Готовый перевод Muggle Studies and the Undead: An Unlikely Hogwarts Professor / Учитель-Некромант в Хогвартсе!: Глава 24. Возобновление расследования.

С момента своего воскрешения Антони редко испытывал столь сильные эмоции. Кровь, чья температура отличалась от человеческой, бурлила в венах, виски пульсировали, словно там били в барабаны призраки.

Он хотел сжечь этот блокнот, чтобы кошка разорвала его на клочки, хотел растворить его в самом едком зелье… Он хотел выбросить его в самом безлюдном месте, чтобы черви сожрали его страницы и переплет  чтобы от него осталась лишь пыль, вместо бумаги и чернил, чтобы безобидная на вид коричневая обложка почернела от времени… Он хотел навсегда предать его забвению… Пусть нежить изучает магию нежити, а он будет жить нормальной жизнью…

Он медленно выдохнул.

— Вы в порядке, Генри? — с беспокойством спросила Профессор Стебль.

— Да, всё хорошо, не волнуйтесь, Помона, — Антони успокаивающе улыбнулся ей. — Я просто… Немного напуган.

Но дело было не в этом. Это разрушительное желание, сотрясающее каждый его нерв, было чуждым его характеру.

— Я понимаю, — утешала Профессор Стебль. — Только подумайте, тролль! Студенты чуть не пострадали.

Вернувшись в свой кабинет, Антони плотно закрыл за собой дверь. В запретом ящике его стола лежал блокнот, безмолвно ожидая, когда он, как и в течение последнего месяца, войдет и откроет его.

Профессор достал его. Знакомая обложка вдруг показалась чужой, словно он держал в руках что-то отвратительное, от чего хотелось поскорее избавиться.

Подобно тому, как он соблазнял Антони открыть его в библиотеке, а во время исследований убеждал практиковаться, сейчас он так же не скрывал своего смертоносного дыхания. Стоило осознать, как магия нежити пытается сделать его своим инструментом, как это дыхание становилось невыносимым для живого человека.

Теперь он понял, почему этот блокнот оказался в том углу… Его выбросили. Он терпеливо ждал в безвестности, злорадно усмехаясь, ведь он точно знал, что найдется глупец, который поднимет его и окажется очарован заключенными в нем знаниями и силой.

«Да... Люди — существа любопытные», с грустью подумал Антони.

— Я не виню и не боюсь тебя, — сказал он неизвестному автору блокнота.

Он помнил, кто он такой. Несмотря на то, что магия внутри требовала выбросить или уничтожить блокнот, Антони лишь сжимал его в руках, сидя в тишине. Он не позволит чему-то — даже собственной, бурлящей магии — контролировать себя. Никогда.

— Но я действительно немного зол, — добавил он.

Кошка запрыгнула к нему на колени и свернулась клубочком. Антони гладил её шерсть, почесывая за ухом.

— Так что, домашний арест, мистер Блокнот… или Мисс, как вам будет угодно, — Антони положил блокнот в самый нижний ящик стола. — Я ещё ни разу не наказывал учеников с тех пор, как стал Профессором. Хм, хотя, если подумать, ты был моим учителем...

Рядом с блокнотом он положил веточку омелы — хитрость, которой он научился из блокнота. Считалось, что эти веточки, приобретающие золотистый оттенок после высыхания, содержат в себе магию жизни.

Внезапно оказавшись свободным, Антони не знал, чем себя занять. Он просмотрел свои записи месячной давности и вспомнил, как нашёл блокнот некроманта - он ведь тогда расследовал смерть Плаксы Миртл. И только сейчас он осознал, сколь многое прошло мимо него, пока он был поглощён магией нежити.

Он забыл о призраке, живущем по соседству, которая до сих пор не знала, как умерла, и постоянно плакала в туалете; игнорировал заботливые, дружелюбные улыбки своих студентов, готовясь к занятиям машинально, словно автомат; отклонял приглашения коллег на чаепитие, не находил времени пообедать с остальными в Большом зале, из-за чего Профессор Стебль прошла ползамкa, постучала в дверь его кабинета и с беспокойством спросила, не слишком ли он загружен в последнее время…

— И ты тоже, — он поднял кошку на руки. — Как давно ты не пила белое вино?

Кошка довольно замурлыкала.

Антони слегка дотронулся до груди. Как только он успокоился, его сердцебиение снова стало медленным и слабым. Но он знал, что оно бьется размеренно, как бьется сердце живого человека.

Он пошел на кухню за вином.

— Запомни, я вспомню, что тебя нужно покормить, только пока я ещё человек, — сказал он своей костлявой питомице.

Он всё-таки разобрался, как вернуть кошке её настоящий облик, и не для чего-то особенного, а просто чтобы она поджигала вино своим призрачным огнем. В прошлый раз, когда он налил белое вино в миску, та не успела допить, как добрый домовой эльф налил ей молока. Ему пришлось успокаивать возмущенную кошку, поблагодарить эльфа, с надеждой смотревшего на него, и получить в итоге пару царапин.

Кошка, уткнувшись мордой в миску, пила белое вино, не обращая на него внимания.

— Я знаю, тебе понравился тот блокнот, — сказал Антони, — но так нельзя. Ты здесь для того, чтобы напоминать мне, что я человек.

Кошка махнула хвостом.

В тот момент, когда Антони вошёл в библиотеку, Мадам Пинс увидела его.

— Профессор Антони, — кивнула она. — Рада вас видеть. Давно вы к нам не заглядывали...

— Да, я прекрасно себя чувствую, — улыбнулся Антони.

— Вот и хорошо. А то я уже начала волноваться… Эй, ты! Подойди и запишись! — крикнула она студенту, пытавшемуся прошмыгнуть мимо, пока они разговаривали.

— Ладно, ладно, — пробормотал студент. — Как будто кому-то есть до этого дело. Здесь же как минимум сотня экземпляров «Книги по целительству».

Мадам Пинс с подозрением посмотрела на него:

— И зачем тебе эта книга?

— Она же не из Запретной Секции, — раздраженно ответил студент. — Я хочу работать в Больнице Святого Мунго, вот и решил подучить целительство! Можно подумать...!

— Хорошо. И верни вовремя, — Мадам Пинс протянула ему книгу, проводила взглядом, а затем снова повернулась к Антони: — Они рисуют на страницах, проливают на них чай и тыквенный сок, вырывают листы… Вы не представляете, Профессор Антони, на что способны эти дети! Каждый год приходится реставрировать испорченные книги, в некоторые подсобке до сих пор лежат. А эти авторы, накладывают на свои книги проклятья и тёмную магию, просто кошмар какой-то, а не реставрация…

Она без умолку ругала всех: от учеников и авторов до издателей и магазина «Флориш и Блоттс», затем добралась и до профессоров («Легкомысленно разрешают студентам брать книги из запретной секции!»), не обошла стороной и Альбуса Дамблдора («Столько ценнейших изданий, и что он только о них думает!»). За это время она успела сделать замечание четверым, пытавшимся перекусить в библиотеке, и поймала одного заблудившегося студента, чуть не забредшего в Запретную Секцию.

Антони всё это время стоял у стойки, пораженный тем, как Мадам Пинс умудряется помнить информацию о таком количестве нарушителей. Проходившие мимо студенты бросали на него сочувствующие взгляды, так что Мадам Пинс это заметила:

— Спасибо, что выслушали, Профессор. Вы что-то искали?

Антони задумался:

— Хм… Простите за бестактность, но вы помните имена всех учеников?

— Могу с уверенностью сказать, что я помню как минимум всех, кто нарушал правила, — гордо ответила Мадам Пинс. — Так что да, всех.

— Тогда вы знаете полное имя Плаксы Миртл? Той самой, что обитает на втором этаже?

http://tl.rulate.ru/book/114294/4406596