Готовый перевод Things I didn't know because it was my first time / То, что мы не осознали в первый раз: Глава 9.

Глава 9.

*****

– Хочу прилечь, – сказала Скарлетт после применения лекарства.

– Хорошо, – Исаак уступил место у стены.

– Что с часовым магазином? – спросил он у сестры, когда Скарлетт легла рядом с ним.

– Довольно неплохо. Часы, которые я сделала, уже проданы.

– Удивительно. Я горжусь с тобой, – Исаак говорил искренне, но вскоре на его лице появилось выражение печали. – Я тоже хочу сходить в часовой магазин……

– Я покажу тебе его сразу, как только всё уладится.

– Нет, – Исаак покачал головой и продолжил бодрым тоном. – Я пойду, когда увижу тебя. Я хочу увидеть часы, которые ты делаешь.

– Да. Если ты будешь видеть, то сможешь отстранить опекуна от ответственности над собой. А потом мы пойдём на фабрику Кримсон.

– Отлично.

– Давай вернём все фабрики тебе, брат.

– Это наши фабрики.

– Почему наши? Титул и фабрики наследуются преемником.

– Если бы родители были ещё живы, они могли бы сделать своей наследницей тебя, – Исаак, который никогда в жизни не был упрямым, упрямился лишь тогда, когда разговор заходил о фабриках.

Скарлетт вздохнула:

– Я понимаю.

– Как только опекунство будет приостановлено, я приду в твой магазин один. Я убеждён, что запомнил адрес.

– Ах, одна мысль об этом заставляет моё сердце трепетать, – взволнованно сказала Скарлетт.

Поговорив некоторое время, она встала. Поскольку Исаак не мог видеть сестру, когда она махала рукой, Скарлетт старалась двигаться, издавая звуки.

– А, мне уже пора идти.

– Иди с осторожностью, – улыбнувшись, помахал рукой Исаак. – Кстати, Скарлетт. Я так не думаю. Ты же знаешь?

– Что?

– О том, что ты бросила меня. Я вообще никогда не думал об этом.

Все люди разные, но Скарлетт была из тех людей, которые, даже если ей не скажут об этом, будут винить себя за то, что она оставила здесь слепого брата и вышла замуж. Естественно, она не испытывала вины, когда ей говорили об этом, но это не значило, что было лучше просто молчать.

– Да, – улыбнувшись, кивнула Скарлетт.

Ответив на это, она вышла из комнаты.

Дверь закрылась, и Исаак прикоснулся пальцами к ткани, закрывающую его глаза.

С тех пор, как Скарлетт вышла замуж за Дамфэльта, я знал, что больше не буду для неё обузой. Но большую часть денег, полученных от развода, она вложила в это сомнительное лекарство.

– …… я хочу видеть.

Исаак вспомнил, как, когда был маленьким, сопротивлялся своему дяде, который бил его сестру.

Эвиль Кримсон тогда сказал ему, словно утешая Исаака:

– Ты отличаешься от Скарлетт. Она – ничтожество, но ты унаследуешь титул и имя Кримсон. Дорогой племянник, не отожествляй себя с ней.

И он вспомнил, как дядя положил руку Исаака на щеку Скарлетт. Это было попыткой сделать Исаака одним из них. Исаак должен был бить сестру по щекам, пока их дядя не был удовлетворён.

Той ночью Скарлетт пришла к брату и тихо прошептала:

– Это секрет от дяди, но мне совсем не больно.

И смеялась.

После того дня Исаак никогда не бросал вызова их дяде и перестал верить смеху Скарлетт.

*****

Скарлетт поехала на велосипеде обратно в часовой магазин. На стеклянной витрине магазина, где она парковала свой велосипед, крупными буквами было написано ‘Магазин часов Скарлетт Кримсон’, а под ней была небольшая приписка ‘выполняются на заказ’.

Кримсоны были семьёй великих часовщиков. Пять поколений назад их техническое мастерство было признано и им был присвоен титул Граф.

‘Кримсон’ было одновременно названием семьи и названием часовой детали. Включение этого имени в название магазина также означало, что часы с этой деталью могут быть изготовлены здесь.

Когда Скарлетт впервые сказала, что будет использовать это имя, часовщики семьи Кримсон возражали, чуть ли не плюясь кровью. Однако, когда Скарлетт создала части Кримсон, все попятились, потому что им нечего было сказать.

Скарлетт вошла внутрь и спросила Андрея:

– Заказов не было?

– Было, но я заранее сказал вам, пожалуйста, не суетитесь по этому поводу, – спокойно сказал Андрей и поднял пустую коробку. – Они снова были распроданы, а следующие покупатели даже сделали предварительный заказ.

При спокойных словах Андрея Скарлетт посмотрела на него прищуренными винно-красными глазами, словно это забавляло её.

– Просто скажите это. Что я говорил. – сказал Андрей, вновь ставя коробку.

– Что говорил? О том, что всё будет хорошо продаваться?

– Да, да, я не знал, что подобные сапфиры будут продаваться. Это моя единственная небрежность, – сказал Андрей с оттенком недовольства, поставив коробку и тут же отругал Скарлетт. – Что вы делаете, вновь покрывайте их сапфирами.

– Это око морской богини. Почему ты продолжаешь называть это сапфировым покрытием, когда у него такое прекрасное имя?

– Это босс считает, что название ‘Око морской богини’ прекрасное. На самом деле, я называю это другим именем.

– Что? Как ты их называешь?

Андрей достал спрятанную им табличку.

– Сапфировые военно-морские часы.

– Почему военно-морские часы? – спросила Скарлетт, невольно занервничавшая при слове «морской флот».

– Хорошие часы – это те часы, которые будут носить военно-морские силы. Кого больше всего любят жители этой столицы? Разве это не капитан Виктор Дамфэльт и военно-морская элита «Рубила»? Вот что такое маркетинг.

В глазах Скарлетт Андрей, спокойно пользовавшийся известностью бывшего мужа босса, был порождённым бизнесменом.

Андрей был недоволен тем, как тот обращался с его босом, но он был блестящим продавцом, когда дело доходило до аристократов и чрезвычайно умело управлял бизнесом для своей низкой зарплаты.

– Босс, вы делаете часы, – спокойно заговорил Андрей. – Когда вы собираетесь закончить те, что для выставки?

– Сейчас сяду, – ответила Скарлетт и поднялась на второй этаж своего дома, в мастерскую, где делала часы.

Хоть это был её дом, единственное о том, что говорило о принадлежности комнаты к жилому помещению – это кровать и шкаф.

В мастерской Скарлетт было полно комодов с деталями для изготовления часов. Поскольку было много дел, которые приходилось выполнять обнажёнными руками, кончики пальцев Скарлетт, сохранявшие мягкость, подобающую благородной леди в течении двух последних лет, стали жёсткими, не проработав и полного года после развода.

Скарлетт сняла шарф, который был на ней для защиты от холода и её золотистые волосы волной упали до её талии. Она туго завязала волосы в хвост и села за верстак.

Часы, получившие название ‘покрытые сапфирами’ содержали двенадцать очень маленьких сапфиров.

Скарлетт начала аккуратно вырезать подложки для сапфиров. Её работа продолжалась до тех пор, пока солнце не зашло, а полицейские не зажгли на улицах газовые фонари.

В это время двое местных детей вбежали в часовой магазин, и Андрей неодобрительно хлопнул по перилам лестницы.

Дети поднимались по лестнице шаг за шагом, чему научились только после того, как Андрей несколько раз отругал их.

На втором этаже была лишь одна запертая дверь с деревянной решёткой. Зная, что как только Скарлетт сосредоточится, она совершенно не обращает внимания на окружающих, двое детей стали звать её из-за двери.

– Скарлетт! Почини!

– Трамвай опять сломался!

Несмотря на столь громкие крики, ответа не последовало, поэтому дети скорчили недовольные лица.

– Скарлетт! – вновь изо всех сил одновременно позвали дети.

Только тогда Скарлетт отложила то, над чем работала и оглянулась.

Двое детей из гильдии водителей трамваев, Чарли и Сьюзан, начали болтать, едва встретились взглядами со Скарлетт.

– Трамвай опять сломался.

– Поскольку он старый, он ломается каждый день. Скарлетт нужно починить его.

При словах детей Скарлетт встряхнулась с озадаченным выражением лица:

– Я говорила вам. Если трамвай ломается, на этом всё. Починка незаконна.

В июле прошлого года Король и Первосвященник договорились о запрете на ремонт трамваев и велосипедов.

Основная причина заключалась в том, что люди тратили выходные на трамваи и велосипеды. Стали говорить, что это против воли бога Рэскиа.

Кочевники, основавшие Салантае, были людьми, погружёнными в природу, и поэтому они были склонны отвергать технологические достижения. Но считалось, что они не были настолько глупыми, чтобы согласиться на подобный законопроект.

Поначалу граждане восприняли этот бессмысленный законопроект как абсурд. Однако, когда действительно начались суровые наказания, они испугались и стали следовать ему.

Недавно крайне религиозные фанатики даже убили несколько инженеров, основываясь на словах Короля и Первосвященника.

После этого никто не пытался чинить трамваи, а благодаря предубеждениям, что такая молодая и хрупкая аристократка, как Скарлетт, точно не могла чинить трамвай, не вызывало подозрений, даже если она тайно ремонтировала его.

Брат и сестра захныкали, совершенно не подозревая, что это может подвергнуть Скарлетт опасности.

– Если трамвай сломается, папа потеряет работу.

– Тогда нам придётся голодать.

В прошлый раз, когда Скарлетт в последний раз слышала эту историю, она неохотно последовала за ними.

Вот почему я с самого начала не должна была начинать это. Если бы трамвай, на котором я ехала, не остановился…… – Скарлетт, которая вздохнула и встретилась с яркими глазами детей, смотрящих на неё, в конце концов неохотно встала со своего места.

– Вы – зануды.

– Мы не зануды!

– Правильно, люди, которые говорят, что другие зануды, сами зануды!

Эти 1-летние брат с сестрой были настолько красноречивыми, что Скарлетт не могла сказать и слова.

Ненавижу это, но эти дети не должны голодать.

– Пожалуйста, не забывайте ставить «лайк» или «Спасибо», в зависимости от того, где читаете наш перевод. –

http://tl.rulate.ru/book/51037/3652852