Готовый перевод The Villainess Who Regressed Gave Up on Being Loved / Злодейка, которая переродилась, отказалась от того, чтобы быть любимой: Глава 8

– Блейни, так тебя зовут?

– Прошу прощения? Да, это так, – Эйла говорила с мрачным выражением лица. Она отложила расческу и взяла ленту, чтобы украсить мои волосы.

– Третья дочь.

– Да. У меня есть старшие сестра и брат.

– Тогда вы, должно быть, слышали обо мне от своей сестры.

Эйла немного восстановила силы после разговора о своих братьях и сестрах, поджала губы, как щенок, которого только что накормили медом, и посмотрела на меня. Только теперь она могла выполнять свою роль настоящей горничной. Она явно не была ребенком, который хоть как-то подходил на роль горничной.

Эйла повертела ленту в руках и сказала:

– Мне жаль. Я просто… Мне было любопытно узнать об Академии, и я хотела поступить… Я выпалила это, не подумав. Пожалуйста, простите меня, мисс.

Тут же разразился смех.

– Не стоит беспокоиться. Это всего лишь обоюдоострый меч, висящий над нашими головами.

– Что вы имеете в виду? – спросила Эйла, её глаза расширились.

– Ты… ты сказал, тебе было пятнадцать?

– Да, мисс.

Хотя она была старше меня, казалось, что ее семья ничему не учила. По ее честному и детскому виду было легко догадаться почему. Должно быть, она была любимой младшей дочерью. От пары Блейни, которых она никогда раньше не видела, до старших сестры и брата, о которых она говорила с нежностью в голосе, я могла представить, как они обнимают Эйлу и лелеют её всем сердцем.

Внезапно появилась дурная мысль.

– Ты хочешь знать, что это значит? – я намеренно склонил голову набок. Мое горло растянулось, обнажив тонкую и хрупкую шею. Проведя пальцем между обнаженным горлом и ключицей, я заговорил. – Как вы знаете, все дворяне империи должны отправить своего старшего ребенка в академию в столице. Они должны пройти всю учебную программу с тринадцати лет до достижения девятнадцатилетнего возраста.

– Я знаю, мисс.

– Тогда почему существует необходимость в посещении Академии? Разве их нельзя просто учить дома, как других детей, которые не самые старшие?

Эйла глубоко задумалась и заговорила:

– Это… ну, разве это не для установления связей? Это ограничивается взаимодействием с соседними территориями. Особенно для старшего, который в будущем возглавит семью, это будет полезно, даже когда они вырастут.

– Налаживаешь связи, да, несомненно. Но не всем дворянам в империи нужно развивать связи, верно? Те, у кого мало амбиций в центральной политике и кто не стремится к известности, могут просто хорошо управлять своими собственными территориями. Кажется ненужным тратить тысячу золотых на регистрационный взнос каждый год.

Средний годовой доход маркиза, самого многочисленного класса потомственных дворян, составляет около 1500 золотых. Учитывая необходимость платить налоги и управлять территориями, обучение в Академии Валентайн стало бы значительным бременем для большинства дворян.

Тем не менее, всё ещё была причина отправить их в академию.

Я повернулся лицом к Эйле. Она, казалось, испытывала смутное беспокойство и смотрела на меня в напряженной позе, крепко сжимая ленту.

– Все новые студенты Академии приносят специальную «клятву» в день церемонии поступления. Это магическая клятва, организованная Домом Валентайнов, – я понизил голос, как будто играл в пьесе, и растянул слова.

Айла нервно сглотнула и неосознанно наклонилась ко мне.

– Студент, который приносит эту клятву, должен возвращаться в Академию каждый сентябрь и март… Если они этого не сделают..., – я склонила голову набок, обрывая свои слова. Безмолвная форма моего рта преувеличенно задвигалась. – Бум!

– Эк!

– В этот момент у них лопается шея.

Прежде чем я успела закончить, Эйла вскрикнула. Она отступила на шаг, в её глазах стояли слезы.

Усмехнувшись, я добавила:

– Тут нечему завидовать. Это просто клинок, нависший над нашими головами, заставляющий наследников гордых рассидийцев подчиняться приказам императора. Если у вас есть деньги, которые вы можете тратить на ерунду, вы могли бы с таким же успехом зарабатывать больше и использовать их в дополнение к образованию вашего ребенка.

Эйла, всё ещё всхлипывая, выбежала из комнаты.

Бах! Дверь, которую она не успела вовремя закрыть, ударилась о стену и неловко остановилась.

Посмеявшись немного, я встала и подняла ленту, которую уронила Эйла. Она подходила по цвету к моим глазам, и я завязала её на затылке и посмотрела на себя в зеркало.

Слабая боль отозвалась эхом в том месте, где я давала клятву в день церемонии посвящения. Казалось, вдоль моей шеи была нарисована слабая магическая метка круглой формы. Проведя по ней пальцем, я вспомнила своё время в Академии, которое теперь осталось в далеком прошлом.

– Калия, Калия. Послушай нашу историю, Калия.

– Иди сюда, иди сюда.

– Назови моё имя...

Когда я вернусь в академию на этот раз, я снова столкнусь лицом к лицу с «ними».

Мои веки дрожали от беспокойства. Я надавил на них пальцами. На этот раз я бы не стану убегать.

Было ли это для того, чтобы встретиться лицом к лицу с настоящим призраком, подтвердить, что я унаследовала проклятую судьбу своего отца, или сбежать от всего этого и стать самой собой.

Я поклялась принимать всё, ничего не избегая.

***

После того дня Эйла больше не заводила со мной личных бесед. Всякий раз, когда она видела меня, её лицо бледнело, а губы сжимались, словно для того, чтобы не дать вырваться ни одному слову, и она сосредотачивалась только на своих задачах.

Когда она заканчивала свою работу, то спрашивала: «Вам еще что-нибудь нужно?» И если бы я сказал: «нет», – она бы немедленно попрощалась и ушла.

Будучи моей личной горничной, она насильно сопровождала меня только тогда, когда ей приходилось помогать с поручениями во время моих занятий. Никакого дискомфорта не было.

Занятия с приглашенными герцогом преподавателями: этикети, а также журналистики, гуманитарных наук, классической литературы, искусства и литературоведения в академии прошли без каких-либо особых происшествий.

Большинство учителей были полны негодования из-за того, что им приходилось преподавать «Дочь графа Эстелля», и либо рычали на меня, либо неохотно делились со мной знаниями.

Посреди всего этого был только один человек, который мог бы преподать мне нормальный урок.

– Да, мисс Калия. С тех пор как лорд Луник запечатал волшебное зелье в волшебный сосуд, на нашем континенте воцарился мир, – Адриан, преподававший теологию, улыбнулся мне, явно довольный моим прилежным экзаменом.

Я никогда не ожидал, что он, обладавший высочайшей божественной силой и репутацией среди молодых жрецов Империи, станет моим личным наставником. Это был еще один аспект, подтверждавший влияние герцога.

Думая о себе как о человеке, которого покинули боги из-за моего регресса, и который никогда не пользовался благосклонным отношением со стороны духовенства даже в моей прошлой жизни, я поначалу была осторожна с ним.

Если бы он говорил без необходимости или высмеивал меня, я бы просто не сидела там, даже несмотря на то, что его называли сокровищем храма.

– Вы хорошо поработали. Я очень рад видеть, как вы день ото дня прогрессируете как ученица.

Но Адриан был не таким. Он ничего не упоминал о моей печально известной репутации в Абине. Он всегда объяснял всё мягким голосом, хваля даже мельчайшие детали, и каким-то образом, не успев опомниться, я почувствовала себя в его присутствии обычной ученицей.

– Иногда встречаются люди, которые боятся, что зелье выйдет наружу и воскресит их, но будьте уверены. Никто никогда не находил даже одного из трех волшебных контейнеров, – с платиновыми волосами, переходящими в золото, и прозрачными голубыми глазами, заключил он голосом, полным уверенности. – Похоже, время вышло. Я должен уйти.

– Береги себя, отец. Увидимся завтра.

– К сожалению, я не могу.

– …?

Когда я в замешательстве подняла голову, что-то тяжелое коснулось моего лба. Это была рука священника Адриана. Он, вернее, никто, никогда раньше так ко мне не прикасался, поэтому я была удивлена и напряглась.

Не обращая внимания на моё смущенное состояние, он нежно погладил меня по голове со своей характерной лучезарной улыбкой.

– В силу некоторых обстоятельств, со следующей недели вас будет учить кто-то другой.

– …Я понимаю.

Должно быть, я, сама того не осознавая, прикусила губу. Адриан усмехнулся и добавил:

– Не расстраивайтесь слишком сильно. Кто знает, может быть, с благословения лорда Луника мы снова встретимся в ближайшем будущем?

Он улыбался до конца и помахал рукой, уходя.

Вернувшись в свою комнату, я вскрыла пришедшую мне почту. Это было из Академии Валентайн, примерно за две недели до открытия и церемонии зачисления. В письме была форма заявления о распределении в общежитие и письмо, в котором мне предписывалось записать предметы, которые я хотела бы включить в своё расписание.

Просмотрев заявку на общежитие, я на мгновение заколебалась, а затем добавила «Теология» в самом конце раздела «Желаемые предметы».

Изначально у меня не было намерения брать её. Я отчаялась в богах, которые покинули меня после моего перерождения. Я уже отказалась от всех ожиданий.

Заплатив драгоценную цену своей жизнью, я поняла, насколько тщетным было изучать теологию в течение семи лет в моей прошлой жизни и регулярно заниматься волонтерской работой в храме.

И все же, по какой-то причине, у меня была причина предпринять ещё одну тщетную попытку… Если в академии есть ещё хотя бы один такой священник, как Адриан… Несмотря на то, что я знала, что это глупый поступок, мои руки не переставали складывать бумагу и засовывать её в конверт.

Я позвала слугу и велела ему доставить это в Академию.

Когда они увидят список, поднимется большой переполох. Я улыбнулась, представив себе лица тех, кто был бы поражен и испытывал отвращение. В ту ночь я не мог уснуть из-за предвкушения.

Дни шли за днями, и все было нормально до начала семестра, по крайней мере, мне так хотелось... но этого не произошло.

– Осторожно! Мисс! – Эйла, которая до этого избегала меня, вдруг закричала издалека.

Проходя через сад, я вытерла одной рукой холодную воду, стекавшую по моему лицу.

– С вами всё в порядке?

Это был Редмур.

http://tl.rulate.ru/book/94638/3276073