Готовый перевод The One Who Stayed / Владыка: Тот, Кто Остался: Том 3 Глава 18

Огонь вспыхнул почти мгновенно. Как оказалось, закопанная верёвка была привязана к трём горшкам с горящим рыбьим жиром. К этим горшкам, в свою очередь, вели следы из промасленных тряпок и других разбросанных горючих материалов, которые образовали своеобразную тропинку. Когда все запасы масла попали на землю, всё вокруг вспыхнуло.

Огонь взметнулся к небу, и все жаболюды, включая Хекети, отпрыгнули в стороны. Она бросила людоящера, оставив его умирать в ревущем пламени.

С воздуха она всё ещё чувствовала жар, преследующий её, угрожающий пожрать плоть её людей, внизу были несколько членов отряда, которые оказались слишком медлительны. Их ноги пылали или, что ещё хуже, были и те немногие, кто замешкался и не успел даже прыгнуть. Они заживо зажарилась в пламени, оставленном им людоящерами, их крики были неотличимы от криков ящера.

Она видела, как они катались по земле или спасались бегством - один вырвался наружу и бросился сквозь пламя в поисках спасения у воды. Прежде чем она или остальные её люди успели приземлиться за пределами деревни, одинокий бегун достиг своей цели и прыгнул в воду в тщетных попытках спасти жизнь, которую он уже потерял.

Жёлто-оранжевое пламя не угасало, он катался в масле, которое теперь прилипло к нему, его голова всё ещё была охвачена огнём, в то время как на его теле начали появляться нарывы от ожогов, добавляя страданий к агонии умирающего, его большие широко раскрытые глаза расплавились, но крики прекратились только тогда, когда горящее масло попало ему на язык, заставив его вспыхнуть, как факел.После этого он прожил лишь несколько драгоценных секунд, и к этому времени королева с плеском упала в воду. Труп жаболюда бесшумно всплыл на поверхность и замер, мелкая рябь, которую он поднял на воде в своих отчаянных попытках бороться с огнём, всё ещё не до конца утихла, хотя их источник уже был мёртв.

Другие жаболюды продолжали кричать, гася пламя на своих товарищах, обжигая собственные руки, в попытках облегчить боль своих собратьев. Хекети, однако, оглянулась, чтобы посмотреть на ужасающее пламя, которое всё ещё поднималось над стенами.

«Возможно, это будет не так просто. Этот старик знал, что умрёт, он знал это, и всё же отдал свою жизнь без колебаний и даже страха. Он умер, крича, и это, по крайней мере, было облегчением. Они чувствуют боль, и их можно заставить обратиться в бегство… но я надеялась застать их врасплох… неважно. С нашей новой численностью храбрецы просто умрут стоя».

Несмотря на попытки успокоить себя, Хекети чувствовала, как пульсирует её голосовой мешок, её глаза были прикованы к пламени, всё её тело инстинктивно стремилось отпрянуть от него. Это заставляло её напрягаться, не двигаться, и то же самое происходило с остальными членами её отряда.

Все они поняли, что людоящеры готовы драться до смерти.

Реальность ударила по ним.

Она чувствовала, как меняются её люди. Их высокомерие сгорело в этом огне.

«Может быть, это и к лучшему, если мы не будем их недооценивать, они продержались так долго не просто так», — подумала Хекети, и это заставило её успокоиться.

Она отдала приказ, не отрывая взгляда от огня.

— Подождите, пока пожар утихнет, а после, мы пройдёмся по останкам, посмотрим, не осталось ли чего-нибудь ценного, а затем двинемся на юг.

— Мы не будем преследовать их сразу? — спросил один из её подчиненных.

— Нет… нет, не будем, мы позволим им самим ослабить себя. Пусть бегут, а мы будем следовать за огнём, пусть едят землю, если захотят. Или съедят друг друга, вы помните, что сказал свидетель. Они будут есть друг друга, если проголодаются достаточно, каждый сытый живот их ещё больше ослабит, а потом мы прикончим остальных, — пообещала Хекети.

Видение из её сна снова вернулось к ней: великое озеро и болото вокруг него, возвышающиеся великие деревни её собственной цивилизации. Разъезжающие по миру торговцы-жаболюды, господство над великими водами, охота на немногих монстров, представлявших угрозу, вынуждая Империю признать её королевой, а её землю - собственным королевством.

«Больше никаких надоедливых людей, бродящих по границам, никаких угроз, и мы могли бы править здесь вечно…» — великолепное видение больших домов, которые она построит вдоль воды, подражая тем, что сначала строили люди, но с собственным стилем, приспособленным к окружающей среде её владений.

«Это будет прекрасно, славно, чудесно, не передать словами … и всё, что мне нужно сделать - это вычистить вредителей…» — думала Хекети и смотрела, как перед ней разгорается пламя.

**********

Они поздно покидали импровизированную крепость, а за их дверью нервно расхаживал взад-вперёд людоящер. Всё тело Сасурью было как на иголках, пока он ждал, когда их потенциальный спаситель выйдет из комнаты со своей наложницей.

«Меня не волнует, что он лоликонщик… пока он нас спасает… но что, если он извращенец, которому нужны и наши женщины? Стоит ли мне спрашивать? Могу ли я вообще задавать подобные вопросы, не рискую ли я его обидеть?.. Нет, лучше не стоит, судя по тому, что говорит мой брат, подобных людей привлекают только такие девушки. Подождите, а он вообще человек? Я не видел его лица, я просто предположил, прошло уже много лет с тех пор, как я видел человека», — мысли Сасурью мчались, как ураган.

«Сделай это непринуждённо, спокойно и мирно, сделай вид, что тебе все равно, кто знает, может, для них это нормально?» — Сасурью пытался сказать себе это, но у него были сомнения.

«Что хорошего в том, чтобы спасти нас от жаболюдов, если впоследствии мы обнаружим для себя участь хуже смерти?» — задавался жизненно важным вопросом Сасурью, и за время, прошедшее от его самого отчаянного часа до настоящего, когда-то далёкая неизвестность начала неуклонно вырисовываться и надвигаться на него.

Как только могущественный заклинатель вышел из комнаты, а молодая девушка-вампир крепко держала его за руку, когда они вышли из здания, людоящер опустился на одно колено и склонил голову.

— Господин, простите ли вы мне одну маленькую просьбу?

«Просьбу? Это неожиданно», — Аинз задумался и склонил голову.

— Говори.

— Господин, хотя ваш покорный слуга и не подумал бы критиковать ваши удовольствия… — слова Сасурью заставили Аинза покраснеть под маской. — Чем скорее мы доберёмся до моей деревни, тем лучше. И хотя я не осмелюсь оспаривать ваши желания относительно вашей прекрасной наложницы... не мог бы этот смиренный слуга умолять вас о снисхождении и просить, чтобы эти удовольствия были лишь немного отложены.

Шалти, сначала оскалившая в ярости клыки и дрожа от гнева, быстро переменила своё настроение, когда её назвали любовницей хозяина. Она крепче вцепилась в руку, которую держала, и лучезарно посмотрела на него.

«Он говорит, что его деревня была бы лучшим местом для владыки Аинза, чтобы заявить свои права на меня… конечно, конечно, долгие утомительные прогулки по болоту ни в ком не вызовут желания! Но вид на озеро с кучей слуг, какими бы недостойными они ни были, это совсем другое дело!»

«Наложница?!» — Аинз мысленно отпрянул. — «Я не лоликонщик! Ладно, соглашусь, Шалти красивая, но… всё же, я не такой! Вот если бы у неё было более взрослое тело и грудь, как у Альбедо… — он взглянул на маленькую вампиршу и, увидев, с каким нетерпением она смотрит на него, и, чувствуя давление, когда её сильные руки сжались вокруг его собственных, он мог только благодарить себя за то, что так и не снял маску, когда ответил.— Конечно, мы должны спешить, но Шалти не моя наложница, она дочь одного из моих самых дорогих друзей, одного из тех, кого я остался защищать. А теперь веди, Сасурью, — приказал Аинз, и людоящер поднялся на ноги, развернулся и снова повёл Аинза обратно через болото.

http://tl.rulate.ru/book/63718/2416682