Готовый перевод Doing God's Work / Делая Работу Бога: 5. Перерыв на чай

Вернувшись в офис, я потратил несколько минут на то, чтобы прийти в себя в комфортных условиях прохлады в двадцать пять градусов по Цельсию, слоняясь по фойе, где сотрудники не беспокоили меня. Возвращение за свой стол означало бы встречу с Люси и его неизбежные вопросы о том, что я задумал. Я хотел посвятить его в свой план. Между нами существовала негласная договоренность, которую любой нормальный человек назвал бы дружбой. Даже с более циничной точки зрения, он был сильным союзником, чьи цели и ценности совпадали с моими собственными. Надо сказать, что то, что я не посвящал его в свои планы, вызывало у меня определенное чувство вины.

Но у меня была только одна попытка вернуть свои силы, к черту дружбу. Каждый человек, которого я привлекал к работе, увеличивал вероятность провала. Если бы я мог сделать это без Тез, я бы сделал. Я бы предпочел рассказать Люси после своего успеха - или неудачи, если бы до этого дошло. Если бы я все еще мог, в случае последнего. Может быть, он смог бы преуспеть там, где я не смог. А может быть, в случае непредвиденных обстоятельств, он мог бы распространить информацию о том, что мы обнаружили, среди всех, чтобы дать Дерьмолицу по лицу.

Веселый ход мыслей.

Я остановился, чтобы взять из шкафчика более теплую одежду на обратном пути к станциям. Пальто, вязаную шапку и шарф подходящих оттенков нежно-голубого цвета. Они мне подходили, подумала я, хотя я склонен была считать их одеждой старушки. Неважно, сколько зим я переживу, я буду жить и умру молодым, если вообще умру.

Я открыл на телефоне миниатюрную версию списка задач и ввел в карту доступа местоположение Юнь-Ци. Она тихо пискнула, когда перезагрузилась. Это был несколько неэффективный способ, когда та же технология могла быть использована и без использования карты, например чип можно было вшить в руку или глаз. Но, несмотря на все современные компьютерные системы, технологии не были специализацией Провидения, как можно было предположить, когда команда руководителей состояла из кучки существ, в кончиках пальцев которых было больше природной силы, чем в ядерной бомбе. Для них, вероятно, все опять сводилось к общественному имиджу. Офисные работники носили с собой ремешки; следовательно, и мы тоже, потому что так было принято.

Порыв морозного воздуха ударил мне в лицо, когда я шагнул в живописную сцену прямо из сказки, стеклянная дверь с жужжанием закрылась у меня за спиной. В нескольких метрах от моих ног простиралась широкая гладь безмятежной воды, ее поверхность была стеклянной и зеркальной. Через нее пролегал мост, настолько низкий, что едва возвышался над водой, и заканчивался павильоном, похожим на двухъярусную пагоду. Время было позднее был поздний, погода пасмурной, и фонари только начинали включаться. С облаков над головой беспорядочно сыпался порошкообразный снег, присоединяясь к сантиметровой толщине, уже покрывавшей верхушки окружающих деревьев, крыши и другие поверхности. Я был рад своей зимней экипировке.

Моя способность читать китайские иероглифы была слабо развита по сравнению с разговорным мандаринским, но я понял название "Западное озеро". В случае путаницы, это подтверждалось несколькими табличками вокруг с переводом на множество других языков. Я знал название, хотя и не был здесь раньше; это популярное туристическое место, известное своими захватывающими видами. Видимо, сегодня был именно такой день. Мне нравилось, что это было что-то новое, но снова возникал вопрос: как много знал Юнь Ци? Выбрал ли он это место только потому, что это было хорошее место для бизнеса, или потому, что он думал, что это будет уместно для кого-то, кто не был местным жителем?

До сих пор я относился к нему с юмором, но теперь это начинало меня интриговать.

Вокруг были толпы людей, создавая оживленную фоновую болтовню. В своих указаниях Юнь Ци упоминал чайный домик, и я нашел его позади себя, чуть левее.

Я вошел и сказал хозяину, что у меня заказан столик на имя Ян Иньчжу. К моему удивлению, таковой нашелся. Меня провели на второй этаж, в отдельную кабинку с балконом, выходящим на воду. За столом легко разместились бы восемь человек, и я подумал, не собирается ли Юнь Ци привести друзей.

Было еще пятнадцать минут, поэтому я заказала чай из меню и просмотрел новые задания, пришедшие на мой телефон. Вернуть к жизни чьего-то кролика. Мало шансов, что это произойдет. Вылечить рак, снова. Сделать что-то ужасное с академическим соперником, чтобы пользователь стал лучшим в своем классе. Очаровательно.

Я нажал несколько клавиш на последней и заглянул к конкуренту, о котором шла речь. Ничего особенно интересного, кроме чрезмерно заботливых родителей. Это можно было использовать, но я не собирался делать за них грязную работу. 'Вы можете сделать это сами', - набрал я в окне прогресса. Используйте свое воображение. Если вы не можете решить что-то настолько простое, возможно, вы не заслуживаете первого места".

Телефон зажужжал, когда в мой почтовый ящик пришло знакомое письмо с предупреждением. Пфф. Пользователь явно был проблемным. Наверняка. Провидение должно быть счастливо, что я не встал на сторону конкурента, чтобы дать им попробовать их собственное лекарство.

Чай принесли в маленьких керамических чашечках и огромном чайнике для заварки, и когда официант отвернулась, мой взгляд упал на мужчину, который подошел к ней сзади.

Юнь Ци был одним из тех людей, о которых можно составить довольно точное первоначальное представление по их личности по телефону. Ему было около пятидесяти лет, он был безупречно одет в классический деловой костюм, на ткани не было видно ни единой складки. Это была отличительная черта человека, хорошо осведомленного о том, что его роль предполагает суровую оценку его внешнего вида. Также у него были безупречные волосы человека, который использовал средство так, чтобы пряди выглядели чистыми и не слипались: светло-серые у висков и темно-серые в целом.

Моя спина рефлекторно выпрямилась, соответствуя языку тела человека, с которым мне предстояло иметь дело в ближайшем будущем.

Если он и удивился, увидев явного иностранца, то хорошо это скрыл. Мой акцент на мандаринском языке был почти безупречным, поэтому я не ожидал, что он выдаст меня заранее.

"Мисс Янг", - поприветствовал он меня, протягивая руку.

Я пожал ее, и мы снова сели, по одному с каждой стороны стола. Я подождал несколько мгновений, затем, когда он не заговорил, пожал плечами. "Что ж, я здесь. Полагаю, у вас есть вопросы".

"Есть", - признал он. "Спасибо, что пришли. Как вам чай?"

"Все хорошо", - сказал я, хотя у меня еще не было возможности попробовать его. "Мы могли бы провести следующие полчаса, обсуждая чай, если хотите, но я не думаю, что вы пришли именно за этим".

"Действительно, не за этим", - согласился он, размеренными движениями наливая себе чашку. "Я хочу узнать больше о Провидении и о вас".

"И что именно вы планируете делать с этими знаниями?" спросил я.

"У меня нет плана", - сказал он, сделав глоток и не разрывая зрительного контакта.

"И все же", - предположил я.

Он пожал плечами. "Еще раз спасибо. Я не был уверен, что ваш работодатель склонен посылать представителей по запросу".

Я откинулся в кресле и сцепил пальцы, оценивая своего собеседника, который был слишком спокоен. "То, чего они не знают, им не повредит".

"Кстати, я знаю, кто ты", - сказал он, сразу же перейдя к делу. "Ты не человек".

Это развеяло все мои сомнения относительно того, к какой информации он имеет доступ, но его выбор слов выдал тот факт, что она также была неполной.

Я снова наклонилась вперед и набрала полный рот чая. "Я могу понять, как вы пришли к такому заблуждению", - сказал я, покачав головой. "Но это не так".

В настоящее время.

"И любой тест ДНК может это подтвердить", - продолжил я. "Так что если вы думаете о выделении критической генетической последовательности или двух в этой вашей больнице, позвольте мне избавить вас от этой проблемы сразу. Вы ничего не найдете".

Если бы все было так просто. Когда речь заходила о богах, было множество вещей, которые мы еще не выяснили, особенно потому, что официальная позиция в отношении научных исследований заключалась в том, чтобы задушить их настолько, насколько это возможно, и использовать технологии, придуманные смертными. Генетика была одной из таких неясных областей. Определение человечества было еще одним.

Мы не знали, что делает людей богами, но это была не генетика. Иронично названный отдел кадров проверил это. Если говорить только за себя, то, когда мои способности были активны, мне приходилось часто переписывать свою ДНК с нуля.

Обычно, когда у нас рождались дети, они были хотя бы частично особенными. Но не всегда. Иногда смертные могли стать богами - я сам частично относился к этой категории, хотя это была еще одна неясная область, поскольку я тоже начинал не совсем человеком.

Были и такие боги, которые могли активно даровать божественность другим, хотя все они были довольно ограничены в этом. В очередном проявлении ревности и паранойи тиран объявил эту практику вне закона, равно как и рождение детей. В его идеальном мире не было бы другого бога, кроме него. Однако слухи о его всемогуществе и всеведении были сильно преувеличены, и он полагался на нас, чтобы мы контролировали человечество - и друг друга - для него, как хорошая послушная свита.

В любом случае, любой наш ребенок должен был быть абортирован до рождения - а если это не удавалось, то использовались другие методы, чтобы остановить его развитие до срока. Я особо не интересовался, потому что есть вещи, о которых лучше оставаться в блаженном неведении. Но у меня были идеи. Эта политика почти мгновенно положила конец новым беременностям.

Юнь-Ци сохранял спокойное выражение лица, но его поза была немного напряженной. Я подумал, что он, вероятно, был честен, когда сказал, что у него нет специального плана, но было много разных вещей, которые умный человек мог бы сделать с информацией, которую я готов был предоставить, и я только что поднял темное облако над одним из потенциальных вариантов.

"Кто же вы, Ян Иньчжу?" - спросил он.

Я раздумывал, не сказать ли ему прямо, но старые инстинкты в конце концов победили. Если ему нужно мое имя, он должен его заслужить. "Ты слышал о Румпельштильцхене?"

Он немного успокоился. "Слышал. Сказочная история. Ты хочешь сказать, что это реальность?"

"Нет. Это просто сказка", - сказал я, делая еще один глоток чая. "Но хорошая. Я собираюсь устроить тебе такой же тест, какой Румпельштильцхен устроил своему главному герою. Три возможности угадать мое имя. Я дам вам честные ответы. Звучит разумно?"

"Я не отдам вам своего первенца, если ошибусь", - оговорился он. "Хотя я уже староват, чтобы заводить их в наши дни".

"Никаких первенцев", - согласился я. Мы не можем все разделять привычки Люси. Кроме того, сегодня я уже взяла одного нового ребенка, и этого было достаточно". "Давайте будем честными, ставки настолько примитивны, они толком и не добавляют интереса. Но если ты ошибешься, ты никогда не узнаешь".

"Согласен".

Отсутствие сомнений немного смутило меня. "Хорошо, тогда", - сказал я. "Переходим к тебе, больничный мальчик".

Он сложил руки перед собой на столе, одну над другой, нетронутый кусочек манжеты рубашки был виден точно на нужной длине под верхней частью костюма. "Лакшми", - догадался он.

"Ооо!" - воскликнул я. "Неправильно".

Его лицо мало что выдавало. Для первой попытки, это было... интересно. Начнем с того, что мое нынешнее тело совершенно не походило на богиню удачи. Тем не менее, я пришел к нему, предлагая щедрую сумму денег, чтобы помочь несчастной душе, что Лакшми и сделала бы. Он не мог знать, что я пытался произвести впечатление на ребенка и научить его чему-то .

А "ооо" было потому, что я хорошо знал Лакшми. Она сидела в одной комнате с Люцифером и мной некоторое время до того, как ее повысили из службы поддержки в финансовый отдел. Мы не сходились во взглядах на некоторые ключевые философские моменты, но у нее было отличное чувство юмора и умная голова на плечах. То, что меня приняли за нее, было удивительно, но нелестно.

"В таком случае, моим следующим предположением будет... Люцифер".

Я немного задумалась. Очевидно, что это не правильный ответ, но удивительно, насколько он был близок, и еще более удивительно, если принять во внимание, насколько сильно он отличался от его первого ответа. Оба его ответа свидетельствовали о твердой уверенности в том, что внешность обманчива, что усилило мое и без того разгоревшееся любопытство относительно того, откуда он получает свою информацию. Конечно, не от Эрис.

Выражение Юнь Ци было трудно прочитать. Он выглядел невозмутимым, что само по себе было необычно, но под поверхностью явно что-то бурлило. Это были не случайные ответы. Люси был прав - он играл со мной. Играл со мной, как кот с игрушкой. Для этого нужны нервы.

"Неправильно", - сказала я, на этот раз более серьезным тоном. "Тебе нужно подтянуться в просмотре фильмов о сделках с дьяволом. Мы ведь сейчас играем без ставок а кону".

Он выглядел так, как будто был не согласен, но не высказал возражений.

"Последняя попытка", - подсказал я.

"Локи", - ответил он без особых колебаний.

После догадки о Люцифере это казалось наиболее вероятным исходом. "Ну, вот", - вздохнул я. "Так скажи мне, как никому не известному работнику больницы удалось так легко установить мою личность? Никто никогда меня не раскрывает".

"Ну, возможно, они ожидают, что вы..."

"Мужчина?" Потому что это было именно так. Юнь Ци был исключением из правил - внешность была не просто фактором, по которому большинство людей оценивали других при первой встрече, а главным фактором.

"Ну, да. Но ты же можешь менять обличие. Пол не должен быть ограничением для такого, как ты".

"Мог", - поправила я. "Уже нет. Некоторое время."

"Понятно", - ответил он.

Так и есть. Очевидно, он провел исследование. И он не ответил на мой вопрос.

Я потягивала чай, наслаждаясь теплым мускусным ароматом. "Слушай, я впечатлен тем, что тебе удалось выяснить самостоятельно, но под поверхностью плавает огромный айсберг, который ты едва успел ткнуть ногтем. Тебе сейчас нужно принять одну вещь: все, с кем ты имеешь дело, - едва ли боги".

"Но разве ты не..."

Я покачал головой. "Раньше был. Сейчас я по сути такой же, как и ты. Дерьмовая работа с дерьмовым начальством. Просто меня гораздо труднее убить".

"Но Эрис..."

"По сути, она сумасшедшая, да".

Он нахмурился. "Я хотел сказать "может творить чудеса"".

Ах, ты маленькая плутовка, Эрис, подумал я. Она была таким же инвалидом, как и я, и гораздо хуже подготовлена, чтобы справиться с этим. "Эх", - сказал я, сделав непринужденный вид. "Эрис - та, кого милосердный человек мог бы назвать... растерянной. Лучше не принимать всерьез ничего из того, что она говорит".

"Но она работает на Провидение", - сказал Юнь-Ци. Он положил руки на стол, как будто собираясь подняться со своего места, но не сделал этого. "Провидение".

"Фанбой, не так ли? Что-то мне подсказывает, что ты читал биржевые сводки, пропуская социальные комментарии". Юнь-Ци показался мне человеком, который действительно может читать биржу, все эти столбцы маленьких цифр и их ритуальные операции по предоставлению богатства в обмен на потерю определенного количества своего времени и рассудка.

"Хорошо", - продолжил я. "Вы хотите узнать о Провидении? Позвольте мне просветить вас. Это сломанная, коррумпированная система. Монополия без цели. Она предоставляет некачественные услуги людям, которые в них не нуждаются и не заслуживают их. Она создана не для того, чтобы помогать человечеству". Я бы пошутил здесь о том, что это делает ее такой же, как и любой другой корпоративный конгломерат, но это было бы несправедливо по отношению ко всем другим предприятиям на планете. ''Поймите, когда вы имеете дело с "Провидением", вы смотрите на военный трофей, созданный из туш конкурентов. Все чудеса вселенной украдены и установлены под слоями бюрократии, ограничений и волокиты. Вот что такое Провидение".

Зачем уничтожать конкурентов, если можно провести агрессивное поглощение и поставить новичков работать под своим знаменем, в конце концов?

Юнь-Ци, как я заметил, стал очень спокойным.

"Почему ты здесь, госпитальер?" спросил я. "Ты надеешься выжать из меня больше регулярных пожертвований? Спасти больше жизней? Этого не произойдет". Наклонившись вперед, я ткнул пальцем в столешницу. "Компания, работающая на рабском труде, вряд ли будет сочувствовать угнетенным. Помимо очевидных этических последствий, качество снижается. Сильно падает. Как и производительность. Инновации. Работникам становится все равно. Люди, которые могли бы изменить ситуацию, больше не могут этого сделать. Провидение, который вы, кажется, боготворите, не только является неудачным бизнесом во всех отношениях, которые имеют значение, он активно тянет себя - и, как следствие, мир - назад".

Это было очевидное решение руководства, если честно. Вернуть нам наши полномочия было бы актом явной, монументальной глупости с их стороны и могло закончиться только попыткой бунта. С другой стороны, моя унылая жизнь была упражнением в наблюдении за тем, как они сами себя подставляют под удар, ожидая от нас выполнения задач, для которых мы были совершенно не приспособлены. Сейчас я был почти смертным человеком, со всеми вытекающими отсюда слабостями и недостатками. А смертные не отличались изобретательностью. Но мы были компанией квазисмертных, которые должны были выполнять работу полноценных богов, и, конечно же, все могло пойти только наперекосяк.

Тирана не волновало, что на Земле все пойдет не так. Лишь бы его власти ничего не угрожало.

"В любом случае, - закончила я, слегка поправляя шарф, - моя главная мысль - не слушайте советов Эрис".

http://tl.rulate.ru/book/67731/1798466