Готовый перевод Concubine Favored Over Wife? I Refuse to Be the Lady of This Marquis House / Наложница предпочтительнее жены? Я отказываюсь быть госпожой этой семьи!: Глава 4. Законный старший сын

— Быстро иди сюда! Это всё из-за того, что ты расстроил Юньвань.

Старшая госпожа Лу пристально посмотрела на Лу Чжэнлю.

Он подошёл и поклонился:

— Бабушка.

Старшая госпожа Лу хотела свести их вместе.

Линь Юньвань отступила на шаг, отстранённо произнеся:

— Молодой господин.

Совсем не уступая.

Старшая госпожа Лу понимала, что объяснить ситуацию непросто:

— Я не знаю, кто распустил эти беспочвенные слухи. Поскольку мы объявили Чангуна законным старшим сыном, как он мог стать приёмным?

Опасаясь, что Лу Чжэнлю может потерять самообладание, она взглянула на него. Лицо мужчины было холодным, а глаза оставались спокойными и не выдавали эмоций.

Она почувствовала облегчение и продолжила успокаивать Линь Юньвань:

— Чангун - твой законный сын, будь уверена, это не изменится.

Кто-то из слуг вошёл, чтобы объявить:

— Старшая госпожа, благоприятное время почти наступило.

Пора было отправляться в родовой зал на церемонию усыновления.

Старшая госпожа Лу сказала:

— Ладно, давайте прекратим эту суету и отдадим дань уважения предкам. А вы, невнимательные служанки, идите и помогите госпоже.

Линь Юньвань, сжав кулаки, в одиночку отправилась в зал предков.

Перед родовым залом семьи Лу Цин Гээр сменил имя на Лу Чанцзун, и вместе с Лу Чангуном стал называть Линь Юньвань и Лу Чжэнлю отцом и матерью.

А хоу Удин и его жена, госпожа Вэй, стали для них дедушкой и бабушкой.

Госпожа Вэй отнеслась довольно равнодушно к обоим детям.

В конце концов, они не были её кровными внуками, и она не дорожила ими так, как старшая госпожа.

Хоу Удин, потерявший ногу на поле боя и перенёсший два инсульта подряд, теперь был психически нездоров. Он сидел в инвалидном кресле, бормотал, не способный связно говорить, и слюна пачкала его ворот одежды.

Как бы ни звали его внуки, он не реагировал.

Даосские монахи, напевая, вышагивали у входа в зал предков.

Только к ночи Линь Юньвань смогла вернуться в свой двор Чуйсы, где она жила. Остальные тоже устали и разошлись.

Старшая госпожа Лу вернулась во двор Шоу и попросила Лу Чжэнлю остаться для разговора.

— Не слишком беспокойся о Чангуне. Если он покажет себя способным, пусть помогает Цин Гээру. В будущем, в крайнем случае, мы выделим ему часть семейного состояния, чтобы он жил отдельно. Если же у него появятся неуместные амбиции — в конце концов, он всего лишь ребёнок без поддержки, избавиться от него будет несложно.

В таких семьях, как их, существовало множество способов расправиться с людьми, причём не оставляя каких-либо следов.

Лу Чжэнлю был несколько растерян, но понял смысл слов бабушки.

Он кивнул и сказал:

— Бабушка, теперь, когда семейные дела улажены, я хочу завтра привезти Баоэр в поместье.

Сегодняшняя вспышка Линь Юньвань очень напугала старшую госпожу Лу.

Она категорически отказалась:

— Нет!

Опасаясь, что внук может доставить неприятности, она посоветовала мягким голосом:

— Можно подождать день-два, чтобы привести её в поместье. Тебя не было семь лет, и тебе следует сначала сопровождать Юньвань в девичий дом.

Лу Чжэнлю нахмурился.

Неприемлемо. С детства и до сих пор всё, что бы он ни хотел сделать, всегда было неприемлемо.

Даже жениться на той, кто ему нравилась, было нельзя.

Он холодно сказал:

— Баоэр осталась одна на улице, разлучённая с Цин Гээром. Ей очень тяжело. Навестить семью Юньвань можно в любое время, но сначала я должен вернуть Баоэр.

Ни бабушка, ни внук не желали отступать.

В конце концов на помощь пришёл Цин Гээр. Дёрнув старшую госпожу Лу за рукав и со слезами на глазах, он спросил:

— Когда я смогу увидеть свою маму, прабабушка?

Это обращение растопило сердце старушки, и она не могла больше ничего сказать.

Да будет так.

Они прожили семь лет, и Юньвань придётся подождать ещё немного, чтобы навестить свою семью.

Она прошептала Лу Чжэнлю:

— В будущем Цин Гээр должен воспитываться под присмотром Юньвань. Считай это её стараниями ради поместья. Сегодня вечером ты пойдёшь и лично объяснишь Юньвань задержку с посещением её семьи. Не позволяй ей чувствовать себя обиженной.

— Хорошо.

Лу Чжэнлю был готов приложить некоторые поверхностные усилия, чтобы загладить вину перед Линь Юньвань и сохранить её достоинство главной жены.

Но на этом бы всё и закончилось.

Если бы у неё были другие требования, он откажется.

Женитьба на Линь Юньвань не была его выбором.

Во дворе Чуйсы

Лу Чжэнлю подошёл к жене и прямо сказал:

— Одна из племянниц моей бабушки только что закончила траур, и у неё нет старших, которые могли бы позаботиться о ней дома. Из жалости к её одиночеству бабушка просит меня завтра привезти её в наше поместье. После того как я привезу её, я буду сопровождать тебя, чтобы навестить твою семью.

Говоря, он не сводил взгляда с сияющих щёк Линь Юньвань.

Выражение её лица было безразличным, и она сразу же согласилась:

— Хорошо.

Лу Чжэнлю был несколько удивлён.

Он ожидал, что она будет недовольна или проявит обиду, но никак не ожидал такой безразличной реакции.

Линь Юньвань подняла глаза и холодно спросила:

— Есть ещё что-нибудь, молодой господин?

— ... Больше ничего.

Линь Юньвань также очень прямо сказала:

— Если больше ничего нет, пожалуйста, возвращайтесь, молодой господин.

Лу Чжэнлю считался известным красавцем в столице с высоким статусом. Он с детства был воспитан надменным и гордым.

Он никогда не сталкивался с тем, чтобы женщина осмеливалась так его отвергать!

Не сказав больше ни слова, он ушёл.

Линь Юньвань крепко сжала в руке чайную чашку и тихо заскрипела зубами.

Естественно, ей пришлось удовлетворить их желание скорейшего воссоединения у неё под носом!

Она не только согласилась, но и хотела, чтобы их семья из трёх человек была открыто объединена и стала известна всем!

Пин Е не заметила тонкого противостояния между ними.

Она лишь пожаловалась:

— Что такого особенного в этой племяннице, что молодой господин сам должен её привозить, даже откладывая возвращение госпожи домой?

С другой стороны, Тао Е выразила своё беспокойство:

— Госпожа, молодой господин редко навещает вас...

Линь Юньвань понимала её тревоги. Для женщин внутреннего двора единственной опорой в жизни был мужчина рядом с ними, и другого пути у них не существовало.

В прежней жизни, думая так, как бы Лу Чжэнлю ни пренебрегал ею, она всегда видела в нём своего мужа, брала на себя инициативу примирения, изнуряла себя заботами о хозяйстве хоу, всем сердцем заботилась о Цин Гээре и посвящала свою жизнь связанным с ним вещам, но в итоге её постиг такой несчастный конец.

Она никогда больше не повторит своей ошибки!

Впереди целая жизнь. В независимости от того, как она будет проведена, она больше не станет тратить свою энергию на мужчину.

Линь Юньвань мягко утешила служанок:

— Моё положение в семье мужа не зависит от него.

Пин Е гордо улыбнулась:

— Это так, госпожа полагается только на себя. Когда молодого господина не было дома, вы сами заслужили уважение и почёт. Во всём доме хоу кто не уважает госпожу?

Ведь именно семья Лу не могла позволить себе потерять её, а не наоборот.

Тао Е почувствовала себя гораздо спокойнее.

На следующий день Лу Чжэнлю отправился за кем-то за пределы столицы, и Линь Юньвань не стала его провожать.

Утром, после того как она выспалась, служанка сообщила ей:

— Госпожа, второй молодой наследник остался в покоях старшей госпожи прошлой ночью, а старший наследник находится в главном дворе.

— Цин Гээр уже поселился во дворе Шоу?

— Да.

После того как Лу Чангун и Лу Чанцзун появились в доме, семья Лу никогда не занималась их воспитанием.

Линь Юньвань всегда считала, что живая натура Цин Гээра приглянулась старушке, поэтому он и пользовался её благосклонностью. Как приёмная мать, она была очень рада за своего сына.

Только теперь она понимала, что дело было вовсе не в этом. Старшая госпожа искренне дорожила своим прямым правнуком, а её держали в неведении, как дуру!

Возможно, дни благосклонности Цин Гээра были ещё впереди.

— Что Чангун делал в главном дворе в эти дни?

— Госпожа, каждый день юный наследник Чангун рано встаёт, чтобы заниматься каллиграфией.

Линь Юньвань очень удивилась:

— Заниматься каллиграфией?

Молодая служанка ответила:

— Да. Управляющие приготовили тушь, кисти, бумагу и чернильные камни для наследников. Молодой господин Чангун начал самостоятельно заниматься каллиграфией, и уже прошло почти полчаса.

В семье, где предвзятость считалась обычным делом, Цин Гээр быстро завоёвывал расположение, и слуги преклонялись перед ним, выполняя его прихоти. При таком неравенстве было удивительным то, что Чангун мог упорно и без колебаний заниматься каллиграфией.

— У этого ребёнка стойкий характер, — пробормотала Линь Юньвань, невольно вспомнив прошлую жизнь.

Она не просто так выбрала Лу Чангуна в качестве приёмного сына.

В прошлой жизни после того, как она слегла, управление хозяйством было передано, а её доверенные люди были удалены, и она осталась бесправной госпожой.

Хотя семья Лу позволила ей жить в уединённом и тихом дворе, это был лишь поверхностный жест уважения. Слуги больше не служили ей самоотверженно, и она почти не имела права голоса перед подчинёнными.

В то время Чангун уже считался совершеннолетним [1], но оставался необразованным. Нося фамилию Лу, он сумел найти работу по уходу за садом в доме. Он посадил несколько сливовых деревьев во внутреннем дворе, как раз напротив её окон.

[1] Юноши считались совершеннолетними после церемонии Гуань ли (церемония короны). Она проводилась в 20 лет. Для девушек так же существовала церемония совершеннолетия Цзи ли (церемония шпильки), но в 15 лет.

Она знала, что это не было совпадением.

Когда она не могла уснуть от боли в своём теле, то смотрела на холодные цветы сливы, колышущиеся на ветру, и черпала в них силы, чтобы выстоять каждый день.

Позже, когда цветки сливы завяли, её до смерти замучили Лу Чжэнлю и его семья из трёх человек. Она так и не узнала, что случилось с ребёнком, который посадил для неё сливовые деревья.

Она считала это отплатой за доброту тех нескольких сливовых деревьев из прошлой жизни.

Линь Юньвань отправилась во двор Шоу.

Старшая госпожа, узнав, что Лу Чжэнлю провёл предыдущую ночь в главном дворе, почувствовала, что тот был слишком одурманен. Однако выражение её лица быстро смягчилось, и она взяла Линь Юньвань за руку, любезно спросив:

— Юньвань, ты говорила, что хочешь навестить госпожу Го?

— Да. Госпожа Го была в хороших отношениях с моей бабушкой. Когда я была юной, я тоже получала от неё наставления. Она для меня как учительница. Я слышала, что её здоровье не в порядке, поэтому хотела навестить её.

Старшая госпожа Лу нахмурилась:

— Но я слышала, что госпожа Го... кажется, всю жизнь оставалась незамужней?

Женщина, решившая не выходить замуж и жить самостоятельно, противоречила общественным нормам и морали, поскольку не соответствовала здравому смыслу.

Кроме того, было много женщин, которые утверждали, что не собирались выходить замуж, но занимались сомнительными делами за закрытыми дверями. Такое семейство, как хоу, не могло позволить себе общение с подобного рода женщиной.

Линь Юньвань не отдёрнула руку и негромко сказала:

— Моя учительница всегда жила честной и скромной жизнью, держалась в стороне от посторонних глаз и посвятила свою жизнь сохранению и изучению писем, оставленных предками. Время от времени она наставляет девушек из официальных и учёных семей. Несмотря на то, что она не замужем, она верный и благочестивый человек.

Старшая госпожа Лу, происходившая из дворянской семьи, не была знакома с делами литераторов.

Однако, учитывая, что внук постоянно так холодно обращался с женой, если бы она была слишком строга, Линь Юньвань могла бы обидеться. К тому же старшая госпожа Лу старела, и у неё не хватало сил на ведение домашних дел, а её невестка, госпожа Вэй, была бесполезным человеком, поэтому семья Лу не могла обойтись без Линь Юньвань.

Улыбнувшись, она согласилась:

— Раз уж она твоя учительница, тебе следует навестить её.

Она также велела приготовить скромный подарок.

Линь Юньвань в сопровождении служанок отправилась из поместья хоу в простой карете.

Внутри повозки Пин Е озадаченно спросила:

— Госпожа, когда заболела госпожа Го?

Линь Юньвань ответила:

— Она не больна.

Пин Е была потрясена:

— Не больна? Тогда наш отъезд из поместья...

Линь Юньвань беспечно ответила:

— Если мой муж так со мной обращается, должна ли я по-прежнему быть преданной и верной ему?

Пин Е была ещё больше шокирована и обменялась взглядом с Тао Е.

— Госпожа, ч-что вы собираетесь делать?

Линь Юньвань просто закрыла глаза и слегка улыбнулась.

Обе служанки быстро успокоились, понимая, что, как приданные госпожи, они должны были следовать за ней и защищать в любой ситуации, даже если это означало подъём на гору мечей или пересечение моря огня.

Примечания переводчика:

Поскольку в главе была затронута церемония Гуань ли, я решила написать о ней подробнее.

Эта церемония является одной из ключевых конфуцианских обрядов и частью четырёх обрядов, наряду с браком, траурными обрядами и жертвенными ритуалами. Церемонии Гуань ли и Цзи ли отмечают переход человека от детства к взрослой жизни. Только после этой церемонии мужчина считается взрослым, и ему могут быть предоставлены взрослые обязанности и права. Например, мужчина мог стать наследником своей семьи, жениться, унаследовать семейное дело и участвовать в других аспектах общественной жизни.

Порядок проведения церемонии состоит из следующих шагов:

1. Перед церемонией юноша принимает ванну; его волосы укладывают особым образом, и он ждёт в комнате.
2. В начале церемонии отец юноши произносит краткую речь.
3. Юноша выходит из комнаты и встречается с гостями.
4. Старший родственник или распорядитель церемонии моет руки.
5. Старший родственник надевает на голову юноши три головных убора поочерёдно, после каждой примерки юноша переодевается в цвет убора. В конце юноша выходит в тёмной одежде, которую носили взрослые мужчины.
6. Юноша получает вежливое имя, которое считалось официальным и использовалось взрослыми для обращения друг к другу при общении или на письме.

http://tl.rulate.ru/book/108219/4095245