Готовый перевод Joy of Life / Радость жизни: Глава 18. Ответный удар столичных чиновников

В один из последних дней второго месяца среди столичных чиновников внезапно поползли слухи, что дело о нарушениях на экзамене смогли так быстро раскрыть только потому, что в руках Контрольной палаты оказался список студентов, давших взятку. И этот список предоставил не кто иной, как посредник на экзаменах этого года, гений поэзии молодой господин Фань. Поговаривали, что господин Фань Сянь испытал глубокое отвращение к закоренелым порокам на экзаменах и разгневался на то, что прилежные студенты Поднебесной после десяти лет лишений ради учёбы не имеют возможности честно побороться за продвижение на место чиновника. По этой причине он пренебрёг многоуровневой иерархией и набрался храбрости, чтобы подать прошение сразу императору, и даже не побоялся участвовать в афере продажных чиновников при дворе, чтобы получить этот важный список.

В любом случае, слухи были довольно странными, в них Фань Сянь представал крайне умным и храбрым. Очевидно, что сам список не был таким уж большим секретом, но в слухах превратился в самый скрываемый документ в кругах чиновников государства Цин. Фань Сянь сразу распознал уловку: наверняка это всё сочинили в восьмом отделе Контрольной палаты.

Как только слух распространился, Фань Сянь стал словно бельмо на глазу для всех чиновников министерства церемоний, но с другой стороны, его авторитет в глазах простых людей и учёных всей Поднебесной поднялся на новую высоту. Хотя Тайсюэ и павильон Тунвэнь не выносили никаких суждений по этому поводу, но в настоящее время Фань Сянь уже, похоже, стал духовным лидером для всех образованных людей.

***

Фань Сянь поправил воротник, поправил рукава и слегка самоиронично произнёс:

— Похоже, я теперь на пике моды? — Потом он легонько потрепал обеспокоенную сестру по щеке и сказал: — О чём тут волноваться? Твой брат самый крутой представитель фракции принцев*.

Его слова прозвучали тихо, использованное выражение было очень странным. Хотя, услышав его, Жожо сразу же поняла смысл, конечно, она не могла знать скрытый подтекст возникновения этого выражения.

Линь Вань’эр ничего не услышала, но даже если бы услышала, то не стала бы так беспокоиться, как Жожо. С улыбкой она принесла пожалованную ей императрицей нефритовую подвеску и повязала на пояс мужу, притворно стряхнула с неё пыль и сказала:

— Возвращайся поскорее.

Как и говорил бо Сынань, Фань Сянь не продумал как следует свой поступок, поэтому в результате нажил немало проблем. Появившиеся слухи потрясли всю столицу, всеобщее внимание оказалось приковано к Фань Сяню, потому что стоящие за осуждёнными по делу о злоупотреблениях чиновниками люди хотя и опасались скрытой силы покровителей Фань Сяня, всё же начали действовать. Сегодня рано утром молодые цензоры из цензората отправили жалобу во дворец, обвиняя Фань Сяня в том, что он также участвовал в злоупотреблениях и виноват куда больше.

Сейчас Фань Сянь отправлялся на разбирательство в министерство наказаний. Изначально дело о нарушениях на экзамене расследовала Контрольная палата, но пострадавшие в ходе расследования чиновники, конечно, не стали бы строить дело против Фань Сяня так, чтобы с ним, проходившим свидетелем, освобождающимся от ответственности, разбиралась Контрольная палата, поэтому они выбрали способ с привлечением министерства наказаний. У министерства наказаний почти не было дел с премьер-министром, поэтому и с Фань Сянем их ничего не связывало.

Когда Фань Сянь вышел во двор, то Сысы поклонилась ему и с почтением пожелала:

— Молодой господин, счастливого пути.

Глядя на эту взрослую девушку, которую последние несколько дней толком не видел, Фань Сянь рассмеялся и сказал:

— В детстве, когда мне желали счастливого пути, то вечно шло что-то не так.

Сысы улыбнулась и ответила:

— Тогда желаю молодому господину поскорее сходить и поскорее вернуться.

— Как вернусь, свари мне жидкой каши из пшена, добавь сладкой кукурузы из Даньчжоу, давно не ел твоей стряпни. — Потом Фань Сянь вдруг повернул голову и спросил: — Как там то, что я просил тебя переписать?

Фань Сянь никак не мог придумать, куда пристроить Сысы, с которой он вырос. Ему не хотелось отправлять её служить ему вместе с другими служанками имения Фаней, поэтому он принял решение отправить её в кабинет и поручить помогать ему в переписывании книги. Последнее время Сысы почти совсем не общалась с Фань Сянем, в глубине сердца, конечно, она ощущала беспокойство, а сейчас, услышав вопрос молодого господина, обрадованно сказала:

— Почти готово.

— Отлично, — кивнул Фань Сянь и отправился на выход, наставляя идущих рядом жену и сестру: — Видите, воспитанная мной служанка не похожа на других, она ведёт себя ещё сдержаннее, чем Жожо.

Фань Жожо с беспокойством тихо сказала:

— Это потому, что Сысы не знает, насколько серьёзные сейчас проблемы.

Ситуация и правда была тяжёлой: своим доносом в деле о нарушениях на экзамене Фань Сянь нанёс обиду слишком многим людям. Судя по тому, что чиновники при дворе не побоялись пойти против премьер-министра и бо Сынаня и отправили жалобу на Фань Сяня, чтобы его официально вызвали на разбирательство в министерство наказаний, дело действительно было чрезвычайно серьёзным.

Выйдя за главные ворота, они обнаружили, что на всегда такой тихой улице в южной части города сегодня, похоже, не протолкнуться. Приставы из министерства наказаний, пришедшие, чтобы увести Фань Сяня, с горестными лицами, словно воришки, прятались за каменными львами перед воротами. Фань Сычжэ привёл к главным воротам группу охранников и слуг с мётлами в руках, чтобы побить приставов.

На улице толпилось множество учёных и простых людей, прознавших, что Фань Сяня собираются привлечь к суду. Они уже знали, какое отношение Фань Сянь имеет к этим перепуганным чиновникам, совершившим нарушения на экзаменах. В простодушных умах обычных людей не было и мысли о том, что за этим делом скрывается что-то ещё, они лишь знали, что молодой господин Фань одарён и начитан, добросердечен, — в общем, человек хороший. И вот сегодня хорошего человека собирались судить — конечно, все ощущали, что его обвиняют несправедливо.

Фань Сянь стоял в воротах и слегка улыбался собравшимся снаружи людям. Обнаружив, что большую часть пришедших составляли студенты, он понял, что затея Чэнь Пинпина, как и ожидалось, оказалась эффективной. Фань Сянь тихим голосом сказал стоящему рядом Тэн Цзыцзину:

— Ши Чаньли и трое его друзей сейчас где?

— Как вы и приказали, сейчас они под тайной охраной господ из Контрольной палаты. Господин Ван Цинянь предложил проводить их в имение принца Цзина, чтобы недальновидные чиновники при дворе не смогли строить вам козни, используя это дело. Но я тогда подумал, что вы, должно быть, не захотите впутывать в это дело принца Цзина, поэтому отказался от этой идеи, — тихо ответил Тэн Цзыцзин.

Немного удивившись, Фань Сянь глянул на Тэн Цзыцзина. Он и подумать не мог, что тот сможет отгадать, что ему больше всего не хотелось бы получить в итоге. Если бы он сам отправил этих четверых в имение принца Цзина, то хотя и могло показаться, что так безопасно, но в глазах людей их Восточного дворца его донос по делу о нарушениях на экзамене уже не выглядел бы актом борьбы за справедливость и выполнением воли императора, а предстал бы как удар по стану наследного принца приверженцем второго принца. После такого восстановить отношения с Восточным дворцом было бы уже невозможно.

Увидев, что Фань Сянь вышел из ворот, студенты в толпе приветственно закричали и рванули вперёд, что-то громко выкрикивая: не иначе как выражали своё восхищение приверженности Фань Сяня высоким моральным принципам и стремились выказать свою поддержку.

Фань Сянь, словно знаменитость из его прошлого мира, слегка улыбнулся и помахал рукой, а потом тихо сказал Тэн Цзыцзину:

— Самая большая проблема учёных людей в их чрезмерной наивности.

Тэн Цзыцзин усмехнулся и ничего не ответил. Фань Сянь вдруг радостно заулыбался:

— В будущем, если будет возможность, хотел бы ты уехать из столицы и стать провинциальным чиновником? Полагаясь на положение семьи, сделать тебя чиновником шестого или седьмого ранга для родителей не составит проблем.

Тэн Цзыцзин замер от удивления, про себя подумав, что хотя он и обучен грамоте, но всегда был охранником, с чего вдруг молодой господин вздумал делать из него чиновника? Но тут его вдруг осенило, что молодой господин, вероятно, нуждается в своих доверенных людях на местах в провинциях, поэтому он ответил так:

— Как скажете, так и будет.

— Как я скажу? — Фань Сянь улыбнулся: — Жаль, что в государстве Цин нет уезда Балин**.

Фань Сянь изначально обладал врождённой красотой, а в этот миг беззаботная улыбка озарила его лицо, будто золотой солнечный луч, и словно принесла глоток свежего весеннего ветра. Собравшиеся морально поддержать его студенты, увидев эту картину, ощутили облегчение и радость, ведь в их представлении именно так и должен выглядеть гений поэзии Фань Сянь.

Потрепав Фань Сычжэ по голове, Фань Сянь сказал брату не безобразничать и очень вежливо поздоровался с приставами. Потом уселся в свою повозку и отправился в министерство наказаний.

***

Толпа постепенно разошлась, сдававшие императорский экзамен студенты отправились к воротам министерства наказаний, и никто не обратил внимания на ещё одну повозку, выехавшую из имения Фаней под грозной охраной и отправившуюся в сторону императорского дворца. В этой повозке сидела Линь Вань’эр. Вчера вечером в постели они договорились, что сегодня она обязательно поедет в императорский дворец и всё объяснит Восточному и другим дворцам про это дело, чтобы примирить стороны.

А в это время Фань Сянь в одиночестве уже вошёл в главный зал министерства наказаний. Этот главный зал был довольно мрачным, по нему гулял ветер, а погода начала весны заставляла ощутить озноб. Но Фань Сянь, всё ещё слегка улыбаясь, поклонился трём судьям, сидящим на возвышении, и сказал:

— Приветствую вас, господа.

Нарушения на экзаменах — дело громкое, а Фань Сянь играл в нём ключевую роль, поэтому кроме министра наказаний сегодня на разбирательстве за столом на возвышении сидели ещё два старших чиновника из ревизионной палаты и цензората. По двум сторонам зала с устрашающим видом стояли две шеренги служителей из тринадцатого ямэня.

Фань Сянь нахмурился, обнаружив, что никто не ответил на его приветствие. Через какое-то время вдруг раздался громкий призыв к началу. Министр наказаний Хань Чживэй ледяным голосом спросил:

— Стоящий в зале — это фэнчжэн Тайсюэ пятого ранга Фань Сянь?

Сейчас Фань Сянь уже не был тем только что приехавшим в столицу юношей, который только и знал, что улыбался в столичной управе. Он посмотрел на этого министра наказаний и без выражения ответил:

— Да, это я.

— Сегодня мы призвали вас, чтобы допросить о деле на экзаменах.

Фань Сянь улыбнулся и возразил:

— Насколько я знаю, делом о нарушениях на экзамене занимается Контрольная палата, не знал, что министерство наказаний тоже вовлечено.

Трое господ, сидящих за столом во главе зала, услышав настолько дерзкий ответ, сильно разгневались, но понимая, что молодой человек перед ними сейчас на пике популярности и за ним стоят премьер-министр и министр финансов, а также что после дела о нарушениях он завоевал авторитет у студентов, они не могли обойтись с ним как заблагорассудится. Министр наказаний Хань Чживэй всегда кичился своим спокойствием и рассудительностью. Больше всего он не выносил гордый и благородный вид подсудимых. Хмыкнув себе под нос, он произнёс:

— Я получил высочайший указ помогать в разбирательстве по этому делу, так что не стоит искать отговорки.

Фань Сянь покачал головой:

— Я вовсе и не думал искать отговорки, просто не знаю, что именно вы хотели уточнить, позвав меня сегодня сюда? Если это касается деталей нарушений на экзамене, то прошу меня простить, но Контрольная палата строго-настрого запретила до окончания разбирательства опрометчиво разглашать подробности дела.

Чиновник из ревизионной палаты усмехнулся и спросил:

— Неужели если императорский двор задаст вам вопрос, вы тоже не станете отвечать?

— И Контрольная палата, и министерство наказаний принадлежат к императорскому двору, — вздохнул Фань Сянь. — Вам наверняка известно, что это дело касается очень многих, я действительно не знаю, как же мне нужно поступить, и в законах государства Цин нет на это прямого ответа.

----------------------

*Фракция принцев - лица, занимающие важные посты в партийных структурах благодаря родству с высшими руководителями КПК.

**Балин - уезд, куда во времена Северной Сун сослали пониженного в должности известного сановника Тэн Цзыцзина с миссией восстановить Юэянскую башню, о чём в 1046 году написал широко известное эссе "Записки о Юэянской башне" его хороший друг Фань Чжунъянь.

http://tl.rulate.ru/book/96718/2541968