Готовый перевод Transmigrated to Ancient Times as a Female Prison Guard / Переселилась в древние времена в качестве тюремной надзирательницы: Глава 3. Привратник дворца брачного наследства

За полмесяца под заботливым уходом госпожи Гун, травмы Нангун Си, нет, Гун Сяохуа в основном зажили, за исключением слабого розового шрама на лбу.

Она также увидела, во что превратилось ее тело.

Полное лицо, наполненное жиром тело, рост 170 см, вес около 200 цзиней, жир почти вытеснил ее из тела.

Ее действительно можно было назвать широкоплечей и толстокожей, с лицом размером с тарелку, что совершенно не соответствовало словам госпожи Гун о ее привлекательности.

Двор, в котором жила семья Гун, был невелик: три домика из зеленого кирпича и черепицы. Кухня и сарай располагались по левую и правую стороны маленького дворика.

Перед кухней росло гранатовое дерево, под которым стоял каменный стол, а рядом - четыре каменных табурета.

За этим столом семья из четырех человек обычно обедала большую часть года.

Сейчас было начало лета. Гун Сяохуа, воспользовавшись хорошей погодой, сидела здесь и наслаждалась отдыхом, которого никогда не было в ее прежней жизни.

Отец Гун и ее непутевый младший брат ушли на работу. Госпожа Гун отправилась за продуктами.

Вскоре госпожа Гун вернулась с улицы, в одной руке она держала корзину, в другой - маленькую бутылочку.

Увидев, что Гун Сяохуа снова загорает во дворе, она очень неодобрительно сказала Гун Будхуа: 

- Хуа, я же просила тебя не загорать во дворе, иначе шрам на лбу никогда не заживет.

В одно ухо Гун Сяохуа влетело, а в другое вылетело.

- Мама, ты вернулась.

- Да, я вернулась. Я сходила к старику Ци и купила для тебя бутылочку мази для удаления шрамов. Попробуй ее некоторое время и посмотри, поможет ли.

- О, спасибо, мама.

Гун Сяохуа взяла мазь у госпожи Гун и открыла пробку, чтобы понюхать ее. Оттуда вырвался приятный аромат.

Это был лекарственный запах снежного лотоса, ингредиента для удаления шрамов, хотя и не очень эффективного.

- Не будь со мной столь учтива. Кстати, твоя бабушка передала, что у твоего дяди будет выходной через пару дней, и он хочет, чтобы мы его навестили.

- Кстати, о твоем дяде: ему уже 19, а он все еще не хочет жениться. У других парней его возраста уже есть несколько детей. Не знаю, о чем он только думает в последнее время.

Младший брат госпожи Гун, который был на четыре года старше Гун Сяохуа, стал компаньоном-читателем третьего молодого господина семьи Цинь.

- Это судьба, мама. Когда придет время, все произойдет само собой.

В современности 19-летние юноши еще учились. Они были еще совсем маленькими.

- Ты довольно легкомысленно относишься к этому. С древних времен слова свахи имели значение. Вы не исключение. Я уже попросила кое-кого подыскать тебе мужа. Не вздумай брать пример со своего дяди, когда придет время.

- А? Мама, мне всего 15 лет. Не слишком ли рано?

Рожденная двадцать шесть лет одинокой женщиной, она никогда даже не держала мужчину за руку, не говоря уже о том, чтобы думать о замужестве!

- Это совсем не рано. Можно сначала обручиться, а через пару лет выйти замуж.

Она не планировала выходить замуж! Если бы понадобилось, она бы спросила у своего незнакомого дяди, что он сделал, чтобы избежать необходимости жениться.

- Кстати, через пару дней, после того как ты посетишь дом своих бабушки с дедушкой по материнской линии, тебе тоже придется начать работать.Старик Линь сегодня прислал сообщение, что скоро начнется национальный турнир по борьбе, проводимый императорским двором. Ты должна вернуться пораньше, чтобы подготовиться.

- Я сказала тому человеку, чтобы он рассказал о твоих обстоятельствах начальнику Лину. Тогда он сможет организовать для тебя работу по снабжению, что будет проще. Ты можешь принять участие в турнире, если сможешь, а если нет - просто поприсутствовать для соблюдения формальностей и пообщаться.

Она не думала, что ее дочь вообще чего-то сможет добиться на турнире по борьбе.

Кстати, о работе: как она поняла, по словам отца, когда только попала сюда, она действительно была тюремным охранником.

Только охраняла она не ад, а подземелья министерства юстиции династии Дайи. Более того, это был семейный бизнес, унаследованный от матери.

В этой династии старшие передавали свои профессии младшим членам семьи, если те соответствовали определенным критериям.

А с внешностью и телосложением Гун Сяохуа, по словам ее отца, она была прирожденной тюремной охранницей.

Если не случится ничего непредвиденного, ее будущие дети, скорее всего, унаследуют эту работу и от нее. При мысли об этом у Гун Сяохуа сильно заболела голова.

Что касается девичьей семьи госпожи Гун, то семья Ли была тюремной стражей на протяжении многих поколений. В столице, пока существовали тюремные отделения, обязательно находились люди из ее семьи.

Некоторые, кто хорошо себя зарекомендовал, даже занимали достойные должности при министрах.

Ее отец был начальником тюрьмы при дворе.

Семья Гун со стороны отца на протяжении многих поколений занималась обработкой земли. Только в этом поколении отец Гун получил от тестя государственную должность и немного улучшил положение своей семьи.

Когда госпожа Гун была помолвлена с отцом Гуном, его дяде было всего два года, он был поздним сыном его тестя. Тесть был уже стар и надеялся, что зять сможет защитить его дочь и маленького сына в будущем.

Отец Гун сначала думал, что после того, как дядя вырастет, он перейдет к нему на работу, чтобы не упускать доброту тестя.

Неожиданно, никому не сказав, дядя вдруг отправился служить в семью Цинь. С тех пор прошло уже немало лет.

Однако, несмотря ни на что, идти к семье Цинь в качестве слуги все равно означало быть слугой.

Отец Гун чувствовал себя сильно виноватым, думая, что его дядя пытался передать работу Гун Сяонану, поэтому и пошел страдать в качестве слуги к семье Цинь. Поэтому он сохранил работу для него, чтобы дядя унаследовал ее, когда вернется.

Его нынешний младший брат Гун Сяонань был отправлен отцом Гуном на временную службу в канцелярию префекта Цзинчжао, чтобы набраться опыта.

Дом, в котором они жили, папа Гун и госпожа Гун купили два года назад, объединив все свои сбережения. В центре столицы, где каждый дюйм земли был на вес золота, они, стиснув зубы, купили дом в переулке Вуйи.

Теперь у семьи почти не оставалось сбережений. Госпожа Гун была готова тратить деньги только на детей и мужа. На всем остальном она экономила, когда могла.

Ее дочь уже выросла, и ей пришлось копить на приданое для нее.

Семья Гун состояла из четырех человек: отца, который был начальником тюрьмы при суде, матери-домохозяйки, у которой были обширные связи, дочери, которая работала тюремной надзирательницей в Министерстве юстиции, и младшего брата, который был временным служащим в канцелярии префекта. Если дядя не вернется и не унаследует должность, то ее брат, скорее всего, в будущем займет место отца Гуна.

Хотя эта маленькая семья была незначительной в столице, полной знати, она все же вызывала зависть у простолюдинов. Ведь у государственных служащих был стабильный заработок, а зачастую и дополнительный доход. Вся семья могла наесться досыта и не голодать.

Когда случались стихийные бедствия или техногенные катастрофы, суд также в первую очередь защищал интересы своих служащих, даже таких ничтожных тюремных надзирателей, как она.

Такое хорошее отношение заставляло людей отчаянно стараться получить подобную работу.

Каждый год, когда отец Гун возвращался в дом своих предков, чтобы отдать дань уважения, он был в приподнятом настроении.

- Уже поздно. Мне нужно идти готовить обед.

Говоря об обеде, Гун Сяохуа вспомнила о головной боли. Здесь готовили в основном в глиняных горшках, а не в железных котелках, потому что железо было под контролем государства.

Поэтому овощи здесь готовили либо вареными, либо тушеными.

Кроме масла и соли, других приправ не было.

В течение всего периода восстановления Гун Сяохуа постоянно чувствовала голод. При мысли о вкусной современной еде у нее сводило рот.

Она поклялась, что как только поправится, обязательно купит сковородку и соберет всевозможные приправы, чтобы дать своей семье попробовать настоящие деликатесы.

http://tl.rulate.ru/book/104384/3705771