Готовый перевод I Will Live As An Actor / Я буду жить как актер: эпизод 021

Я БУДУ ЖИТЬ КАК АКТЕР.

ЭПИЗОД 21.

Аналогичная ситуация произошла несколько месяцев назад. В классе царило едва уловимое напряжение. Если бы это была съемочная площадка, то оператор, как и в прошлый раз, запечатлел бы лицо классного руководителя в кадре с обратного угла.

«Сегодня в нашем классе появился ученик, занявший третье место по рейтингу во всей школе.»

Однако, выражение лица классного руководителя отличалось от прошлого. В его взгляде не было подозрений. Как при встрече с повзрослевшим сыном, это был взгляд гордости и восхищения.

Реакция одноклассников тоже была совершенно иной.

«Поздравляем, Чан Ён Гук!»

В этом не было ничего удивительного, поскольку дорама ‘Парень августа’ вышла в эфир. Преодолев все опасения людей, успешная дебютная работа продюсера Ю Мён Хана и сценаристки Чхве Ын Сук произвела сильное впечатление.

Статьи о возможном продлении уже начали появляться, так что, похоже, рейтинги зрительской аудитории и отзывы телезрителей были весьма благоприятными.

Что же насчет мальчика…

Люди часто называют это стремительным взлетом к славе. Несмотря на то, что период детских ролей уже прошел и начались сцены взрослых актеров, ученики и жители Намхана, включая одноклассников мальчика, не могли забыть его страстную игру.

«Чан Ён Гук, пройдем ненадолго в мой кабинет.»

После просьбы классного руководителя на лицах одноклассников отразилось разочарование. Во всяком случае, во время перерывов я часто получал любовные письма и шоколад от незнакомых мне учениц. Похоже, это из-за пристрастия персонажа Ким Ха Джина к шоколаду в ‘Парне августа’.

В прошлой жизни я не испытывал любви, но было не так уж плохо чувствовать себя любимым таким образом.

«Эй, не стой так далеко, садись.»

Как и прежде, классный руководитель сел, откинувшись на спинку стула, когда они вошли в кабинет.

Он странно посмотрел на мальчика, но это не был неприятный взгляд. Больше было похоже на любителя бонсай, любующегося редким деревом.

«На этот раз ты удовлетворен результатами?»

«Не очень доволен, но и не плохо.»

«Ты жадничаешь, малыш.»

Это не было ложью. Хотя третье место в школе было удивительным результатом, он не был им полностью удовлетворен. В конце концов, это был всего лишь экзамен в средней школе. Отсутствие дифференциации означало, что ранги часто определялись разницей всего в одном или двух вопросах.

Все же это было не так уж плохо, значит еще есть куда расти.

«Ох, ты не представляешь сколько у учителя в последнее время проблем из-за тебя. Девочки пишут тебе письма и приносят шоколад каждый день, а мальчики ходят к фонтану во время перерыва, чтобы наполнить свои бутылки с водой, как это делал ты. Если у них будет диарея или что-то в этом роде, это будет моей проблемой.»

«Мне очень жаль.»

«Ты так серьезно ко всему относишься, это не интересно. В дораме ты много шутил со своим учителем, а сейчас словно старик, выглядящий как ребенок. В любом случае, ты закончил с материалами, который я дал тебе в прошлый раз?»

Классный руководитель неохотно протянул пакет, будто его это раздражало. Внутри пакета было полно учебных пособий и школьных принадлежностей.

«В подарок от твоего поклонника, так что учись усердно.»

«Вы поклонник?»

«Да, так и есть.»

Я был сбит с толку. С момента выхода дорамы в эфир, я получил много конфет, но такого подарка не получал никогда.

В момент, когда он уже собирался низко склонить голову и уйти, классный руководитель достал лист бумаги с маркером и протянул их.

«Эй! Пожалуйста, дай автограф перед уходом.»

«Что?»

Классный руководитель Ким Бон Ду смущенно потер переносицу.

«Я большой твой поклонник, Ён Гук.»

* * *

Разве не говорят, что молва без ног проходит тысячу верст?

Я не знаю, откуда пошли слухи, но, несмотря на будний день, количество туристов на рынке Намхан превышало обычное количество посетителей по выходным. Было так многолюдно, что казалось, будто людей толкают вперед, когда они идут.

«Вот! Ха Джин, я собираюсь купить это и вот это. Можешь сфотографироваться со мной?»

«Конечно! Вы проделали весь этот путь, так что будет неправильно, если я не сфотографируюсь! Не беспокойтесь об этом и спокойно осмотритесь!»

«Вау, вся рыба выглядит такой свежей! Я не знаю, что выбрать.»

«Намхан славится низким уровнем воды, так что, когда рыба выходит к берегу, она буквально выпрыгивает из нее! Если вы не можете определиться, то я выберу хорошую для вас! Купите еще несколько и угостите всю семью!»

Чувствовалась сила трансляции. Рынок был слишком переполнен, чтобы торговцы активно завлекали покупателей, но люди все равно подходили к ним, чтобы купить рыбу.

Улыбки не исчезали с лиц торговцев. Похоже, это новая тема для обсуждения на каждый день, наподобие празднования Лунного Нового года.

Даже шутили, что больше нет необходимости в складе для хранения рыбы. В порту кипела деятельность, и окружающие звуки никогда не смолкали.

«Председатель, куда вы направляетесь, если не занимаетесь делами? И почему с вами председатель рынка Чагальчхи? Что происходит сегодня?»

«Разве ты не знаешь? Сегодня день возрождения рынка Намхан!»

«Что это за свернутая штука у тебя с собой?»

«Вот увидишь! Баннер для продвижения нашей гордости, сына Намхана!»

Даже председатель ассоциации торговцев рынка Чагальчхи, считавшегося братом Намхана, присоединился к нему.

После выхода дорамы в эфир, люди со всей страны стекались на рынки Намхан и Чагальчхи.

В конце концов, баннер с изображением мальчика был вывешен на входе обоих рынков. Непреднамеренно он стал их талисманом.

«Чан Ён Гук, если только такие дни будут повторяться, я чувствую, что задохнусь от всех благословений! Владелец чайного домика сокрушается, ведь все его постоянные пожилые посетители ушли, но посмотри, как многолюдно в эти дни! Котел в чайном доме работает без перерыва! Районное управление и рынок – все должны поклониться нашему Чан Ён Гуку!»

Районное управление всегда готовило ежегодные мероприятия и фестивали для привлечения туристов, но практической пользы от них практически не было.

И все же, я не думал, что дорама так быстро станет популярной.

Мягко говоря, если бы мальчик сейчас пошел на выборы, то мог бы легко победить большинство политиков. Тогда это случилось.

«Прошу прощения…»

«Господин! Вы здесь один? Не торопитесь и выбирайте! Рыбка в этом красном бассейне просто потрясающая! Говорят, что можно съесть две штуки, даже не заметив, что одной не хватает!»

«Нет, я не…»

«Вы ищете ресторан? Если пойдете прямо и повернете направо, то попадете прямо в нужное место! Независимо от того, что вы решите съесть, подумаете, что сделали отличный выбор, приехав в Намхан! О, упомяните имя Чан Ён Гука, прежде чем сделать заказ, и у вас будет отличная еда!»

«Пожалуйста, возьмите это!»

«Хм?»

Как ни странно, это был старый толстый бумажный пакет.

* * *

«Ён Гук, на что ты смотришь?»

Прошло уже много времени с тех пор, как опустились сумерки, но в маленькой тесной комнате глаза мальчика были устремлены в одну точку.

Среди приезжих, посетивших рынок Намхан, было немало людей, связанных с вещательными станциями. Несколько продюсеров новостных станций подходили посмотреть, как мальчик занимается торговлей, и говорили, что хотят снять его в фильме, но всем им он отказывал и отправлял обратно, не чувствуя интереса.

«Это то, что тот человек оставил тебе?»

«Да, должно быть, он студент, изучающий кино.»

«Судя по тому, как ты сосредоточен, этот молодой человек довольно хорошо пишет.»

Человек, сделавший себе имя как сценарист в его прошлой жизни. Услышав название университета, Ён Гук смутно узнал его.

Сейчас он обычный молодой человек, но если посмотреть на него через десять лет, то многие актеры будут охотно работать с ним, чтобы оставить свое имя в титрах его работ.

Однако прямо сейчас он кажется более заинтересованным в режиссуре, нежели в писательстве. Похоже, никто не может предсказать будущее в этом мире.

«Ён Гук, тебе интересно?»

«Нет, я просто смотрю ради развлечения. Это независимый фильм.»

«Независимый?»

Как следует из названия, независимые фильмы обладают странным очарованием. По сравнению с коммерческими фильмами стоимость производства абсурдно низкая, а признанных актеров для исполнения ролей трудно найти.

Продолжительность не должна превышать одного часа и в нем должны содержаться как юмор, так и смысл.

Кто-то когда-то сказал, что суть произведения проистекает из голода художника.

Съемка независимого фильма подобна бегу на короткие дистанции. Производственный период составляет одну неделю, самое большее – около месяца. За это время в фильм нужно вложить всю свою страсть.

Понятие эквивалентного обмена бессмысленно, так как прибыли, разумеется, нет. Речь идет о превращении чистой страсти в произведение искусства.

«Даже не зная, буду я сниматься или нет, он без колебаний проделал весь путь из Сеула. Он так нервничал, что его руки тряслись, когда он отдавал мне конверт. Думаю, у всех было время, когда они были такими же невинными, как тот студент. Наверное, поэтому меня сильно тянет к нему.»

Такая же страсть была у мальчика в прошлой жизни. В то время его дни были наполнены чистой страстью к актерскому мастерству, как небо без единого облака.

Вспоминая те дни, на его лице расцвела невинная улыбка. Заметив ее, его мать добавила.

«Сынок, я хочу, чтобы ты мог делать все, что захочешь. Мне нравится, что ты хорошо учишься, неплохо даже заниматься торговлей. Но больше всего мне нравится твоя актерская игра.»

«Игра?»

«Ён Гук, ты помнишь? Когда твой отец с утренней росой уходил ловить рыбу, мы ждали его возвращения, сидя в порту и внимательно наблюдая за ним. Когда твой отец возвращался с полной лодкой, твое лицо озарялось улыбкой, и ты первым бежал к нему, чтобы обнять. Выражение лица твоего отца тогда было таким же, как твое сейчас. Я не могу описать, как я была счастлива и горда, увидев выступление нашего сына по телевизору.»

Мать обняла сына и сказала.

«У меня такое чувство, будто я наблюдаю как твой отец возвращается после ухода на работу, и это действительно хорошо.»

* * *

Еще до того, как сошла утренняя роса он уже лихорадочно рылся в шкафу.  Генеральный директор Ким Сон Хван достал рубашку, которую его жена тщательно выгладила накануне вечером и аккуратно надел ее. Однако его чутко спящая жена не могла не узнать об этом.

«Дорогой…?»

Прозвучал сонный голос и глаза Ким Сон Хвана, смотревшие на прекрасную жену наполнились радостью больше, чем когда-либо.

«Ты не спишь? Не волнуйся и спи дальше. Сегодня мне нужно уехать в командировку.»

«Командировка? Вчера ты об этом не говорил.»

«Рыбак поймал большую рыбу, как я могу не пойти?»

Он ответил на неуклюжем диалекте, выученном в Ёндо. Ким Сон Хвану казалось, что голос мальчика, который он слышал прошлой ночью, все еще звенит в голове. Сначала он несколько раз моргнул глазами, задаваясь вопросом, не взял ли он случайно трубку в полусне.

«Генеральный директор, я сделаю это.»

«Чан Ён Гук? Что ты сделаешь?»

Последовавший ответ заставил Ким Сон Хвана почувствовать, как вся его сонливость мгновенно исчезает. Шок, но не такой, как будто его облили холодной водой, а согревающее сердце чувство, будто он услышал первый крик новорожденного.

«Я буду играть!»

Он не спал всю ночь с широко открытыми глазами. Его сердце бешено колотилось, а ноги беспокойно дрожали. Почувствовал бы он то же самое, если бы снова встретил свою первую любовь? Или, может быть, это было чувство, которое он испытал, когда в детстве отправился в свою первую школьную поездку.

Он не мог сомкнуть глаз из-за волнительного ожидания.

«Подожди, куда ты собираешься в командировку?»

«В Ёндо!»

Ким Сон Хван громко поцеловал свою жену в лоб, когда она потерла глаза, затем сразу схватил ключи от машины и вышел.

Старенькая машина, вряд ли годившаяся для генерального директора, на старте издала бодрый звук, будто понимая сердце своего владельца. Если бы его услышал кто-то незнакомый, то мог бы принять его за звук трактора.

«Ах, это должно быть немного уютнее!»

Маленькая тесная комната, где жили мать и сын, была далеко не просторной. Несмотря на то, что в ней было довольно уютно, он хотел обеспечить еще более комфортное и совершенное пристанище.

Бессчетное количество раз на дню перед его глазами мелькал ужин того дня. Игра мальчика эхом отдавалась в его голове протяжным звуком, заставляя его поднимать и класть трубку столько раз, что у него болела рука.

Однако говорят, что ожидание приносит удачу и в этом нет ничего плохого. Удивительно, но гадалка не ошиблась.

“Единственное что остается – это надеяться, что закрытая дверь откроется сама.”

Запертая дверь наконец открылась. Терпения ждать первого поезда уже не было. Его сердце колотилось так, будто оно вот-вот разорвется.

Кто-то может сказать, что для бизнесмена ценность инвестиций была абсолютно нулевой. Но как можно измерить ценность жизни актера? Он знал, что искусство – это нечто, ценность чего не может быть измерена.

«Ёндо, жди меня! Я иду!»

Старая машина, издав легкий вскрик, двинулась вперед. Подобно тому как маяк освещает берег, восходящее солнце освещало его путь.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/91141/3040138