Готовый перевод Joy of Life / Радость жизни: Глава 51. У казённой дороги

Ван Цинянь посмотрел на Фань Сяня, желая разглядеть что-то в его взгляде, ведь с этих пор Сы Лили навсегда отправлялась в глубины дворца и этим двоим, скорее всего, уже не суждено будет увидеться вновь.

Вопреки ожиданиям, Фань Сянь был абсолютно спокоен, и в его взгляде не читалось ни намёка на какие-либо чувства. С лёгкой улыбкой он вышел вперёд, к толпе сопровождающих женщин, и уважительным жестом поприветствовал Сы Лили. Он уже хотел что-то сказать, как вдруг почувствовал, что сбоку кто-то презрительно на него смотрит.

Фань Сянь ощутил лёгкое раздражение и, повернув голову, обнаружил рядом тётушку, по одежде которой становилось очевидно её значимое положение среди служащих гарема.

Не дожидаясь, пока он заговорит, эта тётушка с ледяным пренебрежением произнесла:

— Господин чиновник из Южной Цин, барышня Сы уже вступила на землю нашей страны, стало быть, ей больше нет нужды слушать ваши поучения, верно?

Фань Сянь немного нахмурился, подумав про себя, с чего бы это, и тут он снова услышал, как тётушка презрительно забормотала себе под нос:

— Этот южный чиновник вдруг смеет так открыто глазеть на девушку, ну никакого воспитания.

Эта тётушка уже очень давно занимала высокий пост в гареме. Ещё когда Сы Лили в детстве жила в императорском дворце в столице, эта тётушка заботилась о ней. И сейчас император заботливо отправил тётушку встретить Сы Лили на границе, потому что беспокоился, что той пришлось настрадаться в руках служащих Южной Цин, и хотел, чтобы она как можно скорее смогла отдохнуть и восстановиться.

Фань Сянь снова нахмурился, вдруг повернул и направился к повозке Сы Лили. Истинная ци в его теле была жёсткой, и сейчас он лишь немного выпустил её, заставив окружающих женщин заохать и расступиться, освободив ему дорогу, в конце которой у повозки стояла немного растерявшаяся Сы Лили.

— Какой дикарь, — разозлилась тётушка и заругалась: — Чего это ты задумал, южный варвар? Стража, а ну прогоните его сейчас же.

Услышав эти слова, сразу же подоспели стражи в парчовых одеждах и чиновники Северной Ци. Среди них нашлось несколько недальновидных простачков, действительно собиравшихся вынуть из-за пояса сабли. Но главный чиновник принимающей стороны знал, какое положение занимает Фань Сянь: зять премьер-министра, сын министра финансов и муж принцессы Южной Цин, поэт, подобный бессмертному, заставивший Чжуан Моханя из их Северной Ци кашлять кровью. Понятно, что Фань Сяня нельзя было считать обычным чиновником.

В прошлом году Северная Ци потерпела поражение в войне, в этот раз при заключении мирного соглашения они были проигравшей стороной и не смели проявлять грубость по отношению к таким важным особам, как Фань Сянь. Этот чиновник тут же отозвал стражей в парчовых одеждах.

Это только ещё больше разозлило высокопоставленную тётушку, она ткнула пальцем в сторону чиновника и начала браниться:

— Как можно позволить варвару своевольничать на нашей земле?

Эта старая вобла слишком привыкла к своей жизни во дворце, всю жизнь плескалась лишь в своём пруду, откуда ей было знать морские глубины внешнего мира? Стиснув зубы и надув щёки, она протянула свою сухую ладонь и замахнулась, чтобы дать Фань Сяню пощёчину.

Хлоп! Фань Сянь с лёгкой улыбкой перехватил её запястье, склонил голову и заглянул ей в глаза.

От этого взгляда у тётушки душа ушла в пятки, но она продолжила препираться:

— Пусти! Сейчас ты у меня схлопочешь!

Ещё один хлоп! В этот раз безжалостная пощёчина досталась тётушке, её ноги подкосились, и она рухнула в жёлтую пыль казённого тракта. Тётушка схватилась за щёку и удивлённо уставилась на Фань Сяня: похоже, что уже много лет на неё никто не поднимал руку, поэтому от неожиданности она на какое-то время даже забыла про боль.

Фань Сянь брезгливо вытер об одежду ладонь, которая соприкоснулась с кожей стареющей женщины, и спокойно сказал:

— Раз ты назвала меня южным варваром, то я показал тебе варвара.

Эта пощёчина заставила всех испытать головокружение: кто бы мог подумать, что лучший поэт эпохи, кандидат на пост главы Контрольной палаты Фань Сянь вдруг поднимет руку на старую женщину! Чиновник принимающей стороны смахнул пот и поспешил объясниться:

— Это очень уважаемая во дворце особа, обычно даже чиновники вынуждены считаться с ней.

Фань Сянь посмотрел на эту важную особу, держащуюся за свой рот и сидящую в пыли, покачал головой и с усмешкой сказал:

— Я не чиновник Северной Ци, мне ни к чему с ней считаться, не нужно мне говорить об уважаемых во дворце особах, как по мне, эти особы сами себя позорят.

Эти слова прозвучали слишком заносчиво — даже авторитет императорского дворца Северной Ци не вызывал у Фань Сяня уважения. Принимающий чиновник стиснул зубы и склонил голову, понимая, что ситуация не даёт ему ничего предпринять. Даже если Фань Сянь позволяет себе бить людей, он не может и слова сказать против.

Освободив себе проход, Фань Сянь пошёл к повозке. Никто больше не посмел встать у него на пути. Он улыбнулся Сы Лили и тихо сказал:

— Когда войдёшь во дворец, береги себя.

Сы Лили на вид немного обрадовалась; она уже успела хорошо спрятать изначальное смятение во взгляде и, слегка сжав губы, равнодушно ответила:

— В пути господин заботился обо мне, а у меня нет возможности отблагодарить за милость, не знаю, как быть.

Фань Сянь улыбнулся в ответ:

— Не волнуйся, с твоей внешностью это не обязательно. Положись на меня.

Эта простая фраза определила будущее для брата Сы Лили, оставшегося в столице. Фань Сянь молча ушёл, а потом, стоя в отдалении у своей посольской повозки, пронаблюдал за тем, как проделавшие вместе с ним долгий путь старик и женщина сели в повозки Северной Ци.

Он чуть прищурился, чувствуя, будто что-то не так. Сторона Северной Ци действовала так, словно не рассматривала этот вопрос как секретное соглашение. Если рассуждать логически, то Сяо Энь должен был быть отправлен в столицу тайно. Сегодня здесь так много стражей в парчовых одеждах, люди будут болтать, и скрыть что-то будет невозможно. Если Шаншань Ху перейдёт на сторону кого-то из императорской семьи, как на это отреагирует молодой император? Хайтан представляла ещё одну противоборствующую силу. Кажется, у императорской семьи Северной Ци будет болеть голова.

Фань Сяня ещё очень удивило обращение с Сы Лили. Было заметно, что императору она очень нравилась, иначе он бы не встречал её с таким вниманием. Даже учитывая, что Сы Лили — внучка циньвана из Южной Цин, по прошествии стольких лет она уже не имела практической ценности. Неужели юный император действительно верил в любовь? Но не рассердится ли вдовствующая императрица из-за такого серьёзного дела? Что придётся сделать Сы Лили, чтобы войти во дворец?

Старик со сломанными ногами молча сел в повозку. Фань Сянь невольно вздохнул про себя: Сяо Энь только вылез из тюремной повозки, как снова в неё сел. Как могла эта повозка вместить эти двадцать лет тоски и столько несвободы?

***

Выйдя к границе Северной Ци, Чёрные всадники незаметно вернулись в свой постоянный лагерь вблизи столицы. Вся охрана дипломатической миссии перешла к стражникам в парчовых одеждах и армии Северной Ци. Фань Сянь получил редкие полдня отдыха и был очень доволен: в любом случае на чужой земле даже обладающий бесконечной отвагой противник не посмеет что-то сделать с посольством.

Весенние пейзажи вдоль дороги были прекрасны. Большинство чиновников посольства были пожилыми людьми, уже посещавшими Северную Ци. Даже Ван Цинянь когда-то между двумя их странами занимался торговлей, не требующей начального капитала. Единственными, кого взволновал выезд за границу, были Фань Сянь и семь Тигровых стражей.

Хотя Гао Да, как командир Тигровой стражи, всё ещё сохранял невозмутимость, подобающую мастерам высокого уровня, но при виде взбудораженных лиц остальных, которые то и дело выглядывали в окно, становилось понятно, что их очень интересуют чужеземные пейзажи.

Фань Сянь сказал с улыбкой:

— Мы, можно сказать, приобщились к экзотике. Хотя пейзажи Северной Ци не сильно отличаются от наших, но деревья не те, и воздух не кажется холодным, гораздо теплее, чем в пустошах на юго-западе от Большого озера.

Ван Цинянь объяснил:

— Хотя Северная Ци расположена на северо-востоке, климат её всё же очень хорош.

Гао Да вдруг что-то промычал. Поскольку он редко говорил, Фань Сянь очень заинтересовался и услышал:

— Виды в северной стране действительно неплохие. Моё самое большое желание в этой жизни — пойти за императором на север в четвёртый раз и забрать эту землю под управление государства Цин, помочь его величеству объединить Поднебесную.

Повозка резво тарахтела по казённому тракту, а лиственные деревья за окном свесили большие и мелкие зелёные листья, которые чуть покачивались от вызванного повозкой ветра: деревья словно качали головами и тихо вздыхали.

Фань Сянь тоже вздохнул:

— Такая прекрасная весенняя погода, так что давайте поменьше говорить о войнах и убийствах.

Сказав это, он всё равно ещё раз тихим голосом изложил все вопросы, на которые следовало обратить внимание во время этой поездки в столицу. Сейчас не было необходимости вести переговоры, а что касалось выполнения прошлогоднего соглашения, это не должно было оказаться слишком сложно, хотя в некоторых важных моментах и требовалась осторожность. Помимо Фань Сяня, Ван Циняня и Гао Да, в повозке был только помощник главного посланника, Линь Цзин из Приказа придворного этикета, так что они четверо могли говорить откровенно, пока их не слышали люди Северной Ци снаружи.

От переправы У до столицы расстояние довольно большое. По мере того, как повозка день за днём всё ехала и ехала на восток, Фань Сянь становился всё мрачнее и мрачнее. У него больше не было желания смотреть наружу, на однообразные скучные пейзажи, и он раздумывал: где сейчас должен быть Сяо Энь? А Сы Лили? Какой статус предоставит ей молодой император, прежде чем она войдёт во дворец? План «Красные рукава манят», разработанный Чэнь Пинпином, был тайно нарушен Фань Сянем. А сможет ли быть исполнен аналогичный план Фань Сяня?

Заметив, что настроение господина Фаня немного ухудшилось, Линь Цзин, помощник посланника, почтительно сказал:

— Господин, хотя наша миссия в безопасности, дорога будет долгая и трудная. Наберитесь терпения.

Он прекрасно представлял себе положение Фань Сяня. Когда тот у переправы У отвесил оплеуху старой няньке, Линь Цзин не счёл это важным делом. В столице государства Цин Фань Сянь, с его характером и статусом, посмел провернуть хитрость и избить человека из семьи Го и единственную дочь командующего Е, что уж говорить о жалкой служанке. Он также очень хорошо знал, что на этот раз всё посольство подчинялось господину Фаню, а сам он был всего лишь мелкой фигурой на побегушках, поэтому он больше всего боялся, что Фань Сянь будет в плохом настроении и повредит делу. С улыбкой он торопливо принялся уговаривать:

— Столица Северной Ци ещё и самое пышное место в мире, женщины там отличаются особым изяществом по сравнению с нашими на реке Люцзинхэ. Как прибудем, господин, сможем пойти полюбоваться.

http://tl.rulate.ru/book/96718/3147946