Готовый перевод Молодой господин снова создает проблемы / Молодой господин снова создает проблемы: Глава 11. Молодой господин ленится

Филиппу так и не удалось поговорить с сестрой по душам, поэтому, оставив все заботы до следующей встречи, он неохотно вернулся в Академию. Как любой провинившийся человек, молодой граф не испытывал большого предвкушения от будущей встречи с руководством, но ожидаемых упреков больше не последовало. С философией человека, привыкшего игнорировать собственные оплошности, мистер Коллинз снисходительно пропустил мимо глаз и небрежность Филиппа. На том инцидент в Клинтоне исчерпал себя, но только виконт Маус знает, каких трудов ему стоило подавить все неприятные слухи.

Сами дети, за жизнь которых переживали взрослые, толком не поняли, что произошло. А из тех, кто смог осознать (вроде сообразительных Леи и Майи), понятливо сделали вид, что ничего особенного во время экскурсии не произошло. Поэтому возращение к преподаванию прошло более удачно, чем первое появление Филиппа на занятиях.

Главной радостью для молодого графа в эти дни стали его подопечные, в ответ на энтузиазм преподавателя воспылавшие новым интересом к магии. Единственным действительно раздражающим результатом оказался Артур, который проникся восхищением к Уильяму и теперь повсюду следовал за ним хвостиком. Мысленно Филипп нарек его «подучеником» и решил больше не думать об этом.

С другой стороны, Пени призналась Филиппу в любви и обожании. Малышка убедила себя, что близость к учителю позволит ей стать великим магом, и при всех в начале урока попросила молодого графа выйти за нее замуж. Не особо размышляя, Филипп отказался и посадил ее на место, но само предложение запомнилось надолго. Про себя граф решил, во что бы то ни стало сделать наивную Пени отличницей хотя бы по своему предмету, но другим знать об этом необязательно.

Среди всеобщего внимания даже Чхва, которой не посчастливилось не поехать на экскурсию, задала свой первый за семестр вопрос. Лицо девочки не выдавало внутренних переживаний, но по ее резким и торопливым движениям некоторые ребята догадались, как она расстроена упущенным приключением.

Настроение молодого графа повышалось с каждым прожитым часом, и он оказался не прочь надеть на себя розовые очки. Наблюдая через них, как погода улучшается, репутация восстанавливается, а проблемы рассасываются сами собой, Филипп ощутил тот свежий глоток жизни, которого не испытывал с тех самых пор, как он пережил первое нападение в имении.

Несколько дней профессор и помощник гуляли до квартиры пешком, и компанию им составляли Джин с Лоуренсом. Уроки заканчивались рано, и детям хотелось поболтать с учителем, который больше не казался таким далеким и отстраненным, как прежде.

И если Джин продолжал недолюбливать молодого графа, считая, что тот заставляет Уильяма быть чересчур услужливым, то Лоуренс был в восторге от магии в любых ее видах. Семья мальчишки славилась своей винодельней, но его некогда нищие родители всю жизнь трудились ради этого. Даже когда им представилась возможность получить фамилию, они предпочли отказаться от нее, ради того, чтобы их сын вступил в Академию. Ему нравилась магия, а они видели в ней новый путь в будущее. Слушая рассказы Лоуренса о семье, Филипп не мог подавить зависть к той полной любви гармонии, что чувствовалась в каждой счастливой интонации мальчишки. Ни сам он, ни Тереза не смогли бы сымитировать подобные эмоции.

Возможно, понимая, что личные истории не совсем уместны при учителе, толстячок больше никогда не говорил о них, переключившись на Академию. Он жаловался на недостаток магии в магической школе, возмущался обилию общих предметов. Если против грамоты или математики он не имел особых возражений, то теория сельского хозяйства или основы механизации убивали в нем весь энтузиазм.

Филипп рассмеялся, осмотрев три одинаково недоуменных пары глаз.

- На старших курсов предметов будет меньше, но они станут сложнее, - пояснил он, не замечая у себя теплой улыбки. – На первом дисциплин много, но почти все из них называются «основы». «Основы механизации», «Основная теория медицины», «Основы магической теории». Я тоже недоволен. В магической Академии стоило бы отдавать приоритет предметам магии, но большинство взрослых не видят в этом смысла. Сама магия – это новая, неизвестная ранее сила, а обучение ей вдвойне сложно. Поэтому большинство дисциплин непонятные и бессмысленные. Они слабо развиты из-за непродолжительной жизни и конфликта с индустриализмом. Магия во многом зависит от воображения, которого большинство взрослых лишены. Вместо создания чего-то нового и изучения существующего, все эти влиятельные и глупые люди пытаются объединить механизмы, которые уже приносят деньги, с магией, которую никто в полной мере еще не узнал.

- Почему бы не узнать ее получше, - жалобно ноет Лоуренс. Его недовольство звучит так праведно и искренне, что Джин не сдерживает одобрительно кивка и с ожиданием ответа вглядывается в лицо Филиппа.

- Мы пытаемся, - молодой граф снова мягко усмехается, внезапно ощущая себя одним из тех самых «взрослых», из-за которых дети не могут наслаждаться магией в школе. – Но это требует времени и средств. У меня не всегда они есть. Оу, ум тоже нужен. В основном людям не хватает именно его.

- Когда я вырасту, я буду вам платить! – со всей серьезностью обещает Лоуренс, заставляя Уильяма рассмеяться, а Джина подавиться.

- Тогда тебе придется обеспечивать и меня, и свои собственные исследования, это будет тяжело, - с той же серьезностью отвечает Филипп, вызывая у помощника новый приступ смеха.

- Правда? Тогда я не буду, - легко отказался от обещания Лоуренс.

- На втором курсе у вас появится «Трансфигурация» и «Преобразование». Они любопытнее моего предмета, - все же попытался утешить Филипп.

- Их не вы преподаете? – расстроились оба ученика.

- Нет, там свои профессионалы. Здоровье не позволяет мне заниматься многим, - «Кто просил младшего Грейса быть таким закрытым, что общество считало его абсолютной бездарностью и ничего не позволяло делать?».

С огромным трудом Уильям подавил так и кривившиеся в улыбке губы. Лично он считал господина слишком ленивым для таких вещей. Чужого энтузиазма хватило бы только на один курс лекций, а позже терпенью бы пришел конец.

- Что такое «трансфигурация»? – негромко подал голос Джин. – Я знаю, что «преобразование» это создание чего-то из ничего, но это слово слышу впервые.

- В Академии это считается наукой об изменении формы существующих объектов, но руководство мешает в дисциплине все, что только приходит в голову. Мисс Орфи в рамках нее преподает даже телекинез. Нелепо, но я не хочу с ними спорить. И в «преобразовании» ты ошибся. Фактически, «трансфигурация» и «преобразование» это слова-синонимы, но наши умные профессора не хотят это признавать. Поэтому в рамках «трансфигурации» преподается все, что связано с манипулированием маны, а в «преобразовании» - вливанием. Вы поймете это позже.

- Но брат сказал, что… - нахмурился Джин.

- Это Алхимия, - поправил Уильям, тут же смутившись, почувствовав, как в его сторону повернулись три пары глаз. – Она запрещена, и он не хочет, чтобы ты знал о том, чем он занимается.

- Неплохое решение, - одобрительно кивнул Филипп. Замерший от внезапных откровений посреди улицы, Джин с возмущением посмотрел на старого знакомого. Помощник равнодушно пожал плечами, давая понять, что никто из присутствующих не заинтересован в раскрытии чужих преступлений. – Хотелось бы с ним познакомиться, я слышал он хороший врач.

- О, да, Милорд! – тут же откликнулся Уильям. – Он будет рад познакомиться с Вами.

- Он… очень занят! – с самого первого урока больше всего Джина пугала возможность этой встречи. Если и его брат будет так послушен перед каким-то там аристократом, то мальчишка не знал, как ему дальше жить. Занервничав перед открывшимися перспективами, Джин забрал друга и поспешил сбежать от «злобного графа Грейса». Филипп рассмеялся, глядя, как его подопечный подталкивает толстого нерасторопного Лоуренса дальше по улице.

- Уильям, у тебя ведь получилось вырастить…? Не помню, что это было, - уже в квартире Филипп вспомнил об одном из последних заданий помощника. Фокус с коробками ему так и не удалось освоить, и молодой граф предложил сделать перерыв.

- Я добавил свежую мяту в ваш чай утром, Милорд, - ответил Уильям с видом скромной гордости. Филипп одобрительно хмыкнул. – Не слишком рано заставлять детей делать… подобное?

- Не заблуждайся, ты ушел недалеко от них. Пусть они будут медленнее тебя, но это займет их на ближайший месяц, а то и все два.

Перестав обращать внимание на учебный план, Филипп полностью отдал уроки на растерзание собственному воображению. Занятия, на которых его подопечные плевали в потолок от скуки, ушли в прошлое, но и забот у помощника прибавилось. Уильям уже понимает, что к следующему уроку ему придется где-то раздобыть пятнадцать горшков с землей, перевезти их в Академию и при этом остаться незамеченным для других преподавателей. Если мистер Коллинз закрывал глаза на все, что делает граф Грейс, то его коллеги не были столь же терпимы.

Как бы сложно это ни казалось на первый взгляд, но на следующий день учеников уже ждали на партах их персональные задания. Под детскими любопытными взглядами Уильяму хочется провалиться сквозь землю, вспоминая, что никаких семян он точно не приносил, а без них все планы бесполезны. Ждать предусмотрительности от графа довольно глупо, но вместо неловких объяснений, Филипп просит помощника принести ему заварочный чайник из учительской.

- Фокус в том, чтобы помочь растению принять нужную форму, подпитывая его маной, - размеренным движением Филипп лениво поднимает крышку чайника и вваливает в ближайший к нему горшок всю смесь листьев и фруктов. Пени возмущенно вскрикивает, когда несколько капель чая падают ей на руку, но граф игнорирует ее. - Не просто влить в него, ожидая результатов, но и вытягивать его маной, меняя незрелое семя на взрослое растение.

Вслед за словами Филипп опустил пальцы в землю. Чтобы лучше видеть со своих мест мальчишки встали с задних парт и подошли ближе. За ними потянулись и девушки, собираясь вокруг преподавателя. На глазах у затаивших дыхание детей, из горшка показалась зелёная поросль. В считанные секунды над горшком возвысились разнообразные растения, которые не так давно служили заваркой. Сосредоточившись на молодом апельсиновым дереве, Филипп заставил его пустить плоды.

- «Выращивание», - пояснил молодой граф, позволяя Пени погладить нежные листья. – Достигается через «выделение» и считается главной задачей для мага, связанного с ботаникой, сельским хозяйством или растениеводством. Один из наиболее легких приемов, и я не вижу смысла посвящать ему целый предмет, которым вы будете страдать на втором курсе.

Сорвав с маленького деревца поразительно большой апельсин, Филипп взвесил его в руке и ненадолго задумался. Наконец, придя к какому-то решению, он хитро приложил палец к губам и шепотом продолжил.

- А в этом суть Алхими. Взять что-то одно и сделать из него что-то другое, -

Филипп сжал в руке созревший апельсин. Со скоростью, видимой невооружённым глазом, плод раздулся и погрубел, меняя окраску. Через секунду Филипп разжал руку, представляя всеобщему вниманию небольшой гранат. Граф потратил на эти фокусы все свои силы, и, бросив фрукт Лоуренсу, устроился за своим столом. Без близости учителя, дети осмелели и принялись, вслед за Пени, мять зеленые листочки. Не сдержав любопытства, Лоуренс разделил плод на две части и попробовал несколько зернышек.

- Я не очень хорош в алхимии, каюсь, - засмеялся Филипп, когда ребёнок закашлялся от поразившей рот кислоты. Полюбовавшись недолго на скривившиеся лица подопечных, не учащихся на чужих ошибках, молодой преподаватель попросил сорвать им все, что нравится, и посадить самостоятельно.

Не испытывая большого желания возиться с землей, Марси продолжала ворчать. Почувствовав себя беззащитной и бесполезной в Обсессе, она не могла скрыть возросшую неприязнь к Грейсам. В очередной раз она поссорилась с собственным отцом, который не хотел попадать лишний раз на глаза Королеве за какие-то бессмысленные неприятности для собрата-аристократа. Они ссорятся каждый день, и девушка уже устала слышать мозолящее оправдание. «Когда Алхимик вернется, ты сможешь делать все, что захочешь». «Когда мы узнаем, где скрывается Грейс-старший, тогда и будем действовать». Отец закрывает глаза на ее ненависть к отцу Филиппа, но Марси про нее забывать не хочет. И видя сейчас молодого графа Грейса, такого увлеченного и непохожего на себя прошлого, она все чаще ловит себя на мысли, что думает вовсе не о сыне, мельтешащем у нее перед глазами, а об его отце.

Что бы ни происходило в душе девочки-подростка, Филипп радовался ее молчанию, теперь прерывающемуся лишь изредка. Расчувствовавшийся преподаватель не сдерживает радостного настроения и обещает при первой возможности отвести детей на еще одну экскурсию на обсесские озера. Он предпочел бы промолчать, если бы знал, что это легкомысленное предложение через невинные рты детей дойдет до преподавателей, а позже и до ректора, который превратит эту идею в изучение магии в полевых условиях.

- Милорд, вы не хотите ничего сделать с ними? – прошептал Уильям, наклонившись. Филипп, старательно не обращающий внимание на шум, тихо вздохнул.

- Оставь семейные разборки сестрам, не хочется попадать под горячую руку.

- Но вы учитель, Милорд.

- Твоя правда, - спокойно согласился Филипп и повысил голос. – Две мисс семьи Саузвент, ведите себя достойно. Занятие только началось, а вы уже ссоритесь. Новые горшки можете не нести, но землю с пола придется убрать самим. Ульям, ты знаешь, где здесь метелка? Покажи им.

- Профессор Грейс, побудьте нашим секундантом! – вспыхнула старшая Лея, Филиппу пришлось приложить усилия, чтобы не закатить глаза.

- Гхм, признаться, я настолько удивлен вашей просьбе, что не могу придумать ничего остроумного. И с кем же вы, мисс, решили драться? Надеюсь, не с сестрой. Кровные убийства – грех во множестве религий, в том числе, той, которую формально считают государственной в Эйншинском Королевстве.

Глядя на полные ожидания представления тринадцать пар глаз, уже забывших недавнюю игрушку с горшками, Филипп лишь устало потер переносицу.

- Она специально меня толкнула, - с горящими глазами и полным спокойствия лицом ответила Лея.

- Я сделала это случайно. А вот она сбросила мои вещи нарочно, - с тем же спокойствием ответила Майя. На мгновение Филиппу показалось, будто девочки спланировали подобное давно и просто ждали удачного момента. Не считают же они его идиотом, в самом деле?

- Вам не обязательно драться друг с другом ради этого, - выдохнул он через минуту раздумий.

- Слабому нет места в этом мире, - решительно заявила младшая сестра, пока старшая торжественно кивала ее словам. По ее лбу пробежала легкая морщинка неудовольствия, будто что-то пошло не так, как она рассчитывала, и Филипп махнул на них рукой. В буквальном смысле. Молодой граф жестом выставил их за дверь и приказал для начала убрать за собой.

- Ну не убить же друг друга вы хотите?

- Магический спарринг! Дуэль! Мы не собираемся никого убивать.

Говорила Майя уже в дверях, говорила очень убедительным тоном, но Филипп нутром чувствовал, что девочка намеренно проигнорировала слово «хотите» в его вопросе.

«Урок по основам магии превратился в цирковое представление», - мысленно пожаловался Филипп Уильяму, но тот в подсобке его не услышал. Побоявшись, что учитель передумает, подопечные поторопились расставить парты к стенам, освобождая место в середине кабинета.

Признавая, что у него нет особых ожиданий от детей, Филипп был заинтересован их задумкой. Не надеются же они, что он придумает для них правила магической дуэли? Насколько он знал, подобное не практикуется.

Как оказалось, необходимости в правилах не было. В замершей тишине кабинета девочки встали друг перед другом как в настоящей дуэли (в том виде, в котором она представляется всем романтичным натурам – пустое пространство и повернутые друг к другу сражающиеся). Лея покрыла правую руку маной элегантного лилового цвета и торжественно направила ладонь в сторону сестры. Майя пошла дальше и взяла в руку заранее приготовленную линейку, покрыв ее маной того же синего цвета, который она видела у Уильяма. Сестры нахмурились и неприязненно посмотрели друг на друга, будто уличив другую в обмане.

Сдержав смешок, Филипп терпеливо ждал развязки представления, но девочки нерешительно замерли друг перед другом. Возможно, на душевном уровне, они готовы в самом деле избить друг друга самым варварским способом, но приученное воспитание не позволяло им сделать это. С ожиданием косясь на учителя, они ждали его отмашки действовать, но Филипп разочаровано вздохнул. Судя по возбужденным лицам его подопечных, завтра весь свет будет знать, как на своих уроках граф Грейс позволяет отпрыскам аристократов убивать друг друга.

Сделав небольшой жест, Филипп остановил их и снова вздохнул.

- Похвастались и ладно. Восхищен тем, как тщательно и успешно вы выполняете домашнюю работу, но в этот раз придется обойтись без членовредительства. Семейные разборки дворян – дело сугубо семейное.

Майя с притворной виной на лице опустила линейку, но Лея с неохотой сжала кулак.

- Мистер Грейс, а за это тоже будут дополнительные баллы? – прервал тишину публики Бронт.

- Не надейся, ты так не сможешь, - усмехнулась Марси, и ребята засмеялись. Понимая, что учиться теории все равно сегодня не получится, снова вздохнув, Филипп предложил остальным ребятам показать в спокойной обстановке, чего они добились. Пусть успехов было немного, шума оказалось достаточно, чтобы привлечь внимание.

В итоге урок, первый раз за время обучения у Филиппа, не закончился даже после того, как отзвучал звонок. Поэтому все, кто проходил мимо кабинета, могли увидеть, чем занимается класс графа Грейса. Мельком он замечал странные выражения на лицах детей из другой группы первогодок, но его подопечные не обращали на них внимания. Филипп готов даже поклясться, что видел среди этих подростков яркую юбку Луизы, но, к счастью, девушка так и не подошла к нему.

За всю суету, которую развели его ученики, молодой граф поручил им уборку в кабинете. Воспользовавшись свободной минутой, Уильям радостно прошептал господину.

- Выглядите счастливым, милорд.

- Приятно знать, что кто-то хочет разделить твою страсть.

http://tl.rulate.ru/book/95401/3325188