Готовый перевод The Crows and the Plague / Вороны и Чума: Пилотный 1 сезон: Падение Изельхана

Сладкие ароматы тюльпанов, листьев мяты и корицы, втиснутые в клюв маски Гирадина, оказались мало утешительными, когда ворота, между кирпичными стенами Изельхана, со скрипом открылись. Ветер дул по этим улицам, разнося миазматический воздух докторам чумы, стоящим за городом. Даже его маска не могла противостоять ужасному прогорклому запаху смерти. Тела зараженных засоряли булыжник, их глаза смотрели на угольные небеса, словно умоляя Бога: "Почему?"

"Помогите ... нам ..." раздался слабый голос в черте города.

Гирадин услышал треск арбалетов позади него, поскольку его товарищи приготовили оружие. Гирадин сделал то же самое, обращая свое внимание на источник криков.

То, что он ранее считал трупами, покрытыми черными пятнами и шишками чумы, ползло к нему с отчаянием в глазах.

Врачи чумы сформировали линию перед главным входом в город.

"Чума не должна распространяться!" закричал Мастер. "Остановите их! Чего бы это не стоило!"

Один из зараженных встал и побежал к открытым воротам, и вскоре многие сделали то же самое. Оружие Гирадина дрожало в его руках, когда он поднимал его, дабы прицелиться.

Щелчок и свист.

Болт (снаряд арбалета) пролетел мимо Гирадина и застрял в груди одного из зараженных.

Гирадин спустил курок и на своем арбалете.

Болт пробил ногу одного из атакующих попрошаек.

Видя падение их собратов, оставшиеся выжившие разозлились ещё сильней, и теперь они несутся в атаку со сжатыми кулаками.

В воздухе пронеслось больше болтов, и они попали в плоть жертв чумы. Инфицированные кричали от боли и предательства, когда падали.

Гирадин возился со своим арбалетом для следующего выстрела. Рукавицы, которые он носил, усложняли работу с его оружием, как и ужас, охвативший его сердце, когда к нему сползалось все больше зараженных.

Одна из них закричала, когда она приблизилась к Гирадину, заставив его подпрыгнуть и выронить болт из его пальцев.

Она была всего в нескольких шагах, это искривленное существо, которое наверняка приговорит Гирадина к смерти. Половина ее тощего, по большей части обнаженного тела была покрыта черными язвами, а там, где их не было, ее кожа была болезненно бледной.

Копье пронеслось мимо Гирадина и пронзило ее. И тело безвольно свалилось на землю.

Гирадин оглянулся на Фалка, своего спасителя, вздохнул с облегчением и тут же достал из колчана новый болт, чтобы перезарядить арбалет.

Бойня закончилась в течение нескольких секунд, но к тому времени, когда она была закончена, Гирадин был уверен, что он постарел.

Когда его пыл угас, Гирадин остановился, чтобы посмотреть на тех несчастных, которых он и его товарищи убили. Они лежали на земле в лужах крови, протянув руки к Гирадину и остальным, словно умоляя вытащить их из бушующей реки. Все, что им было нужно, - это спасение от неминуемой смерти, с которой они столкнулись в окрестностях города, но Гирадин и другие врачи не могли им помочь.

Сдерживать чуму.

Таков был отданный им приказ.

Мы спасаем больше жизней, чем забираем.

Это было оправдание, которое произносил каждый врач, отправляясь очищать зараженный город. И все же, Гирадин по большей части видел только потери жизни, чем их спасения.

Он посмотрел вниз на лицо зараженной девушки, которая чуть не напала на него. Ей было не больше четырнадцати, потому что признаки женственности еще не проявились в полной мере. Отсутствие кольца из конопли на пальце означало, что она еще не замужем. Гирадин представил себе, как однажды она возвращается с колодца, неся ведро воды для своих родителей, только чтобы заметить странную шишку на руке, которой раньше не было. Когда она впервые увидела это письмо от самой смерти, в котором говорилось, что она скоро придет и заберет ее домой, она, конечно, прикрыла её рукавом и никому не сказала. В конце концов, если бы она сказала хоть слово, её бы вышвырнули из города. Бросили умирать от голода в пустыне, или её убили бы бандиты или звери.

-Кто-нибудь в Изельхане ещё жив?- крикнул Хозяин. -Мы собираемся сжечь город! Если вы хотите безболезненной смерти, приходите к нам!"

Гирадин вздохнул и отвел взгляд от мертвой девушки, сосредоточившись на предстоящей задаче.

Гирадин и еще около тридцати докторов, каждый из которых был облачен в стальные вороньи маски и кольчужные доспехи под черными плащами, повернулись к своему господину, ожидая его дальнейших распоряжений.

"Рассредоточиться.- Мастер указал на городские улицы стоя с копьем в руке. - И подготовить этот город к погребальному костру. Если какие-нибудь зараженные граждане будут искать вас, дайте им быструю смерть, которую они желают. Если вы увидите крыс или каких-нибудь паразитов, - он выплюнул это слово с полнейшей ненавистью к чудовищам, - вы должны немедленно позвать на помощь, не пытайтесь бороться со всем сами, потому что там, где есть один паразит, их наверняка много."

Зачем паразитам задерживаться здесь? задумался Гирадин. Эти звери уже разрушили этот город, на что они ещё надеяться?

Но он держал свои вопросы при себе. Никто не мог понять, даже Мастер, что на уме у этих злых монстров? А Мастер всегда ненавидел выглядеть дураком, поэтому лучше не задавать ему вопросов, на которые он не мог ответить.

Мастер продолжил: "любой, кто еще находится в этом городе, наверняка уже заражен. Ведите себя аккуратно."

Какая-то невидимая сила потянула вниз кадык Гирадина.

Скрипя колесами, повозка въехала в городские ворота. На месте извозчика сидел еще один врач в маске ворона, и волы, тянувшие повозку, были одеты в такие же намордники. Врачи поспешили к задней части повозки, каждый взял по маленькой бочке с надписью "желчь Дракона".

Гирадин взял свой бочонок и перекинул ремни через оба плеча, тем самым позволив себе нести бочку на спине. Он всегда нервничал, имея при себе такой взрывоопасный пакет, но знание того, что паразиты боятся огня так же, как и он, давало ему некоторое утешение.

Городские улицы были безмолвны, Гирадин шел по ним один, разбрызгивая драконью желчь по всем домам вокруг. Над головой возвышались готические здания, каждое из которых когда-то было домом не для одной, а для многих семей, живущих в тесноте. На углу улицы он заметил дом с навесом, натянутым на наковальню, и плавильню у каменной стены позади него. Он представил себе местного кузнеца, чьи руки были покрыты волдырями, когда он работал над подковами. На противоположном углу он заметил сапожную мастерскую, о чем свидетельствовала вывеска с нарисованной на ней обувью. На мгновение он пожалел, что не остался учеником сапожника. Пока не увидел в дверях трупы сапожника и его молодого помощника.

В одной руке Гирадин держал шланг, прикрепленный к бочке на спине, в другой сжимал свой сакс (маленький меч, кинжал). Он перешагнул через тела убитых, используя всю силу воли, чтобы отвести от них глаза. Если АД и существовал, то он явился в Исландию, и задача чумного доктора-очистить его огнем, поскольку Бог не вмешивался, чтобы сделать это.

"Врач..."- тихо позвал его голос из ближайшей кучи грязи.

Гирадин тут же отвернул шланг в сторону, прекратив подачу топлива. - "Да, дитя мое?"- Сказал Гирадин, опускаясь на колени. -Я здесь, чтобы помочь. Выходи."

Грязная груда одеял и одежды упала в сторону, и девочка лет десяти, лицо которой было покрыто черными язвами, заковыляла к Гирадину. Его сердце ушло в пятки, и он сильно прикусил губу.

- "Помогите мне, пожалуйста!"- умоляла девочка. - "Все еще есть надежда? Правда?"

Гирадин с трудом сдерживал слезы, вызванные вопросом ребенка. Ответ был прост: нет. У нее не было никакой надежды. От чумы не существовало лекарства, а эта девушка уже давно не нуждалась ни в каком лечении, которое могло бы помочь ей выздороветь самостоятельно. Никакие пиявки не могли избавить ее от всей зараженной крови в венах. Несмотря на то, что Гирадин был новичком в своей работе, он многому научился за время обучения.

Он знал единственное решение, которое мог предложить, и от этой мысли у него скрутило живот.

- "Есть одна вещь, которую мы могли бы попробовать, - сказал Гирадин, проглотив комок в горле. Он сунул руку в карман своего черного плаща и достал маленький пузырек с зеленой жидкостью внутри. "Прими это. Это укрепит твое тело и поможет тебе бороться с болезнью."

Девушка взяла пузырек, осмотрела его, а затем с отчаянием посмотрела на Гирадина. - "Это яд, не так ли? Хотел убить меня быстро, чтобы я больше не страдала?"

На мгновение у Гирадина возникло искушение солгать ребенку. Достаточно того, что кто-то такой молодой должен был умереть вот так, по крайней мере, он не хотел, чтобы ребенок умер без надежды. Но Гирадин никогда не умел хорошо лгать, и, глядя в глаза девушки, он понял, что не может заставить себя больше лгать этому ребенку.

Гирадин вздохнул и кивнул. "Да. Да. Прости, что солгал тебе."

Девушка снова посмотрела на пузырек. Слезы навернулись на ее глаза, она всхлипнула, и ее губы скривились в гримасе боли.

- "Нет причин бояться".- Гирадин склонил голову набок, пытаясь сделать свое лицо в маске чуть менее устрашающим. - "Место, которое Бог создал для нас, - это царство, где больше нет ни боли, ни болезней, ни голода. Рай, где мы все будем жить в мире вечно. Место намного лучше, чем всё это."

-"Это тоже ложь?"- девушка посмотрела на него, приподняв бровь. - "Взрослые все время лгут..."

- "Это то, что сказано в Писании, дитя", - запинаясь, произнес Гирадин.

- "Но как вы думаете, доктор, это правда?- спросила девочка. "Пожалуйста, скажите мне. Говорят, врачи все знают. Неужели Писания лгут?"

- "Врачи не все знают", - вздохнул Гирадин. - "Мне бы очень этого хотелось. Я не знаю, истинны ли Писания, но я верю."

- "Но почему?"- спросила девочка.

- "Потому что... потому что я должен", - сказал Гирадин. "Посмотри вокруг себя..." - Он обеими руками указал на жуткое окружение. - "Все это страдание... Не кажется ли тебе, что если есть место, которое может стать таким плохим, то должно быть и место, которое может быть таким же хорошим?"

Девочка оглядела тела, валявшиеся на улице, кивнула,затем откупорила пробку и выпила зеленую жидкость. Она жадно глотала каждую каплю, заставляя ее впитываться в свое тощее тело. Через несколько мгновений после того, как она проглотила яд, ее веки опустились, и она села на землю. Она что-то пробормотала себе под нос и легла на улице, как будто заснула.

Гирадин инстинктивно схватил все простыни и одеяла, какие только смог найти, и натянул их на девушку, как будто хотел укутать ее, но его снова и снова предупреждали, чтобы он не прикасался ни к чему, что могло бы быть заражено. С тяжелым вздохом и упавшим сердцем Гирадин встал и оставил тело девушки там, утешаясь мыслью, что кто-то настолько невинный, несомненно, находится в лучшем месте.

Он продолжал идти по улицам, разливая желчь Дракона по грудам тел, чтобы убедиться, что они сгорят вместе с городом. Время от времени он останавливался, чтобы посмотреть на тени на земле, зная, что если он будет отсутствовать слишком долго, его товарищи сожгут город дотла с его возвращением или без него.

Разбитые окна на первых этажах каждого дома и магазина говорили о разграблении, которое произошло здесь, когда люди поняли, что город был наводнен чумой. Дураки. Вместо того, чтобы бежать от смерти так быстро, как они могли, они остановились, чтобы попытаться получить прибыль на их пути из города.

Как глупо они, должно быть, чувствовали себя, когда люди графа закрыли ворота, чтобы сдержать зараженных, пока не прибудут чумные врачи.

Гирадин напрягся, услышав звук зубов, грызущих кость, и крепче сжал свой сакс. Пожалуйста, Господи, пусть это будет собака. Пожалуйста, пусть это будет собака.

Когда он выглянул из-за угла, чтобы увидеть источник тревожного шума, перед его взором предстало животное размером и формой похожее на человека, но покрытое коричневой шерстью. У этого существа был длинный хвост, похожий на гигантского червя, круглые уши на голове и длинная морда, в которой оно жевало бедренную кость, очищенную от всего мяса.

Паразит запрокинул голову и уставился на него черными глазами. Его губы скривились в оскале, и он вскочил на ноги, взяв топор в свои тонкие пальцы.

Гирадин убрал шланг и держал свой сакс, выставив клинок между собой и зверем. Паразит зашипел, обнажив зубы, как на пиле. Его руки дрожали.

Но Гирадин вспомнил девушку, которую он только что отравил, и его страх превратился в жгучую ярость в его сердце. Эти чудовища распространяли чуму намеренно, казалось, только для того, чтобы убивать людей.

Зверь сделал выпад.

В то время как он пригнулся, топор рассек воздух над головой Гирадина.

Доктор зарычал и вонзил клинок в грудь паразита. Существо отпрянуло, сжимая кровоточащую рану. Гирадин поднял свое оружие над головой и обрушил его на шею монстра со всей силой, на которую был способен. Он почувствовал, как кости отделились, освобождая место для его оружия, и услышал, как рвется плоть. Топор ударился о землю.

Когти впились в грудь Гирадина, но кожаный плащ и кольчуга уберегли его от отчаянной атаки грызуна.

Сильным рывком Гирадин снова выдернул свой клинок из тела монстра и опустил его во второй раз, рубя шею паразита. Каждый ужасный удар вызывал крики у существа, и каждый крик вызывал мстительную улыбку на лице Гирадина.

Когда чудовище упало замертво на городские улицы, а пыл Гирадина снова остыл, слова мастера эхом отозвались в памяти Гирадина. Там, где есть один паразит, их наверняка много.

До слуха Гирадина донесся хор пронзительных скрипов и царапающих звуков. Он оторвал взгляд от мертвого паразита, на противоположной стороне улицы он увидел десятки темных клочьев шерсти, вываливающихся из окон, водосточных труб и всех отверстий в стене, достаточно больших, чтобы они могли протиснуться. Вокруг сновали стаи крыс, и Гирадин знал, что гораздо более крупные паразиты скоро последуют за ним.

Гирадин поспешил прочь. Он достал из кармана носовой платок и вытер лезвие, оставив пропитанный кровью кусок ткани на улице.

Свернув за угол по пути к выходу, он услышал крики одного из своих товарищей-Воронов. Еще один Чумной Доктор стоял посреди полчища крыс, топая ногой, чтобы раздавить их маленькие тельца. Каждый топот разбрызгивал кровь и внутренности вокруг его лодыжек.

Гирадин уже открыл рот, чтобы приказать дураку бежать, но прежде чем слова успели вырваться из его горла, ворвался паразит и вонзил свой топор в грудину Ворона. Все, что мог сделать Гирадин, - это бежать.

Когда он перегруппировался со своими коллегами-врачами, они вышли из города и закрыли ворота, забаррикадировав их камнями, бревнами и всем остальным, что смогли найти.

За городом выстроилась шеренга лучников с горящими стрелами наготове.

- "Прицелиться!"- крикнул Мастер, и лучники высоко подняли луки.

- "Готовсь"- крикнул Мастер, и каждый лучник натянул тетиву так далеко, как только мог.

Врачи знали, что будет дальше, и встали на колени перед лучниками, нацелив арбалеты на ворота.

- "ОГОНЬ!" - закричал Мастер, и десятки пылающих стрел взмыли в воздух и ворвались в город Изельхан. Через несколько мгновений город был охвачен пламенем, и вместе с дымом поднялись громкие крики и вопли агонии.

Громкий стук в ворота.

Врачи внимательно следили за всеми признаками прорыва живого существа, будь то зараженные или паразиты.

Еще один громкий треск, за которым последовали визг и стук топоров с другой стороны.

Паразиты!

Гирадин сделал все возможное, чтобы успокоить дыхание и успокоить руки, когда ворота треснули и раскололись на части.

Но огонь настиг зверей внутри прежде, чем они смогли прорваться, и когда ворота сгорели дотла, за их остатками лежали очищенные огнем кости десятков паразитов.

Две тысячи душ поднялись на дыму, чтобы присоединиться к святым на небесах в тот день. Он мог только надеяться, что увидит их в Судный день и что небеса отняли у него всякое желание отомстить.

http://tl.rulate.ru/book/42565/965678