Готовый перевод One Night, One Day, One Year, One Lifetime / Одна ночь, Один день, Один год, Одна жизнь: Глава 8

Глава 8

Проснувшись на следующее утро, я увидела рядом с собой Гао Фея. Он лежал на кровати на спине. Он мог спать всю ночь, не двигаясь. Мой взгляд был жадным, когда я смотрела на него, но, в конце концов, я не потеряла себя в этом образе.

Гао Фей, ты ненавидишь меня даже сейчас, не так ли?

Даже если я обращалась с ним как можно лучше, он все равно ненавидел меня.

Такое чувство оставляло меня бессильной.

Я встала с постели и приняла лекарство, а затем вышла на прогулку. Я долгое время не обращала внимания на свою внешность, а сегодня утром, глядя в зеркало, я увидела бледность своего лица. Мое тело было истощено, а щеки впали, как будто я была старым деревом, медленно теряющим остаток своей жизни.

После того, как я накрасилась я наконец нашла в себе смелость выйти и встретиться лицом к лицу с миром.

В конце концов, я решила еще раз посетить кладбище. На его территории находился человек, любивший меня всю свою жизнь.

Я попрощалась с отцом. Это была странная церемония ― человек, инстинктивно знавший, что его дни сочтены, прощался с человеком, который уже покинул этот мир.

Я села у надгробия и излила все, что тяготило мое сердце отцу. Я сказала ему, что скучаю по нему, и, если будет следующая жизнь, пусть он будет моим возлюбленным. Так он полюбил бы меня немного больше, и я бы никогда не страдала так сильно. Или, может быть, позволить мне переродиться нормальным человеком, чтобы даже если бы я продолжала любить Гао Фея, моя любовь не была бы такой безумной, стирая все на своем безрассудном пути.

Пока я говорила, я устала, прислонилась головой к его могиле и заснула.

Когда я проснулась было уже поздно.

Перед уходом я сказала отцу: «Отец, это слишком тяжело. Почему я должна нести такую тяжесть на плечах? Я устала, я больше не хочу так продолжать».

Домой я шла в оцепенении. Добравшись до дома, я уже проголодалась. Гао Фея не было дома, и я предположила, что он, должно быть, уже ушел на работу.

Я пошла на кухню приготовить что-нибудь поесть. Я хотела лапшу с соевым соусом, блюдо, которое Гао Фей любил больше всего. Но я только начала готовить лапшу, когда услышала, как открылась дверь.

Гао Фей стоял передо мной. С ревом он выхватил у меня миску с лапшой.

«Почему ты всегда такая? Сколько раз я должен повторяться? Я сказал, что ты не можешь идти на кухню, разве ты не понимаешь мои слова? А если у тебя не было никаких дел, почему ты ушла из дома, не сказав ни слова? Ты думаешь, что это очень скучно встречаться со мной лицом к лицу? Ты сожалеешь о том, что спасла мне жизнь?»

Я стояла как вкопанная, не решаясь сдвинуться ни на сантиметр. Я не ожидала такой ярости от Гао Фея.

Я искала в уме причину. В конце концов, я ответила: «Раньше ты говорил, что мне никогда не нужно говорить тебе, куда я иду, потому что это не имеет к тебе никакого отношения. Я хотела что-нибудь поесть только потому, что проголодалась. И это не большая проблема ― разве я не готовила тебе последние два года? Нельзя смешивать две разные проблемы вместе».

Я чувствовала, что это одно из самых успешных опровержений, которые я когда-либо делала в своей жизни. Раньше я бы сказала только это: «Мне очень жаль. Но, Гао Фей, я люблю тебя».

Как мне хотелось, чтобы он понял! Но он никогда не понимал.

На этот раз Гао Фей потерял дар речи. Он долго стоял и смотрел на меня.

Я воспользовалась возможностью и снова взялась за лапшу.

«Ты тоже хочешь? Я могу приготовить и тебе одну миску».

Думаю, это был самый долгий прием пищи, который я когда-либо имела с Гао Феем. Гао Фей не ел. Вместо этого он наблюдал за мной, пока я ела. В глубине души я была немного довольна, потому что давным-давно среди тысячи и одного желания, которое я испытывала к Гао Фею, одно из них заключалось в том, чтобы он охотно провел со мной трапезу. Из-за этого я была вне себя от радости и быстро помылась перед тем, как лечь спать.

Тем не менее, я внезапно проснулась посреди ночи. Моя спина была мокрой, меня держали в очень крепких объятиях. Позади меня тело этого человека дрожало от рыданий. Мой разум успокоился в одно мгновение, но я не издала ни звука. Я свернулась клубком и закрыла глаза, заставляя себя снова уснуть, пока, наконец, не наступил рассвет утра.

***

20 апреля. Солнечно.

В первые дни лета небо было солнечным, а воздух теплым. Нагрузка на работе Гао Фея, похоже, сильно уменьшилась. Он часто опаздывал на работу и возвращался рано. Я была очень счастлива, но также надеялась, что его начальник не будет недоволен.

Я на пальцах считала каждый день, проведенный с Гао Феем. Я подумала, что, если бы мы могли продолжать так жить в течение оставшихся двух месяцев моей жизни, это было бы более ценно, чем прошлые полгода, потому что текущее время, проведенное с Гао Феем, намного лучше того, как он относился ко мне в прошлом.

Гао Фей наблюдал, как я медитировала, затем спросил, о чем я думаю.

Я подняла голову и посмотрела на него, и внезапно мне пришла в голову мысль, что его красота не имеет себе равных. Я не задумываясь сказала ему именно это, но не ожидала, что он вместо этого свирепо уставится на меня.

Прошлой ночью, когда меня разбудила боль, пронизывающая все мое тело, я увидела, как Гао Фей рылся в прикроватной тумбочке, в которой хранились мои лекарства. Я хотела спросить его, что случилось, но вскоре поняла, что он внимательно просматривает мою медицинскую карту, тщательно изучая характеристики всех моих лекарств.

Это был целый ящик, полный медикаментов. Гао Фей не спеша открывал каждую коробочку и слово за словом читал инструкции. Иногда он смотрел на меня. Я поспешно закрыла глаза, забыв о своей боли, и притворилась, что находилась в глубоком сне. Я вспомнила ночь, когда Гао Фей держал меня в своих объятиях, когда он плакал, у меня невольно навернулись слезы, стекающие из уголков моих глаз.

Гао Фей, ты наконец понял, как любить меня.

На следующее утро я приняла благородное решение, решив завершить то, что мне не удалось сделать для Гао Фея в его день рождения. Я не хотела уходить в мир иной с сожалением. А прошлой ночью действия Гао Фея растопили последние капли моего негодования.

Я снова украсила дом, купила свечи и свежие цветы. Я думала, что мне нужно что-то романтическое.

Когда Гао Фей вернулся, его глаза заметили изменения в доме, прежде чем его взгляд остановился на мне.

«Как оно? Тебе достаточно ужина при свечах?»

Я усадила его, помогла разрезать торт, а затем побудила его загадать желание.

Я произнесла: «Гао Фей, торт, который я заказала в тот день, был очень сладким, и меня стошнило. Сегодня я попросила пекарню добавить поменьше масла».

Гао Фей не сказал ни слова. На протяжении всего процесса он сидел неподвижно, его тело было напряжено, словно невыносимо твердый камень. Я хотела посмотреть, как Гао Фей ест торт, но не ожидала, что у меня внезапно потечет кровь из носа.

Капли крови быстро стекали с моего носа, падая на белую льняную ткань, целое облако красных цветов распускалось на скатерти. Взволнованная, я быстро подняла голову и увидела, что Гао Фей склонил голову на бок, перестав есть. Я подумала, что он не должен был это понять, потому что свет свечи был очень тусклым.

Из-за паники у меня не было сил слишком долго искать отговорку, но я все равно торопливо искала оправдание. Я сказала Гао Фею, что масло все еще вызывает у меня тошноту, и бросилась в ванную.

Как только я вошла в ванную, я сразу заперла дверь. Но когда кровь продолжала литься из моего носа, неописуемая паника охватила мое сердце. Я никогда раньше не испытывала такого симптома, и врачи меня об этом не предупреждали.

Я открыла кран и поспешно облила лицо водой, яростно вытирая кровь. Но как бы сильно или долго я ни умывалась, вода, кружащаяся в раковине, оставалась красной.

Я запрокинула голову назад, подняла ее так высоко, как могла, но кровь продолжала течь, как родниковая вода, струящаяся водопадом, окрашивая мою одежду цветом, что гипнотизировал взгляд. Я внезапно испугалась, что Гао Фей обнаружит это, и у меня больше не было сил заботиться о моем кровотечении из носа. Я наклонилась вперед к раковине, заталкивая свою одежду под кран, изо всех сил стараясь смыть кровь.

Начнем с того, что мое тело было не в хорошем состоянии, и мой иммунитет был плохим. Тем не менее, я чувствовала, что предпочтительнее простудиться, чем позволить Гао Фею обнаружить, что у меня идет кровь из носа. Мои руки дрожали от волнения, когда я яростно пыталась умыться, но дверь внезапно распахнулась с силой.

Я повернулась и увидела Гао Фея, стоящего у двери с разъяренным выражением лица.

Я неуклюже начала: «Гао Фей...»

Но последнее из моих слов потерялось в поцелуе.

В прошлом я часто представляла себе, что будет, когда Гао Фей наконец поцеловал бы меня по собственному желанию. Возможно, это случится ранним утром на рассвете, когда небо будет освещено мягким радужным сиянием. Или, может быть, это будет в чарующей темноте ночи, когда звезды мерцают в небе. А может быть, зимней ночью, под одеялом из белого снега, мягко падающего на землю.

У меня никогда не было недостатка в своем воображении, но я никогда не предполагала, что Гао Фей поцеловал бы меня в таких кровавых обстоятельствах.

Он был подобен маленькому животному, жизнь которого была потрясена, и теперь он отчаянно искал уверенности. Он прижал меня к стене, его тело возвышалось над моим. Когда он придвинулся поближе, наши тела прижались вместе, как будто он не мог выдержать даже малейшего расстояния между нами. Его язык проник в мой рот, неся с собой некую неистовую потребность. Пока он искал, он будто не желал ничего, кроме как проглотить меня целиком.

Он вытянул свои руки и крепко сжал мои ладони, прижимая их к своему телу.

Я хотела спросить его, что случилось, но в глубине души я знала.

В конце концов отчаянный, безумный поцелуй Гао Фея окончательно утомил его. Он вцепился в меня, зарывшись головой в мое плечо и заплакал. Его плач был чрезвычайно громким. Клянусь, что никогда не знала, что мужчина может плакать таким образом… от низкого, хриплого плача вначале до громких воплей, несущих силу бушующей реки, сметающей все на своем пути. Я даже почувствовала, что Гао Фей вот-вот сорвется до хрипа, разрывая голосовые связки.

Когда он плакал, все его тело было твердым, словно железный столб. Мои руки обвили его в нежном объятии. Я тихонько успокаивала его, произнеся: «Гао Фей, я люблю тебя. Я никогда не сожалела о своей любви к тебе».

В ту ночь я была вне себя от счастья. Возможно, это был один из самых счастливых дней в моей жизни, потому что я была так довольна, что ощутила, что моя душа будто парит. Впервые я почувствовала, что могу умереть в этот самый момент без единого сожаления. Даже если бы я покинула этот мир при рассвете следующего утра, я все равно была бы безмерно благодарна небесам.

***

5 мая. Облачно.

В тот день Гао Фей отказался спать и уснул только тогда, когда было очень поздно. Как будто за одну ночь он превратился в раздражительного ребенка с упрямым характером. Я не знала, почему он так странно себя ведет, но как бы я его ни уговаривала, он оставался глухим к моим словам.

Даже после того, как я заснула, Гао Фей все еще мучился из-за своих эмоций. Когда я смотрела, как Гао Фей страдает, мое сердце невыносимо болело за него.

К счастью, когда наступило следующее утро, необычное упрямство Гао Фея исчезло.

Когда мы лежали на кровати, я зарылась головой в его грудь. Он не оттолкнул меня. Вместо этого он протянул руку и нежно погладил мою голову.

Он тихо спросил: «Ты хочешь принять лекарство?»

Признаюсь, этот простой вопрос меня очень обрадовал. В прошлом Гао Фей ненавидел меня, и в первые полчаса, когда он просыпался по утрам, он не говорил мне ни слова. Даже если это был простой ропот, он все равно не хотел признавать меня.

Я улыбнулась, прижавшись к его груди: «Ты меня накормишь?» Боясь, что Гао Фей откажется, я поспешно добавила: «У меня просто нет сил».

Пальцы Гао Фея замерли. Прошло много времени, прежде чем он наконец сказал «да».

Я думала, что мне нужно довольствоваться и этим. Хотя Гао Фей по-прежнему был немногословен, теперь он стал необычайно чувствительным. Я это ощущала.

Например, однажды, когда я пела одну песенку, Гао Фей в смятении наткнулся на меня. В последние дни мое состояние продолжало ухудшаться, и я часто не могла выйти из дома. В тот день я погрузилась в свои мысли, слушая песню Мо Вэньвэй «Любовь в Хиросиме»*, и подпевала ей. Та песня исходила из ее уникального голоса:

«У меня едва ли есть время любить тебя;

Я давно должна была прекратить играть в эту романтическую игру…»

На самом деле, Мо Вэньвэй мне не очень нравилась, но именно эта песня мне полюбилась.

В это время в комнату случайно вошел Гао Фей, и он услышал этот стих. Его нога, которая собиралась сделать шаг вперед, внезапно замерла, он встал у двери, глядя на меня.

Косые лучи заходящего солнца освещали комнату золотым сиянием.

После паузы Гао Фей вошел и поцеловал меня в губы.

Его губы медленно соприкоснулись с моими, его поцелуй был невыносимо нежным. Но когда я подняла голову и встретилась с ним взглядом, я была ошеломлена. В тот момент я увидела нежелание расставаться, сияющее в глубине прекрасных глаз Гао Фея, как будто это была иллюзия, промелькнувшая перед моими глазами…

[ПП: Мо Вэньвэнь ― Карен Джой Моррис — китайская актриса и певица, больше известная как Карен Мок. Ее песни можно поискать в интернете.]

http://tl.rulate.ru/book/41757/1059688