Готовый перевод Step Down, Let Me Come! / Встань и позволь мне прийти: Том 1. Глава 23 Тянь Ши

— У меня есть маленький мотороллер, но я на нём никогда не езжу…

Шэнь Тан сидела верхом на муле и, напевая, то и дело срывала листья с деревьев и подбрасывала их в воздух. Под мелодичный перезвон колокольчиков разносился её нестройный пение. Иногда она забывала слова и просто напевала мелодию.

— Однажды я, движимая внезапным порывом, решила поехать на нём на рынок…

Ци Шань не выдержал:

— Господин Шэнь, у кого вы учились «Музыке» из шести искусств благородного мужа?

Это же у других уши вянут!

— Неужели так плохо пою? — с невинным видом спросила Шэнь Тан.

Хоть она и мало что помнила, но смутно догадывалась, что раньше была звездой караоке, способной покорить своим пением любого. Она умела петь, рисовать… в общем, была образцовой представительницей прекрасного пола.

(*?▽?*)

Ци Шань с немым укором посмотрел на Шэнь Тан.

Та же смотрела на него с нескрываемой уверенностью в глазах. Было очевидно, что она не только не видела проблем в своём пении, но и считала, что у него самого проблемы со вкусом. Ци Шань не понимал, откуда у неё такая самоуверенность, и произнёс:

— Есть одно Слово Духа, которое очень подходит к ситуации: «Разве не прекрасно звучат горные песни и деревенские флейты?»

— Что? — не поняла Шэнь Тан.

Ци Шань еле сдержал смех и продолжил:

— «Их какофония невыносима для слуха».

Шэнь Тан: «…»

Её кулаки сжались.

— Тебе просто повезло дожить до таких лет, Юаньлян, — процедила она.

Такой хороший человек, и такой язык!

— Разумеется, всё благодаря моим способностям, — парировал Ци Шань.

Шэнь Тан: «…»

Видя, что она вот-вот взорвётся от негодования, Ци Шань рассмеялся:

— Не расстраивайся ты так, господин Шэнь. Ты ещё молод, научишься со временем.

Прошло около часа, и Ци Шань посмотрел на солнце. Сейчас был самый разгар дня, солнце пекло нещадно. Не то что конвоировать заключенных, даже просто стоять на месте было невыносимо — пот лил градом, пропитывая одежду насквозь.

— Может, ускоримся?

— Если подойдём слишком близко, нас могут заметить, — сказала Шэнь Тан.

— С ленью этих солдат, вряд ли они продолжат путь под таким палящим солнцем. Скорее всего, найдут какое-нибудь тенистое местечко, чтобы передохнуть, попить чаю и освежиться. Ты добавила в чай столько всего, что я боюсь, как бы мы не пропустили самое интересное, — ответил Ци Шань.

— В твоих словах есть смысл. Тогда я поеду вперёд и займу лучшие места. Раз ты не хочешь ехать на муле, то иди пешком, — Шэнь Тан хлестнула мула по крупу.

Тот рванул с места.

Через несколько мгновений он превратился в маленькую точку вдали. На детскую выходку Шэнь Тан Ци Шань лишь усмехнулся, будто бы не обратив на это внимания, но тут же продекламировал:

— Догоняющий ветер, наступающий на пятки тени.

Расправив крылья, он мог бы взлететь в небо, а быстрыми ногами мог догнать ветер и наступить на собственную тень.

Его фигура дрогнула, оставив после себя лишь размытый силуэт. Он словно скользил по ветру, делая по три метра за шаг, с лёгкостью и непринуждённостью.

Шэнь Тан: «??»

Ци Шань пронёсся мимо неё, обдав лёгким ветерком, и в мгновение ока оказался в десятках метров.

Шэнь Тан: «!!!»

«Эй, судья, тут кто-то читерит!!!»

В конце концов, она всё же поплатилась за свою неопытность в использовании Слов Духа. Даже на муле с четырьмя ногами она не смогла обогнать Ци Шаня, передвигающегося на двух.

Солнце нещадно пекло, и конвоиры, не выдержав жары, свернули в тенистую рощу. Они расселись поодиночке и группами в тени деревьев, бросив повозки с заключенными прямо под палящим солнцем. Одни заключенные от жары получили тепловой удар, их лица побелели, тела ослабли, другие страдали от ран, полученных от побоев.

Тяжелее всех пришлось главному цензору.

Измученный, обессиленный, голодный и изнывающий от жажды, он чувствовал, как у него пересыхает в горле, а силы покидают его. Ему казалось, что он умирает.

— Воды, воды… воды… — прошептали его потрескавшиеся губы.

В тот момент, когда он уже готов был потерять сознание, кто-то пнул его повозку, отчего она сильно качнулась. Цензор пришёл в себя.

— Отец, очнись! — главный цензор с трудом собрался с мыслями и посмотрел на соседнюю повозку, где сидел его сын. Повозка сына была низкой, и он мог вытянуть ноги. На лице юноши читались беспокойство и удивление. — Отец, ты только посмотри на них!

«На них? На кого?» — мысли главного цензора двигались медленно.

Он проследил за взглядом сына и увидел, как солдаты, ещё недавно отдыхавшие в тени, один за другим стали падать на землю. Одни катались по земле, держась за голову, другие бились в конвульсиях, у третьих перехватывало дыхание, четвёртые закатывали глаза и пускали пену изо рта, пятые стискивали зубы, а их лица сводили судороги. Лишь немногие отделались лёгким испугом, но и те, согнувшись пополам, стояли на коленях, держась за животы, а некоторые и вовсе опозорились, не сумев сдержать позывы кишечника.

Главный цензор, будучи человеком опытным, сразу понял, что произошло.

Первой его мыслью было: «Они отравились!»

А второй: «Нас хотят освободить!»

Эта мысль взбодрила его, придавая сил.

Солдаты же были в панике.

— В воде яд!

— Яд! Яд!

— К бою! Осторожно!

Большинство солдат отравились, и лишь десяток, не успевших напиться, остались невредимыми. Они обнажили мечи, окружили повозки и с тревогой смотрели по сторонам, готовые ко всему.

Прошло несколько секунд, но вокруг было тихо.

Динь-динь…

«Вот и они», — пронеслось в голове у солдат.

Но странно, что они слышали звук колокольчиков, но никого не видели.

— Где они? Где?

— Непутёвые детишки, вы что, меня ищете?

Незнакомый голос раздался у них за спиной. Солдаты в ужасе обернулись, но повозки были пусты. Перед ними стоял лишь щуплый юноша с мечом в руке. Юноша взмахнул мечом, сверкающее лезвие блеснуло перед их глазами, и в тот же миг солдаты почувствовали резкую боль в глазах.

Их зрение залила кровь.

— А ну-ка, детишки, получайте! — с ледяным спокойствием произнесла Шэнь Тан, спрыгивая с повозки.

Она размахивала мечом, наказывая своих «непутёвых детишек», а заключенные тем временем почувствовали, как у них под ногами пропадает опора. Они попадали на землю, а повозки оказались в десятках метров от них.

Зрачки главного цензора сузились.

— Давно не виделись, учитель Тянь, — услышал он знакомый голос.

Цензор обернулся и увидел высокого юношу, стоявшего неподалёку. Юноша сложил руки в рукавах, лёгкий ветерок развевал его волосы, придавая ему ещё больше изящества. Он вежливо кивнул, но в его улыбке чувствовалась фальшь.

Учитель Тянь?

Цензор был озадачен этим обращением.

— Вы, должно быть, забыли, учитель Тянь, — произнёс Ци Шань, видя его замешательство.

Сын помог отцу подняться, с подозрением глядя на Ци Шаня:

— Господин, вы знакомы с моим отцом?

И почему он называет его «учителем Тянь»?

Сам главный цензор тоже недоумевал.

Неужели он его знает?

Обладая острым умом, он, конечно же, понял, как юноша их освободил. Скорее всего, он использовал «Звёзды в небе, фигуры на доске», чтобы создать поле боя, а затем «Подменить цветы и деревья» или другое подобное Слово Духа, чтобы поменять их местами с кем-то другим.

Звучало просто, но, судя по расстоянию между юношей и повозками, область действия «Звёзд в небе, фигур на доске» составляла не менее сотни метров. А разве мог обычный безвестный учёный, не состоящий на службе ни у одного правителя, обладать такой силой?

Если бы он был знаком с ним, то обязательно бы запомнил.

http://tl.rulate.ru/book/109723/4113931