэль Софи Нэт сейчас…

«Так и знала. Значит, он тоже нацелился на Клюэль?»

— Я так и не услышала твою цель. Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что тебе необходима Клюэль.

— В настоящий момент речь идёт, наверно, о продолжении существования песнопений. Как для песнопений цвета Ночи настройщиком стала Ева, так и песнопениям Пустоты нужен свой настройщик, — объявил человек по имени Ксео безразличным, без единой примеси эмоций голосом. — Сейчас истинного духа Пустоты носит в себе Клюэль Софи Нэт. И в этом заключается серьёзная проблема. Если Клюэль и обитающий внутри неё истинный дух продолжат сталкиваться друг с другом, естественно, это затронет песнопения Пустоты. Но если проблемы возникнут у песнопений Пустоты, являющихся началом песнопений, то как ты думаешь, что случится с происходящими из Пустоты пятью цветами?

— Пятью цветами песнопений?..

«Если истинный дух Пустоты исчезнет, то это повлияет на песнопения Пустоты. Но затем это как-то затронет остальные цвета?»

— Я не знаю, что произойдёт, если это действительно случится. Но разумно считать, что ничего хорошего в этом феномене не будет.

«Пока я всё понимаю, но всё равно не могу определить его настоящие цели. Нет, я не только не могу прочитать не только его эмоции, но даже предположить пол и возраст. Внешне он выглядит таким же учеником, как и я, но в нём чувствуется такое спокойствие, будто ему несколько сотен лет».

— Арвир сказал то же самое: «В конце концов, чётко определись, парень ты или девушка?» Но я думаю, что мне в целом всё равно. Что касается возраста, могу ответить, что я «моложе Арвира».

На лице Ксео проявилось слабое смущение.

— Арвир? Неужели!..

— Да, это тот Арвир Хелвелунт, которого ты знаешь. Он один из немногих моих знакомых.

Положив одну рук на грудь Ксео улыбнулся. Впервые с момента их встречи Ада видела, как Ксео улыбается.

— Где он?.. — с трудом сдерживая ярость, спросила Ада сквозь сжатые зубы.

— А кстати, он попросил меня передать тебе «его наилучшие пожелания».

— Что за чушь! — рявкнула Ада нацелив гил в горло собеседнику. — Какие ещё наилучшие пожелания, когда он взял и исчез! Он должен знать, как сильно дедушка Руфа, я, да и все остальные волнуются!

— Мне кажется, он сказал: «Если мы встретимся сейчас, то мастер Клаус серьёзно меня изобьёт, так что я на время спрячусь».

— Где Арвир?..

— Этого… — начал было отвечать Ксео, но внезапно прервался и широко распахнул глаза.

Затем он стал оглядываться по сторонам, будто полностью позабыл о существовании Ады. Он и сейчас сохранял спокойствие, но его поведение выглядело так, словно он с опасением осматривается вокруг.

— Всё понятно. Причина появления Армаририс ещё и в этом, — произнёс Ксео, сощурив совершенно чистые чёрные глаза. — Ты, наверно, знаешь мужчину по имени Мишдер, который владеет серыми песнопениями.

— Ага, хотя лучше бы не знала.

— Похоже, он коснулся чешуи Царабеля. Это изначальный катализатор и он же находится внутри «яиц». По всей видимости, вступив в реакцию с серыми песнопениями, чешуя придала существам Мишдера свойства песнопений Пустоты.

«Всё больше и больше невообразимого. Я своими глазами вижу, что вот этот вот Ксео владеет песнопениями Пустоты. И я могу признать реальность их существования. Но что значит «серые песнопения Мишдера получили свойства Пустоты»?»

— Что ты имеешь в виду?

— Это значит, что серые песнопения превратились в нечто иное. Ты же знаешь, что если коснуться «яйца», песнопение исполнится принудительно? На самом деле катализатор внутри них предназначен для песнопений Пустоты. Он существует для призыва Армаририс.

«У Мишдера было серое «яйцо». Как говорил он сам, это совершенный катализатор. Так значит, оно изначально является катализатором песнопений Пустоты?»

— Скорлупа «яиц» сдерживает эффект этого катализатора. Но по той же причине, когда Мишдер коснулся катализатора напрямую, его серые песнопения получили свойства Пустоты. Сам Мишдер ещё находится на Царабеле, но его призванные существа уже пробрались сюда, в академию.

Поправив капюшон, чтобы скрыть лицо, Ксео отвернулся. Его тело стало быстро сливаться с окружающим пространством, подобно находящемуся рядом с ним пустотнику.

— Стой! Сбегаешь?!

— К сожалению, я не умею пользоваться песнопениями, которыми можно противостоять лазутчикам. И кроме того, похоже, что Армаририс тоже наблюдает за этим.

Присутствие Ксео становилось неясным, его тело сливалось с окружающим воздухом. Наконец, осталась только накрытая капюшоном голова.

— Вам лучше быть осторожными. Цель этих серых лазутчиков — Клюэль Софи Нэт. Они подданные, ищущие своего короля Ластихайта, которого однажды запечатала Армаририс. Они точно перепутают Клюэль с Армаририс и нападут на неё.

«Они пришли за Клюэль?»

— Они уже здесь…

Сказав это человек по имени Ксео исчез, а вскоре…

Откуда-то издалека прозвучал странный рык, похожий на проклятие:

ars la azy peg Weo

[Верни… короля]

http://tl.rulate.ru/book/115581/4542379