Готовый перевод In the beginning / Тайчу: Том 1. Глава 156: Лишь бы не вернуться в Бездну

Услышав слова Сина, Цинь Хаосюань почувствовал огромное облегчение. Неудивительно, что этот парень так спокоен - у него был веский повод для радости.

«Я пришел к тебе за помощью», - прямо сказал Цинь Хаосюань.

Син довольно ухмыльнулся, глядя на Цинь Хаосюаня с явным превосходством. Он не спешил спрашивать, в чем дело, наслаждаясь своей властью над ситуацией.

Цинь Хаосюань с трудом сдерживался, чтобы не запустить в эту самодовольную физиономию чем-нибудь тяжелым. «У меня есть нефритовый свиток с защитной печатью, которую я не могу снять. Помоги мне», - попросил он.

«Ого, нефритовый свиток! Обычно в них хранят ценные техники совершенствования. А уж если на нем есть печать, то там наверняка что-то особенное. Тебе повезло», - с наигранным восторгом произнес Син, не сказав ни слова о том, поможет он или нет.

Цинь Хаосюань сразу понял, что тот задумал. Он достал из-за пазухи свиток с «Великим Искусством Талисманов» и положил его на стол. «Без награды ты не останешься», - пообещал он.

«Не интересно», - отрезал Син.

«Мы можем договориться», - настаивал Цинь Хаосюань. После истории с кровавым демоном он стал ближе к Сину и теперь чувствовал себя свободнее в общении с ним. Он толкнул Сина локтем и сказал: «Скоро я отправлюсь в мир людей. Чи Ляньцзы наверняка попытается меня убить... Мне нужно подготовиться, и этот свиток - мой единственный шанс».

Син презрительно посмотрел на Цинь Хаосюаня: «А мне-то что до твоей смерти? Я устрою пир в твою честь! И никто больше не будет запрещать мне есть людей!»

«Если я выживу, то у тебя появится шанс вернуть себе былую силу, разве нет?», - сказал Цинь Хаосюань, пододвигая свиток поближе к Сину. «Было бы обидно, если бы твои способности пропали зря. Ты ведь можешь снять эту печать, я знаю».

Сина передернуло. Он привык к постоянным перепалкам с Цинь Хаосюанем, и его непривычно дружелюбный тон вызывал у него мурашки по коже.

Цинь Хаосюань, не обращая внимания на его реакцию, пристально смотрел на Сина, не отводя глаз. Тот начал нервничать под его взглядом.

«Так на меня смотреть бесполезно. Хоть я и умею снимать печати, но для этого нужно проникнуть в свиток своим божественным сознанием. А у нас, демонов из Бездны Темного Источника, оно развито слабо. Я еще не восстановил свои силы и не могу проникнуть в этот свиток. Так что ничем не могу тебе помочь», - пожаловался Син.

Цинь Хаосюань кивнул. Это была проблема. Он и сам пытался влить в свиток духовную энергию, но безуспешно. Син не врал.

«И что же делать?», - спросил обескураженный Цинь Хаосюань. Он немного подумал и воскликнул: «А что, если ты научишь меня снимать печати?»

Син рассмеялся, глядя на воодушевленное лицо Цинь Хаосюаня. «Ладно, так и быть, в честь нашей дружбы, я поделюсь с тобой своими знаниями», - сказал он.

Цинь Хаосюань обрадовался. Неужели этот скряга решил помочь ему просто так?

«Но...», - продолжил Син, и лицо Цинь Хаосюаня тут же вытянулось. Син, наслаждаясь его реакцией, с довольным видом добавил: «Ты думаешь, это так просто? Снятие печатей - это сложная наука, часть искусства формирования массивов. Даже мне, гению с невероятным талантом, потребовались годы, чтобы ее освоить. Многие практики потратили на это всю свою жизнь, так и не достигнув успеха. Ты думаешь, этому можно научиться за пару дней?»

Хоть Син и говорил прямолинейно, не пытаясь щадить его самолюбие, Цинь Хаосюань не обиделся. Ведь он был прав. Искусство печатей было одним из «Шести искусств совершенствования» и славилось своей сложностью. Освоить его за двадцать дней было невозможно.

Наставник Чу говорил, что практики без особого таланта к печатям тратили на их изучение по двадцать лет, и то не всегда достигали успеха. А уж снять сложную печать за двадцать дней... Об этом можно было только мечтать.

Цинь Хаосюань снова был в отчаянии. У него появилась надежда, которая тут же растаяла, как дым. Ему снова привиделся ледяной взгляд Чи Ляньцзы, полный жажды мести.

Син еле сдерживал смех. Наконец-то ему удалось поставить Цинь Хаосюаня в тупик! Обычно он чувствовал себя неуютно в его присутствии, а теперь наслаждался своим триумфом.

Цинь Хаосюань молча смотрел на Сина, а в его голове лихорадочно работала мысль. Так прошла добрая четверть часа. И тут его глаза загорелись - он придумал! «А что, если я скопирую печать из свитка, а ты скажешь мне, как ее снять?», - спросил он.

Самодовольная улыбка Сина исчезла с его лица. Он не ожидал от Цинь Хаосюаня такого простого и в то же время гениального решения. Похоже, это был единственный выход.

«Можно, конечно, но за работу нужно платить...», - многозначительно протянул Син.

После стольких лет знакомства Цинь Хаосюань уже хорошо изучил его любовь к деньгам. Если бы Син не заикнулся о плате, это было бы странно.

Цинь Хаосюань принял серьезный вид и сказал: «Пойми, Син, мы с тобой в одной лодке. Если меня убьют, то и тебе не поздоровится. У меня много врагов, и любой из них может прийти за моей головой. Ты же сам говорил, что мы братья по несчастью. Так помоги мне! Сними эту печать, а я потом, как научусь создавать защитные талисманы, отплачу тебе сторицей. Неужели наша дружба ничего не значит для тебя?»

Син опешил. Он не ожидал, что Цинь Хаосюань использует его же собственные аргументы против него. «Надо же, какой ты хитрый! - подумал он. - А я-то думал, ты молчун! Еще немного, и я бы и сам в это поверил! Но как бы ты меня ни уговаривал, без награды я не согласен».

Усевшись на кровати, он провозгласил: «Знаешь ли ты, что знания - это бесценный дар! Я, великий Син, обладаю безграничными знаниями, хранящимися в тысячах нефритовых свитков. Я мог бы научить тебя всему просто так, но я должен отстаивать ценность знаний! Поэтому я возьму с тебя плату, чтобы ты прочувствовал всю важность моего дара».

Цинь Хаосюань уже перестал удивляться его упорству. Кивая головой, он сказал: «Хорошо. Пять лянов духовных камней низшего класса».

Син аж подпрыгнул на месте. «Скряга! Жадина! - закричал он. - Пять лянов духовных камней низшего класса?! Ты что, издеваешься? Ты, что, хочешь купить мои бесценные знания за гроши? Я не из жадности беру с тебя плату, а для того, чтобы ты понял, что такое настоящие знания!»

Цинь Хаосюань оставался невозмутимым. Он согласно кивал, а про себя думал: «Как же ты любишь деньги!». «Ты прав, знания бесценны, - сказал он. - И я бы с радостью заплатил тебе больше. Но, увы, я беден, как церковная мышь! Я всего лишь жалкий практик низкого уровня, и мне нелегко даются эти камни. Если ты заберешь все, что у меня есть, то, когда меня убьют, тебе придется несладко. Пять лянов духовных камней - это все, что я могу тебе предложить».

Син закатил глаза и, покрутив пальцем у виска, сказал: «Ты еще более искусный манипулятор, чем демоны-агитаторы из Бездны... Ладно, ладно, так и быть. В честь нашей дружбы и в знак солидарности я помогу тебе. Но знай, что ради тебя я иду на огромные жертвы! Даже глава вашей секты, если бы пришел ко мне с мольбами и отдал бы все свои сокровища, не получил бы и крупицы моих знаний! Они слишком ценны!» Син хотел было отказаться, но, видя решительный настрой Цинь Хаосюаня, понял, что торговаться бесполезно.

«Хорошо, я помогу тебе снять печать, но у меня есть одно условие», - вдруг сказал Син.

«Говори».

«Ты ведь собираешься отправить меня обратно в Бездну в следующем месяце, верно?»

«Конечно», - кивнул Цинь Хаосюань.

«Так вот, мое условие - не отправлять меня туда».

Цинь Хаосюань был ошарашен. «Почему? - спросил он. - В Бездне тебе будет намного безопаснее, чем здесь. Этот мир принадлежит практикам, и, если ты случайно выдашь себя, то нам обоим несдобровать!»

Син закатил глаза. «Ты что, не видел, как за мной гнались те твари? Я, Син, гений, каких свет не видывал, обладаю невероятным талантом и неземной красотой. Другие демоны завидуют мне и мечтают избавиться от меня. То, что ты видел, - это лишь капля в море. В Бездне мне будет небезопаснее, чем здесь. В Тайчу меня примут за практика, и никто не станет на меня охотиться».

Цинь Хаосюань, конечно же, не поверил ни единому его слову. «Что же ты такого натворил в Бездне, что даже мертвецы тебя преследуют?», - недоуменно спросил он.

Син принял печальный и задумчивый вид. «Гениям всегда приходится нелегко... Нас не понимают, нам завидуют...», - патетически произнес он.

«Брось ты!», - фыркнул Цинь Хаосюань. «Хорошо, оставайся в Тайчу, но у меня тоже есть условие. Во-первых, никаких людей! А во-вторых, ты будешь делать то, что я скажу».

«Насчет людей - договорились. А вот насчет остального... Если ты прикажешь мне сделать что-то ужасное, то я откажусь! У меня, как-никак, есть свои принципы!», - с важным видом заявил Син. Потом он хитро прищурился и добавил: «Но если мне хорошо заплатят, то я готов рассмотреть и такое предложение».

Цинь Хаосюань махнул рукой. Спорить с ним было бесполезно. Он бросил ему пять лянов духовных камней. Син жадно проглотил их и тут же повеселел. «Ну что ж, начнем! Копируй печать, а я объясню тебе, как ее снять. Эх, какие ценные знания, а достались тебе всего за пять лянов камней... Этот мир сгнил! Людишки разучились ценить знания! Неудивительно, что ваше поколение такое слабое», - затараторил он.

Цинь Хаосюань не обратил внимания на его болтовню и отправился копировать печать.

Он погрузил свое божественное сознание в свиток и стал внимательно изучать печать, особенно причудливые символы, некоторые из которых были так закручены, что напоминали клубок змей. Он насчитал не меньше десяти тысяч символов, каждый из которых был уникальным.

Помимо символов, печать содержала в себе тонкие линии, соединяющие их между собой. На первый взгляд все выглядело просто, но стоило присмотреться, как становилось ясно, что это хитроумное переплетение линий, разобраться в котором будет очень непросто. Скопировать одни только символы было бы нелегко, а ведь нужно было еще точно воспроизвести все линии! Это была работа не на один день!

Цинь Хаосюань потер лоб и принялся за дело.

Вскоре он столкнулся с проблемой. Раньше он считал свою память превосходной, но теперь понял, как сильно ошибался. Сколько бы он ни всматривался в символы и линии, пытаясь запомнить их расположение, стоило ему выйти из медитации, как он с трудом мог воспроизвести один-два символа. Эти странные, извилистые линии приводили его в отчаяние.

http://tl.rulate.ru/book/108930/4265400