Готовый перевод Transmigrated to Ancient Times as a Female Prison Guard / Переселилась в древние времена в качестве тюремной надзирательницы: Глава 10. Дразнимая семьей Цинь

Если у ее молодого дяди из-за нее будут неприятности в резиденции Цинь, то она будет чувствовать себя виноватой.

Поэтому она сказала отцу Гун и госпоже Гун:

- Завтра я найду своего молодого дядю и четко скажу ему, что больше не буду ходить в резиденцию Цинь, чтобы учиться у него грамоте. Я найду его, когда он освободится от работы. Папа что ты думаешь по этому поводу?

- Это хорошо, - ответил папа Гун, - Но твои успехи в обучении грамоте замедлятся. Не волнуйся. Просто будет немного медленнее, у нас еще много времени. Сяохуа, поешь сначала, еда остывает, - сказал он, положив перед Гун Сяохуа кусок мяса.

Гун Сяохуа кивнула и приготовилась приступить к еде.

Но тут она вспомнила, что у нее совсем нет денег. Чернильные палочки и бумага, которые дал ей молодой дядя, были почти израсходованы. Она хотела купить еще.

Но до получения зарплаты оставалось еще больше десяти дней.

Она колебалась, не попросить ли сначала денег у матери и расплатиться с ней после того, как она получит зарплату.

Видя, что Гун Сяохуа все еще не приступила к еде, госпожа Гун спросила: 

- Сяохуа, почему ты все еще не ешь?

Гун Сяохуа неловко спросила мать: 

- Мама, я хочу купить еще несколько чернильных палочек и бумагу. Не могла бы ты одолжить мне немного денег? Я верну тебе все, когда получу зарплату.

- Конечно, сколько тебе нужно? Одного-двух серебряников хватит?

Сидевший рядом с ними Гун Сяонань посетовал: 

- Мама, ты очень к ней благоволишь. Обычно, когда я прошу у тебя карманные деньги, ты даешь мне всего несколько монет. Но ты даешь сестре целых один или два серебряника. Это несправедливо. Я тоже хочу учиться читать и писать. Ты должна и мне дать один-два серебряника.

Не успела госпожа Гун поставить его на место, как отец Гун уже начал его ругать.

- Ах ты, сопляк! Даже сотни серебрушек не хватит на все твои выкрутасы. Еще совсем ребенок, а уже целыми днями бездельничаешь, пьешь и ввязываешься в неприятности с друзьями. И зачем ты занимаешься всей этой ерундой в твоем возрасте? Ничего хорошего.

Гун Сяонаню было нелегко. Что ему было делать, если он родился позже своей сестры, которой родители явно отдавали большее предпочтение? Он был заброшенным ребенком.

Он решил держать язык за зубами. Он просто разыщет сестру и займет у нее немного денег.

- Мама, мне нужны деньги только для того, чтобы купить бумагу и чернильные палочки, - сказала Гун Сяохуа.

- Все в порядке, бери все. Остальное можешь оставить на свои нужды. Какая девушка в наше время не мечтает о красивых вещах? Купи румяна, пудру и принарядись.

Гун Сяохуа???

Мать, должно быть, действительно не признает непривлекательности своей дочери с ее нынешним отвратительным видом, предлагая ей прихорошиться.

Ну что ж, оставшиеся деньги она прибережет на будущее, когда они ей понадобятся.

- Я поняла. Спасибо, мама, - сказала она.

После того как семья закончила трапезу, они отправились отдыхать каждый сам по себе.

На следующий день Гун Сяохуа отправилась в резиденцию Цинь в то время, о котором договорилась с молодым дядей.

Сегодня она пришла не первой.

Когда она подошла к задней двери резиденции Цинь, где они вчера договорились встретиться, то увидела, что молодой дядя уже ждет ее там.

- Молодой дядя, - позвала она.

Ли Цзычэнь повернулся и увидев ее сказал: 

- Ты сегодня как раз вовремя. Позволь сообщить тебе хорошие новости. Я попросил и получил разрешение от господина, что ты можешь приходить ко мне учиться читать и писать. Но госпожа хочет сначала встретиться с тобой и оценить тебя.

- Молодой дядя, отныне я не буду приходить в резиденцию Цинь учиться грамоте, - сказала Гун Сяохуа.

- Что случилось?

И Гун Сяохуа рассказала ему о плане, который она вчера обсуждала с семьей.

Ли Цзычэнь некоторое время молчал, а затем сказал Гун Сяохуа:

- Раз уж это дело уже дошло до госпожи, неважно, будешь ты приходить или нет, по этикету ты все равно должна пойти и как минимум выразить свою благодарность. Что скажешь, малышка Сяохуа?

- Хорошо.

Так, следуя за молодым дядей, они вошли в резиденцию Цинь. Любуясь ее павильонами и внутренними двориками, она подумала, что это действительно произведение архитектурного мастерства и таланта.

Во главе с дядей они оказались у дверей двора Фуюнь. Дядя объяснил младшему слуге, стоявшему у дверей, кто они и зачем пришли.

Слуга отправился внутрь, чтобы передать сообщение. Через некоторое время он вернулся и сказал, что госпожа в зале и просит пригласить двух гостей.

Ли Цзычэнь провел Гун Сяохуа в главный зал двора Фуюнь.

Когда они пришли туда, она увидела, что в зале сидит не только госпожа. Слева и справа от нее сидели еще несколько молодых женщин из других дворов.

Увидев Ли Цзычэня и девушку за его спиной, все они в одночасье замолчали и уставились только на Гун Сяохуа.

Среди них была красивая девушка с превосходной внешностью, Цинь Чухань, законная дочь главной семьи Цинь. Шестая по старшинству, она сразу же обратилась к Гун Сяохуа:

- Почему ты такая толстая? Неужели тебе не стыдно выходить на улицу и пугать людей? На твоем месте я бы спряталась дома, чтобы не позорить семью на улице.

Когда она закончила говорить, в большом зале раздался смех.

Ли Цзычэнь был так зол, что его руки сжались в кулаки.

Он потянул за собой Гун Сяохуа, которая тоже хотела кого-нибудь ударить. Поклонившись, он сказал госпоже, сидевшей на почетном месте во главе зала:

- Этот слуга привел свою племянницу, чтобы выразить почтение госпоже, десять тысяч благословений вам, госпожа.

Гун Сяохуа молча стояла позади Ли Цзычэня.

Люди так оскорбляли ее, а она все равно должна была улыбаться и преклоняться перед ними - она просто не могла заставить себя это делать.

Время словно застыло, а атмосфера становилась все более и более неловкой. Пока шестнадцатилетняя мисс, сидевшая по левую сторону от госпожи, не рассмеялась и не сказала:

- Какая невоспитанная девчонка. Даже встретив госпожу, не поклонилась.

Как и ожидалось, эта деревенская простушка действительно не имеет никакого воспитания.

Ах, какой чувствительный цветок белого лотоса.

Если бы Гун Сяохуа действительно была пятнадцатилетней девочкой, она могла бы убежать, униженная насмешками этих людей.

Но душа в этом теле была на самом деле двадцатишестилетним специальным агентом из современности, прошедшим все виды жесткой военной подготовки. По сравнению с которой пренебрежительное отношение этих юных мисс не могло вызвать в ней никаких волнений. Но это вовсе не означало, что она позволит им оскорблять ее как им вздумается.

Она стряхнула руку молодого дяди, которая удерживала ее на месте. Повернувшись лицом к госпоже, стоящей во главе, она сказала:

- Я пришла сегодня, намереваясь сказать госпоже, что у меня нет желания учиться грамоте здесь, в вашей благородной резиденции. Я пришла лишь поблагодарить за ваше доброе намерение. Но очевидно, что госпожа и не собиралась пускать меня учиться, желая лишь унизить меня и моего молодого дядю. В таком случае, я забираю свою благодарность обратно. 

Затем, повернувшись к прекрасной госпоже Цинь Чухань, которая заговорила первой, она продолжила:

- Раз уж вы так боитесь, что уродливые люди выйдут на улицу и напугают вас, мне кажется, вам стоит выколоть себе глаза. Ведь, на мой взгляд, люди, уродливые внутри, уродливее непривлекательной внешности.

- Как ты смеешь! Скажи это еще раз, если у тебя хватит смелости! - сердито сказала Цинь Чухань.

Гун Сяохуа проигнорировала ее угрозы и обратилась к последней девушке, сказав:

- Вы сказали, что я грубая, но я не служанка этого дома. Почему я должна отвечать на насмешки вежливостью, когда другие хотят поиздеваться надо мной?

От этих слов маленькое цветочное личико покраснело, словно она хотела заговорить, но не решалась.

Вдруг из глубины зала раздался громкий хлопок, и госпожа тяжело опустила чашку с чаем на стол.

- Какая остроязыкая строптивица. Сегодня у меня действительно открылись глаза. Похоже, нужен хороший урок, чтобы ты поняла, что это не просто место, куда может зайти всякая шваль и говорить все, что вздумается. Пойди, проучи эту наглую шлюху как следует.

Ли Цзычэнь запаниковал. 

- Госпожа, пожалуйста, простите ее. Она необразованна и невежественна.

- Глупости. Уже слишком поздно прощать и сожалеть.

- Дядя, вы.., - не успела она договорить, как снаружи раздался чистый мелодичный голос.

- Мама.

♥ Спасибо, что читаете и тем самым поддерживаете наши переводы! ♥

Новости команды и анонсы новых проектов вы можете найти в нашей группе ВКонтакте: https://vk.com/rurano

http://tl.rulate.ru/book/104384/3727980