Готовый перевод Step Down, Let Me Come! / Встань и позволь мне прийти: Том 1. Глава 111: Фермер-миллионер. Путь к богатству

Особняк наместника, кабинет.

– Ты сказал, что их всех убили? – услышав доклад управляющего о том, что люди, следовавшие за Ци Шанем, были найдены мёртвыми, наместник, хоть и выглядел удивлённым, но не шокированным. – Я в курсе. Можешь идти.

Эта новость лишь подтвердила его догадки о том, что этот Ци Шань – не тот Ци Шань, которого он знал.

Тот Ци Шань, с которым он был знаком, был настоящим воплощением своего имени.

Он был добрым и отзывчивым человеком, который всегда стремился помогать слабым и обездоленным. Все, кто знал его, говорили, что его взгляд излучает доброту. И хотя наместник недолюбливал его и даже немного побаивался, считая его слишком мягкотелым и наивным, он не мог не признать, что мало кто способен на такую самоотверженность.

Всё, чего желал Ци Шань, – это «чтобы никто в мире не голодал и не страдал». Он не хотел причинять вреда даже муравью, если в этом не было крайней необходимости. И если бы не суровые реалии того времени, он бы никогда не стал изучать «слова-заклинания», которые считались грозным оружием и широко использовались на поле боя.

Ци Шань говорил, что при одном взгляде на эти «слова-заклинания» он видит горы трупов и реки крови. Что каждый иероглиф пропитан страданиями и болью бесчисленных жертв. И что все войны начинаются из-за алчности и честолюбия правителей.

Наместник терпеть не мог его высокопарных речей:

– В этом мире либо ты, либо тебя. Если не сражаться за своё место под солнцем, то войны никогда не закончатся. Неужели ты хочешь, чтобы все жертвы, которые мы принесли на поле боя, были напрасны?

– А как же простые люди? Разве они невинны? – спрашивал Ци Шань.

– Воины погибают за свой народ, – отвечал наместник. – Если бы не они, то нас бы давно растоптали враги.

– Я слышал и видел другое, – возражал Ци Шань.

– Другое? – переспросил наместник.

– Воины погибают за своих правителей, – ответил Ци Шань. – А простой народ страдает по той же причине.

В то время наместник был ещё молод и горяч. Он был старше Ци Шаня и обладал бóльшим жизненным опытом, поэтому не стал спорить с ним. Но про себя он подумал, что если Ци Шань когда-нибудь попадёт на государственную службу, то жизнь быстро научит его уму-разуму.

«Неужели он думает, что может указывать правителю, как нужно управлять страной?», – презрительно фыркал он. Наместник улыбался Ци Шаню и поддерживал с ним светскую беседу, но что он думал на самом деле – не знал никто, кроме него самого. В каком-то смысле, Ци Шаня было легко понять.

Те бандиты хотели всего лишь ограбить его, а не убить. Если бы этот Ци Шань был настоящим, то он бы, скорее всего, просто проучил их как следует и отпустил с миром. Убить он их точно бы не стал. Тем более – всех до единого.

К тому же…

Ци Шань не был искусным фехтовальщиком.

Когда они только познакомились, он всегда держался позади всех.

И хотя те бандиты были обычными людьми, у них было численное превосходство. Ци Шань легко мог бы убежать от них. Но зачем-то убил.

Всё это убедило наместника в том, что этот Ци Шань – самозванец. Старый управляющий, который служил ему уже много лет, сразу понял, о чём думает его господин, и, кивнув, удалился. В этот момент из-за ширмы вышел человек, которого Шэнь Тан хорошо знала, – У Юань.

Музыкант из «Лунной башни», бывший заложник из Северной пустыни.

Наместник поднялся ему навстречу и поклонился.

– Почему бы не попробовать переманить этого Ци Шаня на свою сторону? – спросил У Юань.

– Мы с ним – люди разных взглядов, – покачал головой наместник.

У них разные цели, и им не по пути.

Конечно же, это была всего лишь отговорка.

На самом деле, наместник был уверен, что этот лже-Ци Шань уже служит кому-то другому, и что попытка переманить его может навлечь на него гнев могущественных врагов.

– Он очень известен в других странах, – заметил У Юань.

В конце концов, этот Ци Шань был одним из немногих «литераторов», кто мог сравниться с Гу Чи по части скандальной славы. И кто, кроме Северной пустыни, мог принять их без лишних вопросов? А Северной пустыне как раз нужны были такие люди – те, кто хорошо знает Северо-Западные земли и Центральные равнины.

Если бы им удалось подчинить себе такого человека, это бы очень им помогло.

Наместник вежливо кивнул, но про себя лишь презрительно фыркнул: «Только эти дикари из Северной пустыни могут вестись на громкое имя и лебезить перед каждым, кто хоть немного выделяется из толпы».

«Пф… Да какой из этого самозванца «известный человек»? – подумал он. – Обычный неудачник, которого выгнали отовсюду, где только можно. А истории о могущественных врагах – это всего лишь попытка придать себе вес».

«Да и к чему все эти разговоры, если он уже уехал?», – подумал наместник.

Если бы не У Юань, с которым у него были кое-какие дела, он бы и разговаривать не стал с этим беглым заложником.

Их беседа, хоть и выглядела оживлённой, была пустой и ни к чему не обязывающей. В конце концов, наместник был опытнее и хитрее У Юаня. И когда тот завёл разговор о поставках оружия, наместник поспешил закончить встречу.

У Юань вернулся в «Лунную башню» в мрачном расположении духа.

В это время Гу Чи играл в го с раненым Гун Чэном. Игра была в самом разгаре, и, к всеобщему удивлению, Гун Чэн одерживал верх. Гу Чи выглядел так, словно у него высосали всю энергию. Он сидел, обхватив голову руками, и безучастно смотрел на доску.

Было видно, что он витает где-то в облаках.

– Господин Гу, ваш ход, – напомнил ему Гун Чэн.

– Не торопи меня, – ответил Гу Чи.

Он сделал ход, но это был явно проигрышный ход.

И без того шаткое положение Гу Чи стало ещё более плачевным.

Гун Чэн, переживший недавние потрясения, уже не был так одержим победой, как раньше. Он знал, что если бы Гу Чи играл в полную силу, то у него не было бы ни единого шанса. Но всё же, победа есть победа, и Гун Чэн не мог скрыть своей радости.

– Неужели ты решил прибегнуть к «прозрению сердец», чтобы одержать победу? – с усмешкой спросил он.

– Не дождёшься, – смущённо ответил Гу Чи.

Взглянув на доску, он признал своё поражение. Всё это время он прислушивался к мыслям У Юаня – не то чтобы специально, просто тот был слишком расстроен и ругал наместника округа Сыбао на чём свет стоит, да ещё и на разных языках.

И среди этих проклятий то и дело проскальзывали мысли о Ци Шане.

Так Гу Чи узнал о том, что произошло в особняке наместника. Он был немало удивлён, но в то же время не мог не улыбнуться – будь Ци Шань таким простаком, разве смог бы он нажить себе столько врагов и выйти сухим из воды после убийства своего господина?

Что же касается идеи У Юаня завербовать Ци Шаня…

Гу Чи не был против.

Просто… Ци Шань был тем ещё фруктом. Один неверный шаг – и он отправит тебя на тот свет. Так что тем, кто дорожит своей жизнью, лучше держаться от него подальше.

«В конце концов, жизнь прекрасна! – подумал Гу Чи. – Зачем рисковать?»

«Вот и я о том же», – мысленно ответил ему Ци Шань.

«Разве не лучше жить спокойной и размеренной жизнью? Зачем я вообще ввязался во всё это?», – думал он.

«Ладно, с этим всё понятно. Но зачем мне понадобился этот… наездник на свинье?»

Да-да, вы не ослышались. Наездник на свинье.

Избавившись от преследователей и расправившись с незадачливыми грабителями, Ци Шань оставил для стариков записку с инструкциями и, взяв с собой Су Шан, отправился в «новое жилище». Добравшись до середины горы, он услышал знакомые вопли.

– Что за…? – удивлённо пробормотал Ци Шань.

И тут он увидел своего господина Шэня, который верхом на огромном чёрном кабане с устрашающими клыками нёсся по горной тропе. Следом за ними, задрав хвосты, бежали два десятка поросят…

– Поехали! – кричал Шэнь Тан.

А позади всех, размахивая хлыстом, бежала раскрасневшаяся Линь Фэн.

– Господин, потише! Подождите меня! – кричала она.

Ци Шань: «…»

http://tl.rulate.ru/book/109723/4240649