Готовый перевод The Lost Son of Mandalore / Звёздные войны: Потерянный сын Мандалора: Глава 7

Оби-Вану было скучно.

Его выгнали из тренировочных комнат до комендантского часа, а в комендантский час - из архива.

Он не помнил, чтобы ему было скучно, когда он был настоящим падаваном.

Конечно, он не мог вспомнить все в точности.

Но он точно знал, что должен любить мирное время.

Его воспоминания были обрывочными и ненадежными.

Но он помнил своего Учителя.

Своего Буира.

Он помнил, что визиты Хозяина в ясли были самыми счастливыми моментами его детства.

Он любил его всем сердцем и гордился тем, что он такой, какой есть.

Это побуждало Оби-Вана становиться лучшим собой, быть достойным человека, у которого были свои люди и обязанности, но он не жалел времени, чтобы навестить Оби-Вана.

Он всегда возвращался в Храм раньше, чем обещал.

Оби-Ван не был дураком. Он знал, что его мягкий Мастер, хоть и компетентный и наполненный Светом, приближается к концу своей жизни.

Это было видно по тому, как к нему относились другие Мастера.

Обычно молодые рыцари и падаваны приносили еду и чай приезжающим мастерам и старейшинам.

Но для трехсотлетнего Мастера Виззла другие Мастера - с гораздо меньшим количеством морщин - принесли подносы с подношениями, кланяясь более глубоко, чем даже Высшему Совету.

Было очевидно, что мастер Виззла не проводил много времени в Храме с тех пор, как достиг рыцарского звания, и то, что он посетил его сейчас, считалось большой честью.

Сейчас.

Сердце Оби-Вана болело, нити их связи были не просто разорваны, а разрушены. Вкус страданий Учителя в момент его смерти остался на языке Оби-Вана.

Когда в восемь лет Мастер Виззла предложил ему стать падаваном, первым среди своих сородичей, которого он выбрал, его Буир предупредил его, предупредил, что они не будут вместе вечно.

Сила уже позволила ему прожить больше положенного срока.

Но у них должно было быть время попрощаться.

Оби-Ван свернулся калачиком на своей койке.

Время.

Прошли годы.

Годы. И Оби-Ван боялся спросить, сколько именно.

Достаточно много, чтобы он уже не помнил ни своих соратников, ни их самих. Достаточно долго, чтобы в память об Учителе больше не было памятника, как должно было быть.

А симпатия, которую могли испытывать к нему люди, превратилась в жалость и недоверие.

За те два года, что Оби-Ван провел вдали от Храма, до того как впал в кому, он убивал людей. Работорговцев, пиратов и охотников за головами. Он видел, как его Учитель убил еще многих.

Но такие случаи не были нормой, и даже когда они находились в гуще войны на планете, Оби-Вана никогда не брали на передовую. Но он проводил много времени среди раненых и умирающих.

В Храме не понимали, что, несмотря на обучение у джедая-мандалорианца, Оби-Ван уделял тренировкам не меньше времени, чем помощи баар'уре, врачам, в медицинских отсеках и импровизированных палатках.

Его Учитель был военным гением и многому научил Оби-Вана в области стратегии и войны, но он ни разу не позволил Оби-Вану забыть о цене войны.

Нер ад'ика, это результат войны. Что бы ты ни делал, это всегда будет ценой войны. Воевать стоит только для того, чтобы защитить мирных жителей от такой цены.

Тем временем на занятиях в Храме ему продолжали рассказывать о политике, как будто в пределах Республики война невозможна.

Очень большой Республики с очень коррумпированными политиками и разваливающимися экономическими путями.

Тем временем Мастер Че и магистры продолжали спрашивать его, что он помнит и почему ненавидит медицинское крыло и запах бакты.

Он вспомнил жизнь и будущее, которых больше не существовало.

Он помнил, как его Буир был зарублен верным другом в засаде.

Он помнил, что уже не исправить того, что было сломано в тот день.

Он не помнил, каким был Храм сегодня. Он не помнил, чтобы на Корусанте было так темно, как в Силе, или чтобы Сила была так удушливо затуманена, не помнил лиц и имен Мастеров и падаванов, которые окружали его.

Годы.

Сколько лет?

Оби-Ван не был уверен, что хочет знать ответ на этот вопрос.

Точно так же, как он не мог заставить себя исследовать, что стало с системой Мандалора.

И с другими людьми.

Мастер Виззла не был королем Мандалора, эта обязанность принадлежала одной из дочерей приемных сыновей его Мастера.

Женщина, в которой было достаточно крови таунгов, чтобы напугать жаждой крови любого воина, осмелившегося бросить ей вызов.

Она была хорошим правителем и во многом полагалась на совет мастера Виззла.

Оби-Ван не хотел знать, что случилось с ней после того, как их предали изнутри.

Что стало с кланом Виззла, с Домом Виззла?

Перекинулась ли война из Столицы на остальную планету или на всю систему?

Оби-Ван не знал, и боялся, что если узнает, то попытается вернуться.

Сама Сила предостерегала его от этого.

Ему было всего двенадцать, и без своего Буира он ничего не мог сделать.

Падаван Депа была сегодня добра к нему, но слишком часто она напоминала ему обо всем, что он потерял.

Его друзей.

Свою семью.

Его культуру.

И столько воспоминаний, что чувство неправильности, преследовавшее его каждый день, он не мог объяснить.

Мастер Че сказал, что это нормально, когда теряешь Мастера и большую часть воспоминаний.

Годы, сказал Депа.

Но сколько?

Он боялся задать этот вопрос вслух.

Даже самому себе.

Не помогало и то, что Сила постоянно нашептывала ему, что он еще не готов.

В дверь постучали, и Оби-Ван рывком поднялся на ноги. Подойдя к двери, он попытался выровнять дыхание.

Он был шокирован, но обрадован тем, что в дверях появился человек.

"Мастер Тал?"

Он впервые видел ее без медицинской мантии, а ее волосы...

Тал подсознательно коснулась головы: "Тщеславие. Я всегда говорила себе, что мои косы - для меня, а не для кого-то другого. Но их вес... Я никогда не думала, что это будет иметь значение, что я не могу смотреть на себя в зеркало".

Оби-Ван отступил назад и сказал первое, что пришло ему в голову: "Ты выглядишь страшно".

Тал рассмеялся и шагнул вперед, в апартаменты мастера-падавана.

Койка напротив койки Оби-Вана была пустой, но он предпочел бы вернуться в крыло Инициаторов, где не было кухонь для приготовления еды и чая.

Тал провела рукой по недавно выбритой голове: "Думаешь, монахи страшные, падаван?"

Оби-Ван подхватил ее под локоть и помог сесть за стол. Он подошел к чайнику, чтобы заварить чай. "Монахи - это страшно", - подтвердил Оби-Ван. Как всегда говорит мой учитель: "Te shi kebi dush'shya verd, cuyir a verd dala".

http://tl.rulate.ru/book/103110/3574440