Готовый перевод Маленькая столовая в академии Гоцзыцзянь / Imperial college canteen: Глава 54. Горшок с мясом и крабами

В кухне резиденции старшей принцессы Чжаонин Мэн Сан готовила блюдо из краба.

С начала сентября она сделала так, чтобы ее выходной совпадал с выходными чиновников и студентов. Полчаса назад, завершив сражение в куджу с Се Цинчжаном, она зашла в столовую, чтобы дать несколько распоряжений, а затем последовала за ним в квартал Чанлэ. В глазах окружающих ее другая роль — кухарки, нанятой старшей принцессой Чжаонин, — была вполне привычной, и они лишь предположили, что она отправилась готовить еду для принцессы, не заподозрив ничего необычного.

С момента их встречи, став для принцессы практически родной племянницей, Мэн Сан продолжала приходить в ее дом, чтобы готовить для доброжелательной тети. Это было вовсе не ради оплаты, а как часть семейного общения. А принцесса Чжаонин, зная о происхождении Мэн Сан, каждый раз сопровождала ее на кухню, прогоняла слуг подальше и с любопытством наблюдала за процессом приготовления.

Кроме того старшая принцесса не забывала привлекать к работе Се Цинчжана, заставляя его помогать, попутно подшучивая над собственным сыном.

Наблюдая за тем, как Мэн Сан ловко управляется с ингредиентами, старшая принцесса Чжаонин, не отрывая пристального взгляда от кастрюли, небрежно спросила:

— Значит, сегодня ты призналась в родстве с помощником министра Е?

— Можно сказать и так. Он узнал мою личность, а я рассказала ему о своей матери, — ответила Мэн Сан, осторожно окуная крабьи клешни в крахмал, прежде чем опустить их в раскаленное масло.

Когда крабовые кусочки соприкоснулись с горячим маслом, их аромат усилился, источая приятный запах, от которого текли слюни. Мэн Сан, продолжая переворачивать крабов в масле, добавила:

— Е Цзянь пообещал не рассказывать об этом министру Е и успокоил меня, дав понять, что поддерживает мое решение не восстанавливать родственные связи.

Старшая принцесса Чжаонин глубоко вдохнула аромат крабов, беззаботно ответила:

— Е Дуаньчжи провел несколько лет рядом с твоей матерью, зная о сложностях, и, конечно, не будет тебя принуждать. Если бы он действительно не дорожил прошлым, он бы не приходил сюда каждые несколько месяцев, расспрашивая о твоей матери. Сан-Сан, не беспокойся, поиски лучше оставить мне и ему, так будет больше шансов на успех.

Мэн Сан кивнула и аккуратно вынула из масла поджаренных крабов. Видя это, старшая принцесса Чжаонин поспешно закричала в окно:

— Эй, лентяй! Креветки вымыл?

Не успела она договорить, как Се Цинчжан с миской в руках появился у окна и передал очищенные креветки Мэн Сан, устало вздохнув:

— Мама.

Старшая принцесса же, не обращая на него внимания, только фыркнула:

— Если задержишь Сан-Сан с ее готовкой, пеняй на себя. Давай, живо чистить чеснок, он скоро понадобится!

Се Цинчжан покачал головой и, тяжело вздохнув, удалился, продолжая свою работу за пределами кухни. Мэн Сан с улыбкой опустила креветки в масло. Как только их панцирь стал красным, она вынула их и отложила в сторону.

Затем она взяла большой глиняный горшок, добавила масло и начала обжаривать специи, имбирь и соус до появления насыщенного красного оттенка и аромата. В этот ароматный соус она опустила бланшированные куриные лапки и жареных крабов, добавила горячую воду и оставила блюдо тушиться на время, достаточное для заваривания чая, после чего положила в горшок креветки, картофель, рисовые лепешки и тофу.

Накрыв горшок крышкой, Мэн Сан вымыла руки и, с улыбкой, сказала:

— Ну вот, еще немного — и можно будет подавать.

Старшая принцесса Чжаонин, вдыхая соблазнительный аромат, вздохнула:

— Вот уж везет Циннинь, муж и дочь такие мастера готовить, каждый день угощают ее деликатесами. А я? Муж по приказу императора уехал инспектировать провинции и уже полгода не возвращается в Чанъань. А сын… ну, как говорится, из гнилого дерева и мебель не сколотишь! Сравнивая себя с другими, можно просто с ума сойти от обиды!

Мэн Сан лишь скромно улыбнулась.

— Ладно, не будем о грустном, — сказала старшая принцесса, беря Мэн Сан за руку и хитро прищурившись. — Сейчас среди чиновников только и разговоров, что о проекте аренды в столовой Гоцзыцзянь. Я подумала: раз уж мы с тобой договорились участвовать, мне, наверное, следует внести свою лепту.

Решение старшей принцессы Чжаонин «вступить в долю» было скорее удачным стечением обстоятельств. В тот раз Мэн Сан, как обычно, пришла готовить и, увидев, что вокруг никого нет, рассказала ей о своем плане взять на себя ответственность за столовую Гоцзыцзяня. Она пошутила, что, если все получится, тетя сможет наслаждаться новыми блюдами каждый день. Старшая принцесса, сразу же заинтересовавшись, велела принести список финансовых отчетов и заявила, что тоже вступит в долю, предлагая свою помощь в вопросах поставок продуктов и найма людей.

Что касается продуктов, то у старшей принцессы Чжаонин, как у родной дочери вдовствующей императрицы, всегда были под рукой лучшие сорта и редкие семена.

В ее имении выращивались такие культуры, как подсолнечник, клубника, перец, картофель и другие, которых изначально не было в этой стране. Продукция с этих ферм, будь то для личного пользования во дворце и ее доме или для продажи, приносила ощутимый доход. Помимо этого, у нее было отдельное поместье, предназначенное для снабжения знати столицы коровьим и овечьим молоком.

Что касается рабочей силы, то в этом не было недостатка. Хотя старшая принцесса Чжаонин предпочитала скромный образ жизни и не любила чрезмерные расходы, будучи единственной старшей принцессой в стране, она всегда имела под рукой необходимых специалистов.

Старшая принцесса однажды с улыбкой сказала:

— По моему мнению, с этой вашей системой аренды вы заработаете не только деньги студентов Гоцзыцзяня. Основная прибыль должна прийти от столичных чиновников, так что кто-то должен будет работать с внешними связями.

— Сан-Сан, давай обойдемся без формальностей. Говоря о делах, я возьму на себя все вопросы с поставками продуктов и рабочей силой, чтобы освободить тебя от забот. А что касается дохода, предлагаю после вычета себестоимости продуктов отдавать мне тридцать процентов от оставшейся прибыли. Как думаешь?

Мэн Сан, которая как раз ломала голову над тем, где достать ценные ингредиенты и надежных людей, с радостью согласилась на такие условия.

С тех пор, как они решили вести бизнес вместе, они часто собирались для обсуждения стратегии, и их отношения становились все ближе.

Сейчас, услышав, что старшая принцесса Чжаонин собирается повлиять на чиновников-консерваторов, Мэн Сан не удержалась от вопроса:

— Что задумала тетя?

Старшая принцесса изящно подняла глаза и, многозначительно улыбнувшись, ответила:

— Чтобы добавить хлопот консерваторам, нужно воздействовать не только на студентов университета, но и на их семьи.

Мэн Сан внезапно все поняла, и Се Цинчжан, сидевший снаружи, тоже не смог удержаться от улыбки.

Два часа назад, на заседании двора.

Хотя сегодня был выходной день, верные государственные служащие, включая министра Е Хуайсиня, были лишены отдыха. Особенно с тех пор, как глава академии Шэнь Дао официально предложил ввести систему аренды в Гоцзыцзяне, они не прекращали горячих споров.

Сейчас Е Хуайсинь и другие важные министры выходили из зала заседаний, продолжая обсуждать, как на завтрашнем утреннем совещании опротестовать систему аренды.

Невысокий полноватый чиновник в пурпурных одеждах тихо сказал:

— Министр Е, можете быть спокойны. Вопрос на завтрашнем собрании уже согласован, и мы сможем опровергнуть предложение господина Шэнь Чжуна.

Это был министр управления Тянь Ци, один из самых ярых противников системы подряда и близкий соратник Е Хуайсиня.

Один из чиновников с насмешкой сказал:

— Шэнь Чжун уже в почтенном возрасте, и видно, что стал путаться в мыслях. Система «дочжянь» (денег под процент), просуществовавшая столетие, имеет свои веские основания, так как же можно так легко ее заменить? К тому же заменить ее на что-то, связанное с делами купцов — это попросту нелепо!

Другой добавил:

— Говорят, что в Управлении цензоров тоже готовятся выступить против него. Они намерены не только раскритиковать Шэнь Чжуна, но и убедить императора отказаться от намерений отменить систему «дочжянь».

Сохраняя спокойствие, Е Хуайсинь холодно сказал:

— Гоцзыцзянь — место для обучения, нельзя позволять Шэнь Дао там своевольничать. Сегодня у нас выходной, господа, так что лучше вернитесь в свои дома и обсудим это завтра на утреннем собрании.

Чиновники быстро дошли до ворот дворца, где их уже ждали слуги. Поклонившись друг другу, они разошлись по домам, в пути прокручивая в мыслях, как на завтрашнем собрании они будут ругать Шэнь Дао и осуждать его предложение о системе аренды.

Последние годы министр Тянь из-за больных ног чаще передвигался в карете. Взобравшись в нее с помощью слуги, он удобно устроился и спросил:

— Тайюань уже вернулся из академии?

Снаружи слуга почтительно ответил:

— Второй молодой господин вернулся домой. Нам передали, что он уже какое-то время ищет вас.

Министр Тянь усмехнулся, и в его глазах мелькнула доброжелательность:

— Этот беспокойный второй внук, хоть в учебе и не преуспел, но в целом предан и заботлив. Едем, быстрее возвращаемся домой.

— Слушаюсь, — ответил слуга.

Тем временем Тянь Су терпеливо ждал у ворот поместья с полупустым пакетом острых полосок и хрустящими сяоми гоба в руках.

— Второй молодой господин, может, вернемся во двор подождать?

— Нет! Это дело первостепенной важности, нужно сразу же обсудить его с дедом, — ответил Тянь Су, осторожно развернув пакет и вынув оттуда кусочек сяоми гоба, который он бережно отправил себе в рот.

Хруст разнесся по двору, и Тянь Су с блаженным прищуром наслаждался вкусом. Искусство приготовления еды у повара Мэн — настоящее чудо! Видимо, и ее ароматная хрустящая курица, и масляные лепешки, и утка, и сяолунбао с сочным бульоном тоже невероятно вкусны.

Эх, а ведь он так часто доставлял неприятности Сюй Цзыцзину, а тот, в конце концов, только слегка поддразнил его в ответ. Более того, даже помог перевязать ему рану на поле для куджу… Лис Сюй на самом деле достоин звания настоящего джентльмена!

Вот если бы ему удалось сегодня убедить деда не выступать против системы аренды, то завтра можно было бы честно попросить прощения у повара Мэн и Сюй Цзыцзиня, и тогда он с полным правом сможет заходить в столовую и есть сколько захочет!

Тут как раз из-за угла появилась домашняя карета, направлявшаяся к воротам. Глаза Тянь Су загорелись, и он быстро спрятал оставшиеся куски сяоми гоба в бумажный пакет, бодро выпрямившись, чтобы встретить деда. Когда карета остановилась, Тянь Су поспешил навстречу и, увидев выходящего из нее министра Тяня, тут же воскликнул:

— Дедушка, я считаю, что система аренды — хорошая идея, не стоит ее отвергать!

Сначала, заметив, как Тянь Су терпеливо ждал у ворот, министр Тянь ощутил теплоту и удовлетворение. Но, услышав эти слова, его лицо тотчас омрачилось. Спустившись с кареты, он отодвинул Тянь Су в сторону и строго выговорил ему:

— Ты ждал меня здесь столько времени только ради этого? Вместо того, чтобы прилежно учиться в Гоцзыцзяне, ты думаешь только о еде и развлечениях. Ты понимаешь, насколько пагубна система аренды? Ты знаешь, что с древних времен купцов считали самыми низкими и презренными? Ничего не знаешь, а тут рассуждаешь, не имея понятия о сути вещей!

Министр Тянь сердито отмахнулся и отправился в дом. Услышав его резкие слова, Тянь Су растерялся, не понимая, почему дед так разгневался. Ведь, по сути, система аренды — это всего лишь способ платить за более вкусную еду! Каждый день ему приходится бегать на Восточный рынок, а с новой системой он сможет покупать блюда, приготовленные поваром Мэн, прямо в академии — разве это не удачное решение?

Тянь Су был очень настойчив и сразу же поспешил за дедом, продолжая:

— Ох, дедушка, я правда не вижу в этом ничего плохого! Ну просто перенести рестораны и закусочные в академию! Все равно ведь приходится выходить за ее пределы, а тут все будет на месте. Да и еда будет самой вкусной во всем Чанъане — что может быть лучше?

— Дедушка, дедушка…

Так, старший и младший, быстро шагали к одвору министра Тяня: один пытался убежать, другой — догнать. Дойдя до ворот, министр, чье терпение уже было на пределе, не выдержал и громко прикрикнул:

— Эр-лан, замолчи! Иди в свой двор и займись учебой!

Но прежде чем Тянь Су успел что-то ответить, изнутри двора раздался еще более громкий и решительный голос:

— Старый Тянь, ты что, вздумал отчитывать моего любимого внука? Эр-лан и так учился в Гоцзыцзяне девять дней подряд, сегодня, наконец, выходной, а ты все еще его гонишь? Он что, создан для книг? Эр-лан, иди сюда!

Старший и младший замерли в нерешительности, и оба почувствовали дрожь. Лицо старшего посерело, а юноша, напротив, расплылся в улыбке.

Тянь Су, сияя от радости, нырнул в объятия бабушки:

— Бабушка!

Седовласая старая госпожа Тянь, которой уже перевалило за шестьдесят, обняла внука, с улыбкой его осмотрев:

— Дай-ка бабушка поглядит, не исхудал ли ты! И одежда у тебя тонковата… Подожди-ка, что это у тебя?

Тянь Су замер, но тут же смекнул, что в этой ситуации действовал неправильно. Ведь зачем уговаривать деда, когда можно завоевать бабушку? Если бабушка будет на его стороне, то дедушку можно не бояться.

С хитрой улыбкой он вынул из-за пазухи хрустящие сяоми гоба и острые полоски, разворачивая их перед бабушкой, как драгоценности:

— Бабушка, посмотрите! Это приготовлено поваром Мэн из столовой Гоцзыцзянь. Одно — острое и жесткое, другое — соленое и хрустящее. Хотите попробовать?

Резкий запах острых полосок тут же ударил в нос. Тянь Су знал, что его бабушка, с возрастом полюбившая яркие вкусы, несомненно, обрадуется этим лакомствам.

И действительно, старая госпожа Тянь не сводила глаз с острых закусок, но, прежде чем попробовать, спросила с некоторой задумчивостью:

— Этот твой повар Мэн — не молодая ли девушка с фамилией Мэн?

Тянь Су моргнул, затем энергично кивнул:

— Да, это повариха по фамилии Мэн.

Он с улыбкой добавил:

— Вы не представляете, какая она мастерица! Все — от тушеной свинины и острой курицы до лапши и креветок — просто восхитительно. Уверен, вам бы понравилось!

Наблюдая за выражением лица бабушки, Тянь Су, с лукавым прищуром, нарочно вздохнул:

— Ах, если бы разрешили систему аренды, я мог бы приносить вам эти лакомства, но, к сожалению, дедушка и министр Е против этого. Внук так хотел угодить вам, но не знает, как…

— Не волнуйся, бабушка все понимает, — твердо сказала старая госпожа Тянь.

Тянь Су застыл, ошеломленно пробормотав:

— А?

Глаза старой госпожи Тянь стали острыми, как клинки, когда она взглянула на неспешно входящего в дом министра Тяня и твердо заявила:

— Старый Тянь, я хочу каждый день есть еду, приготовленную поваром Мэн. Подумай, как это устроить!

Услышав это, министр Тянь уже было приготовился рассердиться, но, с трудом сдерживая себя, лишь пробормотал ослабевшим тоном:

— Зачем тебе вмешиваться в это дело? Если тебе так нравится ее готовка, можно пригласить ее сюда…

Тянь Су тут же добавил:

— Дедушка, по слухам, эта повариха тесно связана со старшей принцессой Чжаонин. Как вы ее пригласите?

Министр Тянь умолк, не найдя, что ответить.

Тем временем старая госпожа Тянь с энергичным фырканьем заявила:

— Вмешиваюсь, и буду вмешиваться! Теперь я понимаю, почему старшая принцесса Чжаонин не отправляет свои лакомства в наш дом, а шлет их в дом Цинь! Конечно, потому что ты выступаешь против системы аренды, а Цинь — нет!

— Не думай, что раз я нахожусь в женской половине дома, то ничего не знаю о делах в правительстве. Это всего лишь плата за еду, и у нас ведь хватает серебра. В чем разница — покупать ее за пределами Гоцзыцзяня или прямо там? К тому же, если система аренды позволит Эр-лану чаще есть вкусные блюда, разве это плохо? Я не лезу в остальные дела на вашем совете, но сколько ни думала, не могу найти недостатков в этой системе. А раз так, то не позволю, чтобы Дун Саньнян наслаждалась изысками, а меня этого лишали! Никаких поблажек — я не позволю ей хвастаться передо мной!

Министр Тянь вновь онемел. Его супруга и супруга министра обороны Циня соперничали с юности. Они не уступали друг другу ни в чем, начиная от одежды и украшений и заканчивая выбором мужей. Спор не утихал уже более шестидесяти лет. А теперь, если старшая принцесса отправляла еду только в дом Цинь, она точно знала, куда бьет!

Этот ход был жесток!

Прежде чем министр Тянь успел что-то придумать в ответ, старая госпожа Тянь, не теряя времени, уже громко командовала слугам собирать вещи.

— Ах ты, Тянь Сюжан, теперь, когда ты чиновник третьего ранга, твой престиж возрос, так что ты хочешь продемонстрировать свою власть дома? — она гневно указала пальцем на мужа. — Если ты отвергнешь систему аренды, я буду вынуждена каждый день терпеть насмешки Дун Саньнян! Я больше не могу так жить! Эр-лан, пойдем, мы возвращаемся к семье Ло!

Тянь Су, поддерживая бабушку, хитро взглянул на растерянного деда и, чтобы подлить масла в огонь, добавил:　　

— Бабушка, вы не знали? Внуки семьи Цинь уже давно наслаждаются блюдами от поварихи Мэн. А я только смотрю и завидую…

— Тайюань, замолчи! — раздраженно прикрикнул министр Тянь, испытывая головную боль от настойчивости внука.

Однако тут же получил ответный удар от старой госпожи Тянь:

— Старый развалина, с чего это ты ругаешь Эр-лана?

Министр Тянь закрыл глаза, стараясь одновременно вытерпеть гнев жены, удержать ее от возвращения к родителям и умиротворить своего упрямого внука, подливающее масла в огонь. Будучи главой Министерства кадров, он был совершенно безутешен.

Сцена, подобная этой в доме Тянь, разворачивалась и в других домах столичных чиновников, ведь старшая принцесса Чжаонин знала слабости женщин из этих семей и методично завоевывала их симпатии.

Дом Сюй Пина выглядел, пожалуй, самым мирным среди них. В их уютной гостиной в квартале Шэнпин Сюй Пин сидел рядом с бабушкой и матерью, беседуя в семейном кругу. Старая госпожа Сюй наслаждалась хрустящей закуской сяоми гоба, в то время как мать Сюй, сдержанная с виду, на самом деле была в восторге от острых полосок лютяо, которые ела небольшими кусочками, с тихим наслаждением выдыхая от остроты.

Сюй Пин, слегка улыбаясь, мягко сказал:

— Если система аренды будет внедрена, то Цзыцзинь сможет сэкономить немного денег и чаще приносить угощения для бабушки и матери. Повар Мэн — настоящая мастерица, она готовит как острые закуски, которые любит мама, так и сладкие десерты для бабушки. Те лунные пироги, что я принес на Праздник Середины осени, тоже были ее работой.

Довольная старая госпожа Сюй отозвалась:

— Ты, ребенок, должен держать свои деньги при себе, а не тратить их на нас с твоей матерью.

Госпожа Сюй же бросила короткий взгляд на сына и добавила, немного сомневаясь:

— Я в последние дни слышала, как отец что-то говорил про эту систему аренды. Похоже, он совсем не одобряет ее…

Сюй Пин слегка опустил глаза и с выражением легкой печали ответил:

— На самом деле, задумка с системой аренды появилась именно потому, что средств для столовой просто не хватало. Шэнь-цзицю предложил это, чтобы компенсировать нехватку денег в столовой и позволить студентам из обычных семей, таким как я, питаться лучше. Но теперь, похоже, все идет к тому, что этот проект не будет одобрен. Цзыцзинь был бы рад чаще приносить вам угощения, но, видимо, не получится.

Сюй Пин загрустил, и бабушка с матерью, обменявшись взглядами, молча пришли к какому-то соглашению.

Тем временем снаружи доносились приближающиеся шаги. Когда Сюй Пин увидел, что отец вошел в комнату, он постарался придать себе непринужденный вид, наблюдая за реакцией родителей.

Сюй-чжубу*, явно озабоченный, вошел в дом, погруженный в размышления о споре между системой аренды и «дочжянь». Но как только он переступил порог, его внимание привлек приятный, пряно-сладкий аромат. Его взгляд сразу остановился на бумажных пакетах с закусками, которые держали его мать и жена.

(ПП: должность чжубу примерно эквивалентна должности современного секретаря или главного секретаря)

Сюй-чжубу был удивлен:

- Это же...

Старая госпожа Сюй с легкой улыбкой ответила совершенно естественным тоном:

— Это еда, которую А-Пин принес из столовой Гоцзыцзяня. Мы с твоей матерью попробовали, и нам пришлось по вкусу, поэтому съели немного больше.

Госпожа Сюй, сдержанно улыбаясь, добавила, придавая своим словам нотку радости:

— После рождения А-Пина я ослабела и пила много горьких лекарств, так что долгое время еда меня совсем не радовала. Но то, что принкс А-Пин, мне очень понравилось. Прости, если это тебя смущает.

Затем старая госпожа Сюй вздохнула:

— Однако, как мне сказал А-Пин, эту еду можно получить только в качестве приза за победу в куджу, так что в обычные дни ее, вероятно, не купить. Моя невестка, наконец-то, обрела аппетит, но, похоже, нам не часто удастся побаловать ее такими угощениями…

После этих слов и обмена репликами, Сюй-чжубу совсем забыл о споре вокруг системы аренды и чувствовал, как сердце его наливается тяжестью. Он открыл было рот, чтобы возразить, но его прервал Сюй Пин.

Сюй Пин с тенью беспокойства на лице заговорил:

— Отец, недавно в Гоцзыцзяне развернулись оживленные споры о «преимуществах и недостатках системы аренды и дочжянь». Цзыцзинь слышал, как один из его однокурсников по математике рассказал… Его соседи раньше жили в достатке, в семье было пять человек, и все они жили счастливо. Но однажды на того господина нацелились сборщики долгов, и он вынужден был занять пятьдесят тысяч вэнь, чтобы расплатиться. С тех пор он должен был ежемесячно выплачивать две тысячи. Через несколько месяцев у него кончились деньги, и он лишился дома, потерял семью, весь его род пострадал. И это не единичный случай.

Сюй Пин, не обращая внимания на застывшее лицо отца, продолжил:

— Услышав это, я вдруг понял, что еда, которую мы каждый день употребляем, будто бы пропитана кровью и слезами бедных людей. Каждая рисинка скрывает за собой чью-то трагедию.

Закончив, он как бы смущенно улыбнулся и добавил:

— Отец, может, мне просто кажется?

Этот прямой вопрос заставил Сюй-чжубу, известного своим строгим нравом и заботой о народе, побледнеть.

После некоторого молчания он, с трудом сдерживая дрожь в голосе, ответил:

— Нет, Цзыцзинь, ты видишь все намного яснее, чем я. Повтори мне… слова того студента-математика подробнее.

Старая госпожа Сюй и госпожа Сюй обменялись коротким взглядом и вновь сосредоточились на разговоре отца и сына, словно их беседа шла своим чередом.

Некоторые дома, как в случае с семьей Тянь, решали вопросы внедрения системы аренды бурно, в других, как в семье Сюя, эти вопросы решались более спокойно.

Однако дом семьи Сюэ в районе Хуайюань представлял собой совершенно иную картину.

Отец Сюэ и Сюэ Хэн, беззаботно сидя в главной комнате, пили чай и разворачивали пакет с закусками. После случая с лунными пирогами, когда мать Сюэ ошибочно подала их отцу, а тот поделился с Сюэ Хэном, и их отношения стали менее напряженными. Когда мать Сюэ уехала из Чанъаня, оставив их вдвоем, связь между отцом и сыном только укрепилась.

Когда чай был готов, отец Сюэ налил чашку для сына, добавил немного себе и, довольный, потянулся за угощениями — сяоми гоба и острыми полосками лютяо, которые принес его сын. Их движения были удивительно синхронны.

Они взяли по кусочку сяоми гоба, хрустя с выражением удовольствия, и запили чаем, чтобы смягчить вкус. Затем потянулись за острыми полосками, издавая «ссс-хаа» от остроты, быстро жуя, и снова запили чаем, чтобы сбить жгучесть.

— Мм! — одновременно выдохнули отец и сын, выражая немое одобрение.

Сюэ Хэн с улыбкой сказал:

— Я ведь знал, что вы не станете противиться системе аренды!

Отец Сюэ, стараясь сохранить серьезное выражение, спокойно ответил:

— Ваша столовая ведь не полностью перейдет на эту систему, а для студентов из обычных семей все равно оставили возможность выбора. Что тут плохого? Да и тратить деньги на еду — вполне естественное дело.

Сюэ Хэн преувеличенно захлопал в ладоши:

— Мой отец — мудр и проницателен!

— Я буду чаще приносить вам угощения!

Отец Сюэ бросил на него взгляд:

— Ты лучше учись усердно, постарайся добиться успехов. Посмотри на того же Сюй Цзыцзиня, а также на старшего и младшего сыновей семьи Тянь…

Сюэ Хэн скривился:

— Отец, такие слова портят настроение.

Он на мгновение набрался смелости и фыркнул:

— Вы ведь помните, что если систему аренды утвердят, то это мне придется покупать еду и доставлять ее к вам. Иначе вы не попробуете готовку поварихи Мэн!

Отец Сюэ слегка замялся и, прочистив горло, попытался сменить тему:

— Давай-ка, пей чай, ешь угощения.

Он осторожно огляделся, чтобы убедиться, что поблизости нет слуг, и тихо добавил:

— Я дам тебе немного денег на покупку еды. Только не рассказывай об этом своей матери, договорились?

Сюэ Хэн ухмыльнулся, приподняв брови:

— Тогда мне причитается тридцать процентов за услуги.

Отец Сюэ с болью в сердце кивнул, с трудом соглашаясь.

В это время старшая принцесса Чжаонин, доставая креветку из горшка, предсказывала завтрашнее собрание с самодовольной улыбкой:

— Думаю, завтрашнее утреннее собрание обещает быть весьма интересным.

Мэн Сан рассмеялась:

— Не буду скрывать, тетушка, я тоже так думаю.

Они обе захохотали, продолжая есть крабов из горячего горшка, в то время как Се Цинчжан, сидя рядом, с улыбкой наслаждался своими крабами.

Краб, покрытый тонким слоем кляра, был невероятно вкусным. Немного посасывая, можно было почувствовать, как соус, пропитанный легкой остротой и насыщенным вкусом, медленно стекает в рот. Мягкая текстура крабового мяса сочеталась с нежным вкусом кляра, создавая уникальные ощущения.

Когда все мясо из основного корпуса краба было съедено, можно было перейти к ножкам. Понемногу обгрызая каждый кусочек, достаточно было слегка пососать, чтобы извлечь мясо, скрытое под твердой оболочкой.

В отличие от Се Цинчжана Мэн Сан, попробовав немного крабов, переключилась на куриные лапки. Лапки потушили до мягкости, но они сохраняли свою желеобразную текстуру. Их липкая, мягкая структура заставляла возвращаться к ним снова и снова.

Что касается других гарниров, то они тоже получились очень вкусными. Креветки свежие и плотные, с чуть уловимым привкусом бульона, который придавал им дополнительную пикантность; картофель настолько мягок, что казалось, вот-вот растает во рту, требуя минимального жевания и оставляя только приятное послевкусие; использованный для приготовления тофу был выдержанным, впитавшим частичку бульона, и, пропитавшись характерным для бобового продукта ароматом, отнимал всякую возможность остановиться; а рисовые лепешки были столь скользкими, что было сложно удержать их палочками, и на вкус они были удивительно тягучими…

Неожиданно старшая принцесса Чжаонин заговорила:

- Жаль только, что не удастся лично увидеть, как благородный министр Е окажется одинок и беспомощен. Чжан-эр, завтра ты тоже будешь присутствовать на утреннем собрании. Смотри, не упусти момент, посмотри тайком, а потом расскажи все мне!

Се Цинчжан, услышав ее слова, лишь беспомощно покачал головой и вернулся к своему блюду. А Мэн Сан все это время, наблюдая за их взаимодействием, едва сдерживала улыбку.

На следующий день в зале Ханъюань гражданские и военные чиновники выстроились в строгом порядке.

Е Хуайсинь, облаченный в пурпурные одежды чиновника, стоял впереди с прямой спиной, не сводя глаз с таблички в руке и сохранял строгую невозмутимость.

Император, величественно восседая на тронном кресле, взирал на чиновников, выходивших для обсуждения, споривших друг с другом, и время от времени сам выносил решение по тому или иному вопросу.

Когда были рассмотрены несколько ключевых вопросов, осталась лишь одна повестка: «Следует ли отменить в Гоцзыцзяне систему денег под проценты и ввести систему аренды».

Е Хуайсинь безмятежно стоял на своем месте, ожидая, что коллеги по договоренности выйдут один за другим и станут опровергать внедрение системы аренды. Однако в зале долгое время царила тишина — никто не осмеливался заговорить. Тянь Ци, министр ведомства чинов, стоял неподвижно, прикрыв веки, словно статуя Будды. И среди всех сотрудников Палаты цензоров также не нашлось никого, кто бы решился выступить с обличением Шэнь Дао.

С их отсутствием остальным низшим чиновникам пришлось еще труднее — после долгих внутренних колебаний никто не решился первым поднять голос. Лишь некоторые ученики министра Е решились выйти вперед, но их речи обходили главное.

И тогда, наконец, несколько чиновников, преодолев давление, выступили с речью. У каждого был свой подход, но по сути все высказывались за «введение системы аренды исключительно в Гоцзыцзяне, как исключение, а не как повсеместную меру».

В итоге, ни один человек не высказался против «введения системы аренды в Гоцзыцзяне».

Е Хуайсинь: «…»

Он ничего не понимал.

*Горшок с мясом и крабами 肉蟹煲

http://tl.rulate.ru/book/112896/5136543