Готовый перевод The One Who Stayed / Владыка: Тот, Кто Остался: Том 2 Глава 38

Лицо короля Ланпосы было осунувшимся и бледным. Его пальцы дрожали так сильно, что бумага в его руках ходила из стороны в сторону.

«Всё ведь шло так хорошо!» — подумал он с полным отчаянием. Восемь пальцев были разбиты, головы их лидеров сидели на пиках у ворот столицы. Под рукой был заклинатель, способный победить империю… а теперь ему приходят эти новости.

Он нервно положил бумагу на стол: плохие события шли одно за другим, и это всего за несколько дней.

— Сир, что нам делать? Если Гильдия авантюристов откажется выполнять любые задания для членов королевской фракции, то наша фракция перестанет существовать… — маркиз Рэйвен содрогнулся от этой мысли.

— Это плохо… — ответила принцесса Реннер. — Но… новости о моих братьях и крестьянском восстании… это ещё хуже.

— Мои сыновья… они оба… — король больше не мог читать документ, составленный из показаний выживших. Ненавистные чернила расплылись под влиянием слёз, а горечь наполнила его голос по столь многим причинам. Слухи о злоупотреблении властью и коррупции принца Барбро распространились со скоростью лесного пожара, даже без документальных доказательств, «найм по контракту» у Восьми Пальцев, человека, для притворного насилия над авантюристом адамантового ранга, позволило легко сделать правильный вывод.

И всё, что мог сделать король, это сидеть наедине со своими немногими доверенными советниками и предаваться отчаянию.

— Мой сын… Барбро… он дорого мне обошёлся. Но я бы предпочел, чтобы он жил и стоил мне ещё больше… — король опустил голову. — Он был не прав, я это итак знаю, Газеф, — король не встретился со взглядом, который, как он знал, бросил на него его Воин-капитан. — Но он был моим сыном, и каким бы плохим он ни был, я любил его. А Занак… он был бы хорошим королём, если бы только его не убили.

Его рука скользнула по разложенным на столе документам: рядом с документом, сообщавшим о гибели его сыновей и провозглашении независимости «Королевства Карне», лежали отчёты о местах, которые они заняли. Несколько мелких дворянских родов уже были уничтожены, ряд городов, деревень и даже Э-Рантел сдались без боя.

Кроме того, рядом лежал документ из Империи, объявляющий им ежегодную войну.

— И что мне теперь делать? — спросил король Ланпоса. Он был в растерянности, ни у Газефа, ни у Рэйвена не было ответа.

Однако он был у его последнего оставшегося ребёнка.

— Отец… есть только один вариант действий, — Реннер положила свою руку на его и посмотрела в его лицо своими любящими, тёплыми голубыми глазами. — Мои братья… — она сморгнула слёзы. — Моих братьев больше нет, но Королевство осталось. Дворяне не пошлют армию на борьбу с Империей, когда мятежники казнят целые дома… они не смогут, даже если бы захотели. Мы должны остановить восстание, чтобы оно не поглотило нас по кусочкам. Господин Гоун готов объявить о создании своего Королевства и предупредить Империю держаться подальше. Пусть он это сделает, а потом мы соберём вместе благородные дома, всю благородную фракцию, и отправимся сражаться с мятежниками.

— Убийство людей моего королевства мне не по душе, — угрюмо заметил Газеф. — Если бы они только знали короля, которого знаю я…

— Но они не знают, — указал маркиз Рэйвен. — И они ни за что не захотят знать этого сейчас, после всего, что произошло с принцем Барбро, Гильдией, а теперь ещё и это.

— Я не предлагаю сражаться, чтобы выиграть битву, я предлагаю сражаться, чтобы выиграть войну, — сказала принцесса Реннер, и трое мужчин посмотрели на неё, даже скорбное лицо её отца сменилось на замешательство.

Когда принцесса изложила свой план, лица её отца, маркиза и Газефа, сначала стали бледными, затем заинтригованными, и, наконец, по мере того, как она говорила и аргументировала так мягко, как только могла, они сдались.

— Треть Ре-Эстиза будет потеряна, — наконец ответил её отец.

— Если мы не отрежем руку, погибнет всё тело. Мы можем получить две трети нашего королевства, или не получить ничего. И в конце концов, отец... ты изначально был готов к тому, что тебе придётся уйти в отставку. Потребуется новый правитель, — сказала Реннер и мягко положила руку ему на плечо. — Пусть великое обновление нашего королевства будет твоим наследием… а не то, что сделал мой старший брат… если ты уйдёшь правильным путем… тогда ты сможешь избавить его от этого позора. Пожалуйста… отец, позволь мне помочь тебе, — Реннер вытерла слёзы с глаз, и король наконец мрачно и молча кивнул.

Потребовались недели, чтобы это произошло, знать поначалу не спешила прислушиваться к призыву, и деревня за деревней присоединялись к восстанию. «Король и Королева волков» пожирали территории, а члены захваченных дворянских домов были повешены на собственных башнях. В результате мелких стычек в руках повстанцев оказывалось всё больше оружия и доспехов, и королевство Карне казалось непобедимым.

Но призыв был услышан, десятки тысяч рекрутов и дворовых слуг вместе с главами и целыми семьями знатных домов собрались в столице.

— Отец, так ли уж необходимо, чтобы ты ехал сам? — спросила Реннер, поглаживая дрожащей рукой тыльную сторону его руки, её глаза сфокусировались на нём, беспокойство наполнило её лицо.

— Да, дочь моя. Я - король. Я делаю то, что должно быть сделано… Я жертвую тем, чем должен пожертвовать, ради общего блага. А это значит, что я должен подвергать себя риску, — сказал король Ланпоса, его голос был слабее, чем когда-либо знала Реннер, но решимость в нём была очевидна, накрыв её руку своей, он смотрел на неё сверху вниз, долго размышляя.

— Дочь, Реннер, ты оказалась гораздо проницательнее, чем я предполагал, и я сожалею, что не увидел этого, пока не ушли твои братья, — король Ланпоса горько рассмеялся. — Не волнуйся, я наверстаю упущенное когда вернусь. Мы всё исправим и восстановим наше королевство в прежнем виде.

— Да, отец, я не могу дождаться, — ответила Реннер и крепко обняла его. Твёрдость его доспехов и мягкость королевской накидки, свисавшей у него за спиной, противоречили друг другу, но тепло его поцелуя в лоб было настоящим, ярким и совершенно искренним.

Чисто белое платье Реннер было длинным и струящимся, и, хотя она была на каблуках, ей пришлось подняться на цыпочки, чтобы поцеловать отца в седую бородатую щёку.

— По крайней мере, возьми с собой Газефа, отец, — она указала на несколько метров в сторону, где покорно стоял Клаим. — У меня есть мой Клаим, который защитит меня, я не хочу, чтобы ты отправлялся в опасность без гарантии, что ты вернёшься домой.

— Хорошо, Реннер, так и быть, — сказал король Ланпоса III с болью в сердце, когда беспокойство его самого младшего живого ребёнка за него, боролось с его беспокойством за неё. — Просто помоги маркизу Рэйвену, чем сможешь, а я пойду и покончу с этим раз и навсегда.

— Как скажешь, отец, — ответила Реннер и разорвала крепкие объятия, отстранившись и отойдя в сторону от своего телохранителя.

— Защити мою дочь, Клаим. Она - всё, что у меня осталось, — сказал король Ланпоса, всё ещё ощущая в глубине себя огромную печаль.

Клаим тут же опустился на одно колено и, склонив голову, поклялся достаточно громко, чтобы эхо отразилось от каменных стен дворца.

— Ваше Величество, никто не тронет её, пока во мне теплится жизнь.

— Я верю тебе… — сказал король, оглядывая светловолосого мальчика, облачённого в доспехи, которые принцесса купила ему на собственные деньги. С ясными глазами и твёрдым, красивым взглядом, близким к зрелому, мальчик всегда был прилежным, трудолюбивым, верным и преданным.

«Бедный мальчик, влюблённый в мою дочь, но это всё, что он мог сделать. Если бы он родился дворянином, из него могла бы получиться прекрасная пара, он мог бы даже стать достойным королём. Но… этому просто не суждено было случиться», — размышлял король Ланпоса с чувством жалости к юному Клаиму.

— Сообщи Газефу, что я всё-таки возьму его с собой, и скажи ему, чтобы он поторопился, мы скоро уезжаем, — сказал король и ушёл, не оглядываясь.

**********

Император Зиркниф сидел в своём личном зале для совещаний.

— Это шутка? — спросил он, сворачивая документ и тряся им, как палкой.

— Боюсь, что нет, мой мальчик, — ответил Флудер. — Я лично всё проверил, Королевство уступило часть своих земель заклинателю по имени Аинз Оал Гоун, он настоящий заклинатель и несколько месяцев назад победил отряд Писания Теократии.

Зиркниф нахмурился, развернул документ и прочитал его снова.

“Да будет известно Императору Зиркнифу из Бахарут, что в этот четырнадцатый день месяца было объявлено об основании Королевства Назарик. Кроме того, мы вступаем в состояние войны в поддержку нашего союзника, Королевства Ре-Эстиз, и в отместку за военное нападение на наши земли ваших работников по приказу вашего правительства. Мы советуем вам не отправлять свою армию на равнины Катз, а вместо этого предложить скромную компенсацию за ваши оскорбительные действия против обоих королевств. Если ваша армия появится, мы возьмём не просто монеты, а земли и жизни ”.

Зиркниф перестал читать, скомкал бумагу и с силой швырнул её на пол. Светлые волосы и тонкие черты лица молодого императора напряглись, а его зубы заскрежетали друг о друга в нехарактерном для него гневе.

— Неужели он действительно думает, что может сделать то, о чём говорит?

— Думаю, да, мой мальчик, — Флудер погладил свою бороду и подошёл к государю, которого он помогал воспитывать и растить. — Ты уступишь?

— Конечно же нет, — Зиркниф вскочил на ноги и отшвырнул бумагу в угол. — Победа над священным писанием - дело не из лёгких, но, тем не менее, даже если он сможет в одиночку убить пять тысяч, он ничего не сможет сделать против двадцати тысяч рыцарей.

— У него может быть собственная армия… не забывай, что он уничтожил сотни работников, которые пытались войти в его дом, — заметил Флудер, и Зиркниф остановился, чтобы обдумать слова старика.

— Это справедливое замечание, мы возьмём десять тысяч с территорий болот, где живут жаболюды, чтобы держать их в резерве, просто чтобы быть уверенными, — сказал Зиркниф. — У нас всё ещё есть время подготовиться, а с этой крестьянской гражданской войной они все равно будут ослаблены. Это должен быть последний большой удар, прежде чем мы разрушим всю прогнившую структуру королевства Ре-Эстиз. После этого в следующем году мы сможем начать просто захватывать территорию и зачищать любые проблемные элементы.

— Настоящая новая империя скоро осенит мир, — сказал Флудер голосом, полным удивления. — Какую чудесную магию она породит, мне не терпится узнать! — Флудер вздрогнул от волнения, когда встреча закончилась, и заклинатель покинул компанию Кровавого Императора.

**********

Аинз развернул свой меч и пронзил гигантского огненного элементаля. День за днём, час за часом он продолжал гриндить, убивая могущественных призывных монстров своих подчинённых, повышая свой уровень. Когда он не участвовал в этом сам, завербованные члены Дальновидности занимались этим с помощью Себаса, который помогал им с лёгкостью победить тех противников, против которых в одиночку у них не было и шанса.

Однако если для них это была просто рутинная работа, которую нужно было выполнить, то когда последний призванный монстр исчез и Аинз снял шлем, чтобы вытереть пот со лба, он понял, что для него самого это было чем-то большим.

— Что-то не так, владыка? — спросила Люпус Регина, протягивая поднос с серебряным кубком и кувшином с холодной водой.

— Да, — резко ответил Аинз и взял с подноса кубок, чтобы выпить его содержимое. Ледяная вода была очень освежающей.

«В играх намного легче гриндить, ты никогда не устаёшь», — он немного поддразнил себя, а когда Люпус Регина налила ему снова, тут же выпил и её.

— Хозяин… если я могу помочь…? — предложила рыжеволосая боевая горничная.

— Ладно, — сказал он, желание выговориться было таким, что, даже зная характер Люпус Регины, ему было все равно. Он поставил кубок на поднос, и она снова начала его наполнять, с тихим звоном в кубок упало несколько кубиков льда.

Аинз взял его и продолжил пить, вонзив меч в песок арены так, чтобы рукоять была направлена ​​прямо вверх.

— Всё дело в моей человечности. Мне придётся пойти и убить очень много людей. Может быть, если бы я всё ещё был нежитью, я бы ничего не чувствовал по этому поводу, но сейчас? — он нерешительно фыркнул, понимая, насколько ограниченным было то, что он собирался сказать, — Люди, Люпус Регина, иногда испытывают тревогу или отвращение при мысли об убийстве себе подобных.

Люпус Регина поджала губы, стараясь не нахмуриться, вместо этого она подняла ярко-красную бровь.

— Я никогда не видела, чтобы кто-то из них колебался, хозяин. Я имею в виду, что даже крестьянские игрушки убивают себе подобных в гражданской войне. И разве мы только что не убили кучку людей, которые вторглись в наш дом? Простите моё невежество, хозяин, но в чём разница?

Аинз пил медленнее, давая себе время подумать, как ей ответить.

— Они были ворами и предателями, вот почему я пощадил трёх рабынь, когда Сизу об этом заговорила, они не хотели делать то, что сделали, так что они были не виноваты. Но отправляясь на равнины Катз, я, по сути, устрою резню. Так понятнее? — спросил Аинз, не уверенный, что его идея о разнице этих двух случаев вообще имеет смысл.

— Если вы говорите, что это так, то это так, и я просто не понимаю этого, — Люпус Регина почесала голову, её желтые глаза смотрели на него с благоговением. — Как я понимаю, господин. Короли делают что-то ради высшего блага, или, по крайней мере, должны делать, если вы решили, что это высшее благо, а они ему препятствуют, разве убийство их ради этого блага не оправдано?

Аинз усмехнулся и положил бронированную руку на голову Люпус Регины. Он ласково погладил её, и она любяще прижалась головой к его ладони.

— Возможно, ты права, Люпус Регина.

«Я могу сделать это быстро, сделать это один раз, и мне не придётся делать это дважды», — сказал себе Аинз и перешёл к другому вопросу. Он проверил свои характеристики, чтобы посмотреть на уровень.

«Сто пятьдесят, много очков навыков, которые нужно распределить, но большинство из них нужно потратить на навыки воина… Скоро мне придётся признаться в правде Альбедо, Шалти и Демиургу. Если они повернутся против меня…» — подумал он, а затем ненадолго вспомнил, что может попросить других стражей защитить его от этих троих, но когда эта картина появилась в его воображении.

«Дети моих друзей… рвут друг друга на части… нет. Нет. Нет. Этого никогда нельзя допустить. Я не позволю им убить меня, но всё же лучше такой конец, чем видеть, как мои любимые дети убивают друг друга…» — решил Аинз и поставил пустой кубок обратно на поднос. Угроза разбитого сердца была достаточной, чтобы заставить его переключиться на что-то другое.

— Возвращаясь к предыдущей теме, — сказал Аинз твёрдым голосом. — Я должен быть готов ко всему, как в этой битве, так и в следующей, если она состоится.

— Как пожелаете, хозяин, — сказала Люпус Регина и унесла поднос, держась поодаль, в то время как Аинз снова вытащил тяжёлый меч из песка, и появился вызванный ледяной элементаль, возвышающийся над ним и имеющий столь же мало шансов, как и предыдущий. Аинз снова надел свой шлем и начал атаку.

http://tl.rulate.ru/book/63718/2374998