Готовый перевод The One Who Stayed / Владыка: Тот, Кто Остался: Том 2 Глава 2

Аинз развернулся в воздухе и разрезал кураоками восьмидесятого уровня, который возвышался над ним. Настоящий призыв ледяного дракона, он был наравне с великим огненным элементалем, с длинной ледяной чешуей и голубыми глазами с тёмными зрачками. Его змееподобное тело обвивалось вокруг жертвы, удерживая её, а затем огромная пасть опускалась вниз для пожирания.

«Эти твари были проблемой для более низкоуровневых команд в игре, но на таком уровне?» — вспоминал Аинз, но сейчас это было едва ли проблемой, и то лишь потому, что у него не было всех необходимых навыков воина.

Когда его меч рассек тело пополам, вонзившись в итоге в песок арены, лед разлетелся во все стороны, как шрапнель. Он отскакивал от доспехов Аинза, как легко игнорируемый град. Люпус Регина, однако, уворачивалась, как акробат, крутясь и извиваясь в воздухе, словно кошка.

«Она точно волк?» — пошутил про себя Аинз, прежде чем она приземлилась на четвереньки с бесстрашными глазами, устремлёнными на ледяную цель, готовая к выполнению приказа.

Люпус Регина откатилась в сторону и, следуя указаниям своего хозяина, приняла волчий облик и бросилась на ледяную плоть, песок разлетался в стороны под её мчащимися лапами, когти оставляли рваные следы, а пасть, словно голодная, впивалась в плоть. Она не нанесла почти никакого урона по сравнению со своим хозяином, но для данного эксперимента это было неважно.

Голова монстра с оглушающим грохотом упала вниз, он смотрел на него с вызовом, его губы растянулись в рычании, ледяное дыхание вырвалось из открытой пасти, такой большой, что она могла проглотить Аинза целиком, вместе со всем его снаряжением.

Но у чудовища не было ни шанса. Аинз махал клинками, прорубая себе путь через его морду и пасть, пока не добрался до мозга, и решительным ударом, от которого во все стороны разлетелись осколки льда, монстр был убит.

Зверь обмяк, а затем исчез.

«Хорошо, теперь проверим наш с Люпус Региной опыт», — это был их восьмой эксперимент, и он всё ещё не увидел никого другого из обитателей Назарика, а все просьбы прийти и увидеть его он старался тактично отклонять.

”Я занят срочным делом. Проследите, чтобы мои последние распоряжения были выполнены, а мой покой не потревожен, пока я не вызову вас сам”, — таков был ответ Аинза, и каждая последующая просьба была похожей, только всё более краткой.

Не то чтобы он не чувствовал никакой вины, ужасное ощущение, что он мучает детей своих друзей, держась от них подальше, было для его совести как ржавый гвоздь, которым царапают стекло, и всё же возможность того, что может случиться, была для него слишком страшна во многих отношениях, чтобы он мог согласиться.

Кураоками был довольно ценным, по крайней мере, по сравнению с другими существами, с которыми он сталкивался до сих пор, и, что ещё важнее, он был «безопасным» противником. Легко побеждается, но также приносит разумное количество опыта. Однако когда Аинз проверил Люпус Регину, он был потрясен.

«Впечатляет, очень впечатляет», — подумал он, когда она опустилась перед ним на колени с опущенными глазами, она действительно получила значительное количество опыта, в общей сложности двадцать девять процентов от его собственного. — «Похоже, что расовые уровни не учитываются, но в каждом из моих поединков ей удавалось набрать процент, равный её общему уровню профессии. Таким образом, воин первого уровня может получить один процент от того, что получаю я в ходе дуэли. На первый взгляд кажется, что ничего особенного, но для такого мощного монстра, как этот, по сравнению с Новым Миром?»

В сознании Аинза открылись новые возможности, остался только один вопрос.

«Жители Нового Мира, похоже, не могут проверить свои характеристики как я. Что, если я официально сделаю члена нового мира своим слугой, смогу ли я повысить его навыки настолько, чтобы сделать его полезным?» — этот вопрос преследовал его уже несколько недель.

Работники были такой прекрасной идеей, что он не мог от неё отделаться, хотя он также обратил своё внимание на «бывших» авантюристов, которые намеревались поселиться в Карне.

«Верность — это всегда проблема», — размышлял Аинз. — «Но есть способы обеспечить её, завоевать. Энри и Энфри — тому доказательство».

— Мне призвать ещё одного, мой господин? — спросил Коцит у своего хозяина в наступившей тишине.

Аинз задумался, а затем спросил:

— Пока меня не было, Стражи регулярно проводили совещания насчет разведки, не так ли?

— Да, мой господин, — ответил Коцит, наклонив голову в ответ на неожиданный вопрос.

— Как далеко распространилась репутация Момона? — спросил Аинз, и Коцит опустился на колено, чтобы ответить.

— Авантюристы восхваляют Момона в Э-Рантэле. Слухи распространяются и в Ре-Эстизе через Синюю розу, они использовали магию полета, чтобы быстро вернуться, маленькая леди была особенно разговорчива. В течение нескольких недель, благодаря заклинаниям сообщения и путешественникам , Момон и Люпу из команды Аксель станут известны всем, — Коцит открыто гордился своим хозяином, хотя только общее понимание Аинзом языка тела стража позволило ему понять это.

— Хорошо, нам нужно будет выполнить ещё несколько заданий, чтобы закрепить репутацию. Что напомнило мне… — Аинз снова перевел взгляд на стоящую на коленях Люпус Регину.

— Ты сделала тех двоих своего рода "питомцами", верно? — спросил Аинз, и ему не нужно было уточнять, Люпус Регина одарила его волчьим оскалом и снова приняла форму прекрасной рыжеволосой горничной.

«Нинья и Энри? Да, мой господин. Нинья — забавная малютка, а Энри пахнет, как сучка во время течки, когда она рядом со своим мужчинкой, они обе - забавные игрушки», — Люпус Регина по-девичьи хихикнула и прикрыла рот, чтобы подавить недостойный звук.

— Ясно, мы собираемся вернуться тем же путем и выполнить ещё несколько заданий, прежде чем отправимся в столицу Ре-Эстиза. Не хочешь заглянуть к ним? — спросил Аинз, и его слуга быстро кивнула, как собака, не сводящая глаз с угощения в движущейся руке хозяина.

Не в силах сопротивляться, Аинз снял свою ониксовую перчатку и погладил боевую горничную по макушке. Её яркие рыжие волосы были мягкими, даже пышными, и напоминали ему шерсть собаки, которую он когда-то трогал. Они послушно подались под его прикосновением, и когда он её гладил, она рефлекторно прижала голову к его ладони.

Он почувствовал нарастающий жар снизу, и лишь это вынудило его неохотно убрать руку.

— Тогда решено, но сначала мы продолжим с этим, пока оба не получим уровень, — ответил Аинз и затем снова обнажил мечи.

— Итак, Коцит, призови ещё одного, — приказал он, и Люпус Регина помчалась по песку, поднимая позади себя пыль в стремлении уйти из зоны досягаемости, пока хозяин не прикажет атаковать.

**********

Нинья и остальные члены её команды быстро организовали деревню, однако первоначальное ликование при виде мёртвого тела титулованного дворянина и его охранников уже через несколько часов сменилось страхом.

В то же утро староста деревни созвал собрание на площади.

Нинья осмотрела их всех. Они были грязные, далеко не сытые, с неухоженными бородами и огрубевшими руками. В деревне не было никакого порядка, старшие мужчины толпились впереди со своими женами, а младшие - позади них. Среди них не было ни дисциплины, ни согласованности, кроме факта их бедности и голода.

Стоящий впереди деревенский староста, дряхлый старик, выразил их чувства простыми словами, опираясь на свой посох и дрожа от возраста и страха, он сказал:

— Если мы сдадим приезжих, господин нашего лорда может пощадить нас. Нам больше не на что надеяться.

Нинья и её товарищи по команде стояли в стороне, отдельно от собравшихся, она сплюнула в сторону окровавленной земли, где ещё недавно лежало тело мёртвого благородного отпрыска.

— Ты бредишь, старик, — сказал Питер, высказывая чувства Ниньи, скрестив руки на груди. —Нинья, — повернулся он к своей напарнице и посмотрел на неё сверху вниз. — Какое наказание предусмотрено за удар дворянина?

— Смерть, — рефлекторно ответила она.

— А какое наказание предусмотрено за бунт против короны? — спросил Питер.

— Тоже смерть, — ответила Нинья, и в толпе наступила тишина.

— Вы все выглядите голодными. Или ошибаюсь? — спросил Питер, и ему ответили урчащие животы.

— Ваш лорд отправляет большую часть вашей еды своему господину и оставляет вам очень мало, как мы уже поняли, этот мёртвый парень был не лорд, а просто один из его сыновей, я не знаю, как здесь, но думаю, что даже если он простит вас за это, его господин не простит. Так что вы думаете, местный лорд поддержит ваше восстание или своего господина? — спросил Питер, и молчание длилось до тех пор, пока староста не ответил …

— Своего господина.

Голоса испуга и трепета раздавались среди жителей деревни, матери прижимали к себе своих маленьких детей, а мужья своих жен.

Нинья уставилась на группу с безумной настойчивостью.

— Они сделают из вас всех пример, вы знаете, что так и будет! Ваши жизни для них ничего не стоят, ничего! Полностью истребить деревню, а затем просто переселить сюда новых жителей из окрестных мест для них также просто, как переодеться! — она ударила кулаком по раскрытой ладони.

— Вы не хотели этого, я понимаю, и мне жаль, что я заставила вас, но это вынужденная мера. Если вы хотите, чтобы мы ушли, мы уйдем, но если мы останемся, мы сможем вам помочь! Пройдет какое-то время, прежде чем о пропаже этого сопляка узнают, и это наш шанс! — убеждала их Нинья, но тут вмешался Лукрут.

Он почесал затылок и тревожно вздохнул.

— Послушайте, правда в том, что это место уже обречено, даже если мы будем сражаться, то на сколько нас хватит, на стычку или две? Тогда барон пришлет несколько сотен закованных в латы солдат и, — он щелкнул пальцами. — На этом всё и закончится.

— И что ты хочешь сделать? — спросила Нинья, и, как и следовало ожидать, у рейнджера было предложение.

— Я предлагаю просто бросить это место и отправиться в Карне, господин Момон упоминал, что сделал его своей оперативной базой, и там есть стены. Даже барон дважды подумает, стоит ли наживать себе врага в виде адамантовых авантюристов, нападая на их резиденцию.

Нинья обдумала это предложение, как и остальная часть деревни, голосование не было единодушным, но большинство согласилось. Карне было другим владением, в нём было лишнее свободное пространство, настоящие стены и, прежде всего, адамантовый покровитель, который пользовался благосклонностью Королевского Воина-капитана.

Это было в первый день, а несколько ночей спустя Нинья объясняла ситуацию Энри Эммотт и её маленькому совету. Энри сидела в центре стола, поставленного посреди деревенской площади, а слева и справа от неё, словно птичьи крылья, стояли стол, за которым сидели деревенские жители и стол с гоблинами.

За спиной Ниньи множество семей, решивших присоединиться к ней и бывшим Мечам Тьмы, переминались с опущенными глазами, время от времени поглядывая сквозь затуманенные слезами глаза, пытаясь передать своим взглядом безнадёжное отчаяние.

Когда маленькая, в глубине души юная бунтарка, закончила объяснять, что произошло, она не смогла придумать, что ещё добавить, поэтому Нинья сказала только…

— Пожалуйста… не заставляй их платить за то, что я сделала. Помоги мне, я… прошу вас, — сказала Нинья, опустилась на одно колено и склонила голову, как будто Энри была самой владычицей земли, а не просто главой деревни.

Энри почувствовала, как кровь стынет в её жилах от такого насилия, но… не так сильно, как она ожидала.

— Я понимаю, чего вы хотите, но вы просите нас рисковать не только собой, но и нашими благодетелями, Аинз Оал Гоуном, господином Момоном и госпожой Люпу. Это лишь вопрос времени, когда ваш лорд поймет, куда вы отправились. И что тогда?

— Я не знаю, — взволнованно сказала Нинья. — Скажи им, что ты схватила меня, предложи меня барону в обмен на безопасность всех остальных, я та, кто убила сына лорда… Я просто… Прости, я не могла просто смотреть, как он забирает эту девушку!

Где-то позади неё Энри услышала, как молодая девушка начала всхлипывать.

«Видимо, это и есть жертва», – заключила Энри и перевела взгляд налево и направо на два стола.

— Ну, что мы скажем? Позволим ли мы им остаться, предложим им убежище и рискнем вступить в бой? Или бросим их умирать? — Энри стиснула зубы, разрываясь между безопасностью своей деревни и страхом тех, кто в ней нуждается. Она знала свой ответ, несмотря на то, чего он может стоить.

— Я сама хочу, чтобы они остались, мы можем спросить господина Момона и лорда Гоуна, не возражают ли они дать нам совет, что делать, и если они будут против, то, думаю, у нас нет выбора. Но сейчас, по крайней мере, я считаю, что пусть новоприбывшие остаются. У нас много земли, которую нужно обрабатывать, не так ли? — добавила Энри, и сидящие за обоими столами кивнули.

— Джугем, — сказала Энри. — Они должны сразу же начать тренироваться, после того, как мы поселим их на фермах, начнём разбивать их на группы для обучения - мы не должны позволить, чтобы трагедия, с которой мы столкнулись, когда-либо повторилась, — Энри встала, положив ладони на стол, и когда вождь гоблинов кивнул в знак подтверждения её приказа, Энри перевела взгляд на новоприбывших.

Затем она жестом указала на гоблинов за столом.

— Эти гоблины тоже часть деревни, относитесь к ним как к своим соседям, они часть этой деревни, и если вы не можете этого терпеть, то мы не сможем терпеть вас. Я ясно излагаюсь?

Энри посмотрела на беспорядочное сборище, Нинья держала глаза склоненными, и её команда опустилась на одно колено вместе с ней. Остальные прибывшие подражая тем, кто привел их в деревню Карне, тоже склонили головы и опустились на одно колено.

— Это справедливо, и… спасибо, староста Энри, — задыхаясь от благодарности, произнесла Нинья.— Я позабочусь о том, чтобы ты не пожалела об этом.

Итак, собрание разошлось, и деревня Карне за один день удвоила свою численность. В течение двух дней новых жителей распределили среди пустующих зданий, пока строились новые дома. Фермерские земли, на которых никто не работал, теперь были заняты. И вскоре у Бриты и Питера появилась совершенно новая группа людей, которые тренировались с мечами в виде деревянных палок, Лукрут помогал с луком, а Нинья начала организовывать людей в рабочие группы.

По мнению Энри, всё складывалось чудесно, а через два дня после этого Энфри вернулся, чтобы открыть свою мастерскую в Карне, и «чудесная работа» превратилась в абсолютное блаженство

Именно в этом блаженном состоянии, в пьянящем послевкусии после занятия любовью, от которой Энфри задыхался и пыхтел так, что сейчас едва мог двигаться, Энри обнаружила, что её прервали.

— Госпожа Энри! Вас хотят увидеть дети тёмных эльфов! — крик снаружи мгновенно привел её в чувство.

«Эльфы очень, очень далеко отсюда, но… я могу вспомнить двух человек, у которых могут быть эльфы на службе… и я бы не хотела заставлять кого-либо из их слуг ждать», — поняла Энри и тут же принялась накидывать на себя одежду.

— Я сейчас приду! — крикнула она, поспешно натягивая штаны.

http://tl.rulate.ru/book/63718/2061645