Готовый перевод In the beginning / Тайчу: Том 1. Глава 155: Нефритовый свиток и Великое Искусство Талисманов

Сначала Цинь Хаосюань попытался влить в нефритовый свиток духовную энергию, но ничего не произошло. Он увеличил поток энергии, но безрезультатно. Он продолжал увеличивать его, пока его лицо не покраснело от напряжения... Но его духовная энергия, казалось, исчезала в свитке, как капля воды в океане.

«Похоже, мой уровень совершенствования слишком низок, чтобы снять этот барьер с помощью грубой силы!» - подумал Цинь Хаосюань. Он решил задействовать свой главный козырь - божественное сознание. Сделав глубокий вдох, он сосредоточился. Он не хотел действовать необдуманно, боясь повредить свиток. Хоть он и выглядел ценным артефактом, осторожность никогда не помешает.

Осторожно, он направил свое божественное сознание в свиток. Проникнув внутрь, он наконец увидел защитный барьер. Он напоминал плотное облако, скрывающее содержимое свитка, по которому струились золотые символы.

Цинь Хаосюань внимательно изучил барьер. Наставник Чу на своих лекциях рассказывал об основах защитных печатей. Он предупреждал, что попытка взлома печати без знания правильного метода может привести к обратной волне энергии и повреждению самого артефакта.

После тщательного осмотра Цинь Хаосюань пришел к выводу, что этот барьер не такой уж и сильный, и он сможет пробить его своим божественным сознанием. Главное - действовать осторожно, чтобы не повредить свиток.

Он начал медленно увеличивать поток божественного сознания, формируя из него тонкий золотой луч, направленный на центр барьера.

Как и ожидалось, барьер задрожал, но под натиском золотого луча Цинь Хаосюаня он распался на части.

Хотя Цинь Хаосюаню удалось снять барьер без особых усилий, не стоит забывать, что божественным сознанием могли управлять лишь практики, достигшие как минимум стадии «Плода Бессмертия». Во всей секте Тайчу, кроме него, этим искусством владели лишь глава секты и несколько старейшин.

Как только барьер рассеялся, перед Цинь Хаосюанем возникли четыре сверкающих золотых иероглифа: «Великое Искусство Талисманов». Каждый символ был размером с гору, написан мощными, размашистыми мазками. Цинь Хаосюань почувствовал прилив уважения к создателю этого свитка. Судя по почерку, это был человек с широкой душой, высокими стремлениями и невероятной силой! Один только вид этих иероглифов вселял в душу Цинь Хаосюаня невероятную мощь и жажду свершений!

Хоть это и не была праведная техника совершенствования, уже по одному названию было ясно, что она превосходит большинство из них. Ведь создание талисманов было одним из шести искусств совершенствования.

Наставник Чу во время вводного курса для новых учеников рассказывал о талисманах, но Цинь Хаосюань тогда больше спал и медитировал, а конспекты Сюй Юй просматривал по диагонали. Впервые он столкнулся с талисманами лишь спустя три месяца после вступления на путь совершенствования.

Создание талисманов было настолько важным, что ему был отведен отдельный раздел в «Шести искусствах совершенствования». Старший брат Пу Ханьчжун посвятил более десяти дней, объясняя Цинь Хаосюаню основы этого искусства. Он с восхищением отзывался о секте, специализирующейся на создании талисманов, - «Врата Небесных Талисманов».

Большинство практиков умели создавать талисманы, но сила этих талисманов, как правило, не превышала уровня совершенствования их создателя. Лишь немногим удавалось создавать талисманы, равные им по силе. Но техники «Врат Небесных Талисманов» были поистине удивительными. Они позволяли создавать талисманы, превосходящие уровень совершенствования их создателя. Так, практик на стадии «Ростка Бессмертия» с тремя листьями мог создать талисман, равный по силе практику с сорока девятью листьями.

Конечно, для создания таких мощных талисманов требовались редкие и дорогие материалы, а также особый талант. Без него, даже имея гору материалов и знание секретных техник, создать мощный талисман было невозможно.

Но больше всего «Врата Небесных Талисманов» славились не этим, а «Талисманом Девяти Дворцов и Восьми Триграмм», созданным их основателем. Поговаривали, что этот талисман содержал в себе целый мир и обладал невероятной силой, как в атаке, так и в защите. Его можно было использовать бесконечное количество раз. По сути, это был уже не талисман, а настоящий магический артефакт.

Насколько сильным был этот талисман, Пу Ханьчжун не знал.

Закончив свой рассказ, Пу Ханьчжун задумчиво произнес: «Интересно, а существует ли еще эта секта?»

«Не только существует, но и процветает! Поговаривают, что «Врата Небесных Талисманов» - одна из самых могущественных и влиятельных сект в мире совершенствующихся. Их ученики редко появляются на людях... Последний раз о них слышали лет триста-четыреста назад», - ответил тогда Цинь Хаосюань.

****************************************

Очнувшись от воспоминаний, Цинь Хаосюань продолжил изучать свиток. Под названием «Великое Искусство Талисманов» он заметил небольшой текст, написанный золотыми иероглифами.

Он наклонился поближе и понял, что это предисловие к трактату. Сгорая от нетерпения, он принялся читать.

Предисловие было недлинным, и Цинь Хаосюань прочел его меньше чем за чашку чая. Но то, что он узнал, потрясло его до глубины души. В этом кратком тексте простым и понятным языком объяснялась суть талисманов - искусства, которое большинству практиков казалось сложным и непостижимым.

В предисловии говорилось о связи между талисманами и магическими артефактами. Цинь Хаосюань сформулировал это так: «Все магические артефакты создаются на основе принципов создания талисманов. Талисманы сами по себе являются магическими артефактами, но, в отличие от последних, они одноразовые. Зато создавать их проще и дешевле».

Цинь Хаосюань был поражен. Он вспомнил рассказ Пу Ханьчжуна о «Талисмане Девяти Дворцов и Восьми Триграмм», который можно было использовать бесконечное количество раз.

Прочитав предисловие, Цинь Хаосюань обрадовался еще больше, узнав, что этот трактат был написан мастером из «Врат Небесных Талисманов». К сожалению, это был не полный текст, а лишь его часть.

Но это было еще не всё. К величайшему разочарованию Цинь Хаосюаня, содержимое трактата было разделено на уровни сложности, каждый из которых был защищен мощным барьером. Чтобы получить доступ к первому уровню, нужно было снять первый барьер.

«Опять барьер! Будь он неладен!» - выругался про себя Цинь Хаосюань.

Он направил свое божественное сознание дальше и, как и ожидалось, наткнулся на новый барьер. Он переливался всеми цветами радуги, а золотые символы на его поверхности образовывали сложный и гармоничный узор, излучая ауру неприступности.

Уже по одному виду этого барьера было ясно, что он во много раз сильнее предыдущего. Цинь Хаосюань понимал, что грубой силой ему его не одолеть. Но как же тогда получить доступ к знаниям, скрытым за ним?

Раз силой не получается, нужно искать другой способ.

Но вот незадача: с имеющимися у него знаниями о печатях снять этот барьер было невозможно. Наставник Чу рассказывал о некоторых методах их снятия, но Цинь Хаосюань не слушал его внимательно. Да и знания эти были весьма поверхностными. Даже его учитель, Сюаньцзи, вряд ли смог бы снять этот барьер.

Цинь Хаосюань был в отчаянии.

Когда он только нашел этот трактат, у него появилась надежда на спасение.

Чжан Куан и Чжан Ян, конечно, хотели его смерти, но он был уверен, что при должной осторожности ему удастся избежать их ловушек.

Однако Чи Ляньцзы, мастер стадии «Бессмертного Дерева», жаждал его смерти. Е Имин предупреждал его, что после снятия техники контроля разума Чи Ляньцзы наверняка получил серьезные повреждения и, возможно, потерял часть своей жизненной силы. А тут еще Цинь Хаосюань посмел отобрать у него «Лунное молоко». И только строгие правила секты Тайчу удерживали Чи Ляньцзы от мести. Но стоило Цинь Хаосюаню покинуть пределы секты, как Чи Ляньцзы тут же на него набросится. Конечно, старшие братья и наставники, сопровождающие учеников, не останутся в стороне, но... смогут ли они вовремя понять, что происходит, и защитить его?

Чи Ляньцзы был мастером стадии «Бессмертного Дерева»! Когда в секте появлялся такой мастер, устраивался большой пир, на который приглашались представители других сект. Это было и праздником, и демонстрацией силы.

От этой мысли Цинь Хаосюаня бросило в дрожь.

Он вспомнил свой разговор с Е Имином после их возвращения из подводного дворца.

«Старший брат, есть ли у нас шанс выжить, если Чи Ляньцзы нападет на нас?», - спросил он тогда.

«Никакого», - мрачно ответил Е Имин, покачав головой.

«А если сравнивать с учителем в его лучшей форме?»

«Он слабее».

«Значит, нам не выжить?»

«Только если мы отдадим ему «Лунное молоко», - безрадостно ответил Е Имин. Он немного подумал и добавил: «Хотя, скорее всего, он все равно убьет нас, чтобы сохранить свой секрет. Тем более после того, как мы ранили его и лишили части жизненной силы».

Цинь Хаосюань тяжело вздохнул: «А если мы отдадим «Лунное молоко» секте?»

«Нас все равно казнят за то, что мы скрывали его», - не задумываясь, ответил Е Имин.

«То есть, мы обречены?»

«Практически», - Е Имин скривил губы, а в его глазах читалось отчаяние, которого Цинь Хаосюань никогда раньше не видел. Немного помолчав, он сказал: «Ни в коем случае не рассказывай учителю о том, что произошло между нами и Чи Ляньцзы. Иначе он решит заступиться за нас. В Тайчу, конечно, чтут правила, но есть вещи, на которые предпочитают закрывать глаза. Учитель не ровня Чи Ляньцзы. Если он узнает о случившемся, то пострадает не только он, но и весь Зал Естественной Гармонии».

Цинь Хаосюань серьезно кивнул. Он не мог допустить, чтобы его учитель пострадал из-за него! Он и сам не хотел впутывать Сюаньцзи в это дело. Он не мог допустить, чтобы этот благородный человек рисковал своей жизнью ради него!

Но как же ему спастись от гнева Чи Ляньцзы? Закрыв глаза, Цинь Хаосюань словно увидел ледяной взгляд мастера, от которого кровь стыла в жилах. Он словно чувствовал на себе его пронизывающий взгляд, от которого хотелось сжаться в комок.

Полные отчаяния глаза Е Имина, как острые кинжалы, вонзились в сердце Цинь Хаосюаня. Он еще никогда так сильно не хотел жить! Он должен выжить!

Ведь он пообещал старшему брату Пу Ханьчжуну, что навестит его семью!

Ведь он пообещал старшему брату Пу Ханьчжуну, что наденет мантию истинного практика и придет на его могилу!

Ведь он пообещал старшему брату Пу Ханьчжуну, что позаботится о Зале Естественной Гармонии!

Тысячи причин слились в один мощный порыв: он должен выжить!

Именно поэтому, как только представилась возможность, Цинь Хаосюань отправился в Долину Ядовитых Бессмертных на поиски сокровищ.

Он надеялся, что ему удастся создать мощный талисман, который, хоть и не поможет ему одолеть Чи Ляньцзы, но даст шанс на спасение. Но этот проклятый барьер разрушил все его надежды.

Цинь Хаосюань вернул свое божественное сознание в тело и принялся беспокойно расхаживать по комнате.

«Что же делать? Что делать?!» - думал он.

И тут ему в голову пришла идея: «Син!»

Этот парень, хоть и был не силен в снятии барьеров, но ведь ему удалось снять защиту с жетона подводного дворца, а этот барьер был намного сильнее, чем тот, что на свитке. Возможно, Син сможет помочь!

Хоть проблема с кровавым демоном была решена, жители Долины Духовных Полей все еще были напуганы. Ночью там дежурили несколько практиков из Зала Правосудия. Цинь Хаосюань не хотел привлекать к себе внимание и решил отложить визит к Сину.

На следующее утро, едва рассвело, Цинь Хаосюань бегло выполнил упражнения «Небесной Реки» и, решив, что на улицах уже достаточно людей, чтобы не привлекать внимания, отправился на поиски Сина.

Увидев Цинь Хаосюаня с утра пораньше, Син протер заспанные глаза, пытаясь понять, что ему нужно.

Цинь Хаосюань плюхнулся на кровать и, глядя на Сина, спросил: «Ты хорошо спишь в такое время? Как ты вообще можешь спать?»

«Гениям моего уровня сон не нужен. Но я все-таки сплю. Это доставляет мне удовольствие. Да и вам, жалким людишкам, нужно давать шанс догнать меня», - с наглым видом заявил Син. «Если я буду совершенствоваться в полную силу, то даже ваши фиолетовые семена будут глотать пыль позади меня».

Цинь Хаосюань уже привык к хвастовству Сина, но то, с каким энтузиазмом он это делал после всего, что произошло, вызывало уважение. Видимо, тот факт, что старейшины увели Хуа Фэна, нисколько его не смущал.

«Ты не боишься, что тот кровавый демон, которого забрал девятый старейшина, сдаст тебя? Он ведь видел твой истинный облик», - спросил Цинь Хаосюань. Он не мог отделаться от мысли, что Хуа Фэн может рассказать о Сине.

Син загадочно улыбнулся и, понизив голос, ответил: «Прошлой ночью я, рискуя жизнью, пробрался на Пик Небесной Кары, чтобы разузнать обстановку. Так вот, я случайно подслушал разговор двух старейшин. Оказывается, божественное сознание Хуа Фэна пострадало от неизвестной атаки, и он лишился рассудка. Он уже ничего не помнит».

«Пострадало от неизвестной атаки?» - Цинь Хаосюань все понял. Значит, его божественное сознание повредило разум Хуа Фэна, и тот превратился в безумца. А он-то переживал!

Син самодовольно улыбнулся: «Теперь он не то что меня, он себя не помнит! Так что мне бояться нечего!»

http://tl.rulate.ru/book/108930/4264460