Готовый перевод The One Who Stayed / Владыка: Тот, Кто Остался: Том 2 Глава 18

Сэр Фурт никогда не отличался особой терпимостью к алкоголю, и под постоянны похвалы и подбадривания жены он продолжал употреблять всё больше, больше и больше. Пошатываясь, он подошёл к жене, пьяными пальцами перебирая её платье.

— Иди щуда, заделаем исчё одного... кого-то лучще, чем твоя неудавшаяся щлюха... — сплюнул он и коснулся щеки, по которой Арче его ударила, след от её прощальной пощёчины был замазан гримом, но он был там, как и память о нём.

«После того, как я верну свой титул, я лишу её наследства, неблагодарная девчонка! Я растил её все эти годы, и что она делает взамен?! Угрожает прервать наш род?! Для чего, по её мнению, нужна семья?!» — мысленные проклятия были чётче, чем его нескладные слова, но гнев сделал его более восприимчивым к обаянию его жены и к алкоголю, который она продолжала ему наливать.

— Да, ты такой замечательный мужчина, ты без проблем способен заделать «ещё одного», верно? — поддразнила она его и оголила немного кожи, после чего комната начала кружиться. — О, не волнуйся, муж, — сказала его жена чарующим голосом и потрепала его по щеке. — Позволь мне уложить тебя в постель и там мы сможем заняться всем, чем угодно.

Он медленно кивнул и посмотрел вверх с развратной улыбкой на лице, немного слюны скатилось на его светлую бороду.

— Харашо, — пробормотал он и позволил ей уложить его в постель. Она положила его на спину.

— Я вернусь через минуту, мне нужно подготовиться, — сказала она знойным тоном, и он тут же захрапел, не успела она закрыть за собой дверь.

Мадам Фурт бросилась в главную комнату и обнаружила, что куча монет всё ещё лежит там, где её оставил её муж. Она подошла к шёлковой верёвке и начала дергать за неё. Это разбудило почти всю прислугу в доме. Слуг у них осталось немного, но мадам Фурт хотела видеть их всех.

Она продолжала звонить в колокольчик, пока по её щекам текли слезы. Прошло довольно много времени, почти час, или около того, пока они не начали прибывать, несколько дворецких, горничных и единственный лакей для кареты.

Они были одеты в рабочую одежду - причина их задержки, и переглядывались друг с другом, не понимая, зачем их всех собрали, и ещё больше не понимая, почему госпожа дома стоит перед ними и бесстыдно рыдает.

Мадам Фурт тяжело всхлипнула, яростно и грубо вытерла нос рукавом, а затем сказала то, что было столь же немыслимо, как и её поведение.

— Этому дому пришёл конец.

— Госпожа… — сказал Джаем, делая шаг вперед, но она остановила его, подняв руку вверх.

— Арче больше никогда ничего не даст этому дому. А мой муж продал Кудерику и Улеирику. Их больше нет, возможно, они уже проданы или перевезены туда, где их будут… теперь у дома Фурт нет наследников, — она указала на монеты на столе.

Её слова были холодны, как лёд, но выражение её лица было наполнено ничем не замутнённой ненавистью.

— Разделите это между собой в качестве выходного пособия, этого должно хватить на очень-очень долго, пока вы не найдете работу где-нибудь ещё. Кроме того, вам дозволено взять всё, что вы сможете вынести из поместья к утру, можете это продать, считайте это премией, взамен, я прошу от вас только три вещи. Мои последние просьбы в качестве госпожи дома Фурт.

Ужас от осознания того, что маленькие девочки, за взрослением которых они наблюдали, на самом деле были проданы человеком, на которого они работали, проникал в душу, взгляды слушающих превратились в скорбные и жалостливые, у двух служанок заслезились глаза, и они были не единственные. Было очевидно, почему: шанс найти двух маленьких девочек на аукционах, разбросанных по всему Бахаруту, был исключительно мал.

— Первое, о чём я прошу, если кто-нибудь из вас когда-нибудь найдёт моих девочек… пожалуйста, купите их, купите и заботьтесь о них, как о своих дочерях. Они не должны страдать из-за своих глупых, бестолковых родителей.

Мадам сглотнула комок в горле, и затем продолжила.

— Второе, о чём я прошу, это передать работникам, чтобы они передали Арче, когда она вернётся, что я не имею никакого отношения к их продаже, я не хотела чтобы это случилось, я не знала, что он так поступил. Она все равно будет меня ненавидеть, но, по крайней мере, по правильным причинам.

— А третье, госпожа? — спросил Джаем, с замиранием сердца догадываясь, чего она хочет.

— Разлейте по всему дому спирт, смолу и раскидайте всё, что можно сжечь. Проведите всю ночь в приготовлениях, мой муж не проснётся, он очень пьян. Я хочу, чтобы к утру это место было готово превратиться в ад. Берите всё, что хотите, включая карету. Я даже подпишу документы о передаче всего, что вы сможете унести, если только вы также выполните моё последнее желание, — сказала мадам Фурт и села за стол перед монетами.

Долгое время все молчали, пока Джаем не сказал.

— Да, госпожа, мы сделаем то, что вы хотите.

Это побудило оставшихся слуг к работе, и всю ночь они трудились, раскладывая бумаги и срывая занавески, чтобы использовать их в качестве топлива, пропитывая их спиртом и укладывая полосами, чтобы лучше распространять пламя. Единственными неиспользованными простынями были те, на которых спал сэр Фурт.

А пока он спал, мадам Фурт заполняла опись взятых вещей и передавала их слуге, который изъявлял желание их забрать. Серебряные вилки, ложки, ножи, тарелки, всевозможные легко переносимые предметы были запихнуты в мешки, затем помечены и засунуты в карету, которая увезёт последних слуг дома Фурт.

Рассвет только начинался, когда последние приготовления были закончены, и она оглядела немногочисленные лица верных слуг: они явно устали от бессонной ночи, но на их лицах также читались жалость, печаль или гнев. По очереди мадам Фурт протягивала каждому слуге подписанную бумагу и благодарила их по имени.

— Джаем, — сказала она и обняла его, глядя в измученные глаза слуги средних лет. — Ты был с нами почти с самого начала, надеюсь, ты снова найдёшь хороший дом, которому будешь служить, и не держи на меня зла, даже если я его заслуживаю.

— Лиал, — обняла она горничную и сунула свёрнутую бумагу в руку молодой женщины. — Ты не была с нами так долго, как Джаем, но ты честно работала, это письмо с рекомендацией, как и для остальных, спасибо тебе за всё.

Так и продолжалось, пока она не поблагодарила каждого.

— А теперь идите, все вы, — приказала мадам Фурт.

— Госпожа… а вы? — спросил Джаем, когда они ненадолго замешкались, не желая уходить.

— Конечно же, я тоже ухожу, мне просто нужно попрощаться с мужем, — сказала она и указала на дверь. — Только оставьте для меня зажженную свечу, чтобы я могла разжечь огонь, когда вы уйдёте.

Они скрылись за дверью, один за другим, звук закрывшейся двери был похож на раскат грома для женщины, которая теперь стояла одна. По своей прихоти мадам Фурт взяла недавно купленную картину и повесила её на стену, недолго любуясь ею.

— Это действительно фантастическое произведение искусства, жаль, что никто никогда не увидит его снова.

Затем она вернулась в спальню, её муж всё ещё беззаботно спал. Она подошла к прикроватной тумбочке и выдвинула ящик. Каждая дворянка держала под рукой кинжал в ​​своей спальне, чтобы уберечь себя от позора, если вторжение в поместье будет угрожать им свержением. Мадам Фурт была в этом отношении такой же, и, как и другие женщины, которые относились к этому серьёзно, она держала свой кинжал острым.

Она вытащила его из простых кожаных ножен и подошла к тому месту, где спал её муж. Удобно, что во сне он перевернулся на живот. Она сняла туфли и носки, прикрывавшие его лодыжки, и занесла клинок.

Потребовалось всего мгновение.

«Я не воин, но… Может быть, Арче похвалит меня за это», — подумала она с первобытным удовольствием в момент, когда хлынула яркая кровь, и её муж закричал, когда она перерезала сухожилия на его лодыжках.

Это заставило его проснуться, храп прекратился, и крик перешёл в вопль. Он выл и визжал, как загнанная свинья, отчаянно пытаясь повернуться, чтобы посмотреть, кто на него напал.

Мадам Фурт смотрела на него с отвращением и ненавистью, а он, в свою очередь, уставился на неё ничего не понимающими глазами. Отвечая на невысказанный вопрос, женщина, словно баньши, прокричала ему.

— Ты продал моих детей! Ублюдок! Ты забрал их! Забрал их у меня! Они были нашим будущим! Будущим, которое ты разрушил! — пронзительно вопила она, нанося новый удар, пока он извивался, иногда она попадала по сухожилиям, иногда нет, но ходить он больше не был способен. Он откатился в сторону, отчаянно пытаясь спастись от неё.

И упал с глухим стуком на пол, всхлипнув от боли из-за удара.

— Желание Арче сбудется! Жди здесь, неисправимый ублюдок! — крикнула она и сильно пнула его в живот, затем, когда он скрючился от боли, занесла ногу и ударила каблуком по почке. Он снова завизжал, как свинья, которой она его теперь считала. Затем она направилась к двери, оставив его трястись на полу от боли, неспособным двигаться.

Она взяла горящую на столе свечу и опустила её на полоску промокшей ткани, лежащей на полу.

Пламя вспыхнуло, и жар вместе с дымом стали заполнять комнату.

Она смотрела, как полоса пламени мчится по длинным верёвкам, которые когда-то использовались для вызова слуг, видела, как оно перекидывалось на разорванные занавески, лоскуты одеял, хлопка, части мебели, и наблюдала, как пламя уходит вглубь дома.

«Даже если бы они порвали на страницы каждую книгу в доме, этого все равно бы не хватило, чтобы пламя распространилось на весь дом… но этого будет достаточно», — подумала она и вернулась в свою комнату. В этом месте не было никаких горючих материалов, чтобы пламя добралось до сюда не сразу.

Мадам Фурт распахнула дверь и увидела, что её муж царапает дерево, пытаясь открыть её, и без всякого намёка на милосердие нанесла удар ногой по его лицу, разбив нос и вбив несколько зубов ему в горло.

Он не сдавался, продолжая вырываться, когда она подошла к нему сзади, схватила за светлые волосы, которые когда-то казались ей такими привлекательными, и стала тащить его обратно в спальню.

С того места, где он лежал, он мог видеть под дверью зарождающийся огонь.

— Что… — попытался сказать он, но она ответила прежде, чем он успел закончить.

— Пожар. Дом горит. Я приказал слугам подготовить весь дом к пожару, — сказала она, подходя к своему платяному шкафу.

— У нас есть несколько минут, прежде чем огонь распространится сюда, но мне больше и не нужно, — мадам Фурт сорвала с себя дорогую одежду и бросила её мужчине в лицо, ненадолго скрывая себя от его взгляда, пока она переодевалась в простую одежду для верховой езды.

— Все слуги думают, что я умру здесь с тобой, я сказала им, что ухожу от тебя, и, думаю, они просто решили, что я умру немного позже, — сказала мадам Фурт и плюнула в его сторону.

— Я много думала об этом, — обратилась она к корчащейся на полу фигуре, пока застёгивала штаны и натягивала пояс. — Сначала я собиралась так и сделать, но Кудерика и Улеирика где-то там, надеюсь, не страдают, и я обязана попытаться сделать то, что наша дочь делала всё это время. Защитить их. От тебя. Ты заставил их сделать то, что сказал сделать Арче, — слова мадам Фурт были столь же ледяными, сколь жаркими были расползающиеся языки пламени, и сквозь щель в двери начали пробиваться струйки дыма.

— Вытащи. Вытащи меня, — он задыхался. — Ты. Моя жена, — шептал он. — Твой. Долг. Мне, — он не мог составить правильное предложение, но он начал ползти к жене.

— Больше нет, — сказала мадам Фурт и плюнула на него. — Вот, эта капля слюны на твоем лице поможет потушить пожар. Это был мой последний долг. А теперь сделай то, что сказала тебе Арче, и иди к чёртовой матери.

Она села на кровать и натянула низкие сапоги для путешествий.

— Что ты сможешь? Без. Моего. Имени, — процедил он, с трудом выговаривая простые слова.

— Фурт - мёртвое имя. Теперь это просто пустое слово. Найду работу. Мне все равно, какую. Буду копать ямы, буду проституткой, буду учить музыке, может быть, даже стану торговцем. Я сделаю всё, что нужно, чтобы найти их снова. Я выкуплю их и проведу свою жизнь, выпрашивая у них прощения за то, что позволила им остаться рядом с тобой, невообразимый ублюдок, — дым начал густо клубиться под дверью, он поднялся к потолку и начал заполнять комнату сверху вниз, метр за метром приближаясь к человеку, лежащему на полу.

Она вытащила из шкафа небольшой дорожный рюкзак и бросила в него ещё несколько мелочей, которые могли бы пригодиться, а затем закинула его на спину.

— А это премия, за все годы моего верного брака с моим благородным мужем! — сказала мадам Фурт и второй раз плюнула ему в лицо, пламя начало пробираться под дверь, звук грохота и треска становился похожим на рёв.

— Не. Бросай. Меня! — закричал он, отчаянно цепляясь ногтями за мадам Фурт, когда она направилась к окну.

— Да пошёл ты к чёртовой матери, — повторила она свои слова и, разбив окно, выпрыгнула наружу, приземлившись на траву.

Она осталась, чтобы услышать первые истошные крики мужа, всё ещё страдающего от похмелья, а теперь и от агонии, когда пламя охватило его, а дым начал душить его легкие. Она отошла в сторону, чтобы посмотреть, как поместье начинает рушиться. Собралась толпа, в которую женщина легко проскользнула и наблюдала, как крыло, где находилась библиотека, внезапно обрушилось, а ревущее красное пламя поднялось настолько высоко, что казалось, его языки лижут небо.

Она смотрела, пока крыло, в котором умирал её муж, не согнулось и не похоронило его под обломками, а затем мадам Фурт ускользнула, чтобы исчезнуть, и никогда больше не вернуться.

http://tl.rulate.ru/book/63718/2284263