Готовый перевод The Crows and the Plague / Вороны и Чума: Глава 1. Как Гирадин стал вороном

Я сделаю все возможное, чтобы рассказать историю Ворона Гирадина и его участие в событиях, связанных с докторами чумы и их усилиями остановить черную смерть. Большая часть информации, которую я собрал, исходит от самого Гирадина, но некоторые я получил от других свидетелей тех дней.

Ни один ребенок, размышляя о том, какие огромные возможности открывает перед ним будущее, не скажет: "Я хочу стать врачом чумы, когда вырасту!"

Гирадин не был исключением.

Он был учеником местного сапожника в городе, расположенном далеко от его дома. Это не была славная профессия, но она могла обеспечить ему спокойную жизнь с едой на столе и крышей над головой. В детстве он часто ложился спать голодным, и в соломенной крыше его дома почти всегда были дыры, через которые просачивался дождь. Сколько ночей он просыпался оттого, что в его храпящий рот лилась холодная вода?

Гирадин никогда не опаздывал. Его мать часто шутила, что с тех пор, как он родился на две недели раньше срока, у него вошло в привычку приходить за тридцать минут до того, как его ждали.

Поэтому, когда Оуэн, сапожник, у которого он был учеником, открыл дверь, протирая глаза и все еще одетый в ночную рубашку, Гирадин почти не удивился. Оуэн зевнул, его рот растянулся так широко, что Гирадин подумал, что его челюсть лопнет, и сказал: "На прошлой неделе ты пришел на полчаса раньше, поэтому я сказал:" Эй, давай перенесем наше время начала на полчаса раньше.- Значит, вчера ты пришел еще раньше, так что я снова внёс поправки". Оуэн указал на золотое сияние, выглядывающее из-за горизонта, где солнце все еще пряталось за далекими горами. "- Теперь ты здесь, пока солнце не взошло! Я знаю, что тебе не терпится, Гир, но, если ты ещё раз появишься в моем доме так рано, я ударю тебя по голове, я тебе клянусь!"

Гирадин опустил голову. "- Извините, Мессер Оуэн. Я думаю... Я просто не хочу опаздывать..."

- "Быть слишком рано так же грубо, как и опаздывать!" -Оуэн хмыкнул и жестом пригласил Гирадина войти в дом. Гирадин вошел и направился к инструментам на столе Оуэна, торопясь приступить к работе.

Оуэн протянул руку к груди Гирадина, чтобы остановить его, прежде чем он доберется до инструментов. -"Нет, нет, нет. Ещё нет. Подожди здесь, пока я переоденусь в рабочую одежду. Тогда мы и займемся этим". -Оуэн ушел в свою спальню, ворча себе под нос и протирая глаза.

После того, как Оуэн переоделся и вернулся, Гирадин провел следующие несколько часов, ремонтируя обувь под руководством Оуэна (и иногда ругаясь). В более поздних заметках Гирадин напишет, что его последним по-настоящему счастливым воспоминанием был Оуэн, который смотрел на законченный ботинок и говорил: "Хорошая работа, парень. А теперь сделай все остальное так же хорошо".

Грейдинг и Оуэн вздрогнули, услышав крики возле магазина Оуэна. Оба мужчины открыли окна и выглянули наружу.

- "Вороны!"- крикнул один из жителей деревни, и у Гирадина кровь застыла в жилах.

Жители деревни побежали и спрятались в своих хижинах, когда десять фигур на лошадях приблизились. Мужчины были одеты в черные пальто, широкополые шляпы и маски с длинными клювами и темными линзами. Будь он ребенком, Гирадин скорее подумал бы, что это чудовища, а не люди. Гирадин слышал эти истории, но никогда лично не видел чумных докторов. Он долго молился, чтобы никогда их не увидеть.

Десять всадников въехали на деревенскую площадь и спешились. Девять из них вытащили длинные мечи и крепко держали их в обеих руках. Тот, что был впереди, важно шагал вперед, опираясь на трость при каждом третьем шаге.

-"До нас дошли слухи", - проревел главарь, и его приглушенный голос прозвучал неожиданно громко, несмотря на маску, - "что один из вас болен чумой и скрывает свои симптомы".- Он сунул руку в карман пальто и достал пузырек с зеленой жидкостью. -"Мы дадим вам один шанс выйти вперед, кем бы вы ни были. Если вы честны, то можете принять этот яд. Это даст вам быструю и безболезненную смерть, не хуже, чем заснуть. Однако, если вы не будете сотрудничать с нами, мы вытащим вас из вашего дома и казним".

Последние деревенские жители на улицах разошлись по домам, чтобы спрятаться от чумных докторов. Оуэн оторвался от окна и убежал в свою спальню, захлопнув за собой дверь.

- "У тебя есть время до того как я сосчитаю до десяти!"- закричал ворон. После короткой паузы он начал считать, выкрикивая каждое число так громко, как только мог. На трёх его голос звучал разочарованно, но когда он досчитал до семи, он начал злиться. Наконец, он дошел до: "десять!"- его тон был полон ярости. - "Все! Зараженный человек-предатель, который скорее осудит всех вас и ваших детей на ужасную смерть, чем отдаст себя на проверку!"

Слова Ворона были встречены молчанием. Остальные чумные врачи переглянулись. Их предводитель оглядел деревню, его глаза были скрыты за темными линзами очков.

Сердце Гирадина подпрыгнуло к горлу, когда ворон-предводитель резко повернул голову в его сторону и указал клювом и тростью прямо на него. "- Ты!"- закричал ворон. Гирадин хотел возразить, сказать толпе, что он, должно быть, ошибся, но слова так и не прошли сквозь комок в горле. - "Иди сюда!"- приказал ворон.

Дрожа, Гирадин вышел из передней двери магазина Оуэна и остановился перед чумными врачами.

Предводитель докторов склонил голову набок, его темные линзы уставились на Гирадина. -"В каком доме живет Беренджер?"- спросил он.

Гирадин не собирался выдавать Беренджера-Флетчера, но в тот момент, когда он услышал вопрос ворона, его глаза остановились на доме Беренджера.

Вожак-Ворон указал тростью на дом, и четверо чумных врачей приблизились и окружили его, в то время как пятеро других бродили по городу, собирая палки и солому и бросали их в кучу на булыжной дорожке на деревенской площади. Вороны у двери Беренджера пнули ее ногой и ворвались внутрь. Гирадин услышал, как Беренджер закричал и стал отбиваться, пока две вороны не вернулись, волоча за собой тощего Флетчера средних лет.

Вороны поставили его на колени прям на растопке, и все направили на него свои мечи.

Беренджер посмотрел на предводителя Ворон, в глазах его стояли слезы, а из носа текла слизь. - "Пожалуйста! Пожалуйста, не делай этого! Я хочу жить!"

Вожак ткнул Беренджера тростью в грудь. - "Сними тунику. Сейчас же!"

- "Пожалуйста, сжальтесь!" - Снова закричал Беренджер.

Шлёп!

Сначала Гирадин не понял, что произошло. Но когда он увидел вожака, держащего трость справа от него, и Беренджера, держащегося за свою красную щеку и хнычущего, он понял, что вожак ударил Беренджера тростью по лицу.

- "Сейчас же!" - повторил Ворон.

Беренджер с трудом стащил с себя тунику. Вожак-Ворон толкнул его тростью в плечо, заставляя показать грудь. Черные язвы усеивали обнаженный торс Беренджера, и ворон покачал головой. -"Когда вы увидели это, вам следовало немедленно сдаться нам. Оставаясь здесь, вы подвергли опасности всех в этой деревне." - Он повернулся к селянам, прячущимся в своих лачугах. - "Все вы, оставайтесь в своих домах. Мы будем здесь, чтобы осмотреть каждого из вас. Во-первых, мы должны разобраться с предателем. Отец Хьюлетт, будьте добры".

Один из Воронов, который носил четки на запястье и распятие на шее, приблизился и опустился на колени перед Беренджером. Из-под пальто он достал маленький пузырек с темно-красной жидкостью внутри и облатку. Он откупорил сосуд и протянул его Беренджеру: -"Возьми это и выпей из него: это чаша его крови, крови нового и вечного завета. Она была пролита для вас и для всех людей, чтобы грехи могли быть прощены. Сделай это в память о нем."

Руки Беренджера дрожали, когда он взял пузырек и поднес его к губам. Он зажмурился и откинул голову назад, допивая священное вино. Он с трудом сглотнул и вытер слезы со щек.

Отец Хьюлетт протянул ему облатку: -"Возьми это и съешь: это его тело, которое было отдано тебе."

Беренджер протянул руку, взял облатку и поднес ее ко рту. Он грыз её, не торопясь и оглядываясь на ворон вокруг.

Отец Хьюлетт пристально смотрел на Беренджера сквозь темные очки, не читаемые под этой маской. - "Да простит тебе Господь твои грехи."

Беренджер ел все медленнее и медленнее, чем ближе подходил к концу своей вафли. Предводитель Ворон легонько постучал его тростью по плечу. - "Поторопись, или мы казним тебя прежде, чем ты закончишь."

Очевидно, опасаясь Ада, если он умрет неосвященным, Беренджер прикончил остаток своей вафли и проглотил ее. В тот момент, когда ком застрял у него в горле, один из Воронов вонзил меч ему в спину. Жители деревни закричали. Гирадин стоял, парализованный ужасом. Ворон наступил сапогом на спину Беренджера и заставил его лечь лицом вниз на растопку, в то время как он вытянул меч из его тела.

Еще одна ворона приблизилась к куче хвороста, опустилась на колени рядом с ним и принялась стучать кремнем и сталью, пока солома не вспыхнула. Все чумные врачи отступили назад, когда огонь разгорелся и поглотил тело Беренджера.

Предводитель-Ворон повернулся к Гирадину. -"Ты доказал свою полезность, парень, - сказал он. -"Меня зовут Тристан. Представь себя одному из моих товарищей для проверки. Если вы чисты, тогда вы присоединитесь к нам".

-"Я не хочу быть чумным врачом!"- Возразил Гирадин.

Тристон некоторое время молча смотрел на Гирадина. Глубокое чувство страха сжало сердце Гирадина, когда он смотрел на бесчувственную маску Тристона. -"Я не спрашивал тебя об этом", - наконец сказал Тристан. - "Король и Папа даровали мне право призывать в наши ряды любого, кого я пожелаю, лишь бы он не был наследником дворянина. Ты наследник дворянина, парень?"

Гирадин знал, что Тристон не ждет от него ответа, поэтому он держал рот на замке.

Тристан кивнул. -"Очень хорошо. Представь себя на проверку, и твоя карьера Ворона начнется".

http://tl.rulate.ru/book/42565/970219