Готовый перевод In the beginning / Тайчу: Том 1. Глава 74. Искренность в ответ на искренность.

Сидящий в позе лотоса Гу Юньцзы с добродушным видом появился перед четырьмя старейшинами. Теперь они понимали, почему Цинь Хаосюань так быстро прогрессировал. Но у них возник другой вопрос: зачем главе Гу, имеющему доступ к трем обладателям пурпурного семени, возиться с каким-то слабаком?

Старейшина Сюй быстро догадался. Гу Юньцзы решил использовать Цинь Хаосюаня, чтобы сблизиться с Сюй Юй! Ведь она обладала высшим пурпурным семенем, а ее единственная слабость – это Цинь Хаосюань! Говорили, что она ни в чем ему не отказывает.

Поняв это, Сюй отправил ответное сообщение Гу Юньцзы, а затем объяснил все остальным, почему глава Гу заинтересовался Цинь Хаосюанем.

Остальные старейшины тоже все поняли. Они были разочарованы. Если бы во время предыдущего испытания произошла ошибка, и они бы ее исправили, то заслужили бы похвалу мастера секты!

Но… теперь этой возможности не было…

Старейшина Сюй вышел из комнаты и, вздохнув, сказал Цинь Хаосюаню:

– Предыдущее испытание было верным. У тебя действительно слабое семя. Ты многого добился. Продолжай усердно работать.

Не обнаружив в Цинь Хаосюане ничего интересного, старейшины потеряли к нему интерес и отпустили его. Цинь Хаосюань спокойно поклонился и удалился.

Спустившись с пика Хуанди, он прислонился к воротам с надписью «Секта Тайчу» и жадно вдохнул воздух. Он только сейчас понял, что весь его затылок мокрый от холодного пота. Хорошо, что он заранее отдал свои вещи Сюй Юй, иначе его бы точно разоблачили, и неизвестно, чем бы это для него закончилось.

От пика Хуанди до долины Линтянь было очень далеко. Вздохнув, Цинь Хаосюань дошел до середины спуска. Для них поднять его сюда не составило труда, а вот ему добираться обратно пешком – это несколько дней пути! «Они просто не ценят чужое время», – подумал Цинь Хаосюань. Он уже собирался спускаться, как вдруг сверху спустилась колесница облаков. Из нее вышел Пу Ханьчжун и поманил его рукой.

Цинь Хаосюань был тронут. У Зала Природы не было колесницы облаков. Наверняка, Пу Ханьчжун арендовал ее специально для него. А аренда колесницы стоила недешево!

– Брат Цинь, залезай скорее, – с улыбкой сказал Пу Ханьчжун. – Учитель подумал, что ты потратишь на дорогу несколько дней, а это повредит твоему совершенствованию. Поэтому он велел мне арендовать для тебя колесницу.

– Они тебе ничего не сделали? – с беспокойством спросил он.

Цинь Хаосюань улыбнулся и покачал головой.

– Учитель просил проверить, – с облегчением сказал Пу Ханьчжун. – Он сказал, что если ты не вернешься до завтра, то он сам пойдет к мастеру секты.

Цинь Хаосюань был тронут до глубины души. Он был всего лишь никчемным обладателем слабого семени, а глава зала так о нем заботился и даже готов был идти к мастеру секты… Зал Природы так к нему относился, и он обязательно отплатит им той же монетой!

Цинь Хаосюань сел в колесницу и, ответив на несколько вопросов Пу Ханьчжуна, закрыл глаза и погрузился в раздумья.

Сейчас у него в теле не осталось лекарственной силы. Только на технике «Дао сердца и подчинения демонов» он будет совершенствоваться в десятки раз медленнее. Его план продвигаться на один уровень в месяц провалился.

Стоит ли ему снова идти в Долину Смертоносного Яда за редкими травами и сокровищами?

«Если я приму травы, то в моем теле скопится много лекарственной силы, которую я не смогу быстро израсходовать. А если какой-нибудь старейшина вдруг решит снова меня проверить, то мне не поздоровится», – подумал он. – «Но если я не буду принимать травы, то буду совершенствоваться слишком медленно и стану таким же, как все! Да, Чжан Куан мертв, но Чжан Ян и Ли Цзин, когда станут сильнее, тоже не оставят меня в покое».

Он никак не мог найти выход из этой ситуации. И тут его осенило: «Совершенствование – это путь против Небес. Совершенствующиеся не боятся даже Небес, так неужели я буду бояться каких-то там собратьев по секте? Если что-то случится, я что-нибудь придумаю».

Цинь Хаосюань решил, что сегодня же ночью отправится в Долину Смертоносного Яда за редкими травами и сокровищами. Он не позволит себе отставать! В будущем ему нужно быть осторожнее и не привлекать к себе внимания.

Пу Ханьчжун, видя, как Цинь Хаосюань то хмурится, то принимает какое-то решение, решил, что тот все еще напуган.

– Брат Цинь, – ободряюще сказал он, – по возвращении я сначала обучу тебя искусству управления зверями. Не дави на себя так сильно. Совершенствование – это долгий путь. Важно не терять голову и не гнаться за быстрым результатом.

Цинь Хаосюань кивнул:

– Спасибо за совет, брат Пу. Я запомню.

Прибыв в долину Линтянь, Пу Ханьчжун отвел Цинь Хаосюаня в их жилище. Они потратили все утро, и теперь нужно было наверстать упущенное. Пу Ханьчжун не хотел, чтобы его талантливый младший брат отставал.

По дороге в жилище они столкнулись с Чжан Яном, который что-то весело рассказывал своим приятелям. Увидев спокойного и невредимого Цинь Хаосюаня, он остолбенел.

Когда Цинь Хаосюань и Пу Ханьчжун скрылись из виду, Чжан Ян пробормотал:

– Не может быть… Я же сообщил старейшинам, что у Цинь Хаосюаня есть сокровище! Старейшина Сюй забрал его из Зала Природы! Неужели у него нет сокровища? Но как тогда этот слабак смог проявить росток за три месяца? А если у него есть сокровище, то почему старейшина Сюй так легко его отпустил?

Пу Ханьчжун отвел Цинь Хаосюаня с дюжиной сильных обезьян в уединенное место и начал обучать его искусству управления зверями.

Это искусство было важной частью «Контроля». За исключением обладателей пурпурного семени, которые обладали невероятными способностями, даже одаренным совершенствующимся требовалось время, чтобы освоить его основы.

Пу Ханьчжун достал из-за пазухи серебряную иглу длиной в три цуня и воткнул ее в точку байхуэй на голове одной из обезьян. Затем он дал ей черную пилюлю размером с ноготь.

– Эта пилюля называется «Пилюлей управления зверями», – объяснил он. – Она позволяет сохранить звериную сущность, но при этом контролировать разум зверя. А игла – это «Игла управления зверями». Она нужна для того, чтобы сильные звери не сопротивлялись твоим приказам и не взбунтовались. Игла усиливает действие пилюли.

– Конечно, если ты мастерски владеешь искусством управления зверями, то можешь обходиться и без иглы. Достаточно пилюли и техники управления. Игла – это подстраховка для тех, кто не слишком силен в этом искусстве, – смущенно улыбнулся Пу Ханьчжун. – Но управление зверями – это не просто скормить пилюлю и воткнуть иглу. Нужно использовать свою духовную энергию, техники и заклинания. Только когда все три элемента работают слаженно, можно управлять зверем. Смотри внимательно на движения моих рук и слушай заклинание.

Пу Ханьчжун сложил руки вместе, сцепил средние и безымянные пальцы, и начал циркулировать свою духовную энергию. С каждым движением его пальцев энергия пульсировала в такт заклинанию, которое он произносил.

По мере того как Пу Ханьчжун читал заклинание, серебряная игла, воткнутая в голову обезьяны, начала медленно исчезать. Когда она полностью скрылась, взгляд обезьяны стал отсутствующим. Она начала повторять движения Пу Ханьчжуна, но в ее глазах читался страх. Иногда она делала что-то не так, как хотел Пу Ханьчжун.

– С пилюлей и иглой процесс дрессировки становится безопасным, – сказал Пу Ханьчжун. – Но все равно нужно использовать свою духовную энергию, техники и заклинания. Чем умнее и сильнее зверь, тем выше требования к мастерству и силе совершенствующегося.

Говоря это, Пу Ханьчжун продолжал менять положение пальцев. С каждым его движением обезьяна повторяла его. А если она ошибалась, то игла активировалась, усиливая эффект техники и делая обезьяну еще более послушной.

Но Цинь Хаосюань заметил, что в глазах обезьяны все еще тлел звериный огонь. Ее дикая природа не была уничтожена, просто разум находился под контролем Пу Ханьчжуна. Видимо, так действовала пилюля.

Судя по ее взгляду, она еще не была полностью покорена. Пу Ханьчжун достал из сумки несколько фиников, смазанных медом, и бросил их обезьяне. Конечно же, на этот раз в них не было снотворного.

Голодная обезьяна, не евшая целый день, заколебалась, но в конце концов не смогла устоять перед соблазном и съела финики.

Ее взгляд стал менее настороженным и испуганным. Пу Ханьчжун бросил еще несколько фиников себе под ноги. Обезьяна, все еще не насытившаяся, подумала немного, а затем, видя, что Пу Ханьчжун не собирается причинять ей вреда, осмелилась подойти и съесть финики.

Пока она ела, Пу Ханьчжун вытащил иглу из ее головы, потрепал ее по голове и снова начал складывать пальцы в технике управления.

Несмотря на то, что иглы уже не было, обезьяна больше не сопротивлялась. Она послушно повторяла движения Пу Ханьчжуна, кувыркаясь, прыгая и лазая по деревьям.

Продемонстрировав технику управления, Пу Ханьчжун сказал:

– В течение следующих шести месяцев давай ей по одной пилюле в месяц. Когда она привыкнет к тебе, можно будет обходиться и без пилюль.

Цинь Хаосюань внимательно слушал и кивал.

– А как приручить более сильного зверя или даже духовного зверя? – спросил он. – Тем же способом?

Задавая этот вопрос, он подумал, что этот метод не казался ему таким уж эффективным. С сильными обезьянами, у которых не было развитого интеллекта, он еще мог сработать. Но что делать с сильными, агрессивными и умными зверями или даже духовными зверями?

http://tl.rulate.ru/book/108930/4113907