Готовый перевод Смена Ролей / Changing roles: Глава 9

Яна тихо закрыла дверь своей комнаты, находясь в темноте. Она прислушалась, нет ли кого-то в коридоре. Большинство слуг уже легли спать, и остальные тоже готовятся ко сну. Постояв в тишине у двери минут десять, она тихо двинулась вперёд, к столу. Она решила проверить, сможет ли зажечь пламя на ладони, но это, вероятно, был не сянься мир, либо же она тут простая смертная. Потерпев неудачу и не зная, где находятся свечи, она продолжала действовать в потьмах на ощупь. Она достала ключ из-за ворота одежды и вставила в замочную скважину потайного ящика. Прокрутив ключ, она выдвинула ящик и достала оттуда бумаги, которые не дочитала. Это была сшитая книга, свиток и просто стопка бумаг. Она прочла половину книги в прошлый раз – это был личный дневник. Она собиралась посмотреть, что там написано ещё.

Она загнула тогда уголок страницы, поэтому сейчас могла с лёгкостью найти, где остановилась. Она читала, сидя на полу напротив открытого окна, и лунный свет слабо освещал исписанные чернилами листы. Содержание дневника – лишь будни девушки и некоторые ее чувства. У нее не было ни к кому влюбленности, также она не писала почти ни о ком. О Хуан Мине было написано несколько теплых фраз в конце дневника. Его родители интересовались науками, поэтому часто путешествовали, оставляя его дома. Она решила позаботиться о нем, и мальчик привязался к ней. Вот так все было. Ничего особенного Яна не нашла, но она примерно поняла образ Мэйчжу.

Далее она закрыла дневник и положила обратно в ящик. Она потянулась за свитком, который лежал у ее колен. Ее рука не дрожала, она взяла и развернула его поспешно, с диким интересом. Она читала его около часа.

Читался свиток, в принципе, легко. Слишком уж легко. Попадались знакомые термины. Да и китайцы пишут вертикально, а не горизонтально, да ещё и справа налево, насколько Яне известно. Тут Яна поняла, что читает текст на ломаном английском с элементами русского.

Она в изумлении просмотрела всю прочитанную ранее его длину, но на ней тоже был не китайский текст.

«Какого... черта...»

«Так работает этот мир? Мне лишь кажется? На самом деле это на китайском?»

«Так, допустим, это тело занимал другой попаданец. Почему он вел фальшивый дневник на китайском?» Она ещё раз посмотрела страницы дневника, и они действительно были на китайском. Правда, написаны привычно: слева направо, по строкам. «Зачем создавать такую личину Мэйчжу? Если занимаешь чужое тело, то либо притворись, что у тебя нет мыслей, либо описывай их во всех красках и подробностях, полностью!»

Яна вдруг подумала, а что, если этот свиток написала не Мэйчжу? Что, если здесь есть другой попаданец!? От этого стало жутковато, но дико любопытно. Кто бы это мог быть? Ей захотелось поскорее перезнакомиться со всеми и вычислить его. У нее появилось несколько подозрений, но она не стала озвучивать их даже в своих мыслях, покачав головой. Возможно, ей просто стоит подождать, и тот сам объявится.

Она читала свиток ещё какое-то время, пока луна не перестала светить в окно.

Если коротко, в свитке были описаны важные детали. Либо почерк был не очень хорош, либо написано все наспех. А, быть может, писателю было просто лень писать. Но написанное в нем было удивительным. Оказывается, отец Мэйчжу действительно мутный гражданин, но не потому, что он промышляет незаконными делами. Так-то он торговец, но, на самом деле, он был личным тайно нанятым стражником императора и сейчас находился в отставке. То есть, поработал достаточно, чтобы отдыхать, но иногда император, все же, вызывает его к себе. “Мать Мэйчжу умерла, когда тот был на задании. И ещё кое-кто умер.” Но позднее девочка стала относиться к отцу холоднее. Можно было подумать, что она зла на него из-за этого происшествия. Также было предупреждение не пытаться что-то делать с символами на отдельных листах бумаги. Яна скосила на них взгляд и замерла. От того, что глаза в темноте напрягались сейчас очень сильно, у нее появились белые пузырьки-галлюцинации перед взором. Такие, словно телевизор потерял сигнал и рябит. Она зажмурилась и сделала небольшую гимнастику для глаз, после чего распахнула их и начала дышать глубже и размереннее, чтобы глаза быстрее адаптировались под темноту. Все же, без лунного света все было действительно плохо видно. Только нестерпимое желание прочесть, что же там написано, не позволяло ей остановиться и подождать хотя бы рассвета. Она продолжала читать дальше. Все, что было описано, так это общая биография Мэйчжу и ее близких. Словно кто-то другой все изучил и записал для кого-то. Этот кто-то знал Мэйчжу? Этот кто-то знал, что кто-то попадет в ее тело? Этот кто-то сделал это специально?

Из-за слишком бурных размышлений у Яны чуть не началась паника, и она с опаской стала осекаться по сторонам. В комнате было пусто. Совершенно пусто. Она была в одиночестве с этими бумагами. И она совершенно не знала, что ей делать дальше. На нее постепенно стало накатывать облегчение: возможно, кто-то действительно хотел, чтобы она попала сюда. Бог? Однако написанное в свитке было не подробным, словно написано на всякий случай. Значит ли это, что она попала сюда случайно? Быть может, это чей-то неудавшийся эксперимент? Яну уже начало раздражать, что это решение было принято без нее, но потом подумала, что все не так уж и плохо. Судя по возрасту Мэйчжу, заботливый отец скоро должен начать предлагать ей выбрать себе жениха. Или, стоп.

Яна вспомнила, что в Древнем Китае родители сами выбирали своим детям партию, сами договаривались друг с другом и ставили молодых просто перед фактом. «Но это ведь не Древний Китай? Здесь немножко по-другому? Да и отец заботливый. Может, он все же позволит его единственной дочери влюбиться в кого-то самой.»

Она стала размышлять, есть ли у Мэйчжу подруги. Стоит ли ей ожидать, что кто-то из девушек придет к ней на чай? Во время отъезда отца она и собиралась это проверить, просто сидя дома или гуляя. Этими мыслями она ограждала себя от одиночества. От железного одиночества, которое она очень резко почувствовала сейчас, находясь одна в этой чужой комнате, в холоде и темноте. Стоило бы закрыть окно, да она не дочитала остаток свитка и те таинственные бумаги. Она опустила голову и начала смотреть в угол.

Она просидела в прострации до рассвета, только тогда очнувшись. Она посмотрела в окно. Цвет неба был нежно-пурпурным этим утром. Сухие покрасневшие глаза начали расслабляться, глядя на это чудо. Небеса действительно чудесны и необъятны. Девушка сунула ленту в то место в свитке, откуда не дочитала; свернула его и поспешно закинула с остальной писаниной обратно в ящик, не забыв замкнуть, а ключик запихнув под одежду. Она задрала подол и вылезла на задний двор, окутанный цветами и листвой, через окно, не отрывая глаз от улицы. Поспешно выбежав на середину, она задрала голову и устремила свой взор далеко-далеко, на эту красоту. Ей стало действительно легче.

http://tl.rulate.ru/book/73621/2033690