Готовый перевод Counterattack of the Cannon Fodder Chambermaid 炮灰通房要逆袭 / Горничная-игрушка для битья требует мести: Глава 138

«Почему ты здесь?»

Сяо Хуа была шокирована и смотрела с недоверием.

Западный павильон - ее павильон, ее дом. Кто-то посторонний действительно был в нем, и этот кто-то открыто сидел на ее любимом месте под окном. Этот человек не был простым чужаком.

Это был тот, кто должен был исчезнуть более двух лет назад.

Сяо Хуа никогда в жизни не забудет этого человека. Глаза, похожие на лепестки персика и знакомое лицо.

Это была та молодая девочка по имени Цянь Си.

О нет, ее больше нельзя было назвать молодой девочкой. Не видя ее два года, Цянь Си уже стала довольно красивой девушкой. Ее волосы были элегантно причесаны, а украшения на голове блестели. На ней были легкая бледно-серая юбка и пиджак, и она казалась исключительно привлекательной.

Сяо Хуа очень быстро пришла в себя и спросила Евнуха Фу, который стоял рядом: «Почему она здесь?»

Евнух Фу увидел наложницу Хуа, которой не следовало появляться в это время, и горько пожаловался в душе. Он взглянул на Принца Цзина и тоже не знал, что делать.

Этот взгляд пронзил Сяо Хуа. Она повернулась и недоверчиво посмотрела на Принца Цзина. Затем она посмотрела на Цянь Си, которая была одета в ее одежду и носила ее украшения.

«Вы не хотели привозить нас обратно. Это из-за нее?»

«Нет, послушай меня ...»

«Вот почему Вы не хотели привозить меня обратно?» Тонкий нефритовый палец указал на столь же потрясенную Цянь Си. Сяо Хуа посмотрела в глаза Принцу Цзину и сказала: «Это то исключительное обстоятельство, о котором Вы говорили?!»

После этих слов, которые были сказаны одно за другим, выражение лица Сяо Хуа также застыло. Слезы также застыли на ее глазах.

«На самом деле Вы могли бы просто объяснить, не нужно искать оправданий. Эта служанка-наложница всегда хорошо понимала правила приличия».

Она действительно, действительно не ожидала, что причина, по которой он не хотел ее возвращать в поместье, была вот в ней. Она думала о консорте, думала о многом, но никогда не думала об этом человеке!

Она явно была посторонней, той, которая давно должна была исчезнуть без следа. Почему она вдруг появилась в ее же павильоне перед ней…

Евнух Фу должен был отослать этого человека два года назад, но в итоге она появилась в это время…

Как долго он скрывал ее?

«Вы скрывали ее больше двух лет? Или Вы не прятали ее, а вместо этого - прятали меня?»

«Я…»

«Это причина всего этого?» Сяо Хуа показывала на окружающие ее вещи, когда говорила: «Поэтому дети должны оставаться в секрете?»

Принц Цзин стоял, не говоря ни слова, его выражение лица постепенно становилось отрешенным.

«Ло Цзин, Вы заставили меня почувствовать себя такой отчужденной, Вы заставили меня почувствовать себя такой бесстыдной! Я должна была быть тактичной, я не должна была заставлять Вас возвращать нас. Если бы Вы объяснили, я бы не стала приставать к Вам снова и снова, чтобы вернуть нас ...»

«Если ты хочешь думать об этом таким образом, пусть будет так».

После того, как он заговорил, на лице Принца Цзина появилась давняя апатия. Такая полная апатия, которая должна проявляться не у смертного, а у небесного святого.

Она больше не могла сохранять спокойствие. В тот момент, когда потекли слезы, Сяо Хуа закрыла глаза и повернулась спиной, согнувшись на полу.

Это не был ни истерический плач, ни плач, которым она заставляла его вернуть ее в поместье. Этот плач был беззвучен, но ее хрупкие плечи слегка дрожали. Ей ничего не хотелось, кроме как скрыть отчаяние, которое она испытывала оттого, что ее мир рухнул в одно мгновение.

…… ..

В павильоне было пугающе тихо. Выражение лица Цянь Си было испуганным, и она продолжала смотреть на них троих. Она хотела что-то сказать, но после того, как Евнух Фу злобно посмотрел на нее, она закрыла рот.

«Этот скромный принц прикажет людям отправить вас обратно в то место».

Дрожащие плечи яростно дернулись, прежде чем ее тело замерло. Через некоторое время она встала спиной ко всем.

«Конечно».

На самом деле ее слезы не останавливались, и их нельзя было остановить. Но как только он так поступил, она больше не хотела плакать перед ним. Потому что Сяо Хуа прекрасно знала, что женские слезы ничего не стоят. Особенно по отношению к мужчине, который больше не держит ее в своем сердце. Лучше смеяться, чем плакать, особенно по отношению к кому-то, у кого была другая женщина.

Но сейчас она не могла смеяться.

В этот момент пришли Чун Цао и Дин Сян с двумя детьми. Увидев ситуацию внутри, обе замерли в страхе.

Сяо Хуа вытерла слезы и подошла, взяв Йи Йи из рук Чунь Цао.

«Чунь Цао, помнишь мой маленький сундучок?»

Чунь Цао все еще была немного ошеломлена. Она посмотрела на Принца Цзина, затем на Цянь Си, а затем на Сяо Хуа.

«Это как раз тот сундучок из прошлого. Иди возьми, и мы уходим».

Сказав это, Сяо Хуа вышла, неся Йи Йи. Дин Сян могла только идти за ним. Чунь Цао быстро пришла в себя. Ее больше не заботил статус, и она прямо пробежала мимо Принца Цзина.

«Почему ты идешь в мою спальню?» Цянь Си внезапно вскрикнула и схватила Чунь Цао, которая пробегала мимо нее.

Чунь Цао холодно рассмеялась и дала ей пощечину.

«Хах, твоя спальня? Почему бы тебе не посмотреть в зеркало, думаешь достойна всего этого?»

Дав пощечину, Чунь Цао не стала медлить и вошла в спальню. Вскоре она вынесла небольшой сундучок. Ее лицо было наполнено слезами. Она не посмотрела на остальных троих, стоявших в комнате, и вышла.

«Госпожа, сундучок у меня. Куда нам идти?»

«Прочь от сюда».

У Чжо'эра и Йи Йи, которых несли на руках, были пустые лица. Двое, казалось, тоже это почувствовали, и их большие глаза смотрели в сторону главного дома, но они не осмелились издать ни звука. Даже Йи Йи, которая всегда любила поболтать, ничего не сказала.

Они вышли из западного павильона. Экипажи в аллее стояли и были готовы все разгружать.

Увидев, что госпожа снова села в карету, дворцовые служанки и евнухи уже не осмеливались двинуться с места.

«Госпожа, мы действительно уезжаем? Это наш павильон, почему мы должны уступать его ей!?», - сердито сказала Чунь Цао.

«Он никогда не был нашим павильоном». После того, как Сяо Хуа заговорила, она посмотрела на Дин Сян. «Дин Сян, ты хочешь пойти со мной? Возможно, мы никогда не вернемся после отъезда».

Дин Сян улыбнулась: «Куда идет госпожа, Дин Сян, естественно, последует за ней».

…… ..

«Она уехала?»

В главной резиденции западного павильона Принц Цзин долгое время сидел на обычном месте Сяо Хуа. Только когда он услышал позади себя шаги, он заговорил.

«Да».

«Охранники все еще те люди, что были раньше?»

«Да».

«Она все еще плачет? Дети испугались?»

Евнух Фу терпеливо ждал, но все же со вздохом сказал: «Высочество, зачем Вы это сделали? Если Вы уже решили, зачем Вы ее вернули? Если Вы вернули ее, почему Вы позволили этому недоразумению случиться? Этот старый слуга еще никогда не видел госпожу такой расстроенной».

«Она не хотела там оставаться и даже говорила, что собирается прыгнуть в реку с детьми. Этот скромный принц не смог ее убедить…», - тон Принца Цзина был чрезвычайно странным. Он явно хотел звучать расслабленно, но не мог скрыть дрожь в голосе.

Евнух Фу тоже не знал, что сказать, и мог только стоять с обеспокоенным видом.

Спустя долгое время Принц Цзин наконец встал.

«Высочество, что нам делать с Цянь Си?»

«Действуйте, как планировалось».

Евнух Фу вздохнул: «Да».

***

Сяо Хуа отвезла двоих детей, а также Дин Сян и Чунь Цао обратно в тот небольшой городок под названием Пин Чжэн.

В тот день, когда она приехала, она проспала весь день как в тумане. На следующий день она проснулась очень рано. На этот раз с ней приехало много людей. Было около десяти охранников, кормилицы и дворцовые служанки.

Она попросила Дин Сян позвать капитана стражи Чжао Да и дала ему сто таэлей серебра, прося его купить небольшой павильон в городе. Он не должен был быть слишком большим, достаточно одного здания. Она специально добавила, что все, что стоит выше ста таэлей, не нужно, а также не нужно ничего слишком большого.

Чжао Да был полностью сбит с толку, но, видя решимость госпожи, он мог только взять серебро и пойти купить павильон.

Сяо Хуа вернулась во внутреннюю комнату. Чунь Цао обеспокоенно сказала Дин Сян: «Что-то определенно произошло. На этот раз госпожа серьезна».

Дин Сян была сбит с толку странными действиями госпожи, и, услышав слова Чунь Цао, она спросила: «Что ты имеешь в виду?»

Чунь Цао поморщилась, и она пробормотала: «Определенно, на этот раз госпожа определенно рассердилась».

«Говори прямо, не говори отрывками».

Чунь Цао нерешительно посмотрела на Дин Сян: «Ты не знаешь этого, потому что тогда тебя не было рядом с госпожой. Когда она была еще дворцовой служанкой низкого ранга, мы жили в одной комнате. В те дни мы были счастливее всего, когда считали зарплату и планировали свою жизнь после освобождения из поместья. Госпожа сказала мне тогда, что как только мы покинем поместье, мы купим небольшой павильон на сэкономленное серебро и начнем небольшой бизнес в качестве средства к существованию».

Дин Сян была потрясена: «Это, это…»

«Ты должна знать, что госпожа обычно никогда не касается своего сундучка. Раньше она клала в него всю свою зарплату. Когда госпожа уехала на этот раз, она ничего с собой не взяла, а только попросила меня взять с собой этот сундучок. Как ты думаешь, что это еще может значить!?» Чунь Цао внезапно кое-что вспомнила и срочно сказала: «О нет, о нет. Мы ушли слишком поспешно, и я забыла о своем сундучке. Там было денег за несколько месяцев!»

«О чем вообще ты говоришь? Как мог Его Высочество позволить госпоже беспокоиться о своих средствах к существованию?!»

«Айя, забудь, если не веришь мне. Посмотришь, что будет. Похоже, Его Высочество действительно разбил сердце госпожи. Пойду утешу ее…», - сказав это, Чунь Цао поспешила во внутреннюю комнату.

Факты подтвердили правильность слов Чунь Цао.

Чжао Да не понимал намерений наложницы Хуа. Он взял серебро, прошелся вокруг и снова вернулся.

После его позвала наложница Хуа, которая спросила о купленном им павильоне. Видя спокойное поведение госпожи, она, похоже, не шутила. Чжао Да мог только сказать, что не видел ничего подходящего утром, и продолжит поиск днем.

Днем Чжао Да ушел, а вечером вернулся с документом на павильон.

В общей сложности он потратил восемьдесят с лишним таэлей, и еще осталось около дюжины таэлей. В прошлом Сяо Хуа отдавала остальное в качестве награды. Однако на этот раз она попросила Чунь Цао положить серебро обратно в сундучок.

На следующий день Сяо Хуа встала рано. Она оставила Дин Сян с детьми и попросила Чжао Да проводить ее и Чунь Цао в павильон.

Он не был большим, всего с одним домом. Там было хорошо и уютно. За воротами была стена, а за ней - весь павильон. В нем было три основных резиденции. Восточная сторона была одним крылом, правая - кухней, складом дров и общим складом. Внутри павильона был колодец и большое пышное баньяновое дерево.

Расположение было очень приличным. По обе стороны жили люди. Выйдя с дороги, на которой расположен павильон, они доберутся до главной дороги еще через несколько шагов. Это было тихое и очень удобное место в оживленном районе.

Осмотрев резиденцию, Сяо Хуа была чрезвычайно довольна. Она отвела Чунь Цао обратно в карету, и попросила Чжао Да отвезти их в магазин тканей. Войдя в магазин, они проигнорировали рекомендации продавца о различных тонких шелках и купили кусок обычной хлопчатобумажной ткани.

Чжао Да собирался заплатить, но Сяо Хуа не позволила ему. Она заплатила своим серебром. Она попросила Чжао Да отнести большой кусок ткани в карету.

Вернувшись в карету, Чунь Цао спросила: «Госпожа, Вы действительно решились на это».

Сяо Хуа не дала прямого ответа и сказала: «Тебе не кажется, что этот небольшой павильон очень хорош? Он хоть и маловат, но нам вполне достаточно, чтобы жить там. Конечно, если не хочешь, можешь вернуться в поместье. Там с тобой будут хорошо обращаться».

Чунь Цао запаниковала со слезами на глазах: «Чунь Цао, естественно, последует за госпожой. Мы уже давно так решили, нельзя отказываться от своих слов».

«Я, естественно, не стала бы отказываться от своих слов. Я просто волнуюсь, что ты не сможешь прожить такую тяжелую жизнь».

«Кто из нас не с тяжелым прошлым, как мы можем к этому не привыкнуть?» Чунь Цао вытерла глаза и сказала: «Почему Вы так сердитесь из-за Его Высочества, почему мы должны позволять этой ведьме быть в выигыше?!»

Лицо Сяо Хуа застыло, и она сказала, нахмурившись: «Не упоминай о них больше. Можешь вернуться в поместье, если еще раз это сделаешь».

«Хорошо, хорошо, хорошо. Эта слуга больше не будет об этом упоминать».

В последующие дни Сяо Хуа водила людей покупать разные вещи и отправляла их в небольшой павильон. Чжао Да волновался все больше и больше, когда он смотрел, и послал кого-то с письмом в поместье.

Евнух Фу получил письмо и выглядел встревоженным. После прочтения Принц Цзин долго молчал.

Купив разные вещи, Сяо Хуа позвала Дин Сян посмотреть. За это время она еще раз спросила ее, хочет ли она и дальше следовать за ней. Дин Сян в значительной степени поняла госпожу на этом этапе и просто сказала: «Куда идет госпожа, туда следует и Дин Сян».

Они не выбрали какой-то определенный день. Сяо Хуа переехала на следующий день с двумя детьми, а также с Дин Сян и Чунь Цао. Кормилиц и дворцовых служанок не взяли, и только Чжао Да пришел с двумя охранниками.

После того, как Сяо Хуа вошла в павильон, она попросила Чжао Да вывести своих людей на улицу. Как только они ушли, она закрыла двери павильона.

С этого момента этот небольшой павильон принадлежал ей, Дин Сян, Чунь Цао и двум детям.

http://tl.rulate.ru/book/42762/1210190