Готовый перевод Concubine Favored Over Wife? I Refuse to Be the Lady of This Marquis House / Наложница предпочтительнее жены? Я отказываюсь быть госпожой этой семьи!: Глава 13. Начало обучения

— Что! Госпожа... собирается сама учить Цин Гээра?

Услышав, что учителем её сына теперь будет не знаменитый учёный, а Линь Юньвань, Гэ Баоэр едва не разорвала в клочья свой платок.

Она осторожно спросила:

— Разве раньше не было решено нанять известного учителя? Почему вдруг всё изменилось?

Лу Чжэнлю ответил ей:

— Трудно пригласить мастера преподавать в поместье хоу.

Он не стал подробно рассказывать Гэ Баоэр о трудностях, с которыми столкнулся. Ей не нужно было знать, и он не хотел, чтобы она знала.

Гэ Баоэр поджала губы.

Она уже некоторое время жила в поместье хоу Удина. Хотя жизнь со старухой была несколько скучной, эта скука была роскошью, о которой она никогда не могла и мечтать.

Как семья Лу могла не пригласить ни одного знаменитого учителя?

— Молодая госпожа управляет таким большим поместьем, а ещё должна учить двух детей. Я просто беспокоюсь...  она не будет слишком занята?

Лу Чжэнлю взглянул на неё и сказал глубоким голосом:

— Только после того, как мы с бабушкой убедительно попросили, она согласилась учить Цин Гээра.

Гэ Баоэр была потрясена.

Почему семья Лу позволила Линь Юньвань обучать Цин Гээра?

Могла ли она преподавать лучше, чем знаменитый учитель?

Зная, что Гэ Баоэр не разбиралась в этих вопросах, Лу Чжэнлю терпеливо объяснил:

— Юньвань обладает прекрасными навыками каллиграфии и с детства изучала Четыре книги и классику [1]. Её образованность ничуть не хуже, чем у тех, кто поступил на государственную службу через императорские экзамены. Тебе не нужно слишком беспокоиться по этому поводу.

[1] здесь упоминаются классические произведения конфуцианства. Подробнее в примечаниях в конце главы.

Гэ Баоэр действительно ничего не понимала.

Но она знала, что если продолжит расспрашивать, то его терпение иссякнет.

Она принуждённо улыбнулась:

— Молодой господин, я не сомневаюсь в образовании госпожи. Даже если я не понимаю её способностей, я верю, что ты и старшая госпожа Лу не станете рисковать будущим Цин Гээра.

— Хм...

Они находились в небольшом буддийском павильоне двора Шоу, в котором стояла статуя бодхисаттвы Гуаньинь высотой пятнадцать цуней [2].

[2] Статуя богини милосердия и сострадания высотой ~ 45 см

В бронзовой горелке для благовоний, полной пепла, лежали три догорающие палочки благовоний.

В таком чистом и уединённом месте перед ней стоял высокий и красивый мужчина. Он был её другом детства, с которым у неё был общий прекрасный и умный сын.

Гэ Баоэр опустила голову и робко потянула Лу Чжэнлю за рукав.

Этот жест неожиданно напомнил Лу Чжэнлю дни их детства в Лияне: в поле, в лесу, под утренним и вечерним солнцем — она всегда выглядела именно так.

Однако за последние несколько дней он сильно устал, и только сегодня, после решения вопросов с образованием сына, почувствовал некоторое облегчение, но он действительно утомился.

Он сказал мягким тоном:

— Старшая госпожа устроит так, чтобы Цин Гээр пришёл навестить тебя.

— Правда?

— Правда. Проведи немного времени с Цин Гээром. Я пойду обратно.

— Брат А-Чжэн...

Эмоции Гэ Баоэр колебались, она с неохотой смотрела, как уходит Лу Чжэнлю.

Вскоре после этого Цин Гээр действительно пришёл выразить почтение старшей госпоже Лу.

Мать и сын обнялись в покоях старшей госпожи. Старшая госпожа Лу отправилась в буддийский зал, чтобы возжечь благовония, оставив только управляющую Янь у дверей комнаты, чтобы та подслушала их разговор.

Не видя друг друга много дней, Гэ Баоэр плакала от радости, больше всего беспокоясь о здоровье сына.

— Пусть мама посмотрит.

Взяв в руки лицо сына, она внимательно осмотрела его и с улыбкой сказала:

— Цин Гээр, ты стал ещё толще и красивее, чем прежде.

Цин Гээр улыбался во весь рот.

После минуты радости Гэ Баоэр осталась довольна и спросила сына:

— Ты счастлив жить в этом поместье?

Цин Гээр энергично кивнул, оживлённо рассказывая о жизни в главном дворе.

Управляющие и слуги главного двора умели читать настроения по выражению лиц и прекрасно знали, что старшая госпожа и молодой господин очень любили наследника и баловали его.

Он был юн и о нём всячески заботились. Ему всегда составляли компанию во время игры, удовлетворяли все его потребности и давали всё, что бы он не пожелал.

Для ребёнка жизнь не могла быть более блаженной, чем эта.

— Если ты счастлив, то и мама счастлива.

В этот момент Гэ Баоэр почувствовала, что возвращение к Лу Чжэнлю того стоило.

За окном появилась тень, отчётливо различимая при свете свечи.

Гэ Баоэр узнала в нём управляющую Янь.

Поэтому она осторожно, на ухо спросила Цин Гээра о Линь Юньвань.

Брови и глаза Цин Гээра тут же опустились.

Сердце Гэ Баоэр сжалось, и она с тревогой задала вопрос:

— Госпожа плохо обращалась с тобой?

Цин Гээр покачал головой.

В глубине души он понимал, что это нельзя было назвать плохим обращением.

— Госпожа Баоэр, старшая госпожа скоро вернётся после молитвы, — сказала управляющая Янь, оставаясь снаружи.

Гэ Баоэр ответила, и вскоре старшая госпожа вместе с управляющей Янь вошли в покои. Девушке пришлось вернуться в свой двор.

Она беспокойно ворочалась в своей комнате.

Хотя Линь Юньвань не знала истинной личности Цин Гээра, её первое впечатление о нём было не очень благоприятным.

Больше всего Гэ Баоэр волновало то, смогла ли бы Линь Юньвань действительно хорошо воспитать её сына.

Несмотря ни на что, она не собиралась сидеть сложа руки.

На следующий день Гэ Баоэр рано поднялась и приготовила завтрак для старшей госпожи Лу.

Её кулинарные способности действительно были на высоте. В прошлом она обеспечивала себя и сына своей стряпнёй, и она должна была впечатлить старшую госпожу.

— Привыкнув к богатой ароматной пище в поместье, полезно время от времени пробовать лёгкие блюда. От них я чувствую себя более комфортно.

Старшая госпожа хорошо поела и, находясь в настроении, небрежно похвалила девушку.

Гэ Баоэр улыбнулась, поджав губы:

— Если вам нравится, Баоэр будет готовить для вас каждый день.

Она была искренне предана служению старшей госпоже, и это признание порадовало её.

Старшая госпожа Лу пересела на другое место и взяла в руки буддийские чётки. Но на сердце было неспокойно, и она невольно подняла глаза в сторону двора Чуйсы.

Она пробормотала:

— К этому времени оба наследника, должно быть, уже ушли...

Управляющая Янь посмотрела на время и сказала госпоже:

— Их нет уже почти две четверти часа.

Гэ Баоэр тоже стала очень встревожена.

Она принесла чай и обратилась к старшей госпоже Лу:

— Я уверена, что молодая госпожа будет относиться к ним одинаково. Пожалуйста, выпейте чай.

Старшая госпожа посмотрела на неё, приняла чай и равнодушно спросила:

— Ты действительно так думаешь?

— Да.

Старшая госпожа Лу внимательно посмотрела на девушку.

Гэ Баоэр склонила голову и замолчала. Накинув вуаль, она тихо стояла поодаль от главного сидения.

Во дворе Чуйсы была приготовлена боковая комната для занятий юных наследников.

Внутри колыхались шторы, за окном мягко шумел зелёный бамбук и вокруг источался слабый аромат чернил.

Сегодня, в первый день занятий, Линь Юньвань не стала углубляться в сложные темы, а просто объяснила детям, как пользоваться кистями, тушью, бумагой и чернильным камнем.

— Кисти из Хучжоу, тушь из Хуэйчжоу, бумага из Сюаньчжоу, чернильный камень из Дуаньчжоу [3].

[3] Возможно, перевод некорректен, поскольку названия провинций со временем видоизменялись. Я использовала древние наименования, относящиеся к династии Сун, исходив из информации на baidu.

Это были самые известные из Четырёх сокровищ учения [4].

[4] Четыре сокровища учения — это уникальные китайские инструменты для каллиграфии и живописи. Эти предметы считались символами просвещённого человека и были необходимы для подготовки к императорским экзаменам.

— Хотя на императорских экзаменах разрешается писать только в стиле Гуань Гэ, чтобы хорошо писать, нужно было практиковать все пять стилей: печатный, официальный, обычный, бегущий и скоропись.

Это были базовые знания по каллиграфии.

Линь Юньвань говорила спокойно и мягко, голос был неторопливым.

Лу Чангун слушал с предельным вниманием, несмотря на то, что очень хотел спать.

Вспоминая свой первый день занятия с госпожой, оба ребёнка почти не спали ночью. Они пришли вовремя, но беспрестанно зевали.

На глазах Цин Гээра навернулись слёзы.

— На сегодня мы остановимся здесь.

Линь Юньвань, догадавшись о причине их сонливости, не стала усложнять им жизнь и закончила первый урок раньше времени.

Лу Чангун и Цин Гээр одновременно встали и поклонились ей.

— Пин Е, Тао Е.

Две служанки подошли с подносами.

Линь Юньвань сказала:

— Это подарок для вашего просветления.

Глаза обоих мальчиков загорелись.

Служанки разложили перед ними предметы:  пельмени, сделанные в форме кисточек, и нефритовые подвески с изображением резного лебедя.

— Это пельмени в виде кисточек [5], означающих уверенный успех на будущих императорских экзаменах и вдохновляющих на великие стремления [6] в ваших сердцах.

[5] О пельменях в виде кисточек в пояснениях в конце главы.

[6] Дословно, амбиции лебедя из идиомы: «Могут ли воробей и ласточка узнать волю большого лебедя? Как мы, мелкая сошка, можем предсказать амбиции великих?»

Цин Гээр, преисполненный любопытства, тут же взял в руки один, чтобы рассмотреть его.

Как необычно, он никогда раньше не видел ничего подобного!

Когда ему было пять лет, ни мать, ни учитель не давали ему таких даров просветления.

— Великие стремления... — Лу Чангун поднял нефритовый кулон и с благоговением обхватил его обеими руками.

Он почтительно поблагодарил Линь Юньвань:

— Спасибо, мама. Ваш сын будет помнить об этом.

Линь Юньвань мягко кивнула ему.

Вернувшись во двор, Лу Чангун лично повесил нефритовый кулон на талию, использовав верёвочку. Съесть пельмень в форме кисточки он не решился, предпочтя положить его в качестве подношения в своей комнате.

Цин Гээр, капризничая, пропустил обед и отправился играть во двор Шоу.

Старшая госпожа отдыхала.

Гэ Баоэр отправилась в кабинет, чтобы найти Цин Гээра.

Мальчик достал пельмень в форме кисточки и захихикал:

— Мама, угадай, что это.

Гэ Баоэр улыбнулась:

— Разве это не кисточка?

Цин Гээр покачал головой:

— Это пельмень, мамочка. Это приветственный подарок от моей мамы [7].

[7] Цин Гээр называет Гэ Баоэр ласково мамой, а в обращении к Юньвань использует официальный титул.

Мама? Он сказал это так естественно!

Гэ Баоэр увидела, что её сын собирался распаковать и съесть пельмень.

Она поспешно сжала его руку, сказав:

— Не ешь это!

Неужели простого пельменя, сделанного красочным способом, было достаточно, чтобы завоевать расположение её сына?

Цин Гээр был поражён.

Гэ Баоэр уверенно сказала:

— Мама приготовит тебе что-нибудь ещё более интересное и вкусное, чем это. Не ешь это.

Хотя Цин Гээру было жаль, он всё равно выбросил пельмень в форме кисточки.

Он не решился бросить его во дворе Шоу, поэтому выбросил его на обратном пути на передний двор, где его подобрал слуга и принёс Лу Чжэнлю.

— Молодой мастер, пельмень в форме кисточки — это символ гарантированного успеха. Такое хорошее предзнаменование. Интересно, кто из юных наследников выбросил его?

Лу Чжэнлю повернулся и направился к переднему двору.

Это был первый раз, когда он зашёл во двор своего сына.

Примечания переводчика:

Классические произведения конфуцианства

Знание четырёх книг, а именно: Великое учение (大學|大学), Учение о среднем (中庸), Аналекты Конфуция (論語|论语) и Мэн-цзы 孟子 отражало глубокую образованность человека и его грамотность. Кроме того, в классическое образование входили: Книга песен (詩經|诗经), Книга истории (書經|书经), Книга обрядов (禮記|礼记), Книга Изменения (易經|易经) и Весенние и осенние летописи (春秋). Автор использует эти примеры, чтобы показать высочайшее качество образования Линь Юньвань.

Пельмени в виде кисточек (笔粽)

Согласно легенде, учёные должны были съесть пельмень, по форме напоминающий кончик кисточки, перед сдачей императорского экзамена. Название «бицзун» похоже на «бичжун», что означает «ты получишь это».

http://tl.rulate.ru/book/108219/4404338