Готовый перевод Wait For Me Yesterday in Spring / Жди меня во вчерашней весне: Глава 2. Часть 3

Глава 2. Часть 3

Мне казалось, что весь мир рухнул на меня. Сначала я теряю сознание и просыпаюсь совсем в другом месте, потом узнаю, что Акито мертв, а потом мне говорят, что я ошибся с датой на несколько дней…? Это начинало ощущаться не столько как продуманная шутка, сколько как бессмысленный кошмар. Пока я стоял, схватившись руками за голову, бабушка вытащила из ящика комплект черной одежды и протянула мне.

«Вот, тебе следует переодеться в это».

Моя бабушка объяснила мне, что надлежащее похоронное одеяние для детей моего возраста — это просто наша обычная школьная форма. Я, однако, сбежал из дома, поэтому у меня не было с собой своей формы. Она любезно предложила мне вместо нее надеть старую форму моего отца, оставшуюся со времен его учебы в старшей школе Содешима. Это был традиционный полностью черный комплект с воротником-стойкой, и, к моему большому огорчению, она идеально подошла мне. Как только мы все переоделись и были готовы, моя бабушка, Эри и я пошли в общественный центр Содешима, где проходили поминки. Холодный ночной воздух был идеальной температуры, чтобы охладить мой перегретый мозг, а время в пути дало мне возможность попытаться привести в порядок некоторые из моих разрозненных мыслей.

Пока мы шли, я сделал некоторые логические выводы и, в конце концов, убедился в двух объективных фактах. Номер один: сегодня было не 1 апреля, а 5 апреля. Именно на это указывали все улики, включая два отдельных показания, так что у меня не было другого выбора, кроме как принять это как истину. Второе: я совершенно не помнил четырехдневный период с 18:00 до 18:00, с вечера 1 апреля до 18:00 5 апреля. Или, с точки зрения реальных событий, в моих воспоминаниях был огромный разрыв между тем, как я прикоснулся к тому камню у храма в заброшенном парке, и тем, как я сидел на дамбе и разговаривал с островным патрульным. Единственная причина, по которой я знал, что оба события произошли почти ровно в 18:00 была в то, что в обоих случаях я мог слышать шестичасовой бой на заднем плане.

Это означало, что в течение девяноста шести часов мои воспоминания были совершенно пусты. Первое и, возможно, самое рациональное объяснение, которое я смог придумать, заключалось в том, что у меня была какая-то травма головного мозга или нервный срыв. Эпизод амнезии или случай раннего слабоумия. Конечно, я не знал, насколько редко дети моего возраста заболевают последним, но первое было чрезвычайно возможно — это случалось с детьми, которые постоянно получали сотрясение мозга. Я прочитал так много книг с героями, страдающими амнезией, что считал это немного скучным сюжетным ходом, но теперь, когда я столкнулся с возможностью того, что это произошло со мной в реальной жизни? Было чертовски страшно. Мысль о потенциально серьезном повреждении головного мозга в таком юном возрасте меня никак не привлекала.

Единственное другое объяснение, которое я мог придумать, заключалось в том, что это все было каким-то образом связано с тем камнем в маленьком забытом храме, только потому, что я на законных основаниях чувствовал, что мой разум и тело были перенесены в другое место и время в тот момент, когда я коснулся его пальцами. Возможно, просто прикоснувшись к камню, я разозлил бога или духа, заключенного в нем, и попал под какое-то проклятие. Это звучало довольно нелепо, и, возможно, поэтому я предпочел это возможности серьезного повреждения мозга. Однако чтобы не вызвало у меня потерю памяти, мне нужно было выяснить, что произошло за эти четыре дня, и лучший способ сделать это — расспросить окружающих. Я немного пробежала вперед, чтобы догнать сестру, и сравнялась с ее темпом.

«Эй, Эри, могу я тебя кое о чем спросить?»

"…Чего тебе?"

«Знаю, что это прозвучит странно, но много ли времени я провожу дома в последнее время?»

"Хм?" она хмыкнула. «Что это за вопрос такой? Ты лучше меня знаешь».

«Нет, нет, я знаю. Я хотел узнать, считаете ли ты, что я провожу достаточно времени дома или нет. Если это имеет смысл».

Она подозрительно посмотрела на меня, явно не веря этому объяснению. Я сам прекрасно осознавал, что это звучит как довольно надуманный предлог, но я не хотел прямо признаваться, что в моей памяти был четырехдневный пробел, и рисковать тем, что она потенциально заставит меня пойти к врачу. На данный момент все, что я мог сделать, это связать одно неубедительное оправдание с другим. В конце концов, Эри ответила, но не раньше, чем снова повернулась лицом вперед и прервала зрительный контакт.

«В последние несколько дней ты действительно много куда ходили. Одну-две ночи ты даже не приходил домой. Или приходил только после того, как я уже заснула…»

Это была ценная информация. Тот факт, что она отметила, что меня не было «одну или две ночи», говорит мне о том, что я провел, по крайней мере, половину ночей в своей собственной постели, что значит, что я вел не совершенно другой образ жизни. Это все еще оставило несколько вопросов без ответа, поэтому мне нужно было больше информации.

«Ты знаешь, куда я ходил?» спросил я дальше. «Или где я ночевал в те одну или две ночи, когда не вернулся домой?»

«…Это у тебя после Токио что ли? Какие-то бактерии, поедающие мозг в воде, или что-то в этом роде?»

«Хм? Что, черт возьми, это должно означать?»

«Я говорю, что ты ведешь себя странно с тех пор, как попал сюда», — сказала Эри, поворачиваясь, чтобы еще раз посмотреть мне прямо в глаза. «Нормальные люди не задают таких вопросов. Без шуток, я действительно думаю, что тебе следует отправиться в больницу».

«О, да ладно. Теперь ты преувеличиваешь…»

«Нет, не преувеличиваю. С тобой определенно что-то не так. Это очевидно, Канаэ».

Я отвел глаза от ее пронзительного взгляда, пытаясь найти какое-нибудь оправдание. Именно этого я и надеялся избежать — но теперь, когда она уже заподозрила меня, возможно, мне следует признаться и сказать ей всю правду: я пропустил четыре дня жизни. Проблема заключалась в том, что если бы я это сделал, то был вполне реальный шанс, что она затащит меня в больницу или расскажет кому-то, кто мог бы затащить меня туда, и я не хотел волновать бабушку … хотя, может быть, мне действительно нужно было пойти и провериться.

«Тише вы двое, — перебила бабушка. — Мы почти на месте. Будьте почтительнее»

Фух. Спасен её зовом, подумал я про себя, когда мы подошли к общественному центру, где проходили поминки. Это было довольно большое открытое здание размером с небольшой спортивный зал. В обычно пустующем дворе здания выстроилась очередь из взрослых в траурных одеждах. Я мог сказать, что у Эри было еще много чего сказать мне, но она послушно промолчала, как только мы встали в очередь.

Расписавшись в гостевой книге, мы направились внутрь. Как только мы вошли в просторный главный зал, я краем глаза заметил Акари в школьной форме Содешима. Я знал, что она там училась в старшей школе, но в первый раз увидел ее в униформе. Она выглядела гораздо более женственной и утонченной по сравнению с тем, когда я видел ее на дамбе. Я хотел подойти и поздороваться, но она разговаривала с группой взрослых, одетых во все черное; время не казалось подходящим. Я сел рядом с Эри и бабушкой в один из многочисленных рядов металлических складных стульев, а затем посмотрел на алтарь. Увидев лицо Акито там, в рамке, я осознал суровую реальность его смерти так, как я еще не полностью осознал её до того. В конце концов, это был герой моего детства — однажды он даже бросился мне на помощь.

Я учился в третьем классе, и ко мне приставала группа задир младших классов средней школы. Я был напуган и окружен, когда Акито проходил мимо. Несмотря на то, что он был моложе и меньше хулиганов, он бесстрашно прыгнул защищать меня, нанося удары направо и налево, пока дети постарше не разбежались, как испуганные кролики. Я до сих пор помню небольшой разговор с ним сразу после этого:

«В следующий раз я не хочу видеть, как ты стоишь и трясешься», — отругал он меня. «Бесит меня такое. Ты знаешь, что не сделал ничего плохого, и они тоже знают, так что не смей позволять им доставать тебя. Держи голову высоко поднятой».

«Что, если это разозлит их еще больше, и они начнут бить меня…?» ответил я.

«Тогда ты просто хватаешь большой камень, швыряй его прямо им в головы и бежишь со всех ног».

В то время я не мог поверить в дерзость того, что он предлагал, но со временем эти слова стали для меня чем-то вроде личной мантры. Всякий раз, когда я чувствовал себя неловко или боялся, я говорил себе, что, если до этого действительно дойдет, я всегда могу швырнуть камни им в головы и бежать со всех ног. Меня это странным образом успокаивало. Очевидно, я знал, что это не очень похвальный совет, и я никогда не использовал его на практике, но он все же придавал такому тощему маленькому ребенку, как я, уверенность, необходимую ему, чтобы не бояться других людей. Я не знал, как Акито относился ко мне и помнил ли он то наше короткое общение… но я все еще довольно глубоко переживал его утрату и хотел, чтобы он все еще был здесь, с нами.

http://tl.rulate.ru/book/77601/2350540